– Ты видела их браслеты, да? – Они носят их постоянно. – Эти браслеты дают искры, порождают пламя, которым истребители могут управлять. Без возможности разжечь огонь они беспомощны. Все элементали делают то же самое – манипулируют железом, водой, растениями, которые уже есть. Они сильны лишь настолько, насколько сильно то, что их окружает. У тебя не так, Мэра. «У меня не так. Я не похожа на остальных». – В каком смысле? – Пока я сам точно не уверен. Но ты – вообще нечто иное. Не Красная, не Серебряная. Что-то еще. Нечто большее. – Нечто иное… Я думала, что исследования Джулиана приведут меня хоть к какому-то ответу. Но вопросов стало еще больше. – Что я за существо, Джулиан? Что со мной не так? Внезапно становится очень тяжело дышать, перед глазами всё плывет. Я пытаюсь сморгнуть горячие слезы, скрыть их от Джулиана. Наверное, сказалась усталость. Уроки, этикет, дворец, где я никому не могу доверять, где я сама не своя. Я ощущаю удушье. Хочется кричать, но я знаю, что нельзя. – Нет ничего плохого в том, чтобы быть другой, – доносится до меня голос Джулиана, но его слова – просто эхо. Их заглушают мои собственные мысли, воспоминания о доме, о Гизе и Килорне… – Мэра? Джулиан подходит ближе, его лицо – воплощенная доброта… но он держится на расстоянии вытянутой руки. Не ради моей безопасности – ради своей. Чтобы защититься от меня. Глотнув воздуха, я понимаю, что искры вернулись: они вновь бегут по моим рукам. Я вот-вот превращусь в вихрь огня. – Мэра, смотри на меня. Мэра, не ослабляй контроля. Он говорит спокойно и негромко, но очень властно. Кажется, Джулиан напуган… – Мэра, контроль. Но я ничего не в состоянии контролировать. Ни свое будущее, ни собственные мысли, ни даже эту способность, которая стала причиной всех моих бед. По крайней мере, здесь и сейчас я могу контролировать лишь одно. Свои ноги. Я – подлая трусиха. Поэтому я бегу. Залы, по которым я проношусь, пусты, но на меня давит незримая тяжесть тысячи камер. Совсем скоро Лукас (или, что еще хуже, Стражи) найдет меня. Но я должна вздохнуть. Я хочу увидеть над собой небо, а не стекло. Я целых десять секунд стою на балконе, прежде чем понимаю, что идет дождь. Он смывает с меня кипящий гнев. Искры исчезли, сменившись отвратительными злыми слезами, которые катятся по лицу. Где-то вдалеке рокочет гром, вокруг тепло, но уже не жарко: лето скоро закончится. Время идет. Моя жизнь движется, вне зависимости от того, насколько мне хочется, чтобы она оставалась прежней. Когда за руку меня хватают чьи-то сильные пальцы, я едва удерживаю вскрик. За спиной стоят двое Стражей, и под масками я вижу их мрачно горящие глаза. Оба широкоплечи и бессердечны – они пытаются увлечь меня обратно в темницу. – Миледи, – рычит один из них без особого уважения. – Отстаньте. Мой голос звучит слабо, еле слышно. Я глотаю воздух, как утопающая. – Пожалуйста, дайте мне пять минут… Но я не их госпожа. Они не отвечают. – Моя невеста отдала вам приказ, – произносит кто-то твердо и властно. Это голос человека королевской крови. МЭЙВЕН. – Отпустите ее. Когда принц выходит на балкон, я невольно испытываю огромное облегчение. Стражи выпрямляются в его присутствии и склоняют головы. Тот, кто держит меня за руку, произносит: – Мы должны следить, чтобы леди Титанос не отклонялась от расписания. Однако хватку он все-таки ослабляет. – Мы получили такое распоряжение, сэр. – Сейчас получите новое, – отвечает Мэйвен ледяным тоном. – Ступайте. Я провожу Мэриэну на занятия. – Да, сэр, – дружно отвечают Стражи, не в силах возразить принцу. Они уходят. Их пламенеющие плащи мокры от дождя. Я шумно вздыхаю. Раньше я этого не сознавала, но руки у меня трясутся: приходится стиснуть кулаки, чтобы унять дрожь. Но Мэйвен – воплощенная вежливость, он делает вид, что ничего не замечает. – Знаешь, во дворце есть душ. Я вытираю глаза, хотя слезы давно смыло дождем – остались только сопливый нос и поплывший макияж. Хорошо, что серебряная пудра осталась на месте. Она прочней, чем я. – Первый дождь за лето, – произношу я, стараясь говорить нормальным голосом. – Я хотела увидеть его своими глазами. – Так, – отзывается Мэйвен, становясь рядом. Я отворачиваюсь, желая скрыть лицо еще хоть на несколько секунд. – Я понимаю, – продолжает он. «Понимаешь, принц? Ты понимаешь, каково потерять всё, что любишь? Против собственной воли стать другим человеком? Лгать каждую минуту, каждый день – до конца жизни? Сознавать, что с тобой что-то не так?» Я не в силах видеть его понимающую улыбку. – Перестаньте притворяться, будто мои чувства вам знакомы. Лицо Мэйвена мрачнеет при этих словах, губы изгибаются в гримасе. – Думаешь, я не знаю, как трудно жить здесь? С этими людьми? – спрашивает он и бросает взгляд через плечо, словно боится, что его подслушают. Но никого вокруг нет, только дождь и гром. – Я не могу говорить что хочу, делать что хочу… в присутствии матери я даже не могу думать что хочу! А мой брат… – Что ваш брат? Слова застревают у принца в горле. Мэйвен не желает говорить, но всё прекрасно чувствует. – Он сильный, талантливый, могущественный… а я его тень. Тень пламени. Он медленно выдыхает, и я понимаю, что вокруг нас висит странный жар. – Прости, – добавляет Мэйвен и отступает на шаг, позволяя воздуху остыть. У меня на глазах он вновь становится Серебряным принцем, который словно создан для званых ужинов и военной формы. – Мне не следовало этого говорить. – Всё в порядке, – буркаю я. – Приятно слышать, что не я одна чувствую себя здесь не в своей тарелке. – Ты должна понять про Серебряных еще кое-что. Мы всегда одиноки. И здесь, и здесь, – говорит он, указывая себе на сердце и на голову. – Это делает нас сильнее. Над нами трещит молния, озаряя его синие глаза – кажется, что они светятся. – Но это глупо, – возражаю я. Мэйвен мрачно усмехается. – Лучше не слушайте свое сердце, леди Титанос. Оно не приведет вас туда, куда вам нужно. При этих словах я вздрагиваю. И наконец вспоминаю, что идет дождь. Наверное, выгляжу я ужасно. – Мне надо вернуться на урок, – говорю я и поворачиваюсь, чтобы уйти. Но принц ловит меня за руку. – Кажется, я могу помочь вам с вашей проблемой. Я изгибаю бровь.