– У них есть такая единица хранения. Но она не оцифрована, потому что никто давно ею не интересовался. И списка ее читателей определенно не существует. Дегтярев встал и начал ходить по кабинету. – Значит… Продолжить ему не удалось, раздался звонок в дверь, и одновременно прилетело сообщение на мой телефон. – Николаевы приехали, – пробурчал полковник, – Марина, впусти их, организуй чай-кофе. Сначала я им кое-что расскажу, потом начнем задавать вопросы. – Я попросила Настю, чтобы Валерий сделал портрет Ильи, – сказала я, – мне сейчас рисунок прислали. – Отправь его мне, – велел Кузя. – Там одна борода, – пожаловалась я, – еще волосы и брови, похожие на кусты. – Скинь портретик, – повторил пловец в море Интернета, – есть программа, с ее помощью можно определить внешность человека, если убрать растительность с морды лица. – Добрый вечер, – произнесла Софья Петровна, появляясь в офисе, – а вот и мы. Это Катюша! Угрюмая полная женщина молча кивнула. – Андрюша, – представила Николаева, – и Светочка. Невестка Софьи разительно отличалась от ее дочери. Светлана оказалась стройной женщиной с идеальной осанкой, на ней прекрасно сидели джинсы с высокой талией и коротенькая кофточка со смешными рисунками разноцветных овечек. На ее муже была синяя футболка безо всяких изображений. Софья Петровна облачилась в элегантное платье песочного цвета. К наряду прилагался широкий пояс, он подчеркивал талию, которой могла бы позавидовать двадцатилетняя девушка, и самые обычные замшевые лодочки. Но мой зоркий глаз увидел небольшую пряжку на мыске, переплетение букв GG, и мне стало понятно, что «самые обычные лодочки» произведены очень дорогой фирмой. Сразу вспомнилась моя бабушка Афанасия, которая объясняла маленькой Дашеньке: – У тебя может быть ситцевое платьице за два рубля. На одежде можно и нужно экономить. А вот сумку и туфли покупай только роскошные. По этим вещам будут оценивать твое положение в обществе, вкус и воспитание. Разоделась в бархат, шелка, парчу, украсилась драгоценностями, но держишь кошелку из клеенки, а на ногах баретки из кожзама? Сразу решат: Даша взяла у одной подруги платье, у другой – серьги с кольцом. Обувь у нее своя, не нашлось приятельницы с нужным размером обуви, и никто ей сумку не одолжил. А еще бабуля предупреждала: – Никогда не обливайся дешевыми духами, в особенности популярными. Сейчас все метро пропахло польским парфюмом. Не покупай его. Найди нечто малоизвестное, не будь как все! Я оторвала взгляд от старшей Николаевой и взглянула на Катю. Интересно, ее внешний вид – это протест против матери? Катерина застряла в подростковом возрасте? Зачем она выкрасила волосы в иссиня-черный цвет, сделала завивку, которую в народе называют «локоны мелким бесом»? Неужели ей нравятся юбка в стиле вокзальной цыганки и прозрачная блузка, под которой просвечивает черный лифчик? Кате не жарко в сапогах? А бижутерии на ней столько, что ее хватит на целый табор. И макияж просто ослепляет. Красные щеки, синие веки, черные брови, бордовая помада, слишком белая кожа лица. Вспоминается фильм «Морозко», сцена, когда дочь мачехи собирается на свидание. – Дети узнали, что я обратилась к вам, – смущенно пробормотала Софья, – обиделись, что я ничего им не сказала, и решили познакомиться с вами. Невестка, которая сидела около свекрови, обняла ее. – Сонечка, мы не обиделись, ни я, ни Андрюша. Думаю, Катенька тоже не могла надуться. – Говори только за себя, – буркнула золовка. – Откуда ты знаешь, что я думаю? – Ты же любишь маму, – улыбнулась Света. – Она ведет себя, как дура, – отрезала Екатерина, – чай, уже не девочка. А как вырядилась? Колени из-под юбки торчат. – Если ноги красивые, то не важно, сколько человеку лет, – возразила Светлана. – Мама всегда элегантна. Она стройная, зачем в мешок прятаться? – Намекаешь, что я жирная? – процедила сестра мужа. – Прости, если ты так поняла, – смутилась Светлана, – я вела речь о маме. – Что-то здесь твоей мамаши-алкоголички не видно, – засмеялась Катя. – Ах, да! Она же от водки померла. Что касается Софьи Петровны, то она моя мать, тебе нужно звать ее по имени-отчеству. Щеки Светланы вспыхнули огнем. – Эй, хватит, – велел Андрей, – дома поскандалишь, мы находимся в офисе детективов. – Да хоть в Кремле на Спасской башне, – отрезала сестра, – мне по…! – Катя! – ахнула Софья. – Боже! Откуда ты эти отвратительные ругательства знаешь? Дочь рассмеялась. – От верблюда. И ты, маман, сейчас совершила ошибку. Если инженю-пипи, которую ты из себя корчишь, отправляют на… то настоящая инженю спрашивает: «Это что? Где это?» А ты как поняла, что я нецензурно выразилась? Ты же не владеешь ненормативной лексикой, следовательно, слов не знаешь. Или все же ты, мамахен, хорошо подкована в этом предмете, а меня укорила, чтобы лишний раз продемонстрировать свою лживую интеллигентность? Софья стала пунцовой, на помощь ей кинулась невестка: – С матом все знакомы. Пройдешь по улицам и волей-неволей овладеешь им в полном объеме. Из телевизора он теперь потоком льется. Конечно, мама слышала эти словечки. Но она их никогда не употребляет. Знание ненормативной лексики, но ее неприменение отличает воспитанную женщину от базарной хамки. – Вау! Наша подлиза круто выступила, – рассмеялась Катя и повернулась ко мне: – Женщина в платье от Валентино, ты как в компанию нищебродов затесалась? Обманываешь наивных дураков? Стрижешь бабло с таких, как Соня? Зарабатываешь себе на шмотки? – Да, я ношу дорогие наряды, – в тон ей ответила я, – в Китай за ними езжу, на рынок! – Один – ноль в твою пользу, – расхохоталась Катя, – молодец. Но меня не обдуришь. Я «родного» Валю от подвального пошива на раз-два отличаю. Вопросец хочу задать тебе, женщина в платье от Валентино. – Слушаю вас, – сказала я. – Ты кто по знаку Зодиака? – проявила неожиданный интерес Катя. – Близнец, – ответила я. – Значит, врешь, как дышишь, болтаешь быстрее телевизора, меняешь настроение сто раз на дню, не умеешь дружить, обожаешь деньги, ради них всех продашь, – выпалила Екатерина. – Ну, я пошла. – Куда? – растерялась Софья. – Подальше от Близнеца, – заявила Катя, – с ним на одном гектаре срать не стану. Аривидерчи! Чао! Ауфидерзейн! Оревуар! И манго-танго! Последние слова Катя произнесла, выйдя в прихожую. – Уже завершили беседу? – раздался голос Марины из коридора. – А я домашние эклерчики несу! Останьтесь, попейте чайку. Ой! Так не надо! Ой! Ой! Послышался звон, хруст и хлопок двери о косяк. В комнату вошла Марина. – Эта девушка выхватила у меня поднос, бросила его на пол и раздавила пирожные ногами. И посуда разбилась. Пойду в особняк за другим сервизом. – Простите, пожалуйста, – прошептала Софья Петровна, – у Катюши… э… э… мигрень с утра разыгралась. Она… э… э… – Да ладно тебе, мамуля, – остановил ее Андрей, – детективы и не таких видели. Потом он повернулся ко мне: – Вы небось поняли, что моя сестричка не нежная фиалка, а верблюжья колючка? Глава двадцать третья – Я только что увидела Екатерину, не знаю ее совсем, – ответила я. – Софья Петровна, – начал Сеня, – неподалеку от вашего особняка есть развалины. Верно? Николаева кашлянула. – Вроде да, но я туда никогда не ходила, а вот муж видел остов дома. – Папа нас предупредил, – влез в беседу Андрей, – здание аварийное, может в любую секунду обвалиться, зайдем внутрь, а стены рухнут. Мы туда не ходим. – На что там смотреть? – подхватила Света. – Папа Гриша объяснил, что лесной массив не ухожен, тропинок там нет, ноги поломать можно. – Муж, когда приобретал участок, вошел во вкус, – засмеялась вдова, – аппетит у него возрос. Услышал о руинах дома, которые неподалеку находятся, и подумал: может, как-то исхитриться, купить побольше надел? Ну, договориться с кем надо, ручку ему позолотить. Вдруг дом на крепком фундаменте, стены нормальные? Можно его отремонтировать, сэкономить на стройке. И пошел изучать дом! – Да уж, – засмеялся Андрей, – отец очень смешно рассказывал, как он чуть не заблудился, продирался сквозь заросли, лез через поваленные деревья. – Наткнулся на муравейник с него ростом, – подхватила Света. – У папы Гриши было замечательное чувство юмора! И он всегда при любых неприятностях махал рукой и говорил: «Все проходит, пройдет и это!» Он никогда не унывал. – Правильно говоришь, солнышко, – подтвердила Софья и продолжила: – На дорогу Гриша потратил много времени, заплутал, а когда, наконец, добрался до места и… – Понял, что зря мучился, – опять не дал матери договорить Андрей, – дома фактически нет, есть руины. Идея возводить на старом фундаменте новое здание оказалась провальной. Но даже если представить, что можно было бы использовать останки, то вместо экономии получились бы одни затраты. – Как в лес пройдут машины с кирпичами? – прищурилась Света. – Где взять электричество? Дороги-то нет!