– Познакомься, – продолжала Марфа, – перед тобой Дарья, частный детектив. – Здравствуйте, – прошептала соседка. – Дорогая, пожалуйста, расскажи о поездке на развалины, – попросила Марфа. Анастасия опустила голову. – Если вы просите, то, конечно. Нам потом от отца Иоанна крепко досталось. Неприятно вспоминать, что мы с Валерой натворили! Да и зачем? Больше никогда так не поступим! Марфа поставила перед нами две чашки, от которых исходил аромат кофе. – Ты же не хочешь, чтобы какая-то другая Настя стала жертвой обманщиков? – Конечно, нет, – воскликнула Анастасия. – Поэтому расскажи о вашем приключении, – велела Марфа. – Даша найдет мошенника и посадит его в тюрьму. Своей откровенностью ты спасешь других людей. Я сделала глоток кофе. Частный сыщик не имеет права никого сажать в тюрьму. Да и полицейские только проводят следствие, меру наказания определяет суд. Глава двадцать первая – У нее заболел муж? – переспросил Дегтярев, когда я начала рассказ. – Да, – подтвердила я, – Анастасия и Валерий Григорьевы – тихие, спокойные люди. Она преподает в гимназии домоводство, муж – реставратор икон. Оба верующие, живут в параллельной реальности, словно выпали из другого мира. Сами не врут и считают всех людей честными. А если кто-то их обидел, то они его жалеют. Я начала излагать саму историю. Кузя, Сеня и Дегтярев молча слушали. Все началось с того, что Валерий заболел. У него поднялась температура, ни насморка, ни кашля не было, все вроде в порядке. Но около семи вечера он внезапно захотел спать и рухнул в кровать. Настя не заволновалась. Ну, устал супруг, случается такое. Утром она еле-еле разбудила мужа. Тот встал, отправился по делам, а вечером, когда ехал домой, едва не уснул за рулем. Вот тогда Настя дала супругу градусник, и тот показал тридцать восемь и два. Врач из поликлиники решила, что это грипп, и выписала лекарства. Валера их послушно пил, но температура не падала. Начался бег по докторам. Каких только диагнозов не ставили больному! Но КТ и УЗИ-исследования свидетельствовали: Григорьев здоров. Настя скупила все виды градусников, каждый из них показывал свою температуру, но она всегда колебалась в значениях тридцать семь и девять, тридцать восемь и два. Анализ крови тоже был неплохим. Несколько специалистов заявили: – Да вы симулянт! В конце концов врачи решили, что это аллергия. Но на что, определить не смогли. – Золотуха на супругу, – без тени улыбки сказал один эскулап. К тому моменту пара уже исчерпала почти все свои физические и моральные силы, потратила весь денежный запас. Услышав заявление про аллергию на жену, Григорьевы поняли, что медицина им не поможет. Параллельно с беготней по государственным и частным клиникам они ездили по монастырям, храмам, но положительного результата не было. Валера в семь вечера как подкошенный падал в кровать и просыпался в районе полудня. Несмотря на хороший аппетит, он худел, превратился почти в скелет и при этом неплохо себя чувствовал. Только сил у него стало, как у воробья. У Григорьева были сострадательные коллеги. Валера приезжал на работу к часу, уходил в шесть. Но его никто не упрекал, начальство повысило реставратору зарплату, все жалели больного. И у Насти в школе сложилась такая же ситуация. Как-то раз, когда Валера пришел сдавать анализ крови, он разговорился в очереди с мужчиной. Тот рассказал, что тоже долго скитался по специалистам, а потом ему дали телефон человека по имени Илья, он с ним связался, и… теперь он совершенно здоров, потому что пил капли, которые ему дал подземный монах-целитель. Валера никогда не слышал о таком. Домой он приехал вдохновленный сведениями, которые ему сообщил собрат по несчастью, и позвонил по телефону Илье. Тот ему ответил, разговор был кратким: «Приезжайте в четверг в шесть утра на бензоколонку у поворота на деревни Храмово, Кутькино, Повалково и позвоните. За вами приедут. Цена исцеления – десять тысяч долларов. Если у вас столько нет, можно решить вопрос с помощью кредита. Деньги вам выдадут на два месяца под тридцать процентов. Стопроцентная гарантия выздоровления. Все средства, которые получает тот, кто вызывает подземного монаха-целителя, идут на восстановление разрушенной коммунистами обители и на помощь больным». – Неужели кто-то мог поверить в такое? – не выдержал Сеня. Я хотела ответить Собачкину, но меня опередил Дегтярев. – Даша начала рассказ со слов, что Григорьевы – верующие. Сами они не врут и поэтому других во лжи не подозревают. Они верят в чудеса, чудаки всех любят, к каждому хорошо относятся. И болезнь Валерия их измучила, тут на любую байку поведешься. – Вот-вот, – согласилась я, – Анастасия очень почтительно относится к Марфе Кирилловне и Ивану Васильевичу. Поговорив с Ильей, молодая женщина пришла к Стеновой, рассказала ей всю историю. Марфа схватилась за голову. – Дорогая, это мошенники! Вот тебе ксерокопия книги отвратительного содержания. Прочитай! Настя за одну ночь справилась с повестью, вернулась к Марфе и смущенно сказала: – Валера считает, что Воронину заставили написать клевету про священников. На самом деле «подземный монах» существует, он нам поможет. В жизни нет случайностей. Сначала в очереди нашелся мужчина, который Валере дал телефон Ильи, потом вы дали мне повесть. Она мерзкая, но за чернотой виден свет. Целитель существует! Два раза ангел-хранитель послал нам информацию. Мы поедем. И никакие уговоры Марфы Кирилловны не помогли. Григорьевы пребывали в уверенности, что им подсказывают, где находится помощь. Пара собрала невероятное количество денег по друзьям, коллегам, отправилась на бензоколонку и позвонила Илье. За ними приехал грязный автомобиль. На номерной знак Григорьевы не посмотрели, ничего о машине Настя сообщить не могла. Четыре колеса и двери. Цвет то ли серый, то ли черный, то ли синий. За рулем сидел дед с бородой. Он перекрестился, сказал: «Ангела-хранителя нам в путь», – чем совершенно успокоил супругов, которые все же волновались. В какую сторону порулила машина, Григорьевы понятия не имеют, салон был затонирован наглухо. Вышли они на опушке леса. Илья велел оставить в салоне сумки и мобильные телефоны. Строго предупредил: – Когда целитель появится, падайте на землю лицом вниз, руки раскиньте в разные стороны, так, чтобы тело походило на крест. Не произносите ни звука. Не шевелитесь, не поднимайте головы, упаси вас Бог подсмотреть за монахом. Я на вас наброшу накидку, чтобы целитель не сомневался, что никто его не видит. После такого разговора Григорьевы даже из карманов все на сиденье вытряхнули. Провожатый довел их до каких-то развалин и велел стоять молча. Сам повернулся лицом к поляне и заговорил: – О, монах Сергий! Выйди, покажись, помоги… Илья прервал свою речь и велел Григорьевым: – Назовите свои имена. – Валерий, Анастасия, – откликнулись те. И тут! Земля в одном месте на поляне обвалилась вниз, показалась голова, затем фигура в монашеском одеянии. Илья рухнул на колени. – Сергий, помоги хорошим людям! Появление из-под земли «монаха» потрясло Григорьевых, но они поступили так, как было велено: упали на землю и ничего не видели. Потом раздался голос проводника: – Не шевелитесь. Сейчас монах лекарство принесет. Валера и Настя лежали на земле так, как их проинструктировали. Лицом вниз, раскинув руки в разные стороны, чтобы тело походило на крест. На них бросили какую-то ткань. Что происходило на поляне, ни муж, ни жена не видели. Сколько времени они провели в такой позе, Настя тоже ответить не могла, ей казалось, что прошла целая жизнь. Потом покрывало сняли, Илья сказал: – Поднимайтесь. Григорьевы встали и поразились. На поляне росла трава, не было никакой ямы. – Вот настойка, – произнес провожатый и протянул им стеклянный пузырек. – Пить по одной капле ровно в двадцать один час. Если без десяти девять или чуть позже примете средство, оно не сработает. Принимать его надо с молитвой перед иконами. Потом ошарашенных Григорьевых вернули на бензоколонку. Прощаясь, Илья сказал: – Можете давать мой телефон тем, кто болен. Но только воцерковленным. С язычниками подземный монах общаться не станет! Григорьевы уехали домой. Капли Валерий выпил за три месяца. Но лучше ему не стало, наоборот, теперь он падал в кровать в восемнадцать, а просыпался к часу дня. Настя звонила Илье, но тот, похоже, заблокировал телефон. И вдруг случилось чудо! Через день после того, как Валера опустошил пузырек, после шестого урока к Анастасии в кабинет вошла Олеся Ивановна, учительница младших классов. С ней был мужчина лет шестидесяти, он с порога спросил: – Муж летал в Индию? – Да, – машинально ответила Настя, – его попросили в православном храме икону реставрировать, четыре месяца он там провел. Простите, а вы кто? – Я знаю, что у вашего супруга болезнь мухи, – ответил незнакомец. – Настенька, – затараторила Олеся Ивановна, – совершенно случайно в разговоре с Василием Николаевичем, дедушкой Темы из моего класса, я рассказала о проблеме в твоей семье. Василий Николаевич – доктор наук, профессор. – Я работаю с болезнями, о которых европейские и американские специалисты и не слышали, – перебил ее врач, – вот моя визитка! Завтра, когда ваш супруг проснется, тащите его ко мне. В Индии в одной местности водится насекомое, которое кусает человека, и тот начинает спать. Ложится в кровать в семь вечера, в шесть, в пять. Соответственно отодвигается время пробуждения. Заснул в шестнадцать, очнулся в пятнадцать. А потом пробуждения вообще не происходит и наступает смерть. Григорьевы помчалась к Василию Николаевичу, тот за один месяц поставил Валерия на ноги. Но Григорьевы до сих пор уверены, что им помог «подземный монах», увидел, что его капли не работают, и послал им нужного врача. Глава двадцать вторая – Пара верующих людей во всем видит помощь Божью. Но этому Илье я бы затрещин надавал, – вскипел Сеня. – Хитро работают, – протянул Дегтярев, – подыскивают тех, кто болеет, общаются исключительно с воцерковленными, их легче обдурить. Лежит человек на земле, на голове тряпка. А что на поляне творится, он понятия не имеет. – Небось там типа погреб открывается, – предположил Кузя, – на крышке сверху искусственный дерн положен. Его от настоящего не отличить, тем более издали. И все рассчитано на психологию верующего. Где Иван Васильевич обнаружил книгу Надежды Ворониной? – В Ленинской библиотеке, – ответила я. Кузя начал стучать по клавишам и разочарованно протянул: