Сегодня в баре было полно народа уже к тому моменту, как Кайзельгауз припарковал харлей в «кармане» слева от входа. До него доносились звуки музыки, и Семен вспомнил, что сегодня караоке работает для всех желающих. «Н-да… неудачно, конечно», – подумал он, однако внутрь вошел и сразу двинулся к стойке. Саня кивнул ему, показал пальцем на пивные кружки, но Семен отрицательно покачал головой и указал на выставленные пачки с соками: – Апельсинку сделай мне. – Минутку посиди, я быстро, – Саня повернулся к парочке, которую обслуживал. Семен расположился у стойки на высоком табурете и принялся лениво оглядывать зал в ожидании своего напитка. Сегодня публика была разношерстная – в понедельник в баре собирались любители пения, и это были совершенно не те люди, что посещали это место в остальные дни. Много молодых девчонок, приходивших стайками по пятеро и больше, смешанные компании, даже довольно взрослые люди, не стесняющиеся отсутствия слуха и голоса – этим хватало нескольких рюмок горячительного, чтобы совсем освободиться от комплексов и начать завывать мимо нот. Обычно Семен не приезжал в бар по понедельникам, но сегодня был особый случай. Он праздновал начало своей новой, как он надеялся, жизни. – Здорово, Доктор, – Саня наконец освободился и принес ему стакан апельсинового сока, но не из пачки, а свежевыжатого. – А ты чего сегодня? – Да так… – неопределенно проговорил Семен. – Скучно… Кузя здесь? – Да, у себя. Так к нему кто-то пришел, обсуждают какой-то контракт на поставку пива. Попозже спустится. И тут Семен услышал голос. Чуть хрипловатый женский голос, слегка срывающийся на высоких нотах. На сцене стояла худая невысокая девчонка в цветастом платье и накинутой поверх джинсовке, держа двумя руками микрофон в стойке и, прикрыв глаза, пела шлягер известной русской рок-исполнительницы. Пела она так, что у Семена побежали мурашки по спине, он развернулся на табурете и, не отдавая себе отчета, уставился на девчонку, с удовольствием рассматривая ее тонкую фигурку и длинные ноги, обутые в высокие тряпичные ботинки, наподобие берцев. У нее были длинные каштановые волосы, небрежно перекинутые через плечо и прихваченные резинкой, тонкое лицо, напоминавшее по форме рисовое зерно – чуть вытянутое, с бледной кожей, немного длинноватый нос и пухлые, почти детские губы, слегка тронутые розовой помадой. Когда песня закончилась, девушка открыла глаза, отпустила микрофон и быстро соскочила со сцены, оказавшись в кругу таких же молодых девчонок. Они всей толпой двинулись к столику, сели и, подняв бокалы с пивом, загалдели что-то, как стайка синичек. «Подойти, что ли?» – подумал Семен, но тут же отогнал от себя эту мысль – девчонка показалась ему несовершеннолетней, а связываться с малолетками Кайзельгауз приучен не был. Да и положа руку на сердце не хотелось никаких проблем, которые неизбежно возникли бы с молоденькой девчонкой. Так что, пожалев про себя, что судьба так несправедливо с ним сегодня обошлась, подкинув классную, но совершенно зеленую красотку, Семен повернулся к бармену: – Отличный сок, Саня. – Апельсины попались отменные. Ты есть-то будешь? Сегодня фирменные Кузины гамбургеры с острым перцем и маринованным ананасом. Семен почувствовал, как рот наполняется слюной – вкус у этих гамбургеров был изумительный, ананас чудесно дополнял котлету из мраморной говядины, а острый перец довершал картину. – А давай! – кивнул он. – Можно даже парочку. Он уже почти расправился со вторым гамбургером, когда за его спиной раздался женский голос, обращавшийся к бармену: – Скажите, у вас тут есть аптечка? – Есть. – А что случилось? – развернулся Семен и увидел ту самую девушку. – Вам-то что? – агрессивно отозвалась она, нервно дернув плечом. – Аптечку дайте быстрее. – Погоди, Саня, – остановил бармена Семен. – Я врач, рассказывайте, какая помощь нужна. Девчонка фыркнула и, оглядев сидевшего на барном стуле Семена с ног до головы, усомнилась: – Какой же вы врач? – Хирург, – Семен встал, и девушке пришлось задрать голову: – Да? Тогда идемте со мной. Аптечку из рук Сани Семен все-таки захватил и направился за девушкой, быстро и уверенно рассекавшей толпу, колыхавшуюся в такт песни перед сценой. – И куда мы? – спросил Семен, поняв, что девушка идет по направлению к туалетам. – Моя подруга сильно руку порезала. – В туалете? – А вы стесняетесь? – девчонка определенно была слишком дерзкой для своего возраста, но сейчас Семену не хотелось делать ей замечаний. – Да мне-то что стесняться? А вот посетительницы будут недовольны. – Их проблемы, – отрезала девчонка, берясь за ручку туалета. Картина, открывшаяся Семену за дверью, никак не иллюстрировала фразу «порезала руку», скорее – «неудачно вспорола вену». На кафельном полу прямо под раковинами в луже крови сидела девица с черными волосами, зажимая правой рукой запястье левой, из которой вся эта кровь и налилась. Девица, видимо, уже начала терять сознание, потому что именно в тот момент, когда Семен опустился на корточки рядом с ней, она повалилась на пол и закатила глаза. Освобожденная от давления рана на руке вновь закровила, и Семен, изо всех сил сжав руку девушки выше пореза, приказал приведшей его дерзкой девахе: – Жгут из аптечки, быстро! Та трясущимися руками вынула резиновый жгут и протянула Семену, а он туго затянул его на руке пострадавшей. – Бинт, – не глядя, Семен протянул руку, совсем как в операционной, и взял упаковку с бинтом. – Что она пыталась сделать? С собой покончить? – Она… нечаянно… – Ты дура, что ли?! – возмутился Семен, оглядываясь. – Ты что мне тут паришь, сказал же – я хирург, уж, наверное, отличаю простой порез от попытки вскрыть вену! – Ну да, да! – зашипела девчонка, оглядываясь на дверь туалета, в ручку которой, оказывается, успела всунуть какую-то палку. – Парень ее бросил, прямо сюда приперся с новой телкой, вот Светка и не выдержала. – Вы реально больные, – вздохнул Семен, заканчивая накладывать тугую повязку на рану. – Скорую вызывай, ее зашивать нужно. – Ты же сказал, что хирург. – Но зашивать такую рану в здешних условиях не стану. – А что так? – А лицензию жалко. Звони, говорю, а то действительно ласты склеит твоя подруга, – припугнул он, заметив, что девчонка медлит. Она вынула мобильник, набрала цифры, долго что-то мямлила в трубку, и Семен не выдержал, отобрал телефон и коротко изложил суть проблемы диспетчеру. – И пусть бригада поторопится, тут большая кровопотеря, пострадавшая без сознания, пульс нитевидный. Да, я врач. Кайзельгауз моя фамилия. Нет, сын. Да, жду, спасибо. Тебя как зовут-то? – спросил он, возвращая девчонке телефон, но та не ответила – закрыв лицо руками, вдруг расплакалась, как маленькая, всхлипывая и постанывая от страха. – Эй, ты чего? Все будет хорошо, не переживай, – он попытался приобнять ее за плечи, но девушка вырвалась и заплакала еще громче. – Вот дуреха, ты чего сейчас-то ревешь? Кровь остановили, бригада приедет, увезут в больницу, там заштопают, кровь прокапают – через пару дней в порядке будет твоя подружка, сможет вторую руку располосовать ради своего благоверного. – Ты придурок, что ли? – просипела девушка сквозь слезы. – Человек просто так на подобное не решается! – Разумеется, – кивнул Семен, вставая. – Такое можно только по исключительной дурости натворить. Подумаешь – парень бросил! Да они как трамваи – следующий придет. Дверь рванули с той стороны, и Семен спохватился, выдернул палку из ручки – на пороге стоял врач в синей спецовке с чемоданчиком в руке. – Еле нашел вас. – Да, извините, надо было встретить, – он посторонился, пропуская врача. – Кровь я остановил, но к тому моменту, когда начал, кровопотеря уже была большая. – Ну озеро натекло приличное. Надо грузить, я по дороге предупредил приемное, там ждут. – Я, пожалуй, с вами поеду, – сказал Семен, и тут встрепенулась певица: – И я! – А вы, барышня, вытрите лицо и идите отсюда, – сказал врач скорой. – Без вас разберемся. – Но… – Я сказал – идите! – чуть повысил голос доктор, и девушка, метнув на него злобный взгляд, вышла из туалета. – Матери ее позвони, – крикнул Семен, высовываясь в коридор, и увидел, как девчонка, не оборачиваясь, вскинула над головой средний палец. – Вот зараза… Появился фельдшер с носилками, втроем они закинули пострадавшую на них и покатили к выходу. Навстречу стремительно шел Кузя с обеспокоенным лицом: – Что произошло? – Успокойся, все уже нормально, она жива и даже, кажется, в себя приходит, – быстро сказал Семен, заметив, что девушка на носилках пошевелилась. – Мне только полиции не хватало здесь, – пробормотал Кузя. – Все равно приедут, – коротко бросил врач. – Попытка суицида в публичном месте. – Черт их дери, соплюх малолетних, – в сердцах проговорил владелец бара. – Нажрутся и творят… В это время наперерез медикам бросился невысокий парень в темно-синей футболке и белых джинсах.