— Я дам тебе свой номер телефона. — Коул смотрел на лобовое стекло с таким мрачным выражением лица, что я заподозрила, что все, что привлечет его внимание, сразу же умрет. — Если тебя надо будет подвезти домой из школы, позвони или напиши мне, и я что-нибудь придумаю. Что это было? Неужели, плохой мальчик Ашера предлагал стать моим шофером. Моим. Странной девушки с проблемой пристального взгляда. — Хорошо? — настаивал он. — Сделаешь? Он говорил серьезно. Действительно предлагал подвозить меня. — Меня есть, кому подвозить, — объяснила я. — Я просто решила не ехать с Кэт. Его мрачное выражение лица было направлено на меня, вызывая дрожь. — Во-первых, это все, что ты хочешь мне сказать? — Ну, да. — А что он хотел услышать? Что это самый милый жест на свете, и прямо сейчас я чувствую себя так, будто танцую по звездам? Мне явно не следовало этого говорить. Того, что я подумала об этом, достаточно, чтобы отправить меня в яму стыда. — Во-вторых, почему тебя не подвезли? — Я хотела прогуляться, — сказала, дав ему ту же частичную правду, которую дала своим бабушке и дедушке. — Тебе лучше не делать этого снова. — Или что? — спросила. Я не хотела быть легкомысленной. Мне действительно было интересно. Он стал животным… настоящим зверочеловеком… когда зарычал: — Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты самый неприятный человек, которого они когда-либо встречали, или большинство людей в твоей жизни были слишком вежливыми? — Эй… Он продиктовал свой номер телефона, и мне пришлось потрудиться, чтобы успеть записать его в своем телефоне. — Теперь дай мне свой номер. Потребовалось мгновение, чтобы его слова дошли до меня. В какой причудливый мир я попала? — Но Коул, я никогда не смогу тебя подвезти. У меня нет машины, так что не… — Ты хочешь вывести меня из себя? Дай мне свой номер. Я разрывалась между чувством восторга от его настойчивости… и раздражением. Обида победила. — Попроси вежливо, — сказала я, и мне вспомнился день, который провела с мамой. "Мама, ты не получишь награду "Мать года", пока не испечешь мой любимый шоколадный торт". "Тебе лишь нужно попросить вежливо, дорогая". Меня охватила тоска по дому. — Пожалуйста, — процедил Коул. — Ну, как я могу теперь отказаться? — проворчала я, испытывая искушение дать ему левый номер, просто чтобы доказать свою точку зрения. Но тогда он не смог бы мне позвонить, а я очень этого хотела… хотя понятия не имела, о чем мы будем говорить. — Я все еще жду, — подсказал он. Я продиктовала номер. — Спасибо, — сказал он, и, если не ошибаюсь, в его голосе прозвучала нотка облегчения. Должно быть я ошиблась. Либо так, либо его фиолетовые глаза уменьшили мое IQ. — Не двигайся, — сказал Коул и вышел из машины. Затем обошел вокруг и… помог мне выбраться. Вот это да. Никогда бы не подумала, что он проявит знание этикета. — Пообещай, что ты будешь такой послушной до конца дня. — Думаю, мы узнаем это позже, — сказала я. Его ладонь была мозолистой и шершавой, а кожа теплой по сравнению с моей. Мне это понравилось, я даже задрожала. — Замерзла? — Он прижал меня к джипу, его руки обхватили мою талию. — Нет. То есть да. То есть, может быть. Не знаю! — Он хочет поцеловать меня? По-настоящему? Здесь, сейчас, перед незнакомыми людьми? Я остановлю его. Верно? (До, а не после.) — Не думаю, что ты замерзла, — прохрипел он. — Мне кажется, ты боишься. И правильно делаешь, что боишься. Я сглотнула. — Я не боюсь. — Давай посмотрим, что мне нужно сделать, чтобы изменить это? Мы с тобой отправимся в небольшое приключение. Когда я отдам приказ, ты будешь его выполнять. Вежливых просьб не будет, сколько бы ты ни делала щенячьи глазки. Я открыла рот, чтобы возразить. Я никогда так не делала! Он покачал головой, заставив меня замолчать. — Это для твоей же безопасности. Я снова открыла рот, чтобы возразить. Он снова покачал головой. — Это сделка. Соглашайся, или я отвезу тебя обратно в школу прямо сейчас, и ни на один из твоих вопросов ты не получишь ответа. Разозлившись, я провела языком по зубам. Коул был скрытным, коварным и манипулирующим, это точно. Жаль, что он мне все еще нравился. — И какие же вопросы у меня могут быть? — Возможно, те же, что и у меня. Не может быть. Невозможно. — Хорошо, я буду выполнять твои приказы. — Что угодно ради ответов. — Но учти, каждый раз, когда ты отдаешь приказ, я мысленно избиваю тебя. — Учту, — сказал он, и я уловила нотки веселья в его голосе. — Только, пожалуйста, не бей по моему красивому лицу. Оно мне нравится таким, какое оно есть. Теперь я постаралась не засмеяться. Как кто-то настолько самовлюбленный может быть таким очаровательным. Но вспомнив Кэт, я поняла. Его взгляд остановился на моих подрагивающих губах. Он наклонился близко… так близко, что я почувствовала тепло его дыхания, пробирающего меня до дрожи. — О чем ты сейчас думаешь? — спросил Коул, замерев в миллиметре от моих губ. "Не смей ему говорить!" Я пыталась придумать выигрышный ответ. — Маккензи сильно расстроится, узнав, что ты был со мной? Не в смысле, что ты был со мной. Я имею в виду… — "Заткнись, идиотка! Достаточно". Он резко выпрямился, и, похоже, момент поцелуя был полностью упущен. — Нет. Мы больше не встречаемся. — Мне не дали шанса ответить. — Пойдем. Пора начинать наше приключение. Я хочу показать тебе кое-что. Позади магазина был густой лес, который тянулся до дома моих бабушки и дедушки. Я нахмурилась. Значит, поездка в магазин заняла больше времени, чем думала. Я вспомнила, как мы ехали и поняла, что Коул несколько раз возвращался назад, поворачивал не туда. Для этого не было причин… если только он не был таким же параноиком, как я, и не думал, что за нами следят. — Ты проводишь меня домой? — спросила я, не уверенная в своих чувствах по этому поводу. Продемонстрировав еще лучший этикет, чем раньше, он убрал ветку с моего пути. — И да, и нет. Теперь помолчи, пока я не разрешу говорить. Ты отвлекаешь меня, а мне нужно сосредоточиться, иначе мы наткнемся на какую-нибудь растяжку. Прекрасный уклончивый ответ, приправленный мнимой вежливостью. Подождите. — Ты сказал "растяжки"? — Ты отвлекаешь меня, — сказал он нараспев. — Ты раздражаешь меня, — пропела я в ответ. Но затем прикусила язык и замолчала, пока мы пробирались через кусты, толстые корни деревьев и валуны, поднимались и спускались с холмов. К тому времени, когда мы достигли ограды моего заднего двора, мои бедра горели, а сердце бешено колотилось в груди. Для себя я сделала заметку: нужно начать тренироваться. По крайней мере, воздух, который я так тяжело вдыхала, нес в себе нотки хвои и полевых цветов, гниль исчезла. — Видишь эти следы? — спросил он, указывая на землю. Ужас охватил меня, когда я увидела те самые следы, которые заметила две ночи назад. Я даже могла различить следы своих теннисных туфель… но не тапочек Эммы.