Задние двери фургона распахнулись, и с левой стороны показался детектив Тим Гринго Спейн, вооруженный пистолетом, из которого он целился точно в голову Томми. За ним быстро последовала вооруженная точно так же детектив-сержант Джессика Каннингем, которая заняла позицию справа. — Вижу, привел новых друзей, Франко? — Ага, — ответил Франко. — Уже не чувствуешь себя таким умным, да, Томми? — Ты прав, не чувствую. Честно говоря, я не думал, что человек, которого я знал с рождения и которого мой отец называл «братом», так легко меня предаст. Франко сплюнул на землю. — Можешь не начинать. Ты предал отца задолго до меня. Уже сообщил ему, что собираешься заняться торговлей наркотиками? Томми пожал плечами. — Тебе следует знать, Франко: О’Доннелл всегда считал, что утечка исходит от тебя. Что ты стукач, я имею в виду. — Договорив фразу, Томми по очереди посмотрел на три нацеленных на него пистолета и в глаза за ними. — А ведь я тебя перед ним защищал. Ловко ты подставил Морана, ничего не скажешь. Оказывается, в тебе больше коварства, чем можно было ожидать. — Немного поздновато пытаться мне льстить. — О нет, — ответил Томми с легким смешком, — я всего лишь разъясняю ситуацию. Видишь ли, я пообещал Джону, что если вдруг ошибся, то он получит возможность разобраться с тобой лично. — Жаль, что он умер раньше, чем у него появился шанс. С удовольствием бы пообщался с этим мудилой. — Умер? А кто сказал, что он умер? — Ты. — Я? — Томми улыбнулся еще раз. — Что ж, возможно, так и есть. Мы ведь никогда не лжем друг другу, да, дядя Франко? Но давай пофантазируем. Представь, что прямо сейчас ты стоишь под прицелом винтовки снайпера мирового класса, чьего лучшего друга ты убил. Невеселая перспектива, да? — Херня это все! Томми видел, как Франко борется с желанием оглядеться. На лбу его выступила капелька пота. Он дважды моргнул. Копы, стоявшие за спиной Франко, стали нервно оглядывать горизонт. Дюны, скалы, море. Мгновение продолжало тянуться. Ничего не происходило. — Скажешь что-нибудь на прощание, дядя Франко? Франко нервно облизнул губы, затем скривил их в усмешке. — Ты сраное трепло, Томми. Думаешь, весь из себя гений? Да ты просто пытаешься взорвать мне мозг… Следует отметить, это был неудачный выбор слов, поскольку в тот же миг голова Франко Дойла лопнула. Пуля, выпущенная из снайперской винтовки L96A1 / Arctic Warfare производства компании Accuracy International, может легко поражать цели на расстоянии до восьмисот метров, если, конечно, стреляет профессионал. С расстояния менее ста восьмидесяти метров и с учетом того, что винтовка находилась в руках Джона О’Доннелла, судьба Франко Дойла решилась с той самой секунды, когда он направил пистолет на Томми Картера. Передернув продольно-скользящий затвор, О’Доннелл дослал в патронник следующий патрон. Быстро нырнув за фургон, Гринго услышал, как Джессика Каннингем проделала то же самое со своей стороны. Повернув голову, он заметил Томми Картера, прячущегося за джипом. Однако сейчас не он был их самой большой заботой. Следовало найти укрытие от снайпера. Проблема заключалась в том, что если не знаешь, откуда исходит опасность, то укрытие нельзя считать укрытием. Кроме двух машин, на сорок метров во все стороны было негде спрятаться. С таким же успехом это могла быть и миля. — Да где же он, черт возьми? — с паникой в голосе проговорила Каннингем с противоположной стороны фургона. — Не знаю. Гринго оглядел дюны в конце пляжа. В фильмах вы бы заметили блик от оптического прицела или хотя бы вспышку выстрела, но Гринго не сомневался, что О’Доннелл достаточно опытен, чтобы не совершать простых ошибок, а замеченная вспышка будет означать только то, что думать уже поздно. Гринго посмотрел на Франко, вернее, на то, что от него осталось. Он упал влево — в ту сторону фургона, за которой сидел Гринго, а значит… Мысль прервал резкий стук пули, врезавшейся в фургон с противоположной стороны, вслед за ним долетел гром выстрела. Затем раздался глухой удар тела Джессики Каннингем о землю. — Джессика? Заметив движение краем правого глаза, Гринго сделал два выстрела, заставив Томми Картера нырнуть обратно за джип. В ответ слева от Гринго свистнула пуля. Сердце в груди колотилось так сильно, что казалось, вот-вот лопнет. О’Доннелл, должно быть, справа, на утесах, а это значит, он целится с возвышения. — Бросай пистолет, детектив, и будешь жить. — Звучит разумно, Томми, я подумаю. Голова Томми на мгновение высунулась из-за переднего бампера джипа и тут же исчезла, когда в переднее колесо влетела пуля. — У тебя колесо спустило, Томми. — Очень смешно, детектив Спейн. О’Доннелл хочет, чтобы ты знал: он надеется попасть в тебя так, чтобы ты умер медленной, мучительной смертью. — Честно говоря, — ответил Гринго, — достаточно попасть кому-нибудь в ногу — всего один раз, — чтобы он принял это близко к сердцу. В нескольких сотнях метров от них овца спокойно разглядывала человека, присевшего возле нее на корточки с биноклем в руках. В мире овец данное явление было довольно необычным, но, поскольку оно не представляло собой угрозу и не выглядело съедобным, овца лишь открыла рот и продолжила спокойно жевать траву. Издалека донесся громкий звук, источник которого находился далеко за пределами зрения овец, однако человек с биноклем понял, что звук выстрела издала снайперская винтовка со скользящим затвором Accuracy International L96A1. — Ах ты ж, свинская срань… Человек бросился обратно к транспортному средству, позволив овцам погрузиться в свои обычные овечьи дела. Стало тихо. Гринго лежал абсолютно неподвижно, всем телом распластавшись по земле. Под фургоном ничего не удавалось разглядеть. За джипом также не наблюдалось ни малейшего движения. Он старался не задерживать взгляд на теле Джессики Каннингем, неподвижно лежавшем у задней шины фургона с водительской стороны. Тело женщины смялось так, словно она была не более чем куклой, бессердечно выброшенной скучающим ребенком. Холодный бриз с моря пах солью и водорослями. Гринго пробежал взглядом взад и вперед, сжимая влажную от пота рукоять пистолета «Глок-22». Он старался дышать ровно. Пытался думать. Однако из головы не выходила одна-единственная мысль: прямо сейчас Джон О’Доннелл может спокойно пробираться по дюнам, выискивая удобный сектор обстрела. Если Гринго повезет, он даже не успеет ничего осознать в тот миг, когда до него долетит пуля. Тишина становилась все более гнетущей. Он уловил быстрое движение, затем ветровое стекло фургона разлетелось вдребезги от снайперской пули. Вокруг Гринго зазвенели осколки. Он заметил ноги Картера, быстро переступившие через тело Джессики Каннингем. Гринго сделал три выстрела под днище фургона, и Томми Картер закричал. Его тело ударилось о землю, но он тут же перекатился, инстинктивно выстрелив пару раз в ответ… Другая овца задержалась на середине склона, который вел к вершине утеса. Минуту назад она стояла на самом верху и разглядывала кусты дрока, когда с соседнего участка земли, который не был землей, донесся резкий громкий звук, вспугнувший ее и двух других овец. Ее компаньонки давно рассеялись внизу, но она отвлеклась на соблазнительный кустик травы. Еще один громкий звук донесся с вершины утеса, но он ее уже не обеспокоил. Звук стал заметно дальше, отчего подрастерял свои шокирующие свойства. Однако затем раздался рев свирепого зверя. Овца обернулась и увидела, как нечто черное, большое и злое съехало с однополосной дороги и направилось прямо к ней. Овца не могла этого знать, но зверем был черный «Порше 928S» 1983 года выпуска с красным кожаным салоном. Возможно, овцы не лучшие выживальщики в мире, но природный инстинкт подхватил ее, как пушинку, и она помчалась обратно вверх по склону так быстро, как только могли нести ее ноги. Затем над ней внезапно поднялась земля, которая не была землей. Джона О’Доннелла приучали не отвлекаться, то есть жить одним моментом, существовавшим лишь тогда, когда он смотрел в прицел винтовки. Пожилой инструктор по стрельбе обычно наклонялся к его уху и орал разнообразные оскорбления, пока он методично выбирал и уничтожал заданные цели на полигоне. И все же в глубине души его внутренний часовой поднял тревогу. О’Доннелл отвел правый глаз от прицела и открыл левый. Перед ним предстало невероятное зрелище: черный «Порше» быстро поднимался к нему по склону, подпрыгивая на ухабах. Непреднамеренно возглавив атаку, в которой ей не хотелось участвовать, впереди машины мчалась паникующая овца. О’Доннелл поднялся на колено — неуклюже из-за ранения в бедро — и выпустил пулю чуть левее центра ветрового стекла, стараясь попасть в водителя. Пуля разбила стекло вдребезги и врезалась в ярко-красную кожу подголовника. На водительском сиденье никого не было. О’Доннелл передернул затвор одним быстрым плавным движением, зарядив следующий патрон. Секунду подумав, он попытался вывести из строя двигатель. Однако машина подпрыгнула на неровной земле, и вместо двигателя пуля угодила в номерной знак. Овца проскакала мимо О’Доннелла в тот миг, когда он отпрыгнул вправо, чтобы не угодить под колеса автомобиля, в одно мгновение утилизировавшего 327 фунтов стерлингов, затраченных на оборудование Ирландской метеорологической службы мониторинга окружающей среды. Овца, обнаружив себя в ловушке между рычащим дьяволом и глубоким синим морем, остановилась на краю обрыва и с ужасом посмотрела на скалы внизу. У черного «Порше 928S» 1983 года выпуска с красным кожаным салоном не было причин переживать аналогичный экзистенциальный кризис, поэтому он с дерзким воем бросился с утеса в сторону ничего не подозревающего синего моря. Овца подпрыгнула и через мгновение осознала, что стоит прямо на животе у страшного животного. Затем она полетела, что является довольно необычным состоянием для овцы. Джон О’Доннелл понаблюдал, как машина воспарила в сторону моря, унося на капоте удивленную овцу. Он стал подниматься на ноги, чтобы заглянуть за край утеса. За девяносто секунд до того Банни Макгэрри обнаружил, что у него нет оружия. По крайней мере, в строгом смысле этого слова. На службе ему разрешалось и часто требовалось носить с собой оружие. Однако в данный момент пистолет находился в запертом сейфе их отдела, так как формально Макгэрри пребывал в отпуске. Конечно, у него был личный «Дерринджер», но для него имелся только один патрон, который он уже израсходовал. Откровенно говоря — хотя он ни разу в этом не признался, — Банни был приятно шокирован тем, что «Дерринджер» вообще сработал. Так что если он надеется хоть как-то «разрулить» ситуацию, то теперь придется выковыривать из жопы что-нибудь в метафорическом, а не в буквальном смысле слова. С собой у него не нашлось ничего, кроме машины, которая в кои-то веки находилась не в автомастерской, а также клюшки для игры в хёрлинг. Если честно, он часто использовал хёрл в качестве оружия, поскольку клюшка идеально работала в условиях ближнего боя. Однако она была совершенно бесполезна в противостоянии со снайпером. Впрочем, не совсем: сломанная пополам, клюшка придавила педаль акселератора «Порше 928S» 1983 года выпуска, позволив его владельцу сесть на пассажирское сиденье так, чтобы наклониться вниз и нажимать на педаль сцепления правой рукой, а рычаг переключения передач передвигать левой. Ремень от брюк он использовал, чтобы зафиксировать руль в одном положении, так как управлять машиной не глядя было не очень удобно. Оставалось надеяться, что первоначальная траектория была выбрана правильно. В конечном счете ему удалось разогнать машину до третьей скорости, в результате чего она, отчаянно взревев, полетела с обрыва в безнадежной попытке стать первым автомобилем, перепрыгнувшим через Атлантический океан. На самом деле Банни не видел, как машина оторвалась от земли, поскольку за несколько мгновений до этого выкатился из нее с пассажирской стороны. Камни побили тело, кусты дрока расцарапали кожу, но обращать внимание на неудобства было некогда. Банни как можно скорее вскочил на ноги и побежал. Увидев его приближение, Джон О’Доннелл начал разворачиваться с винтовкой в руках. Подсознание Банни, должно быть, само сделало расчет. У его противника снайперская винтовка и, несомненно, имеется пистолет. Он очень искусен как в огнестрельном, так и в рукопашном бою. И хотя одна нога его ранена, преимущество по-прежнему остается за бывшим армейским рейнджером.