— Ладно, руки можешь опустить. Они у тебя небось затекли уже. И давай-ка без выкрутасов. Зачем пришла? — За Кейси. — Она тебе так дорога? Вся напрягаюсь. Начинаю осторожно, подбирая слова. — Она — моя сестра. Кроме того, она — жительница района, который я патрулирую по долгу службы. Док коротко смеется. — Нет, ты точно с приветом… — Помедлив, продолжает: — Слушай, уходи, пока цела. Где Кейси, я не в курсах. Честно. — Сейчас уйду. Спасибо. Может, он и врет, не знаю. Знаю другое — мне действительно нужно уходить, пока цела. До сих пор чувствую его лапы на своих боках, животе, груди. Хочется вымыться с мылом. Шагаю к двери, пока Док не передумал. Выскакиваю в коридор. Я уже на лестнице, когда он окликает меня: — Мики! Медленно оборачиваюсь. Он стоит в дверном проеме, как в раме, освещенный сзади. Этакий темный силуэт с неразличимым лицом. С неразличимым выражением лица. — Осторожнее будь. У тебя сын, о нем заботиться надо. Тело напружинивается, готовое к схватке. Голос звучит сдержанно: — Что ты сказал? — Я говорю, сын у тебя. Томасом звать, так? Док садится на придверный коврик. Затем ложится ничком. — Всё, проваливай. Он закрывает глаза. Я ухожу. * * * Фраза «сын у тебя, о нем заботиться надо» — словно гулкое эхо в висках. Похоже, Док хотел меня запугать. Что ж, ему вполне удалось. Сижу в машине, обдумываю следующий шаг. Разумеется, нападение на Дока организовал Бобби; кто же еще! Следовательно, он знает больше, чем выдал в День благодарения. Из чего вытекает, что дополнительную информацию из него так просто не вытянешь. Разве только застать Бобби врасплох. Или поспрашивать о нем третьих лиц. Без особого оптимизма пишу сообщение Эшли: «Случайно не знаешь, где сейчас живет Бобби?» * * * В ожидании ответа звоню Трумену. — Мики, — произносит Трумен, выслушав меня. — Ты что, рехнулась? О чем ты только думала! Ощущаю приступ упрямства. — Я просто полагалась на доказательства, которые у меня имелись, с целью принять обоснованное решение. Я знала, что в половине третьего Док будет отсутствовать. Знала, что нужно проверить дом — вдруг там вещи Кейси? Поэтому я туда и пошла. Почти вижу Трумена, качающего головой. Трумена, сдавившего себе виски. — Мик, так дела не делаются. Ты хоть понимаешь, что тебя могли убить? Теперь, когда Трумен это озвучил, — понимаю. И готова признать свою ошибку. — Слушай, Мик, ты увлеклась. Мы оба увлеклись. Ты написала заявление, чтобы Кейси объявили в розыск? Молчу. Наконец выдаю: — Я… я пыталась… поговорить с Эйхерном. Но он был занят. — Сообщи следователю. Не патрульному вроде нас с тобой, а настоящему следователю. Да хотя бы Ди Паоло. Чем больше Трумен убеждает, тем сильнее все во мне сопротивляется этой идее — заявить о пропаже сестры. Почему — неясно. Впрочем, уже включился тревожный звоночек. Если б Трумен замолк хоть на миг, я разобралась бы в сигналах, которые шлет мне подсознание. — Мики, дело серьезное. Этот тип знает про Томаса. Он его упомянул. Сама подумай, чем это грозит. И тут я соображаю, почему боюсь говорить о Кейси с представителями полиции. Передо мной — скептическое лицо Полы Мулрони. «Да тот самый легавый, который…» А как сержант Эйхерн отреагировал? Сразу обвинение отмел! Вот в этом все и дело. Я потому до сих пор не заявила о пропаже сестры, что перестала доверять коллегам. Легавым. Трумен молчит. И я молчу. Слышно только наше с ним дыхание. Наконец Трумена прорывает. — Тебе, Мик, может, и безразлично, что с тобой станется. А Томасу — небезразлично. И мне тоже. Меня бросает в краску. Чуть ли не впервые Трумен высказался столь прямо. — Мик, ты меня слышишь? Киваю. Соображаю, что разговор у нас — телефонный; откашливаюсь и говорю: — Слышу. * * * Через минуту после того, как я нажала «Отбой», телефон звякает эсэмэс-сообщением. Оно от Эшли. Всего два слова: «Не знаю». * * * Вечером уделяю Томасу дополнительные полчаса. Читаю ему, выслушиваю сбивчивый рассказ о маленьких дневных горестях и победах. Вместе загибаем пальцы — ну-ка, сколько дней осталось до похода в «Макдоналдс»? Радуюсь, что сыну есть чего ждать. * * * — КАРЛОТТА И ЛИЛА, — повторяет Томас, едва завидев девочек в ресторанном зале. Как заклинание: — КАРЛОТТА И ЛИЛА. КАРЛОТТА И ЛИЛА. Мы мчались как угорелые. На пятнадцать минут опоздали на свой же собственный праздник. Из Бенсалема до Южной Филадельфии полчаса езды, но со мной случился временной провал.