Беги. Беги. Она попыталась его оттолкнуть. Натан вновь передвинулся, но на этот раз не игриво, а, скорее, с угрозой. Мысли Симоны заметались. Может, попытаться успокоить его, сказать, что ей очень жаль? Она в ловушке — эти слова бились в ее голове. Из переулка нет другого выхода. Подняв руки, она дернулась в попытке пройти мимо. Уперевшись правой ногой в брусчатку для устойчивости, он левой рукой ухватил ее за длинные волосы и сильно потянул. Голова откинулась назад, она почувствовала, как выдернулись несколько прядей. Посмотрев в его лицо, она одновременно узнала и не узнала того человека, которого видела. Он больше не был Натаном Райаном, но он был хорошо знакомой ей версией самого себя — и, вероятно, незнакомой ему самому. Однако Симона его опознала. То был зверь, которого она уже встречала однажды. Что было сил она ударила прямо по этим глазам, угодив указательным пальцем в левый зрачок. Полурычание-полувой сорвался с его губ, и он еще сильнее дернул ее за волосы. Она даже не заметила, как правая рука мужчины взлетела и ударила ее по щеке наотмашь, отчего голова ее резко дернулась. Она оступилась и почувствовала, что он отпустил волосы. Голова шла кругом. Перед глазами скользили амебы рассеянного света. Правая сторона лица горела. Снова удар. Не такой сильный, как предыдущий, но тем не менее обжигающий. Пошатываясь, она попятилась вниз по склону. Ухватиться тут было не за что. Вдруг каблук правой туфли подломился, и ноги ее подкосились. Она упала, угодив лицом в мокрый полиэтилен. Тошнотворно сладкий запах испорченной еды ударил по ноздрям. Мусор из «Пекинского дворца». Они закрылись в полночь. Правый глаз стал заплывать. — Прости, прости, прости, — бормотала она. — Пожалуйста, прости меня. Мир кружился вокруг калейдоскопом. Пульсирующая боль в правой щеке тошнотворно смешивалась с вонью и ощущением дежавю. Ужас. Беспомощность. Чувство вины. Какой-то стыд. Бесконечный рефрен о нет, о нет, о нет. Больше никогда не будь жертвой. Больше никогда не будь жертвой. Это была ее мантра. Клятва, которую она дала сама себе. Черт возьми, как она позволила этому случиться? Ее руки шарили в поисках опоры среди мокрых мусорных мешков. Она так сильно повернула голову, чтобы посмотреть назад, что ее шею пронзила острая боль. Она прищурилась, пытаясь избавиться от тумана в глазах. Через плечо она увидела Натана, который стоял над ней, прикрывая ладонью поврежденный глаз. — Шлюха ёбаная. Натан опустил руку, и вот он настал — тот самый миг беспомощности. Его лицо исказилось в злой усмешке. Она набрала полную грудь затхлого воздуха. Надо кричать… Обе руки его уже расстегивали ремень. А потом… Райан вдруг исчез. Он пропал в одно мгновение, будто стершись из реальности, подобно ужасной ошибке. С трудом повернув голову в другую сторону, Симона увидела переплетение двух дерущихся мужчин, покатившееся дальше — к мусорному контейнеру в конце переулка. В один момент сверху оказался Райан и стал яростно бить второго мужчину по затылку. Издав рев, новоприбывший поднялся на дыбы и ударил Райана локтем в грудь, отчего тот откатился назад. Огни проезжавшей мимо машины скользнули по переулку, высветив сцену в застывшем виде, будто на фотографии. Теперь Райан показался совсем другим животным. Пойманным в ловушку. Скукожившимся от страха. Он выставил перед собой руки, будто пытаясь оттолкнуть саму ночь. На него с диким гневом в глазах надвигался здоровяк Банни Макгэрри. Райан попятился в угол. Он ухватил металлический бак и швырнул его в Банни, но тот отбил его одним небрежным взмахом руки. Затем Банни бросился вперед. Он швырнул Райана к мусорному контейнеру, ухватил правой рукой за воротник куртки, а левой пару раз сильно ударил в живот. Райан рухнул на землю. Банни занес левую ногу для пинка… — Стой! Он повернул голову, и Симона увидела на лице Банни выражение чистой ярости. Но уже через мгновение он смутился. — Не надо. Банни посмотрел на нее, потом на него. Затем он наклонился и ухватил стонущего Райана за лацканы. Шеф-повар был крупным мужчиной, но Макгэрри легко поднял его, развернул и с размаху прижал к мусорному контейнеру. Райан заскулил: — Пожалуйста, я… — Я арестую вас за нападение и попытку… — Нет! Банни посмотрел на Симону, все еще лежавшую среди мешков с мусором. — Но… Она попыталась подняться. — Это недоразумение. — Что? — Мы просто… дурачились, и я… случайно поскользнулась. Банни переводил взгляд то на нее, то на него, пока Симона опасливо вставала, опираясь о стену. Ее платье стало грязным, руки — липкими, а из правой ноздри вытекала струйка крови. Банни шлепнул Райана по затылку ладонью. — Ты будешь стоять здесь. — Слушайте, я… Банни наклонился к его уху. — Всем глубоко похуй, что ты хочешь сказать, сынок. Только шевельнись — и увидишь, что с тобой будет. Умоляю, дай мне повод, мне этого очень не хватает. Банни сделал несколько шагов к Симоне. — У тебя шок. Я вызову скорую и… — Не надо скорой. Все нормально. Это простое недоразумение. Банни мягко положил ей руку на плечо. — Все в порядке. Теперь он не сможет тебя обидеть. — Просто… забудем об этом. Банни посмотрел ей в лицо и тревожно нахмурился. — Он на тебя напал. Он собирался… Она стряхнула его руку. — Я в порядке. Я не буду выдвигать никаких обвинений. — Но… Райан медленно обернулся. — Вот видите. Я… я ухожу. Он двинулся на дрожащих от ужаса ногах, намереваясь уйти. Банни рванулся вперед, отводя назад левый кулак. — Пусть идет! — чуть ли не выкрикнула Симона. Банни обернулся и посмотрел на нее глазами, полными непонимания. Она опустила голову, не в силах встретиться с ним взглядом. — Просто отпусти его. Пожалуйста. Банни неохотно расслабил кулак, и Райан быстро пошагал мимо. Затем он посмотрел сначала на Симону, потом на Банни. — Вы получите уведомление от моего адвоката. Банни сделал ложный выпад, и Райан, едва не запутавшись в собственных ногах, выскочил из переулка и скрылся в ночи. На мгновение воцарилась почти полная тишина, если не считать отдаленного шума дорожного движения. Симона осмотрелась вокруг, разглядывая брусчатку. Ее тревожило ощущение, будто она потеряла что-то, но не могла сообразить, что именно. Сумочку с собой она не брала. Симона проверила карман на наличие ключей. В тусклом свете отдаленного фонаря она обнаружила на бархатном синем платье множество пятен. Подол оказался безнадежно разорван. Она знала, что Банни стоит рядом и не двигается. Она чувствовала на себе его взгляд, полный невысказанных вопросов. — Спасибо за… это… Я в порядке. — Тебе нужно показаться врачу, — очень тихо сказал он. — Нет, — ответила она, повысив голос, — не надо. И хватит указывать мне, что делать. — Но он… — Всё нормально. Я справлюсь. Просто… оставь меня в покое. — Но…