– Калитка заперта, а ключ дома оставила. И позвонить не могу. Как во двор попасть? – придумала я трагичную историю. Мужчина крякнул: – Ох, бабы! Ладно, помогу. Иди к ограде. – Спасибо! – обрадовалась я. – Огромное-преогромное мерси. Вы правы, у изгороди лучше связь работает. На дороге связь порой глючит. Мы приблизились к решетчатой ограде. Я вытянула руку, ожидая, что мне в ладонь положат трубку, но все произошло иначе. Пенсионер схватил меня за талию и, прежде чем я успела охнуть, перекинул меня как пушинку через забор. Я плюхнулась на вскопанную Ниной клумбу и осталась сидеть в изумлении. – Проблема решена, – отрезал пенсионер. – Вали домой. Не благодари. – Вы меня швырнули, как… как… – попыталась я найти сравнение. – Я всю жизнь занимаюсь толканием ядра, – неожиданно разговорился незнакомец. – Сам выступал, теперь других учу. Тебя перепихнуть через фиговый заборчик – как чихнуть, весишь меньше кошки. Мне оставалось только молчать, сидя на клумбе. – Папа! – послышался издалека женский визг. – Папа, ты где? – Вот бабы! – покачал головой пенсионер. – Да иду, иду! Дядечка развернул коляску, и я увидела, что в ней лежат дрова. Признав свое полное и окончательное поражение, я вернулась домой, прошла на кухню и услышала шепот Марины: – Ждала, ждала твоего звонка и сама решила проблему. – Здорово! – обрадовалась я и тут же удивилась: – А как? Ты же хотела полковнику в ужин снотворное подлить. – Да все просто – добавила лекарство в пшенную кашу. Саша на ужин попросил, а ее никто, кроме него, никогда не ест. Но… Мда! – Хочешь сказать, что сегодня кашкой все полакомились? – догадалась я. – Я добавила в нее тыкву, курагу и изюм. Дегтярев давай пшенку нахваливать, и все захотели. Все и заснули. Вот и хорошо, посидим в тишине спокойно после того, как Сашу от Кракозябры спасем. Пошли! Глава двадцать третья – Он прямо в одежде и тапках на кровать рухнул, – прошептала Марина. – Не обманули в аптеке, пообещали, что срубит через двадцать минут. – Что за таблетки? – полюбопытствовала я. Подруга подошла кровати. – Я просто поставила фармацевту задачу, и она подобрала пилюльки. – Без рецепта дала? – удивилась я. – Вроде снотворное – только по бумажке от доктора. Марина подмигнула мне. – Сработал статус блогера-миллионника. Тетка оказалась моей фанаткой. Селфи в разных позициях, объятия, чмоки-чмоки – и пилюли в кармане. Провизор уточнила, что дает простое успокоительное, не тяжелое снотворное. Утром встанет спокойно, без головной боли. Господи, он спит в шапке. Зачем она ему? – Отличный вопрос. Давай подумаем на данную тему после того, как в нос закапаем полковнику капли. Взяла лекарство? Подруга показала пузырек. – Хорошо, начинаем. Работаем по инструкции. Читай, что делать надо. – «Расстелите на полу антикракозябровый плат», – зашептала Марина и протянула мне кусок материи. Я быстро выполнила указание и вдруг вспомнила: – В сериале они тоже изгоняли сущность. Взяли похожий платок, а чертовщина как прыгнет на людей из него! Жуть! Всех поработила! – В нашей подстилке никого нет, – прошептала подруга и продолжила: – «Поставьте красную свечу на северный угол платка». Это какой? Здесь четыре уголка. – Наверное, надо понять, какая часть материи лежит лицом к северу, – предположила я. – У ткани нет лица, – захихикала Мариша. – И как определить, где в комнате север? Мы обе застыли в молчании, потом я еще раз посмотрела на то, что лежало на полу, и обрадовалась: – Смотри, буква «N»! Она определенно означает «норд». – Точно! – подпрыгнула Марина. – Ставим туда красную свечу, синюю – на юг, зеленую – на восток, оранжевую – на запад. В центр помещаем особую емкость с пятью кусками положительно заряженного энергетического сахара и золой от сожженных рогов бермудского кузнечика. Зажигаем фитили, берем пузырек. В каждую ноздрю по шесть капель. При этом надо читать молитву. – Название написали? – задала я резонный вопрос. – Не написали. Ты знаешь какую-нибудь? Я напрягла память. – «Санта Мария»! – Она католическая, – хихикнула Марина, – нам нужна православная. – Посмотрю в интернете, – сообразила я и вытащила телефон. – Вот тут объяснение на портале «Заговоры, обряды»: «Если надо произнести молитву, а вы нехристь или не знаете, какая у вас вера, говорите: «Молюсь, молюсь». А кто капать должен? – Конечно, жена, – удивилась вопросу Марина и продолжила: – «Потушите свет. Используйте изгнатель Кракозябры только при свечах». Я щелкнула выключателем. – Начинаю, – пробормотала Марина, – начинаю, начинаю, начинаю… – Уже начни в конце концов! – не выдержала я. – Темно, – пожаловалась верная спутница жизни Дегтярева, – не вижу, куда капать. О! Попала. Раз, два, три… Дегтярев чихнул. – Сначала, – вздохнула его жена. – Раз, два, три, четыре… – Стой! – зашипела я. – Надо всего шесть капелек. – Я четыре только сделала, – донеслось в ответ. – Пять… – Ты забыла, что три он получил раньше. Итого восемь. – Шесть! – объявила Марина. – Ура!.. Ты не слышишь шорох? – Вроде тихо. Глаза подруги стали как у совы. – Помогите… – Что случилось? – вздрогнула я. Мариша молча показала пальцем туда, где располагались ноги ее мужа. Шерстяной плед тихо зашевелился, потом приподнялся, и из-под него высунулась башка с черными длинными волосами. Мы с подругой не сговариваясь рухнули на пол, одновременно засунули головы под кровать, на которой мирно посапывал Дегтярев, и попытались залезть под нее. – Растолстела ужас как, – пожаловалась Марина. – Мой вес не изменился, – пропыхтела я, – но есть пространства, в которых даже кошка застрянет. – Слышишь чавканье? – прошептала Марина. – Да, и хрумканье. Кто-то что-то ест! – после небольшой паузы ответила я, вытащила голову, чуть приподнялась и обомлела. В середине платка среди горящих свечей сидела Кракозябра и пожирала положительно заряженный энергетический сахар вместе с золой от сожженных рогов бермудского кузнечика. Черные волосы не давали увидеть ее морду, а тело я не рассмотрела от ужаса. – Скажи мне, что там происходит? – взмолилась Марина. – Кракозябра лопает рафинад! – прошептала я, леденея от холода, который вдруг заполнил спальню.