— Ты взяла одежду для тренировок? — спросил Коул. Я облизнула губы, осмотрев свою рубашку и джинсы. Я пропотела бы в них за несколько минут и выглядела бы ужасно, а не раскрасневшейся, как Маккензи. — Нет. — Не беспокойся. Я купил тебе кое-что. — В его тоне был намек на веселье. — Ванная там. Я положил все, что тебе понадобится, в твой шкафчик. У меня был шкафчик? Ванная была похожа на обычную раздевалку, которая есть в каждой школе по всей Америке. Мой шкафчик был длинным и красным и находился рядом со шкафчиком Коула. Внутри лежал синий спортивный топ и самые короткие, самые обтягивающие шорты, которые я когда-либо видела, а также пара носков и кроссовки. Мои щеки покраснели, пока я переодевалась. По крайней мере, он не купил мне трусики. Когда я вышла, то почувствовала себя голой. Мой живот, как и ноги были обнажены. Коул, который ждал меня возле кулера с водой, присвистнул, оглядывая меня. Я снова почувствовала себя жуком под микроскопом, только на этот раз в стикини и стрингах. — Мило. — Его голос стал хриплым. — Твоя игра в переодевание — отстой, — пробормотала я, оттягивая подол шорт. Он рассмеялся. — Не согласен. Но если тебе от этого станет легче, то я могу тоже раздеться. — Не стоит. — Вероятно, я буду бессвязно бормотать и пускать слюни. Его развратная ухмылка говорила о том, что он прочитал мои мысли. — Давай начнем. — Он повел меня к беговым дорожкам. Хотя Маккензи ни разу не взглянула в мою сторону, она напряглась, даже споткнулась. Я проверила ее время. Она бежала уже полтора часа. Я также проверила ее скорость и угол наклона, и установила себе более высокую и быструю, затем стала ждать, чтобы нажать "Старт". Я хотела, чтобы сначала Коул ушел. Конечно, он задержался. — Не обращайте внимания друг на друга, — сурово приказал он. Она хмыкнула. — Да, папочка. Его глаза сузились, но он продолжал смотреть на меня. — Осторожней. Не переусердствуй. Я открыла рот, чтобы ответить, но Маккензи опередила меня. — Выглядите жалко. Вам обоим должно быть стыдно. — Неужели мне стоит провести с тобой беседу, Кенз? Он называл ее сокращенным именем. Как мило. — Нет, — огрызнулась она. — Хорошо. Она добавила: — Если мне придется выслушать еще раз о том, как подружиться с новенькой, я скормлю себя зомби. — Не стоит. Я позвоню в колокольчик и отдам тебя им. — С этими словами он зашагал прочь, наконец-то оставив нас наедине. "Соберись, Белл". Первые десять минут бега мы с Маккензи слушались Коула. Не знаю, почему она его послушалась, я же не могла отвести глаз от Коула. Он снял кофту и сменил джинсы на черные шорты, которые так висели низко на талии, что была видна дорожка темных волос, которая уходила под шорты, прежде чем присоединиться к Лукасу возле штанги. Его мышцы напряглись, когда он поднял штангу. Опустил. Поднял. Пот начал выступать на его коже, стекая вниз… вниз… вниз… — Надеюсь, ты наслаждаешься его вниманием, — сказала Маккензи, время хорошего поведения явно закончилось. Ее хвост раскачивался при каждом резком шаге. — Это ненадолго. Я даже не была уверена, что привлекла его внимание, не в том смысле, который она имела в виду. — То, что ты не смогла удержать его, не означает, что у других девушек будут проблемы с этим. — Смелые слова от девушки, которая никогда не была с ним на настоящем свидании. — Об этом ты хотела со мной поговорить? — Она вытерла лоб тыльной стороной ладони. — Я разочарована. Ожидала, что ты как минимум ударишь меня, но я догадывалась, что ты трусишка. — Не переживай, когда-нибудь мы подеремся. — Мои бедра уже горели от напряжения, пот стекал по груди и спине. Позволила ли я себе замедлиться? Черт, нет. — Так почему ты распустила эти слухи? — Я не распускала. — Ох, пожалуйста. В отличие от твоих парней, я не глупа, когда дело касается красивого лица. — Считаешь меня красивой, да? Я тебе, наверное, даже снилась. Я считала Кэт красивой. А Маккензи мне хотелось побить. — Когда я закончу с тобой, тебе повезет, если у тебя останутся все зубы. — Как оригинально. Почему бы тебе не думать, прежде чем говорить? Я не скрывала своей неприязни к тебе. Я не скрывала того факта, что хотела твоего ухода. Как и сейчас. Но пускать слухи о твоей сексуальной жизни? Шутишь? Мне не двенадцать. Ни разу за время своей речи она не назвала меня проституткой. Я старалась держать себя в руках. — Больше никто не мог. — Мне не очень хочется развеивать твои иллюзии, куколка, но есть и другие. Многие девочки в Ашере думают, что они достаточно смелые, чтобы переспать с одним из моих парней, и многим девчонкам отказывают. Тебе не отказали, и я уверена, что зависть взяла вверх. — В твоей логике есть небольшой изъян. Никто не говорит о Кэт, а она встречалась со Льдом. — Вообще-то, она влюблена в меня, — сказал Лёд, стоя у ринга, и не стыдясь того, что подслушивал. — А я, кажется, говорил тебе, что ее друзья перестали с ней общаться на некоторое время. К тому же, если верить слухам, то я неплох. Мои руки сжались в кулаки. — В чем проблема? — сказала я Маккензи, стараясь говорить тише. — Почему как кто-то начинает встречаться с одним из этих парней, тут начинают распускаться слухи. — Во-первых, не слушай Льда. Может, ее друзья и перестали с ней общаться, но никто никогда не распространял слухи о ее сексуальной жизни. Всем было пофиг. Во-вторых, я. Не. Делала. Этого. Я запомнила кое-что из тренировок моего отца: эмоции делают людей безрассудными. Когда люди безрассудны, они совершают ошибки. Не только физически, но и словесно. Сейчас Маккензи была на грани ярости. Если подтолкнуть ее к этому краю, она может случайно признаться в том, в чем я все еще была уверена, что она сделала. Может быть, она даже похвастается. Поэтому я пошла дальше и высвободила свою внутреннюю тигрицу. — Ты когда-нибудь задумывалась, что другие говорят о тебе за спиной? Ты живешь с парнями, с которыми я якобы спала. Ты угрожаешь всем, к кому они проявляют интерес. Это тоже попахивает завистью, тебе не кажется? Можешь не отвечать. Это так. Я думаю, ты все еще влюблена в Коула. Держу пари, ты даже… С воплем она прыгнула со своей беговой дорожки на мою. Мы упали назад, и она оказалась сверху. Приземлившись, я приняла на себя основную тяжесть удара, отчего мои легкие начали гореть. Моя голова стукнулась о бетонный пол, а перед глазами замелькали звезды. Печально ли, что моей первой мыслью было: "Слава Богу, я сошла с беговой дорожки!" Она оседлала мои бедра и ударила, ее кулак врезался в мою щеку. И снова вспыхнули звезды, на этот раз ярче, когда мой мозг перевернулся. Я не стала ждать очередного удара. Вмазала ей по лицу, рассекая еще не зажившую губу. Ее голова повернулась в сторону, кровь брызнула на пол. Я поднялась и схватила ее за волосы, толкнула вниз и нависла над ней. Удар, удар, двойной удар. Стало больше крови, теперь она стекала по подбородку. Маккензи пыталась со мной бороться, но волосы закрывали ей глаза, и из-за этого она не могла в меня попасть. Я вспомнила слова Джастина о том, что она неплохо дерется лишь пока стоит. Я могла бы избить ее до потери сознания, прямо здесь и сейчас. Но тогда мне не видать ответов. Я подняла руки и сказала: — Мы не должны этого делать. Просто скажи мне… — Аргх! — Она резко поднялась на ноги и ударила меня в живот. У меня перехватило дыхание, и я начала откашливаться. — Я хочу… — Жесткие руки… теплые, сильные, знакомые… обхватили меня и притянули к еще более жесткому телу. — Хватит, — рявкнул Коул, и от звука его голоса я вздрогнула. Бронкс и Лёд держали Маккензи. Она пыталась высвободиться, отчаянно стараясь дотянуться до меня. — Думаешь, я не знаю, что люди говорят обо мне? Думаешь, я бы хотела, чтобы кто-то прошел через такое, даже если испытываю к нему ненависть? — Каждое слово, словно камнем летело в меня.