– Кто здесь? – Александр выхватил револьвер. – Не бойся. Еремеев двинулся на голос, стараясь в полумраке рассмотреть говорившего. Звон цепей подсказал, что он у цели. – Извини, ничего не вижу, – остановился Александр. – Тадеуш тебе враг? – Да. – Тогда поклянись спасением души, что выполнишь мою просьбу. – Могу поклясться, что приложу для этого все силы. – Хорошо, клянись. Еремеев произнес почти такие же слова, что недавно говорила Лада. Хотя он и сам не понимал зачем. Почему-то сейчас это казалось важным. – Наклонись. – Голос уже был едва различим. Александр выполнил просьбу. Ему, наконец, удалось рассмотреть смутные очертания человеческого лица. Закованный в цепи узник прошептал несколько слов. Если бы Радим мог видеть в темноте, его бы поразило, как расширились глаза командира и отвисла челюсть. Несколько секунд Александр пытался осмыслить услышанное. – А ты уверен? – попытался уточнить Еремеев, но до слуха лишь донесся тяжелый вздох незнакомца. Весьма подозрительный. Попробовал нащупать пульс. – Похоже, отмучился. – Кто это был? – спросил Радим. – Он не назвал своего имени, – рассеянно произнес командир. Снаружи раздались выстрелы. – Очень надеюсь, что это по нашу душу, – произнес Александр. – Профи? – А кто еще знает, что я сейчас в тюрьме? Даже наши считают, что мы с тобой на крыше. По-моему, идут. Шаги затихли напротив их двери, и «пленники» заняли позиции по обе стороны от входа. – Говоришь, здесь находится самый опасный душегуб? Ничего не путаешь? – Вот вам крест, панове. С него приказано не снимать цепей. – Мы и не будем, нам понадобится всего лишь его голова. А ты больше не нужен. Раздался сдавленный крик, после чего в замочной скважине заскрежетал ключ. – А девка неплохо со своей задачей управилась, не находишь? – спросил один из них. – Все равно под нож. А то ведь нас на смех подымут – дескать, без помощи сопливой девчонки справиться не могли. Дверь наконец-то открылась. – И где он? – внутрь вошел мужчина с факелом. Он сделал пару шагов, а вот второй за ним не спешил. Профи был уверен, что нужный человек прикован цепями и не несет угрозы, однако все равно держался настороже и быстро почувствовал опасность. Это едва заметное изменение в поведении уловил Еремеев и тут же открыл стрельбу из револьвера. К нему присоединился Радим. Пару выстрелов амулет вошедшего выдержал, остальные пули угодили в цель. «Надо второго валить, но как? Если стоит за дверью… Хотя драпает небось со всех ног. И это скверно. Теперь он будет вдвое осторожнее…» – Командир? – раздался негромкий голос ветерана. – Ты здесь? – Да. – Можно выходить. Я тут одного поджидавшего приголубил. В тюремном коридоре лежал пронзенный арбалетным болтом профи. Глава 7 Двойной долг К сожалению, не всегда можно заранее просчитать последствия своих действий, особенно в новом для тебя мире. Еремеев совершенно не ожидал, что освобожденных окажется так много и все они пожелают уйти из Крашена вместе с ним, даже несмотря на темень вокруг. «Ну да, а куда им еще деваться? – размышлял Александр. – Кого-то посадили за долги, кого-то – за плохие слова в адрес пана Тадеуша, а некоторых вообще за измену, как того же Карпова. Мужик уже мысленно с жизнью простился, зная – что бы он ни рассказал ляхам, конец один. Да и семью бы не пожалели, в лучшем случае – увезли бы на запад в рабство к панам». В заметно пополнившемся отряде Еремеев насчитал восемнадцать человек, включая двоих детей Карпова, его жену и двух девушек, которых записали в ведьмы и собирались сжечь, если только пан Тадеуш не помилует их лично. «У них тут колдуны и маги разгуливают абсолютно спокойно, а ведьмам, значит, полный абзац?! Настоящая дискриминация по половому признаку. Да и не верится как-то, что эти юные дамочки умеют колдовать, – задумался Александр, остановив взгляд на стройных красавицах. – Наверняка приглянулись кому-то из стражников, да обломилось». От тюрьмы до городских ворот прошли почти без происшествий. К освобожденным подходили местные, что-то тихо говорили, передавали какие-то вещи… Стража на выходе не стала чинить препятствий, когда заметила несколько стволов, направленных в их сторону. За воротами отряд остановился. Дальше начинались опасности другого рода, и требовалось решить, как их преодолеть. «Стоило бы научиться просчитывать свои действия хотя бы на несколько шагов вперед. – Еремеев почесал затылок. – Никакой подготовки к походу. Понятия не имею, как эти люди себя поведут, если какая напасть случится». Он осмотрел освещенных факелами «бойцов». Хозяйство заметно разрослось. Две телеги – одна из Троицкого, вторая из тюремного – двора были загружены трофеями и пожитками, собранными на скорую руку жителями Крашена. Люди быстро узнали о нападении на тюрьму и освобождении родных и знакомых. Беглецам собрали кое-какую еду и одежду. Теперь ко всему этому имуществу следовало приставить надежного и уважаемого человека. Александр нашел кузнеца Евсея Карпова: – Тебе привет от Никанора. Он сказывал, ты умелец казацкие шашки ковать. Нет одной на продажу? – Вон оно как? – усмехнулся зрелый мужчина, оценивая взглядом семнадцатилетнего парня. Он, как и многие, считал, что командует здесь Буян. – Не успел ты, мил-человек, последнюю три дня назад продал. – Ладно, обойдусь без нее. А дело, о котором Никанор мне говорил? – Нет больше дела. Сгинуло, поди. Думаю, в Смоленске гнилой человек завелся. Наших за один день пятерых схватили, пытать собирались. Хорошо, палач неделю назад укатил за хозяином, видать, там он нужнее. – Раз дел нет, тогда переходишь под мое начало. Ставлю тебя старшим над местными. Телеги и лошади тоже в твоем ведении. Вопросы есть? – Нет. – Тогда у меня будут. Как предлагаешь отсюда выбираться? – Надобно идти по южному тракту, – предложил Карпов. – Он малохожен, и уж точно ляхи по нему из Смоленска двигать не будут. И крюк немалый, и дорога в разы хуже. – А тут что, зверюг нет? – тихо спросил у него Еремеев. – Немного. Пока до полной луны далече, вряд ли набросятся на большой отряд. И у нас есть чем их отпугнуть. – Он сжимал в руках двустволку. – Опять же лес тута близенько. Александр с первого дня отметил пристрастие местных к двуствольному оружию. Пистоли, ружья… Даже пушки – и те почему-то имели два ствола. Орудие он увидел за оградой тюрьмы, где они наткнулись на небольшой арсенал. Очень хотелось взять пушку с собой, но Еремеев обуздал жадность, он ведь не собирался воевать. На складе оружия разжились тремя двустволками, пятью арбалетами да пистолей взяли шесть штук, обобрав убитых охранников. Ничего забирать не стали только у профи. Кроме денег. – Ты собираешься всех вести в Смоленск? – спросил кузнеца Александр. Еремеев принял на себя ответственность за людей, а потому хотелось быстрее вернуть их к нормальной жизни. Он понимал, что до сих пор ему несказанно везло, но накатывало стойкое ощущение, что удача вот-вот покинет, ведь она нужна не только ему. – По пути будет несколько деревушек, думаю, кого-то из горожан можно будет оставить там, а кто-то и до Смоленска отправится, – ответил Карпов. – Там на окраинах есть где спрятаться. Жизнь несладкая, но лучше, чем ожидать палача в тюрьме Крашена. – Хорошо, показывай дорогу. Пару раз к отряду подбегали небольшие стайки шакалов, но нескольких выстрелов хватило, чтобы их отпугнуть. Еремеев по-настоящему удивлялся тому страху, который испытывали местные перед так называемыми зверюгами. Ладно еще перед крупными, но чем могли угрожать мелкие? Вскоре люди вошли в лес и там зажгли все факелы, которые успели прихватить. Света хватило, чтобы различить местами заросшую травой дорогу, по ней и двигались. «Зверюги, зверюги… Подумаешь, мелочь зубастая. Замахнулся – и прочь побежала. А тут мало того что волк или медведь выскочить может, так еще и нежить лесная шастает». Александр мысленно бурчал, прислушиваясь к окружавшим его звукам. Близкое знакомство с медведем произвело на него неизгладимое впечатление. Уханье совы, треск сучьев и глухое отдаленное рычание сопровождали путников с первых шагов по чащобе. Липкий страх медленно и уверенно заползал в души бывших узников, однако никто не просился обратно. И вдруг все факелы разом погасли, а прямо по курсу возник мерцающий огонек.