– Можно, я у тебя переночую? – Чего? – оторопел Семен. – Да не бойся, приставать не буду, – насмешливо пообещала она. – Мне просто идти сейчас некуда, мать на работе, а я ключи потеряла вместе с кошельком. – Так давай доедем до матери, у нее возьмешь. – Она няней работает у какого-то чувака из администрации, у него и ночует, когда надо. Туда просто так нельзя явиться, да еще ночью. Так что – можно у тебя? Я утром рано уйду, не бойся, на работу свою не опоздаешь. – Ладно, садись. И держись крепче, а то свалишься еще. Тебя как зовут-то? – усаживаясь на мотоцикл, спросил Семен. – Аня. – А я Семен. – Да, я слышала. – Ну поехали тогда. Жил Семен в новом жилищном комплексе из четырех семиэтажных домов, стоящих колодцем вокруг большого двора с отдельной парковкой. Первые этажи занимали магазины, салон красоты и пункт приема химчистки, куда Семен относил вещи, чтобы не заморачиваться стиркой самому. Его квартира располагалась на четвертом этаже, была светлой, хоть и не очень просторной, зато с балконом-лоджией, выходившим как раз на закат, и Семен иногда любил сидеть там с бокалом пива, наблюдая за тем, как садится солнце. Он и выбрал-то эту квартиру как раз из-за этого шикарного вида. Припарковав мотоцикл на отведенном для него месте, Семен убрал шлем в бардачок и посмотрел сверху вниз на замершую неподалеку девчонку: – Ну идем. Она медлила, колебалась, и Семен понял, что напускная бравада слетела, и теперь к ней пришло осознание того, что сейчас она окажется в квартире совершенно незнакомого ей мужчины. И эта мысль ее пугает. Это почему-то Семену понравилось – выходило, что она не такая прожженная, как пыталась показаться. – Ты меня, Аня, не бойся, – сказал он, протягивая ей руку. – Никаких дурных мыслей насчет тебя у меня нет. Спать ляжешь в спальне, там замок крепкий, если боишься – запрись. Она смерила его взглядом, давая понять, что его внешность очень диссонирует со словами о надежном замке, и Семен рассмеялся: – Да я серьезно. Идем, поздно уже и холодно, у тебя вон коленки все синие. Аня тряхнула волосами, вложила в протянутую руку Семена холодную узкую ладошку и пошла за ним. Аделина Больше всего меня беспокоят звонки с просьбой положить кого-то в клинику. За ними почти всегда следует еще какая-то просьба, выполнять которую зачастую не очень хочется. Сегодня позвонил старый институтский приятель Гена, давно уехавший из нашего города и обосновавшийся где-то на юге. Позвонил так, словно мы с ним не переставали общаться и расстались буквально пару дней назад. – Делька, ты, я слышал, процветаешь там? – Не жалуюсь. – А я, понимаешь, у моря окопался, работаю в частной клинике. Будешь в наших краях – заходи, не стесняйся. Я не стала говорить, что в тех краях не бываю и не планирую, да и встреча с бывшим сокурсником в ближайшее время в мои планы тоже не входила. – Гена, у меня мало времени. Я так понимаю, что раз уж ты озаботился и нашел мой номер телефона, то у тебя ко мне какое-то дело? Так не тяни, выкладывай. В трубке раздался оглушительный хохот: – А ты, Драгун, вообще не изменилась! Все такая же прямая, как рельс. Но ты права, у меня к тебе просьбишка есть небольшая. Слышал, клиника твоя специализируется на пластике? – Неужели решил ухо прооперировать? – не сдержалась я, вспомнив, что у однокурсника имелся врожденный дефект ушной раковины, она оттопыривалась в сторону и смешно торчала. – Я-то? Нет, пока не решил. Но у меня друг есть… хороший друг, брат, можно сказать. И вот у него реальная проблема. Рубец у него на лице после ранения, очень глубокий и страшный, прямо детей пугать… Поможешь? – Надо смотреть. – А он в вашем городе сейчас работает, назначь время, он подъедет хоть сегодня. Я посмотрела на часы – была половина десятого, у меня сегодня операция, но к обеду я уже буду свободна. – Хорошо, пусть приезжает к часу и на шлагбауме попросит, чтобы меня вызвали. Адрес дать? – Не надо, Деля, адрес я знаю. Спасибо тебе, я знал, что не откажешь. – Ну я еще не согласилась. – Ой, да брось! Ты только увидишь этот рубец и уже не сможешь отказать. – Хорошо, посмотрим. Все, Гена, мне в операционную пора. Жду твоего приятеля в час. Я попрощалась, положила трубку и почти сразу забыла об этом звонке, погрузившись в карту клиентки, которую сегодня оперировала. Именно поэтому, когда, сбросив сабо и закинув ноги на подлокотник дивана, я отдыхала после операции в кабинете, звонок Аллы с сообщением об ожидающем у шлагбаума клиент заставил меня удивиться: – Погодите… какой еще клиент, я никому на сегодня не назначала. – Он говорит, что вам кто-то звонил и вы назначили на час дня. – Ах ты ж… точно. Аллочка, будьте так добры, встретьте его и проводите в приемное, я сейчас подойду. Посидев еще минуту, я сунула ноги в стоявшие рядом с сабо балетки и, поправив халат, пошла в приемное. В смотровой меня ждал большой сюрприз, тут Гена не слукавил – таких безобразных рубцов я не видела давно. Почти вся левая половина лица сидевшего передо мной на кушетке мужчины была исковеркана до такой степени, что даже было непонятно, как лицо выглядело до этого кошмара. – Меня зовут Аделина Эдуардовна, я владелица клиники, – представилась я, садясь за стол. – Зайцев Михаил Кириллович, – мягким голосом произнес клиент. – Полных лет сорок. Не женат, не был, не состоял, как говорится. А Гена рекомендовал вас и вашу клинику как единственное место, где мне реально могут помочь. – Мы постараемся, – я предпочитала не обнадеживать клиентов, а в данном случае вообще не была уверена в успехе, потому сразу решила, что надо вызвать Матвея. – Если вы не возражаете, я вызову сюда доктора Мажарова, он один из лучших хирургов нашей клиники. Зайцев пожал плечами: – Ну если вам так надо… – Это, пожалуй, надо вам, а не мне, – заметила я, набирая номер ординаторской. Он снова пожал плечами, но ничего больше не сказал, сидел, уставившись в белую стену, до тех пор, пока не пришел Матвей. – Добрый день, – поздоровался он и сразу прошел к раковине мыть руки. – Ну что тут у нас? – Я бы хотела, чтобы вы тоже взглянули, Матвей Иванович. – Н-да… – протянул Матвей, подходя к клиенту и разворачивая его голову за подбородок к лампе так, чтобы видеть пораженную часть лица. – Осколочное? – Да… зацепило, – процедил клиент, но в подробности углубляться не стал. – Понятно. Ну что ж… – Матвей перевел взгляд на меня. – Ситуация сложная, но не безнадежная. Правда, потребуется не одна операция, за одну тут не справиться, слишком глубокое поражение тканей, еще нужна будет реконструкция нижней стенки глазницы. Сумма… – но клиент замотал головой: – Это как раз не имеет значения. – Ну тогда оформляйтесь, приезжайте завтра, если не готовы остаться сегодня, будем готовить к операции, думаю, что первую можем провести уже через пару дней, как только будут готовы анализы. Вас это устраивает? – А оперировать вы будете? Матвей бросил в мою сторону быстрый взгляд, и я еле заметно кивнула. – Поскольку начальство не возражает, то я. – Отлично. Спасибо вам, – Зайцев поднялся, пожал руку Матвею и повернулся ко мне: – Если возможно, я остался бы уже сегодня. – Пожалуйста. Сейчас медсестра принесет вам контракт, подписывайте, оплачивайте – и располагайтесь, вам все покажут и расскажут, а утром возьмут необходимые анализы. Вошла дежурная сестра с бумагами, и мы с Матвеем, оставив клиента на ее попечении, отправились в корпус. – Почему сама не взялась? – спросил муж, не глядя на меня. – Побоялась, что не справлюсь, – честно призналась я, потому что так и было. – У тебя все-таки в этом плане опыта больше. – Ну как скажешь.