– Слышала, что тут водятся привидения, – придумала я. – А вы кто? – Врач, – вдруг сообщила моя собеседница. Скрыть удивление не удалось. – Врач? Старушка усмехнулась: – Что, не похожа? Я решила проявить откровенность: – Не очень. – Потому что без белого халата? Пошли ко мне, покажу диплом. – Аня одна останется, – возразила я. – Ничего с ней не случится, – отрезала Алевтина Тимофеевна, – похрапит и проснется огурцом! – Вы что-то в воду добавили! – осенило меня. – Верно, – улыбнулась доктор. – Не переживай, с твоей подружкой все будет хорошо. Анна пережила стресс, ей лучше недолго подремать… Я живу в Будякине. Сто раз предлагали квартиру в Москве, да на кой мне город сдался? Шум, гам, вонь, соседи за стенкой шумные, любопытные. А в селе тишина! Никого почти нет! Пошли, угощу чаем хорошим с ватрушкой… Что я в домике делала? У меня там кабинет. Гена, перед тем как уйти, сказал: «Пользуйтесь избенкой! Большой дом ремонта просит, а в маленьком – порядок». Я гомеопатией всегда увлекалась. Как вспомогательное средство она очень даже хороша. При разных видах рака назначают химиотерапию, а агрессивное лечение плохо переносится даже при современных противорвотных препаратах. Кое у кого случается асцит, водянка по-простому. Человек слабеет сильно. Вот тут ему мои капельки и помогут. Они в конфликт с основным лечением не вступают, успокаивают больного, снимают тревожность, агрессию… После ухода Генки на участке Верка осталась, любовница его. Мы остановились у большой избы, Алевтина Тимофеевна открыла незапертую дверь. – Забегай. – У Геннадия была любимая женщина? – уточнила я, снимая кроссовки. – Насчет «любимой» сомневаюсь, – засмеялась старушка. – Гена – судак замороженный, ноль эмоций при любых катаклизмах. Не думаю, что мужик испытывал к Вере какие-то чувства. Ему просто женщина требовалась, понимаешь? Лучше постоянную завести, чем на дороге кого-то искать. Я кивнула. – Вера жила с Геннадием? – Нет, просто спала. Запутанная история. Тех, кто о ней знал, уж никого в живых нет. Наверное, я одна осталась. Ты для газеты пишешь? Сначала я хотела кивнуть, но потом заметила на крепком столе, за которым мы сидели, ноутбук. Алевтина Тимофеевна пользуется интернетом. В наше время пенсионерка, которая проводит время в чате со своими закадычными подругами, – совсем не редкость. Когда-то почти у каждого подъезда стояли лавочки, на которых местные бабули сидели, обменивались сплетнями, обсуждали жильцов, делали замечания детям. Старушки знали все про всех. Умные участковые дружили с ними, поздравляли с праздниками, дарили мармелад. Откуда такая любовь и щедрость по отношению к пожилым? Так они лучшие осведомители и докладчики! Подойдет парень в форме к бабулям, поговорит о погоде, ласково расспросит об их внуках и потом скажет: – Дорогие вы мои, из мест заключения сбежал вор Дмитрий Петров! – Ой, ой! – воскликнет одна из собеседниц. – Муж Ленки, что ли? – Он самый, – согласится участковый. – Не опасный, просто может спереть, что подороже. Жена его не бросила, передачи таскала, на свидания ездила. Дмитрий, дурак, удрал, когда до конца срока меньше года сидеть оставалось. Предупредите Елену – если встретится с супругом, пусть посоветует ему позвонить мне. Я оформлю явку с повинной. Дескать, балбес письмо анонимное получил с сообщением об измене супруги, вот и сорвался. Навесят ему немного, учтут психологию. Вот такие они были, советские милиционеры. К сожалению, в девяностых большинство сотрудников уволилось, потому что пришли начальники, которые очень любили деньги. На место ушедших встали другие люди, и не все они оказались честными. А старушки со временем переместились в интернет, освоили компьютер и теперь общаются в чатах. – Так для кого пишешь? – повторила вопрос Алевтина Тимофеевна. Я улыбнулась. Если сейчас назову издание, собеседница вмиг найдет в сети список сотрудников и уличит меня во вранье. – Ушла в свободное плавание, работаю над книгой, – выпалила я. – Вы детективы любите? – Не особо, – усмехнулась хозяйка. – Увлекаюсь исторической литературой. – Решила создать захватывающий роман, – солгала я еще раз. – Аня посоветовала сюда съездить, сказала, здесь можно моих героев поселить. – А звать тебя как? Фамилия, отчество? Неудобно как-то – в гостях у меня, а только имя знаю. Раз начав врать, трудно остановиться. – Дарья Николаевна Кузнецова, – сообщила я. – Вот теперь другое дело! Давай чай пить! – обрадовалась старушка. Некоторое время мы обсуждали способы заваривания чая, а потом Алевтина Тимофеевна вынула из буфета коробку. – Отведай конфетку. Сама делаю из чернослива. Вынимаю косточку, кладу вместо нее в ягоду орешек кешью, опускаю в шоколадную помадку, выкладываю на решетку и даю застыть. Я взяла одну штучку. – Ой, как вкусно! Сейчас продают конфеты «Чернослив в шоколаде», но ваши лучше. – Свое всегда приятнее, – заметила бабуля. – Так что и про кого ты хотела в Будякине узнать? – Флора, – начала я. И тут же прикусила язык. Сначала представилась журналисткой, пишущей о привидениях, потом прикинулась писательницей, сочиняющей детективы. Зачем я назвала имя жены Филиппа? – Флора, – повторила Алевтина Тимофеевна. Она отдернула рукав платья, и на запястье у нее обнаружились большие электронные часы. – Опять отстали! – возмутилась хозяйка. – Зря только деньги отдала, поверила рекламе! Пообещали в телевизоре, что часы вечно работать будут. Ан нет! Двух камней в них не хватает! – Когда-то на всех часах указывали количество камней в механизме, – вспомнила я. – Но у вас электронный вариант. – Вот им и необходима пара булыжников – на один положить, вторым сверху стукнуть, – объявила пенсионерка. – Значит, Флора тебе интересна, дочь Верки… Глотова не отличалась хорошим поведением. Проституцией зарабатывала. Домой, правда, никого не приводила, с дальнобойщиками в кабине устраивалась. А дочка хорошая выросла, тихая, не в мамашу беспутную. Жаль, что еле-еле то ли восемь, то ли девять классов окончила, устроилась продавщицей в киоск на заправке. Верка тогда уже давно умерла. Мне Флора нравилась, они с сестрой Розой симпатичные внешне получились. Хозяйка допила чай и продолжила: – Флоре в конце концов повезло, замуж за какого-то бизнесмена вышла, а с Розой нехорошо получилось. Младшая отставала в развитии, только два класса в школе отучилась, в третий ее не взяли. Милая, тихая, как Флора, внешне приятная, улыбчивая, но затормозилось развитие. Тело у ребенка растет, а ум на месте стоит. Когда сестра замуж вышла, она Розу с собой не взяла. Наняла Ольгу Петровну Вокину, которая во втором доме жила, а теперь давно уж умерла. Оля была одинокая, ни детей, ни мужа, пенсия, как слеза кошачья. Флора ей платила. Вокина начала хорошие продукты покупать, вещи у нее новые появились. Флора в Будякине нарисовалась, когда Ольга в больницу угодила. Вот тогда сестра Розу забрала, и больше они сюда не возвращались. Старушка замолчала и показала на мой телефон, который лежал на столе. – Сообщения к тебе так и летят! Я взяла трубку. Десять эсэмэсок от Марины: «Помнишь, что нам надо Кракозябру выгнать?», «Смотри, не опоздай», «Ау, ответь!», «Ты где?», «Почему не отвечаешь?», «Мы должны поехать к изгнателю». Я быстро напечатала в ответ: «Скинь адрес, постараюсь приехать к назначенному часу». – У нас есть интернет, – похвасталась бабушка. – Удивительно, правда? Тут всего ничего жителей осталось. Не видеть бы нам благ цивилизации, да построил здесь дом непростой мужчина. Не знаю, где и кем работает, странно, что тут поселиться решил. Купил участок, где прежде сельсовет располагался. Здание снес, возвел новое. Позвонили мне в калитку парни, сказали: «Наш босс протянул себе интернет и газ. Чтобы с вами подружиться, жить мирно, всем подарки делает». И смотрят на меня. Я в руки им гляжу – пусто! Спросила: «А где презенты?» Ребятишки объяснили: «Он и вам проведет бесплатно интернет и газ». – Ничего себе! – воскликнула я. – Вот так повезло, – засмеялась Алевтина Тимофеевна. – В четырех избах всего остались жильцы, кабы не бизнесмен – кука с маком нам, а не фильмы на ноутбуке. – А где сейчас Роза? – вернулась я к интересной теме. – Кто ж знает? – усмехнулась хозяйка. – Флора ее увезла. Куда-нибудь, наверное, пристроила, вряд ли у себя поселила. – Почему вы так думаете? – Не любит она сестру. Наполовину только они родные. Роза родилась после того, как Геннадий давно уехал. Я потрясла головой. – Вера постоянно жила в доме мужчины? – Приезжала. Когда я впервые ее увидела, она была хорошенькой кудрявой хохотушкой, не пила запоями, выглядела иначе. И Гена с ней вроде повеселел. Потом он куда-то делся, и вот тогда в этом доме Вера стала жить постоянно. Через пару месяцев после того, как Геннадий уехал, родилась Флора, а через год после появления Флоры – Роза. Когда Вера умерла, девочек отдали в детдом. В Будякине обе снова объявились, когда младшей шестнадцать исполнилось. Тощие! Кожа да кости! Видно, в приюте вороватый народ служил, не все продукты на детей шли. Удивительно было, когда Флора в сельсовете документы показала. Оказывается, Геннадий на Веру дом переписал, а та – на Флору. Это я тебе вкратце историю изложила… Чего на стуле ерзаешь? – Еще одна встреча сегодня, – промямлила я. – Случайно, не знаете номер заказа такси? Такой, чтобы не ждать долго. – Случайно, знаю, – засмеялась бабушка и взяла телефон. – Может, сначала разбудим твою подругу? Или тут ее кинешь? Глава двадцать вторая – Уже все знают, что у тебя угнали машину, – сообщила Марина, когда я залезла в ее джип.