Мы ринулись в соседнюю комнату и замерли. – За большим диваном слышен шорох, – сказал Сеня. – Ничего не слышу, – признался Маневин, – ты, наверное, ошибся. Собачкин усмехнулся. – Люди! Я служил на подлодке слухачом, по-научному акустиком. Нацепили на меня наушники после специального теста. Я улавливаю, как по саду муравьи шагают! Кот за диваном! Марина, встань слева, Феликс справа, остальные перед ним. Я шумну, и кот выскочит. В какую сторону побежит, мне неведомо. Если кто бенгала увидит, действуйте! Мы быстро заняли свои позиции. – Ф-ф-ф, – зафыркал Семен и затопал, – ф-ф-ф… Слева из-за софы вылетел кот. Марина хлопнула по нему дуршлагом, но промахнулась. Феликс попытался набросить на безобразника наволочку, взмахнул палкой, задел торшер, и тот рухнул на пол. Нина швырнула вперед сито, оно долетело до журнального столика, сбило музыкальную шкатулку, та упала на пол, издала жалобные звуки и развалилась на части. Кот помчался к Кузе, тот бросил в него плед, бенгал ловко увернулся, подпрыгнул и… исчез. Сеня с запозданием швырнул вверх веник, тот взлетел к потолку и тоже исчез! Я держала палку с примотанным мусорным мешком, потом подняла голову. Все светильники в доме приобретались по указанию Маши, которая отвергла тогда все люстры, которые нравились мне, и заявила: – Это отстой! Такие есть повсюду! Хочется чего-то необычного. И у нас появились креативные светильники. В гостиной висит «тарелка», из нее свисают пружинки с прищепками, в них торчат бумажные квадраты. По плану дизайнера те, кто приобретет его творение, должны каждый день менять листочки. Зачем? На них нужно писать добрые пожелания, признания в любви к членам семьи, разные просьбы. Пару раз мы выполняли эту работу. Хорошо помню, как Дегтярев прикрепил записку: «Долой овсянку, дайте мне колбасы». Но потом это всем надоело, листики с той поры не меняли. Честно говоря, света люстра дает мало, поэтому пришлось купить торшеры. О них потом как-нибудь расскажу. Так вот, подняв голову, я увидела, что слева на «тарелке» лежит веник, а справа свешивается голова кота. Бенгал с большим интересом обозревал нашу компанию. – Он решил, что мы с ним играем, – возмутился Кузя, – на софе что-то лежит. Я подошла к дивану и увидела на нем крохотное мохнатое существо. Я осторожно взяла котенка. – А где Гарик? – задал неожиданный вопрос Сеня. – Давно его не видел. – Точно, – подтвердила Нина, – вчера он не обедал, не ужинал, сегодня не завтракал… Куда он подевался? – Сбежал! – обрадовалась Марина. – Вот радость. Только не говорите полковнику о пропаже. Иначе он организует операцию по розыску Гарика. И нам придется сооружать новые орудия отлова. – Странный котенок, – пробормотала я, – молчит, только дышит, похоже, он спит! – И откуда он у нас? – удивилась Нина, подходя ко мне. – Лежал в кошачьем туалете на наполнителе под свинкой Жиззи-Физзи-Хиззи, – напомнила я. – Ее иначе зовут, – возразил Кузя. – Как? – спросила я. – Не помню, но точно не так, – ответил повелитель ноутбуков. – Его родила Биззи-Дриззи-Шмиззи, – выдвинула свою версию Нина. – Поросенок не мог родить котенка, – вздохнул Феликс. – Почему? – заспорила Марина. – Может, у них любовь с бенгалом случилась! – Это невозможно, разные виды животных, как правило, самостоятельно не скрещиваются, – объяснил Маневин, – и Фома с Платоном стерилизованы. – Ну и как это может помешать их любви с Низзи-Виззи-Гризли? – задала замечательный вопрос Нина. Сеня хихикнул. – Это не кошачий ребенок, – сообразила я, – а длинношерстная морская свинка! – Вот-вот, – подскочила Нина, – я права, Сиззи-Гризли-Бризли влюбилась в морского свина! Тут Феликс возражать не станет. Она свинка, а он свин, прекрасная пара! Послышался разноголосый хохот, потом Сеня задумчиво протянул: – Как в дом попала крохотная морская свинка? Куда подевался Гарик? Зная его, я думаю, что нам надо держать ухо востро. – Я нашел Юлию Борисовну, – крикнул из столовой Кузя. – Дашуля, поезжай к ней прямо сейчас, адрес я сбросил на ватсапп. Белкина может поговорить с тобой в свой обеденный перерыв. Глава двадцать седьмая – Вообще не понимаю, зачем я вам понадобилась, – воскликнула полная женщина, – объясните конкретно. У меня перерыв всего час. Хочется хоть немного отдохнуть. – Ваш сын Никита в детстве потерялся в лесу… – начала я. – И что? – перебила меня Юлия Борисовна. – Мальчишки они такие, везде лезут. – Ребенок потом сильно заболел, – продолжила я. – Кто сказал? – возмутилась Белкина. – Один информатор, – выкрутилась я. – Мам, – раздался за моей спиной голос, – вот ты где! – Никитос! – обрадовалась Белкина. – Неужели ты нашел время со мной кофе попить? И не предупредил! Я с ней не договаривалась о встрече! Юлия кивнула в мою сторону: – Это частный детектив! – Добрый день, – поздоровался юноша, – рад знакомству. – А я нет, – сердито заявила Белкина, – пришла, понимаешь, а она дурацкий вопрос, понимаешь, задает! Намекает, что мой сын – идиот! У вас дети есть? – Двое, – ответила я. – Кто-то из них стал долларовым миллионером после окончания школы? – продолжала нападать на меня Юлия Борисовна. – Нет, – сказала я. – Ага! А мой, по твоему выражению, кретин… – зашипела Белкина. – Мам, не надо, – попросил паренек. – Не делай матери замечаний, – еще сильнее разозлилась медсестра, – сиди тихо! А мой, по твоему выражению, кретин, имеет такой счет в банке, о котором другим детям, не идиотам, и мечтать не приходится. – Ну, мам, – заныл Никита, – успокойся! У тебя пейджер пищит! Белкина вынула из кармана халата коробочку. – Ну вот! Здрассте всем. Накрылся обед медным тазом, меня в отделение вызывают. Извини, Никитос, ты зря приехал. Сам виноват, надо было меня предупредить. Заплати за чай детектива. У нее дети здоровые и нищие, небось денег нет. А ты у меня, хоть и кретин по ее словам, но богатый! – Мама не злая, – забубнил парень, когда Белкина ушла, – работа у нее нервная, а она уходить не хочет, говорит, что дома от скуки загнется. Вы правда детектив? Я вынула удостоверение и положила его на стол. – Я не проговорила в чей-либо адрес обидных слов, сказала: «Ваш сын в детстве потерялся в лесу, потом заболел». Это все. Юлия Борисовна меня не дослушала и почему-то решила, что я хочу обидеть ее ребенка. – Почему я вас заинтересовал? – спросил юноша. Мне показалось, что Никите врать не надо, поэтому я ответила: – Погибли люди. Мужчина и женщина. Возможно, их смерть связана с развалинами в лесу. Одна жертва – жительница Повалкова, вторая жила неподалеку от руин. Извините, подробностей сообщить не могу. Собеседник встал. – В пяти минутах ходьбы отсюда есть парк, давайте лучше там поговорим. В кафе шумно, еда отвратная. А в зеленой зоне тихо и мороженое вкусное. – Отличная идея, – обрадовалась я. И мы ушли из медцентра.