Аласдэр растворился в воздухе и тут же появился, но уже прямо перед Лео, плотно прижавшись к его телу, и сделал это так быстро, что Лео даже не успел отреагировать. — Защитная система, о которой ты ничегошеньки не знаешь. — Д-да-а, — запинаясь, выдавил из себя Лео. Аласдэр нащупал в руке Лео клочок бумаги и уставился вниз. Но парень не позволил забрать записку и упрямо сжал кулак. — Лео, отдай. — Нет. Это не твоё дело. — Мне всё равно. Я хочу знать, что там написано. — Там ничего нет. — Ты продолжаешь врать, даже прекрасно зная, что мне ничего не стоит докопаться до правды? Лео, отказываясь говорить, поджал губы и уставился на Аласдэра сердитым взглядом. — Ладно, тогда пойдём тяжёлым путём. Похоже, Лео понял, что должно произойти дальше, и замотал головой, но было поздно. Аласдэр уже ворвался в разум Лео. «Леонид, ОТДАЙ МНЕ ЗАПИСКУ». Лео терпеть не мог, когда Аласдэр копался в его мозгах. В этом чувствовалась одновременно и интимность, и насилие. Но когда Аласдэр захватил этот странный двойной контроль над телом и разумом, Лео захотелось закричать, сказать вампиру проваливать, оставить его в покое. Зависеть полностью от чьей-либо милости было очень неприятно. Когда подобный контроль был только физическим, у Лео, по крайней мере, оставались хоть какие-то шансы на манёвр. А сейчас всё было как-то... односторонне, что ли. Лео передал Аласдэру записку, а потом в каком-то отупении наблюдал, как тот разворачивал бумагу и читал написанное. Закончив, Аласдэр взглянул на Лео и по-звериному оскалился: соблазнительный мужчина вмиг превратился в вызывающего ужас вампира. «Кто тебе об этом рассказал?» — Рассказал о чём? «О Зале собраний. Откуда ты знаешь?» Лео порылся в закромах своей памяти в поисках чего-то напоминавшего Зал собраний, но ничего не нашёл. — Я не знаю, что такое «Зал собраний». Аласдэр сжал запястье парня и, резко дёрнув на себя, сунул бумажку ему в лицо: «Ты написал об этом здесь, несколько раз. И дата стоит ещё до нашей встречи. Если ты не знаешь, что это, то как мог об этом писать?» Вынужденный отвечать только правду, Лео повторил: — Не знаю. «Я тебе не верю. Каждый раз появляются новые уловки, всё больше лжи. Ты даже каким-то образом можешь сопротивляться этому». Лео не мог противостоять Аласдэру в затеянной игре разума. Каждое слово, втискиваемое в голову парня, было тяжёлым, властным, и Лео только и мог, что стоять как изваяние. Поэтому, когда Аласдэр вместе с ним растворился в воздухе коридора, Лео думал, что снова окажется в странной комнате с обтянутыми кожей стенами и металлическими крюками. Но придя в себя, ошеломлённо отметил, что находится на потёртом диване у кирпичной стены его кабинета. Аласдэр прошёлся по всему кабинету, пристально рассматривая беспорядочно прикреплённую к стене массу фотографий, постеров и графиков. Материализовавшись внутри помещения, вампир бросил Лео на диван и... замер. Вся стена была покрыта сотнями изображений давно минувших дней. Храмы, арены и... «Этого не может быть». Аласдэр снял со стены фотографию. Внимательно присмотревшись к казавшимся знакомыми растресканным колоннам и большому прямоугольному бассейну глубоко в земле, он почувствовал, как в безжизненном сердце больно кольнуло отголоском каких-то чувств. Это были его купальни. Те, в которых Василиос провёл обряд его обращения. Эти купальни он показывал Лео в их первую ночь. И это не было случайным стечением обстоятельств. Здесь замешано что-то большее. Оглянувшись на Лео, который, поднявшись, усаживался на диване, Аласдэр понял, что этот человек тоже имел ко всему какое-то отношение. Руководствуясь только инстинктами, вампир пересёк кабинет и, готовый выбить из Лео правду любыми способами, пригвоздил парня к дивану. Вцепившись пальцами в горло Лео, Аласдэр подозрительно на него уставился — впервые за всю жизнь у вампира возникли сомнения в своей безопасности. Лео закашлялся и потянулся к сжимавшей горло руке, и в этот момент Аласдэру захотелось только одного: избавиться от новой для него эмоции — неуверенности. Для этого нужно было просто сломать человеку шею. Но Аласдэр знал, что не сделает этого. Он злился. И чувствовал себя странно... обманутым? Встретившись с Лео взглядом, на что тот только открыл рот, Аласдэр сунул ему в лицо фотографию и потребовал ответа: — Что это? Отчаянно пытаясь освободиться, Лео начал царапать ногтями его руку, но вампир был непреклонен — он хотел знать правду и не собирался отпускать Лео, пока не узнает, что, чёрт возьми, происходит. — Я... я... это моё исследование. — Исследование? — прошипел Аласдэр. Его лицо находилось к лицу Лео так близко, что вампир чувствовал дыхание парня, когда тот хватал ртом воздух. — Ты сказал, что не знал, кто или что я. — Д-д-а. — Не лги мне! — рявкнул Аласдэр, и из дёсен показались острия клыков. Лео перевёл на них взгляд, и в его груди бешено заколотилось сердце. — Я... не лгу, — ответил Лео, с трудом произнося слова раздавленными голосовыми связками. — Тогда как ты узнал об этом месте? Никто не знает, где меня обратили. А у тебя даже есть фотография на чёртовой стене. Лео попытался выскользнуть из-под вампира и освободил ноги. Но тут Аласдэр раздвинул свои ноги шире и зажал ими парня. Сильнее вдавил его в изорванные подушки дивана. — Это для выставки, — поспешно выдохнул Лео. — Место, которое мы исследовали для нашей выставки. Больше ничего. Я не знал, я больше ничего не знаю. Сказанное было похоже на правду, но Аласдэр не мог принять это как простое случайное совпадение. Он не верил, что из всех мест, всех древних развалин изучаемое Леонидом место было... — Значит, там тебя изменили... обратили в вампира? Вот что ты недавно имел в виду? Аласдэр внимательно посмотрел на парня и понял, что ему реально хотелось рассказать этому незнакомцу о себе всё. Но он не отваживался. То, что сейчас делал Аласдэр, было опасно. И неважно, сколько раз он убеждал себя, всё равно не мог решиться и уйти. Его тянуло к Лео непреодолимо. Такое случилось всего лишь однажды, и это понимание только утвердило Аласдэра в мысли, которую он давно обдумывал. Леонид Чейпел не был простым смертным. Простой смертный не смог бы привлечь внимание такого, как Аласдэр, не обладая некой... силой. Кем бы ни был этот человек, Аласдэр никогда не видел подобных, и, возможно, только по этой причине Лео представлял для него самую большую опасность из всех известных. Лео понимал, что разумнее было бы молчать. Но глядя в нависшее над ним пылавшее яростью лицо, парень всё равно хотел знать больше. Аласдэр не был похож ни на кого другого... вернее, ни на какое другое существо, с которым Лео довелось пересекаться, и всем своим естеством человек стремился узнать больше о том, кто в любой момент мог исчезнуть... или хуже того, решит его в конце концов убить. Лео неуверенно дотронулся до высокой скулы Аласдэра, тот вздрогнул, и парень резко отдёрнул руку. — Сколько тебе лет? — спросил Лео, наконец-то отважившись озвучить вопрос, который хотелось задать с первой секунды, узнав, кем на самом деле был Аласдэр. — Тебе должно быть где-то... — Я стар, — сказал Аласдэр. — Ну, выглядишь ты не старше тридцати пяти. Аласдэр саркастично хмыкнул и сдвинулся, улёгшись всем телом на парня. Лео с трудом удалось подавить судорожный вздох. Да, вампир практически придушил его, но лёгкое трение тяжёлой нижней части тела Аласдэра нейтрализовало весь страх, растёкшийся по венам Лео. — Это ты изучал меня. Почему бы тебе самому не сказать, сколько мне лет? Лео уставился в серьёзное лицо и светящиеся глаза, смотревшие на него сверху вниз. Сейчас Аласдэром управляли только эмоции, и он реагировал исключительно на инстинктах. Инстинктах, кричавших, что этот малыш по какой-то причине был для него опасен. Аласдэр чувствовал угрозу и показывал свою силу. И от этого Лео испытывал одинаковой силы и ужас, и возбуждение. — Я не изучаю тебя. Я... Мы готовили выставку для музея. Это только одно из многих восстановленных мест, где люди обычно общались. Встречались и... ну, ты знаешь. Ты же был там... Может, всё-таки отпустишь моё горло? Аласдэр убрал руки и упёрся ими по обе стороны возле Лео. Потом склонил голову набок так, как обычно делают хищники, когда наблюдают за пытающейся увернуться добычей. Потому что Лео начал делать именно это: постарался вывернуться из-под распластавшегося сверху тела. Аласдэр вопросительно поднял бровь, будто удивляясь глупости его попытки, и Лео сразу же перестал дёргаться. — Тогда мне не нужно озвучивать свой возраст. Ты и так знаешь. Лео посмотрел на фотографию в кулаке Аласдэра, на которой виднелось его скомканное изображение, и вспомнил дату. Древние Афины, 47 г. до н. э. А сейчас 2015 год. Значит, ему... — Тебе две тысячи лет.