Собственно, именно такой подход к делу и к жизни вообще и привел к тому, что роман его дочери с оперативником не дает теперь покоя Владиславу Николаевичу. Картины его воображение рисует самые мрачные, и последствия ему видятся в черном свете. Чем бы ни занимался Стасов, какая-то часть мозга постоянно думала о Лиле, и он порой с неудовольствием замечал, что о младшем сыне, Грише, он думает куда меньше. Гришка парень беспроблемный, школу заканчивает, учится хорошо, готовится в институт. Да и Таня, Гришкина мать, любимая жена Стасова, всегда рядом с ребенком и мягко, но настойчиво контролирует сына. А Лилька живет одна, ее мама, первая жена Стасова, уже год как находится в Латинской Америке и вернется еще не скоро. Конечно, Лиля взрослая совсем, двадцать шесть лет, и присматривать за ней как-то глупо, но все-таки материнский глаз и вовремя данный умный совет в этом возрасте лишними не будут. Хотя какой у Маргариты глаз? Какой умный совет она может дать? Сама за свою жизнь столько наколбасила с личной жизнью… Который по счету у нее нынешний муж? То ли третий, то ли четвертый, Стасов уж со счета сбился. И это только официальные мужья. А гражданские? А любовники бесконечные? Так что черт его знает, может, и лучше, что Риты сейчас нет в Москве. Стасов сам справится, уж он плохого своей ненаглядной принцессе не посоветует. Когда к двери, украшенной табличкой «Ст. следователь Баглаев Т. А., следователь Игнатов К. В.», подошел среднего роста русоволосый мужчина с приятным лицом и подтянутой фигурой, Владислав Николаевич быстро прикинул: кто из них? Если это Игнатов, то для «просто следователя» он староват, в этом возрасте при нормально складывающейся карьере давно пора быть «старшим». Глаза у него умные, живые, у такого карьера должна складываться хорошо. Значит, вот какой ты, старший следователь Баглаев… – Тимур Ахмедович? – Стасов поднялся и сделал шаг в сторону мужчины. Тот вытащил ключ из замка, сунул всю связку в карман, но дверь не открыл. Только голову повернул в сторону посетителя. – Слушаю вас. И голос у него приятный. Может, повезет на этот раз, следователь окажется вменяемым и никаких проблем не будет. – Стасов Владислав Николаевич, – представился он и протянул Баглаеву визитку с указанием названия агентства и всеми реквизитами. – Привез вам письменное уведомление. – Уведомление? – брови Баглаева удивленно шевельнулись. «Все ясно, – подумал Стасов. – Ему с частным сыском дела иметь вообще пока не приходилось. Закон он, может, и читал когда-то давно, когда его только приняли, лет сто назад, но изменений и дополнений к нему не видел и как его применять, закон этот, понятия не имеет. Да, легко не будет». – Ну, проходите. – Тимур Ахмедович с явной неохотой пригласил посетителя в кабинет. – И о чем вы собрались меня уведомить? Стасов достал из папки листок с отпечатанным на компьютере текстом и собственной подписью, которую он для верности еще и печатью фирмы подкрепил. Интересно, будет следователь придираться к бумаге? А что он, собственно, может сказать? Какие претензии к документу предъявить? Нигде в законе не сказано, по какой форме должно быть составлено такое уведомление, посему и оснований придраться у следователя быть не должно. Как составлено – так и составлено, главное – информация подана в письменном виде и в надлежащий срок. А Баглаев-то, похоже, действительно видит такую бумагу впервые в жизни. Владиславу Николаевичу даже любопытно стало, как опытный следователь будет выходить из ситуации. Сколько ж лет должно пройти, чтобы процесс информационного обеспечения уголовного судопроизводства стал нормальным? Вот ведь придумал же какой-то умный крендель, что в России тоже должна быть состязательность процесса, как в передовых демократических странах! И записали в Уголовно-процессуальном кодексе эту, в общем-то, правильную, но процедурно не обеспеченную идею. Состязательность означает, что суд выслушивает как сторону обвинения, так и сторону защиты и взвешивает, чьи аргументы сильнее и убедительнее. Если раньше, при прежнем законодательстве, собирать доказательства как виновности, так и невиновности человека входило в обязанность одного и того же лица – следователя, то теперь функции разделили. Может, это и правильно, конечно. Только вот сторону обвинения государство обеспечило мощным аппаратом по сбору доказательств, а сторону защиты оставило, как говорится, с голой задницей. Пусть, дескать, выкручивается сама, как может. Вот защита и выкручивается. Только получается у нее пока не очень… Сам адвокат, конечно, может собрать какие-то доказательства, но разве успеет он в одиночку сделать все необходимое, чтобы противостоять государственной машине? Не успеет. Чтобы успевать, нужны помощники. Те самые частные детективы. А им надо платить. И платить должен доверитель из своего кармана. Но у многих ли, нуждающихся в защите по уголовным делам, карман достаточно толст и глубок? Вот то-то и оно. Услугами частных детективов чаще всего пользуются в интересах гражданско-правовых, трудовых или семейных отношений: неверные супруги, проблемные дети, надежность и кредитоспособность деловых партнеров, изучение рынка, установление обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестной конкуренции, поиск утраченного имущества, розыск пропавших, сбор сведений о кандидатах на должность при решении вопроса о приеме на работу. В уголовном процессе частные детективы – гости крайне редкие в нашей стране. А если их и привлекают для работы на стороне защиты, то стараются делать это как-нибудь неофициально, без договора и без кассового приходного ордера. Платить налоги никто не любит, это понятно. Но, кроме того, по закону частный детектив обязан поставить в известность следователя о том, что с ним заключили соглашение и он теперь будет искать свидетелей и всяческую информацию, идущую вразрез с целями самого следователя. И кому такое может понравиться? Поэтому без договора оно как-то… Спокойнее, что ли. И надежнее. Вот и получается, что сыщики-то частные, может, и работают против официального следствия, а следствие понятия не имеет, что с этими сыщиками делать, ежели они выходят из подполья на белый свет. Стасов, честно говоря, тоже не особо рвался заключать соглашение, о котором он теперь просто обязан проинформировать следствие. Но адвокат Кирган предупредил его: работать придется в узком профессиональном кругу, где все друг друга знают и, скорее всего, не особо любят, а кто-то наверху пытается контролировать ситуацию, поэтому лучше не нарываться на неприятности. Информация о том, что кто-то, помимо оперативников, ходит и задает разные вопросы, непременно просочится и очень быстро дойдет до следователя. И тогда Варфоломеевской ночи не миновать. Вплоть до лишения лицензии на право заниматься частной детективной деятельностью. Баглаев несколько раз внимательно перечитал поданный Стасовым документ, хмыкнул и двинулся к двери. Владислав Николаевич молча последовал за ним. Следователь запер кабинет, оставив визитера ждать в коридоре, и куда-то ушел, унося с собой бумагу. Понятно. К руководству побежал советоваться и указаний спрашивать. Снова пришлось ждать. Наконец, Тимур Ахмедович появился и кивком головы пригласил Стасова войти. – Работайте, – с плохо скрываемым неудовольствием проговорил он. – Надеюсь, мне не нужно напоминать, что при обнаружении признаков преступления… – Я все помню, Тимур Ахмедович, – заверил его Стасов. – Немедленно сообщить вам. Или любому другому уполномоченному лицу. – Надеюсь, – буркнул следователь, не глядя на Стасова. – Всего доброго. Владислав вышел на улицу и, чувствуя себя школьником, прогуливающим уроки, завернул-таки за угол и уселся за столик под полосатым зонтом. Пятьдесят пять лет – это не возраст, это еще самый расцвет сил, особенно у тех, кто любит сладкое. А сладкое Владислав Стасов обожал. * * * К вечеру стало прохладно, даже зябко, и Ольге пришлось накинуть на плечи поверх нарядного брючного костюма куртку. Куртка, конечно, портила весь вид, но не мерзнуть же! Еще простудится, не дай бог, заболеет, сляжет, а ей и работать надо, и вообще быть всегда здоровой и сильной, чтобы в любой момент примчаться на помощь Алле, если вдруг понадобится. Корпоративные тусовки она не любила, но отказываться в данном случае было нельзя: компания «Файтер-трейд», один из главных поставщиков «Оксиджена», устраивала праздник по случаю пятнадцатилетия со дня основания, и глава «Файтера» Вадим Константинович Орехов пригласил множество гостей – всех своих партнеров, в том числе и руководство «Окси», представленное гендиректором как первым лицом и Ольгой Виторт как начальником отдела закупок. Для проведения мероприятия арендован хороший пансионат в ближнем Подмосковье, с большой ухоженной территорией и симпатичными свежеотремонтированными коттеджиками, в которых гости смогут переночевать со всеми удобствами. Программа праздника рассчитана на два дня, а точнее – с вечера пятницы до середины воскресенья. Гендиректор «Окси», с которым приехала Ольга, активно общался с гостями, заводил новые знакомства, поддерживал старые контакты и при этом много пил. Скоро слиняет по-тихому в предоставленный ему коттедж и заснет, пьяно похрапывая, в обществе какой-нибудь девицы, которую подцепит здесь же. А может, уже подцепил. В задачу начальника отдела закупок по непродовольственной группе товаров на данном празднике входили три пункта: познакомиться и произвести приятное впечатление на двух сурового вида дам из таможенной службы; снять один затяжной конфликт между «Оксидженом» и поставщиком биодобавок (хотя БАДы проходили по другой группе товаров, ими занимался другой отдел, но приглашение на корпоратив «Файтера» было только на два лица, и гендиректор остановил свой выбор на Ольге Виторт); присматривать за собственным гендиректором, который, перебрав, мог наговорить глупостей и испортить отношения с нужными людьми. Справедливости ради надо сказать, что директор меру свою знал и обычно старался соблюдать, удаляясь «в номера» с какой-нибудь спутницей еще до того, как хмель непоправимо ударял в мозги. Но бывали случаи, бывали… И Ольга, которая, несмотря на хрупкую внешность, обладала недюжинной силой и железными мышцами, должна была в таких случаях буквально оттаскивать своего шефа и насильно уводить туда, где разговаривать ему и, соответственно, испортить отношения будет не с кем. Первые два пункта Ольга добросовестно и успешно выполнила, дамам из таможни пообещала бесплатные билеты на творческий вечер народной артистки Томашкевич, уболтала поставщика БАДов, добившись от него согласия в ближайшее же время сесть за стол переговоров и подписать взаимоприемлемое соглашение. Оставался третий пункт. Она нашла гендиректора в обществе парочки финансовых деятелей, постояла у него за спиной, послушала голос, вникла в суть сказанного и пришла к выводу, что шеф еще вполне-вполне, до критической дозы достаточно далеко, так что минут тридцать-сорок как минимум можно не беспокоиться. Со стороны реки налетел порыв холодного ветра, она поежилась и плотнее запахнула куртку. – Мерзнете? – раздался знакомый голос у нее за спиной. – Неудачно оделись? Ольга повернулась и нос к носу столкнулась с Химиным, старшим менеджером «Файтера», с которым совсем недавно решала вопрос со штрафами. – Да, дневное тепло обмануло, как-то не подумала, что вечера за городом холоднее, чем в Москве, – призналась она. – А вы возьмите что-нибудь согревающее, – посоветовал Химин. – Глоточек виски или коньячку. Коньяк хороший, я пробовал. Сам он был в светлых брюках, модной сорочке и небрежно накинутом на плечи кашемировом джемпере. И тепло, и стильно. «Не то что я, – разозлилась на себя Ольга. – Никогда не могу правильно одеться. Хожу вот теперь в шелковом костюме и спортивной куртке, как дура». – Я не пью, – сердито ответила она. – Что, совсем? – Совсем. – Ладно, тогда давайте я вам помогу выбрать еду, которая вас согреет. – Он вытянул голову и начал последовательно ощупывать глазами все, что стояло на огромном накрытом столе. – Главное, чтобы было много перца. Остренькое, чесночное… Вы ведь не против? Или у вас в планах на вечер страстные поцелуи? – Нет. – Она смотрела на Химина без улыбки. – Никаких поцелуев. Он легко оттеснил какого-то толстяка, перекрывшего своей тушей подход к столу, взял чистую плоскую тарелку и через минуту вручил Ольге аппетитно выглядящее ассорти из тарталеток с разнообразными наполнителями. Судя по запаху, выбрал он действительно все острое и перченое. – Поверьте мне, Ольга, для тех, кто не употребляет горячительные напитки, острая еда – самый лучший способ согреться. – Спасибо. – Она взяла тарелку и стала осматриваться в поисках места, где можно было бы присесть или хотя бы удобно встать, желательно, в одиночестве. – Пойдемте, я вам покажу одно совершенно замечательное местечко. Химин осторожно коснулся ее локтя, словно придавая нужное направление. – Сам случайно узнал буквально несколько минут назад. Увидел, как официанты несли туда газовые обогреватели, пошел за ними и обнаружил три стоящие вплотную друг к другу беседки. Все увиты зеленью, уютные, и в каждой стоит газовый «гриб». Вот там вы точно согреетесь. В голове у Ольги зародилось неприятное подозрение, что Химин сейчас начнет навязывать ей свою компанию в этих уединенных беседках, и она уже собралась было выставить иголки, но, к ее облегчению, старший менеджер «Файтера» провел ее по тропинке между кустами ровно до того места, откуда были видны три мерцающих красноватым огнем обогревателя, и ушел. Все три беседки были пусты, каждая обставлена садовой мебелью – круглый стол и несколько стульев с подушечками. Ольга выбрала ту, что находилась дальше всего от тропинки, уселась за стол поближе к обогревателю и принялась за еду. Химин не обманул, уже после третьей тарталетки ей стало теплее. Или это все-таки обогреватель? Она посмотрела на часы: после «контрольного замера» прошло двенадцать минут, еще полчаса можно посидеть вдали от толпы и громкой музыки, потом нужно будет снова найти шефа и оценить его состояние. Она прикрыла глаза и даже, кажется, задремала. Проснулась от мужских голосов, доносившихся из соседней беседки. Листва была настолько густой, что разглядеть мужчин Ольга не смогла, однако почти сразу узнала по голосам, один из которых принадлежал владельцу «Файтер-трейда» Вадиму Константиновичу Орехову, а второй – его придурковатому, по мнению Ольги, сыночку Филиппу. – Филипп, завтра я тебя попрошу сделать… Орехов-старший говорил твердо и напористо, явно даже не предполагая возможность возражений. – Ой, нет, пап, никаких завтра, я сегодня побуду, сколько надо, и уеду. У меня обширные планы на выходные. А вот Филипп говорил легко и весело, судя по всему, желания и намерения отца, на деньги которого он жил, молодого человека ничуть не интересовали. – Филипп, – Вадим Константинович повысил голос, – я серьезно с тобой разговариваю. Какие планы? Куда ты собрался ехать? Ты должен быть здесь. Ты сотрудник компании, это и твой праздник тоже, тебе следует знакомиться с людьми, чтобы тебя знали уже сейчас… – Да перестань, пап, что ты заладил, Химин мне уже всю плешь продолбал тем же самым. Не хочу я! Мне стыдно, что я – твой сын, а сижу на такой должности, как клерк какой-то, даже представляться совестно. Вот сделаешь меня начальником отдела – тогда пожалуйста, напечатаю себе визиток с фотками и буду со всеми гордо знакомиться. – И куда ты собрался, позволь спросить? Что за развлечение ты себе придумал, что оно важнее корпоративного праздника? – О, пап, у меня такой приятель появился, что с ним вообще никаких праздников не надо, он сам – как праздник, который всегда с тобой. Филипп довольно хохотнул, Ольга услышала глухой стук толстого бутылочного стекла о пластиковую поверхность стола. Похоже, Филипп пьет пиво прямо из бутылки. Да, с этикетом у парня не очень… Мог бы уж на таком празднике-то вести себя не как в подворотне. «Праздник, который всегда с тобой»… Интересно, он хотя бы имя Эрнеста Хемингуэя слышал когда-нибудь? Книгу-то уж наверняка не читал, название романа употребляет как обычное бытовое словосочетание. А вот Ольга в Париже была и мнения писателя не разделяет. Не показался ей этот город праздником. – И где ты его выкопал, этого приятеля? Что он собой представляет? Где работает? – Орехов-старший задавал вопросы требовательно и строго. – Работает? – изумленно переспросил Филипп. – Да ты что, пап, какая работа! Ему никакой работы не надо, у него и так все есть. Денег куча. – Откуда, интересно? – А ему все сами дают. А он умеет сделать так, что можно не отдавать. – То есть? – Он такой, что ему никто ни в чем отказать не может. Знаешь такое слово «харизма»? Так вот он весь состоит из одной сплошной харизмы, с ног до головы. Его во всех клубах знают, ему всюду рады, его все любят. И с ним прикольно. А девки какие к нему сами клеятся!!! Короче, пап, веселый парень, и мне нравится проводить с ним время. Ему даже дилеры бесплатно дозу отваливают. Нет, решительно у Филиппа Орехова не все в порядке с головой! Это ж надо додуматься: отцу – и такое рассказывать! – Дилеры? Он что, наркоман? – теперь в голосе Вадима Константиновича слышалась угроза.