Я могу сказать вам, что точно не играет никакой роли: деньги и политика. У меня достаточно первого и сильное отвращение ко второму. Самсон Гриффит: Из тюрьмы Индепенденса я отправился прямо на встречу с Аланой в отель «Беверли Хиллз». Там к нам присоединился Смайли из моей юридической фирмы и моя дочь Джиллиан. Наша первая большая конференция началась в десять вечера и продолжалась до двух часов ночи. Алана Белкнап, адвокат защиты: Я провела несколько часов в Instagram Клео и на канале YouTube и увидела человека, который должен вызвать сочувствие у присяжных. Это было мое первое впечатление. Никогда не знаешь, как клиент поведет себя в зале суда, когда на кону его жизнь. Джиллиан Гриффит: Алана блестящая, великолепная, она носит костюмы от Александра Маккуина[7] и туфли-лодочки Джанвито[8], как само собой разумеющееся. Если бы она завела Instagram, у нее был бы миллион посетителей в день, и большинство из них были бы женщинами. Самсон Гриффит: Я сказал Алане, что, если ей когда-нибудь понадобится продвижение в социальных сетях, мы будем рады обсудить сотрудничество. Она ответила, что даст мне знать. Алана Белкнап, адвокат защиты: У моей фирмы есть веб-сайт, но я и без него абсолютно довольна тем, что делаю, и тем, сколько народу об этом знает. Мне не нужен Twitter или Instagram, чтобы повысить свой рейтинг. Самсон Гриффит: Мы обсуждали смену места проведения процесса. Алана сказала нам, что будет трудно выиграть этот спор – на основании того, что Клео не сможет добиться справедливого судебного разбирательства в округе Инио. Джиллиан Гриффит: Округ Инио старый, белый и баптистский. Это как кусочек Среднего Запада, спрятанный в восточной Калифорнии. Эрин Ньюкомб, первый помощник шерифа: Мы не все баптисты и не все консерваторы. У нас здесь есть несколько либеральных церквей. Конгрегации, которые являются инклюзивными. Которые сосредоточены на кормлении бездомных. Алана Белкнап, адвокат защиты: Это может быть судебный процесс, больше сосредоточенный на обсуждении греха, чем преступления, в частности убийства. Только вы никогда не услышите слово «грех» в зале суда, его никогда не произнесут обвинители или присяжные заседатели. Это не то, что вы видите или слышите, это то, что вы чувствуете. Самсон Гриффит: Я был уверен: когда начнется процесс по делу об убийстве первой степени, Алана и Клео, сидящие рядом за столом защиты, будут смотреться хорошо. Алана Белкнап, адвокат защиты: Я предварительно почитала об Оуэне Мейсоне. Солидный послужной список, но дел о насильственных преступлениях не так много, время от времени случаются драки в баре, в округе Инио до суда доходит лишь несколько убийств. У него, вероятно, хорошие навыки, но нет возможности их практиковать. Это важно. Он также никогда не был в центре внимания всей страны. Это тоже имеет значение. Если не получится изменить место проведения, у него будет преимущество на домашнем поле. Но я видела, как это срабатывало против окружных прокуроров столько же раз, сколько и в их пользу. Присяжные стали слишком осведомлены о том, что их вердикт будет подвергнут критике либерально настроенных СМИ. Если оставить в стороне судебную экспертизу, то, учитывая такого обвиняемого, как Клео, у которого никогда не было проблем с законом и который казался типичным американцем, я подумала, что судебный приговор по обвинению в убийстве будет большой удачей для прокурора. Самсон Гриффит: Она произвела на нас впечатление, потому что Алана в принципе впечатляющая. Я сказал ей, что переведу аванс в два миллиона долларов на счет ее фирмы утром, как только откроется банк. Джиллиан Гриффит: На собрании нас было четверо: я, мой папа, Смайли и Алана. Мы не покидали отель до двух часов ночи. Незадолго до семи утра по нашему времени появился твит от репортера с Восточного побережья, в котором говорилось, что Алана занимается нашим делом. Я никому не рассказывала. Папа тоже. Встреча Смайли с партнерами фирмы состоялась только позже в то утро. Это мог быть кто-то из отеля или сотрудник таблоидов, засевший в вестибюле. В конце концов, это отель «Беверли-Хиллз». Ни папа, ни я не хотели верить, что утечка произошла от Аланы. Оуэн Мейсон, окружной прокурор: Я только-только налил свою первую чашку кофе, когда поступил звонок от Брайана. «Алана Белкнап», – проговорил он. Я улыбнулся про себя и сказал: «Большие шкафы громче падают», или что-то в этом роде. Затем у меня было одно из определяющих видений, этакий проблеск моего будущего некролога, первая строка которого была посвящена тому, за что меня всегда будут помнить в народе. Я вспомнил Ребекку на столе для вскрытия, ее родителей, стоящих над ней, и мой долг перед ними троими. Пока я держал это в уме, я мог смотреть сквозь пальцы на остальное. Следующее, что я сделал, – позвонил своему пастору и договорился о встрече с ним один на один. Самсон Гриффит: К тому времени, как я добрался до офиса, Twitter взорвался. Был даже хэштег – БольшеЧемOДж. Суд над О. Дж. Симпсоном состоялся еще в девяностых, до того, как мир вышел в Интернет. Я попытался представить себе масштабы чего-то подобного сейчас. Да, мое сердце бешено колотилось. Но потом я вспомнил Джонни Кокрана, то, как он взялся защищать бесспорно виновного и заставил присяжных оправдать его. Клео Рэй: Каждое утро в шесть мой телефон оказывался у меня в руке еще до того, как я открывала глаза. Я просматривала свой WhatsApp, Twitter, Instagram, мои каналы на YouTube, Facebook, TikTok. Составляла в уме список дел, прежде чем встать с постели, и планировала свое время с учетом утренней тренировки и завтрака. Совет по фитнесу: лучше всего заниматься спортом перед едой. Просыпаться без телефона было все равно что просыпаться без рук и ног. У меня никогда не было синдрома отмены героина, но я слышала, на что это похоже; наверное, именно это я чувствовала сейчас. В течение шестнадцати часов в день я безостановочно создавала, смотрела и слушала контент – и теперь едва понимала, как дышать без телефона в руке. В тюрьме в пять часов включается свет, и тебя заставляют убирать камеру от и до. Каждое утро. Оуэн Мейсон, окружной прокурор: И да, у нас был наш председательствующий судья Рой Обервальцер, также известный как Судья О. Справедливый и сильный. Хороший человек. Алана Белкнап, адвокат защиты: Первым делом нужно было найти второго адвоката защиты, который практиковал бы в округе и знал игроков. Когда я отправляюсь в удаленную юрисдикцию, мне нравится привлекать в команду инсайдера. В начале карьеры я попала в несколько ловушек, которых можно было бы избежать, если бы я сотрудничала с кем-то знакомым с местными судами. После четырех или пяти часов онлайн и по телефону я сузила круг поисков до Рубена и назначила встречу. Дункан Макмиллан: Рубен Джефсон – адвокат с частной практикой, представляющий интересы обвиняемых по уголовным делам и клиентов по семейному праву, с более чем десятилетним опытом работы в качестве государственного защитника. Он двадцать лет проживает в Бишопе, штат Калифорния, и окончил юридическую школу Линкольна в Сакраменто. Холостяк и светский демократ, он в некотором роде выделяется в своем сообществе. Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Я никогда не участвовал в громком судебном процессе по делу об убийстве, ни в чем таком, что продвинулось бы дальше Inyo Register. У меня есть страница в Интернете, посвященная моей юридической практике; в социальных сетях я не зарегистрирован. Мне казалось, что меня вытаскивают из безвестности, и я колебался. Хочу ли я погрузиться в такой медиа-вихрь? Что ж, Алана Белкнап – более могущественная сила, чем любой медиа-вихрь. Алана Белкнап, адвокат защиты: Лучшие адвокаты подобны лучшим актерам, и не имеет значения, сколько людей в зале, – они всегда выступают на пике своих способностей. Сцена всегда одна и та же, независимо от того, смотрят ли на вас двое или десять миллионов. Конечно, на вас оказывает дополнительное давление то, что ваше лицо появляется на всех каналах, от TMZ до CNN, особенно если вы не привыкли к такому круглосуточному вниманию. Итак, мой самый важный вопрос к Рубену был: вы справитесь с этим? Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Мне уже исполнилось сорок, я прислушался к себе. Мне нравится моя работа, думаю, что у меня хорошо получается. Но как только вы выходите в центр ринга, пути назад уже нет. Я мог прогуливаться у себя в городе по центральной улице, и никто не ассоциировал меня с моей работой. Если же я возьмусь за это дело, скорее всего, все изменится. Я понимал, что это будет сложная защита. Имея несколько раз в качестве оппонента Оуэна, я знал, что он будет грозным противником. Он герой родного города, выступление против него в таком громком деле не принесет мне здесь всенародной любви, скорее наоборот. Я спросил Алану, могу ли я дать ей ответ после того, как мы побеседуем с Клео Рэй. Я хотел поговорить с глазу на глаз, прежде чем брать на себя обязательства. Алана Белкнап, адвокат защиты: Правда заключалась в том, что в случае отказа Рубена у меня не было плана Б. Я позвонила в тюрьму, и в тот же день нам предоставили два часа. Клео Рэй: Когда помощник шерифа сказал, кто пришел навестить меня, я такая: «Хорошо, пригласите их». Это было самое крутое «интервью» в моей жизни. Я хотела бы предложить своим подписчикам поглядеть в зеркало и сказать себе, что они смотрят на главного персонажа в истории собственной жизни. Однако, когда я сама попыталась посмотреть в зеркало, висевшее в камере, – металлическую пластину, привинченную к стене, – я увидела лишь размытое пятно. Я выбросила из головы свою неудачную беседу с предыдущим адвокатом. Вот так! Будь сильным, будь самим собой, будь героем собственной истории. Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Когда мы представились, стало очевидно, что она знает, кто такая Алана, но на меня смотрела, словно спрашивая: «Кто этот парень?» Алана Белкнап, адвокат защиты: Клео явно нервничала и пыталась говорить так, как привыкла делать это в своих видео, и я ее остановила: «Это не прослушивание, расслабьтесь. Мы здесь для того, чтобы откровенно поговорить с реальным человеком, а не с королевой фитнеса из Instagram. Договорились?» Клео Рэй: Если я не королева фитнеса из Instagram, то кто я? Алана Белкнап, адвокат защиты: Первая встреча предназначена для того, чтобы клиенту с нами стало комфортно и он мог вести диалог. Те, кто никогда раньше не попадал в беду, обычно в истерике. Их трудно винить. Первое, о чем они спрашивают: «Когда я смогу выйти под залог?» Клео Рэй: Алана сказала, что добьется слушания об освобождении под залог. Она хотела, чтобы я знала: она никогда ничего не приукрашивает и говорит все как есть на самом деле, поэтому предупредила: «Освобождение под залог в вашем случае не гарантируется». Мой желудок свело. «Почему?» Она сказала: «Вы сбежали с места утопления. Офицер, производивший задержание, заметил, как вы еще раз попытались скрыться, зная, что вас пришли арестовывать. У нас судья, от которого не приходится ждать сочувствия. Я не говорю, что он откажет в залоге, но существует большая вероятность, что он объявит астрономическую сумму с жесткими условиями. Нам придется принимать расклады такими, какие они есть». Без залога? Я застряла здесь до суда? Когда же я смогу снова начать публиковать посты? Алана Белкнап, адвокат защиты: Я напомнила ей, что она не должна ничего публиковать в соцсетях, пока дело не будет закрыто. Я знала, что для нее это будет тяжело, действительно тяжело, но это помогло бы ей добиться оправдания. А ведь наша цель заключалась именно в этом. «Клео, – сказала я, – мы с вами поладим. Я уже чувствую это. Вы сможете говорить со мной просто и откровенно. Все, что вы мне говорите, на сто процентов конфиденциально в соответствии с адвокатской тайной. Если есть что-то, о чем не должен знать ваш дядя, обещаю, что не сообщу ему». Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Я видел, насколько Алана профессиональна. Клео Рэй: При нашей первой встрече она вернула меня с края пропасти. Она сказала: «Вы расскажете мне все, что мне нужно знать, а я расскажу вам все, что вам нужно делать. Помогая мне, вы помогаете себе. И мы будем сражаться изо всех сил, чтобы вытащить вас отсюда и вернуть в привычную жизнь». Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Алана достала батончик с арахисовой крошкой и кокосовую воду Smart Water. Клео выглядела как ребенок на Рождество. Алана принесла ее любимые энергетические закуски и достала их из сумки с грацией фокусника, вытаскивающего розы из шляпы. О да, я мог многому научиться у этого человека! Клео Рэй: Я пробовала сотни батончиков, но тот был самым вкусным из всех, что были до или после. Алана Белкнап, адвокат защиты: Клео начала рассказывать нам свою историю. С того момента, когда она впервые встретила Бек Олден. Она нарисовала яркую картину их отношений, которые длились почти полтора года. Клео поделилась некоторыми подробностями о том, как они жили вместе, об их сексуальной жизни. Поскольку Бек скрывала это от родителей, а Клео создавала свой бренд в социальных сетях, они по обоюдному согласию решили сохранить эти отношения в тайне. Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Мне было немного неловко. Но это исключительно мои ощущения. У меня нет знакомых-лесбиянок. Юридическая школа была последним местом, когда, насколько я помню, я общался с женщиной нетрадиционной ориентации. Тема была для меня экзотической. Я даже почувствовал себя немного виноватым за то, что живу такой уединенной жизнью. Клео Рэй: О’кей, вопрос о сексуальной ориентации. С раннего возраста, еще до половой зрелости, меня привлекали и мальчики, и девочки. Это никогда не казалось странным или неправильным, для меня это было нормально. Я потеряла девственность с мальчиком и девочкой с разницей в шесть месяцев. Дело не в том, парень или девушка, – речь о человеке и его опыте. Разница была в том, что с парнем это было более физически, а с девушкой – более эмоционально. Для меня. Не забывайте, у меня было два гиперрелигиозных родителя, которые осуждали гомосексуальность и любой вид секса до брака. Я начала думать, что они ненормальные, когда мне было восемь или девять, и почти перестала их слушать в раннем подростковом возрасте. Во всяком случае, моим большим открытием было не то, что я любила мальчиков больше, чем девочек, или девочек больше, чем мальчиков. Я просто знала, что мне нравится заниматься любовью. Алана Белкнап, адвокат защиты: Я знаю людей, которые идут обоими путями, хотя у большинства все-таки есть предпочтения. Что касается полового акта, полагаю, Клео не делала разницы. По моему опыту, это уникально. Если бы судебный процесс проходил в Лос-Анджелесе или Нью-Йорке, я бы не придавала этой стороне дела большого значения. Но в округе Инио это стало необходимо. Если вы выросли в месте, где редко сталкивались с альтернативным образом жизни, это несомненно повлияло на ваше мировоззрение. Эрин Ньюкомб, первый помощник шерифа: Когда ваше сообщество консервативное и по большей части христианское, невозможно избежать стереотипов. Это данность. В основном наше отношение таково: примите это и двигайтесь дальше. Клео Рэй: Бек привлекла меня с того момента, как я ее увидела. Она была очаровательна. Можно сказать, что она была застенчивой и в некотором роде интровертом. Что делало ее еще интереснее. Большинство людей, которых я знаю, крайние экстраверты. Было непривычно встретить кого-то милого, тихого и… скромного. Она была красива, но не пользовалась этим и не придавала этому значения. И это мне понравилось. Алана Белкнап, адвокат защиты: Время встречи подходило к концу. Обвинение должны были предъявить на следующий день. Я попросила Клео поставить точку в ее истории, и мы перешли к обсуждению того, что делать дальше. Клео Рэй: Алана изложила возможные последствия слов «виновен» и «невиновен» и подчеркнула: «Клео, это на сто процентов ваш выбор. Единственное, чего я не хочу, это чтобы вы когда-либо сказали, что на вас оказывали давление и заставляли сделать одно заявление вместо другого. Вы должны принять независимое ни от чего и ни от кого решение; единственное, что имеет значение, – это правда, которая известна только вам». Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: После того как Алана объяснила юридические аспекты, Клео потребовалось время, чтобы все обдумать. Это то, что вы требуете от клиента независимо от того, насколько виноватым или невиновным он себя чувствует. Сделать выбор, с которым придется жить всю оставшуюся жизнь. Судебный пристав: Всем встать. В настоящее время заседает Верховный суд округа Инио, штат Калифорния. Председательствует достопочтенный судья Рой Обервальцер. Пожалуйста, садитесь. СУДЬЯ: Доброе утро, дамы и господа.