– Верно, – согласился я. – Я знаю твое имя, а ты знаешь мое. Ты можешь вызвать меня. Я могу причинить вред тебе. Мы квиты. Но кому я могу сказать твое имя, если буду находиться в Ином Месте? Никому. Так что ты сам заинтересован в том, чтобы как можно скорее отослать меня. Если нам обоим повезет, меня ни разу больше не вызовут при твоей жизни. Как бы то ни было, если даже… – Я сделал паузу и тяжело вздохнул. – Я обещаю не выдавать твоего имени. Мальчишка ничего на это не сказал. – Ты хочешь официальной клятвы? – выкрикнул я. – Так сойдет: «Если я нарушу эту клятву, пусть верблюды втопчут меня в песок и пусть меня разбросают по полям вместе с навозом»?[129] Теперь ты веришь, что я говорю правду? Натаниэль заколебался. В какой-то миг он уже готов был согласиться. – Не знаю… – пробормотал мальчишка. – Ты же де… джинн. Для тебя клятвы ничего не значат. – Ты путаешь меня с волшебниками! Значит, так? Ну, ладно! – Я в гневе вскочил с кровати. – Тогда, если ты немедленно меня не отпустишь, я спущусь вниз и расскажу твоей драгоценной мисс Уайтвелл, как все было на самом деле! Ей будет очень интересно увидеть меня в моем подлинном облике! Мальчишка прикусил губу и потянулся за книгой. – Я могу… – Да-да-да, ты можешь сделать массу всего! – сказал я. – В этом и кроется корень твоих бед. Ты слишком умен – отсюда все твои неприятности. Многое произошло именно потому, что ты был слишком умен, чтобы позволить событиям идти своим чередом. Ты хотел отомстить, ты вызвал благородного джинна, ты украл Амулет, ты заставил окружающих расплачиваться за это. Ты делал, что хотел, а я помогал тебе, потому что мне больше ничего не оставалось. И, несомненно, ты со своей сообразительностью вполне способен измыслить для меня какие-то новые узы – но ты не сможешь наложить их настолько быстро, чтобы я не успел рассказать твоей наставнице правду про тебя, меня, Андервуда и Амулет. – Прямо сейчас? – тихо спросил он. – Прямо сейчас. – Тогда ты попадешь в жестянку. – Тем хуже для нас обоих. Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза – кажется, впервые. Потом мальчишка вздохнул и отвел взгляд. – Отпусти меня, Джон, – сказал я, – Я достаточно потрудился. Я устал. Да и ты тоже. Мальчишка улыбнулся. – Я как раз ничуть не устал, – возразил он. – Мне еще столько хочется сделать! – Вот именно, – подхватил я, – Сопротивление. Заговорщики. Тебе нужно развязать себе руки, чтобы охотиться за ними без помех. Подумай обо всех тех других джиннах, которых тебе понадобится вызвать, когда ты начнешь свою великую карьеру. Конечно, они мне не чета, но зато они не станут так мотать тебе нервы. Похоже, эти слова наконец-то задели в нем какую-то струнку. – Ладно, Бартимеус, – сказал он. – Я согласен. Но тебе придется подождать, пока я нарисую круг. – Никаких проблем! – Я превратился в живое воплощение энтузиазма. – Я готов развлекать тебя, пока ты будешь этим заниматься! Что ты предпочитаешь? Я могу петь соловьем, сделать так, чтобы прекрасная музыка играла сама собою, вызвать сотни чудных ароматов… Если хочешь, я готов даже показывать фокусы! – Спасибо, не нужно. Один угол в комнате нарочно не был закрыт ковром и слегка приподнят. Там мальчишка и нарисовал куском черного мела, обнаруженного в ящике письменного стола, простой пентакль – очень точно и четко, всего пару раз заглянув в свою книгу с формулами, – и два круга. Пока он этим занимался, я сидел тише воды, ниже травы. Наконец мальчишка завершил свой труд и разогнулся, держась за поясницу. – Готово, – сказал он, потягиваясь. – Входи. Я внимательно изучил руны. – Он должен завершить действие пентакля Адельбранда? – Да. – И разрушить путы Бесконечного Заточения? – Да! Видишь вот этот иероглиф? Он разрывает нить. Ну так ты хочешь, чтобы тебя отослали или как? – Я просто хочу быть уверен. Я запрыгнул в больший круг и повернулся лицом к нему. Мальчишка приготовился, мысленно повторил нужные слова, потом строго посмотрел на меня. – Прекрати ухмыляться так по-дурацки, – сказал он. – Ты меня отвлекаешь. – Извини. Я изобразил на лице вселенскую скорбь. – Это ничуть не лучше. – Ну ладно, ладно, извини. – Давай, приготовься. Он набрал побольше воздуху в грудь. – Одну минутку, – сказал я. – Если ты соберешься в ближайшее время вызывать кого-нибудь еще, я бы порекомендовал тебе Факварла. Он хороший работник. Поручи ему что-нибудь, требующее творческого подхода – например, вычерпывать озеро ситом или считать песчинки на берегу. Он просто создан для этого! – Слушай, ты хочешь уйти или нет? – Хочу! Очень хочу! – Ну тогда… – Натаниэль – последнее замечание. – Ну что тебе? – Послушай меня. Для волшебника ты обладаешь неплохим потенциалом. И я имею в виду вовсе не то, что ты думаешь. Во-первых, ты куда более инициативен, чем большинство волшебников, – но если ты не будешь соблюдать осторожность, они тебя раздавят. А еще у тебя есть совесть – опять-таки редкое свойство, которое очень легко потерять. Береги ее. Собственно, все. Ах, да! Я бы на твоем месте был поосторожнее с твоей новой наставницей. Несколько секунд он смотрел на меня, как будто хотел что-то сказать. А потом нетерпеливо покачал головой. – Со мной все будет в порядке. Можешь обо мне не беспокоиться. Ладно, это твой последний шанс. Мне через пять минут пора идти ужинать. – Я готов. И мальчишка быстро, без малейшей запинки произнес контрзаклинание. И с каждым произнесенным им звуком я чувствовал, как слабеет бремя слов, привязывающих меня к Земле. А когда он подошел к концу, мой облик расплылся и вышел за пределы круга. В планах открылось множество дверей, маня меня к себе. Я превратился в густое облако дыма и с ревом ринулся прочь, заполнив комнату, что с каждым прошедшим мигом становилась все менее реальной. Мальчишка завершил заклинание. И закрыл рот. Последняя ниточка уз лопнула. И я ушел, оставив позади едкий запах серы. Просто так, на память. * * * notes Примечания 1 Нет, я знаю, что тут со мной многие не согласятся. Некоторые считают это презанятной потехой. Они без конца совершенствуют ужасные облики, дабы изводить тех, кто их вызывает. Обычно пользы с этого никакой – разве что обеспечишь непрошеного гостя кошмарами на всю оставшуюся жизнь. Но иногда уловка срабатывает настолько успешно, что новичок впадает в панику и выходит из защитного круга. Такой оборот, конечно, нам на руку. Но все равно дело это рискованное. Частенько они бывают неплохо обучены. И когда подрастают, норовят отомстить. 2 Нет, я, конечно, ничего не мог с ним поделать, пока находился в круге. Но я мог бы потом выяснить, кто он такой, нащупать его слабые места, разузнать какие-нибудь подробности, на которых можно сыграть. Они есть у всех. В смысле, у вас у всех.