Он скривился, пожалев, видимо, об обещании. — Я так говорил, но моя работа — защищать тебя. Я не могу дать тебе уйти после случившегося утром. — Вообще-то, — бодро сказала она, — ты не можешь меня остановить. Тебе нельзя меня касаться. Его рот раскрылся. — И тебе стоит пойти со мной, если ты хочешь меня защитить. Каннуши Фуджимото поймет, не переживай. Он лишился дара речи. Эми улыбнулась, спустилась по ступенькам на дорожку, оставив его обуваться. Он догнал ее, когда она миновала северный угол дома, и пошел позади. — Снова конюшня? — с тревогой спросил он. — Зачем мы туда идем? Думаю, лошадей тебе на сегодня хватило. — Мы пойдем немного дальше, чем в конюшню. — Дальше? Ты хочешь покинуть земли храма? С ума сошла? — Я не сумасшедшая! — заявила она, веселье пропало, потому что она тоже не знала, в порядке ли ее голова. С каждым шагом от дома к горе она ощущала все больше тревоги. Чем она думала? Кицунэ не будет ждать на том же месте, а она не могла обыскивать тысячи миль леса из-за маленькой лисы. И она хотела помочь ёкаю? Разве он хотел этого? Лиса убежала. Катсуо шел за ней в напряженной тишине, она подошла к конюшне, двинулась вдоль ограды загона. Она не удержалась и виновато посмотрела на поле, где паслись только три лошади. Минору часами обыскивал тропы, но Торнадо не нашли. Ему повезет, если его не найдет они. Через десяток ярдов красные тории обозначили конец земель храма. Эми замерла перед ними и нервно сглотнула. Она была так занята, стараясь не упасть с коня, что не заметила в первый раз тут тории. В этот раз она по своей воле покидала защиту земель храма. Врата тории были отдельным, сильным барьером, окружавшим земли и мешавшим ёкаям с плохими намерениями войти. Она замешкалась перед тории. Поклон вратам был уважением перед ками, но ее чувства к Аматэрасу были спутанными, причиняли боль. Часть ее ненавидела свою ками, которая скоро уничтожит ее. Часть ее знала, что Аматэрасу — божественное существо, ее не может тревожить жизнь одной смертной девочки, когда ками отчаянно нуждалась в носителе. Аматэрасу должна быть нежной и отзывчивой Аматсуками, но когда Эми чувствовала присутствие Аматэрасу, ками никогда не предупреждала ее. Эми попыталась сдвинуть ноги, но не могла выдержать такое неуважение. Она быстро скованно поклонилась, а потом пошла между красных столбов. Она отошла от тории, Катсуо поравнялся с ней и прищурился. — Так куда мы идем? Она прикусила щеку изнутри. — Увидишь. У меня… была встреча… пока я была снаружи утром. — Что за «встреча»? Она была готова к его реакции. — На меня напал они. — Они? — взорвался он, его вопль пронесся среди деревьев. — На тебя напал горный они? Что случилось? — Я использовала офуда барьера. Они не смог пробиться и ушел. — Просто ушел? Она пожала плечами. Она не знала, как объяснить то, что ее барьер обжег они. — И что в этой встрече заставило тебя вернуться? — Они убил бы меня раньше, чем я создала барьер, но меня спасла кицунэ. Она прыгнула передо мной и укусила они, дав мне время использовать офуда. Но она была ранена… была кровь, — она хмуро смотрела на землю, боясь взглянуть на него. — Кицунэ спасла мне жизнь, и я хочу вернуться и посмотреть, если она еще там, то оставить немного еды, чтобы… поблагодарить. — Эми… — Знаю, это глупо, — быстро сказала она. — Но ёкаи тоже ками, это нормально — сделать подношение ками, защищающему нас. — Ты надеешься, что кицунэ еще там, но если рядом и они? — Потому я позвала тебя с собой. — Повезло мне, — едва слышно пробормотал он. — Стоило позвать и Минору. Она посмотрела на его мрачное лицо. — Они — проблема для тебя? Он издал сухой смешок. — Я потрясен твоей верой в меня, но с горным они так просто не расправиться. Она замерла. Он прошел еще пару шагов, остановился и обернулся. — Нужно вернуться, — сказал он, впившись в сумку с едой, водой и аптечкой. Она не могла рисковать жизнью Катсуо. У него впереди была жизнь, а не пара недель. — Это не стоит твоей жизни. Он нахмурился, глядя на нее. Они смотрели друг на друга, стоя на снежной тропе, деревья возвышались вокруг них. — Не стоит моей жизни, — тихо и почти задумчиво сказал он, — но стоит твоей? Она не знала, как ответить. Она не успела понять, он махнул ей двигаться дальше. — Не будем тратить время. Нужно вернуться, пока Фуджимото и Нанако не вышли из кабинета. — Но… — она поспешила за ним. — А как же они? — Его ки легко заметить. Мы убежим, если что-то уловим. Она вспомнила жуткий страх, что пробирался по ее телу под ее кожу. Сильная ки предупреждала остальных о приближении опасного существа. Потому она носила омамори Ишиды, чтобы подавить усиленную ки, чтобы ёкаи не узнали о ее сущности. Встревоженная и обрадовавшаяся, она снова пошла впереди. Через десять минут пути от тории они миновали место, где ее утром нашли Катсуо и Минору. Еще половина мили по тропе, и она нашла дыру в кустах, где она вырвалась на тропу. Было просто следовать по ее следам на снегу в лесу. В свете дня лес не казался таким зловещим. Птицы громко кричали на деревьях, рыжая белка с чистым белым животом побежала по тропе и забралась на дерево. Она села на ветки с орешком в лапках, с тревогой глядя на людей. Теперь становилось ясно, как она неровно шла по снегу. Она не могла идти по прямой, хоть от этого зависела ее жизнь. И хотя птицы пели бодро, ее тревога росла, пока они заходили глубже в лес. Катсуо шел за ней по пятам, так близко, что она ощущала его тепло. Он держался за рукоять меча. Они вдруг очутились на полянке. Она замерла, взгляд скользнул по снегу, крови, зеленым следам они. Катсуо прошел за ней и осмотрел сцену. Он тихо присвистнул, опустился рядом со следами они, припорошенными снегом, и положил поверх ладонь. Его растопыренные пальцы не достали до краев отпечатка. — Большой, — пробормотал он. — Следы на западных тропах были куда меньше. Она прошла его, сосредоточилась на следах кицунэ. Кровь делала след ярким, капли остались на снегу. — Сюда, — сказала она, прижимая сумку к себе. — Быстрее, Катсуо. Быстрыми шагами она следовала в густые кусты. Прошли часы, кицунэ могла быть далеко. Но кровь… рана была плохой. Она не думала, что лиса смогла бы убежать. Деревья становились ближе, кусты — гуще. Катсуо пошел первым, пригибаясь, след становилось плохо видно. Еще через несколько десяток ярдов леса Катсуо остановился и вздохнул. — Я не вижу следы. Кицунэ знала, как спрятать след. Без гончей ее не найти. Эми опустила плечи. Она так надеялась. — Но мы можем оставить подношения, — тихо сказал он. — Если она рядом, то учует еду. Она кивнула и прикусила губу. Если она могла только это, то стоит радоваться и этому. — Кар. Громкий крик пробился среди пения птиц. Она вскинула голову. Высоко на ветке сидела черная ворона и смотрела на нее. — Опять ты, — пробормотала она. Ворона склонила голову. Она расправила крылья и слетела с ветки. Беззвучно она миновала деревья и опустилась на ветку ели в тридцати ярдах от них. — Кар-кар, — позвала ворона. — Эми, что… — начал Катсуо. Глядя на ворону вдали, она вскинула руку, чтобы он помолчал. — Кар! Птица словно приказывала, требовала. Она почти слышала значение невысказанных слов. Идите. Может, кицунэ была не единственным ёкаем в облике животного в лесу. — Идем, — сказала она Катсуо. — Сюда. — Что… Она пошла вперед, не желая отвечать, и быстро пробилась сквозь ветки. Они били ее по лицу, задевали одежду, но она бежала за вороной. Она приблизилась, птица снова полетела, громко крича. Она миновала деревья и опустилась снова, ожидая ее.