– Мы должны найти этого человека, – сказала Чарли. – Это мы и сами понимаем, – сказал Микке. – Вопрос только в том, как это сделать. – Поговорить с друзьями еще раз, – сказала Чарли. – Спросить, не знают ли они, у кого два телефона. – Это мы уже проделали, – буркнул Микке. Чарли не удостоила его ответом. Она разглядывала фотографии тех, кто был в тот вечер на вечеринке в сельском магазине. Все казались такими юными. – Говорят, она с кем-то повздорила, – произнесла она и повернулась к Улофу. – Из-за чего? – Судя по тому, что нам рассказали, тут была замешана ревность. Вильям Старк, ее бывший бойфренд, – сказал Улоф и указал на фото темноволосого парня с кривоватой улыбкой на губах. – Аннабель отвергла его несколько месяцев назад, а теперь он, похоже, встречается с Ребеккой Гам, ее лучшей подругой. Улоф перевел палец на фотографию светловолосой девушки. – По этому поводу у них состоялся разговор на повышенных тонах – сначала в школе, а потом еще раз, перед тем как они пошли на вечеринку. Аннабель сердилась на нее, однако Ребекка утверждает, что это не переросло в серьезный конфликт, просто Аннабель перебрала, так что, похоже, ссора не имеет отношения к исчезновению. – Откуда вы можете это знать? – спросила Чарли. – Я сказал «похоже». У нас сложилось впечатление, что ссора и разрыв с Вильямом никак не связаны с исчезновением Аннабель. Чарли с трудом удержалась от того, чтобы не напомнить статистику в отношении убийств женщин отвергнутыми бойфрендами. – Расскажите подробнее, – попросил Андерс. – Как долго они были вместе? – Со слов Вильяма Старка, несколько месяцев, – ответил Улоф. – А вот родители – я имею в виду родителей Аннабель – вообще не знали, что она с ним встречалась. – Почему? – спросила Чарли. – Собственно, этого мы не знаем. Похоже, Аннабель никогда не представляла своих парней родителям. Мама немножко… – Улоф почесал лоб, – …немного со странностями, если так можно выразиться. Она уже звонила нам однажды, утверждая, что ее дочь пропала, но та просто осталась ночевать у подружки. Возможно, именно поэтому я поначалу не воспринял ее заявление с должной серьезностью. – У Вильяма Старка есть алиби? – спросил Андерс. – Да, – сказал Улоф. – Когда Аннабель ушла, он был с Ребеккой Гам. Они проторчали в магазине Валля до рассвета. Фредрик Роос, отец Аннабель, тоже подтверждает, что разговаривал с ними, когда приехал туда в поисках Аннабель. – Почему вы ничего больше не добились от Ребекки Гам? – спросила Чарли. Улоф переспросил, что она имеет в виду. – Я хотела сказать – она же ее лучшая подруга, она должна знать о ней больше, чем нам стало известно до сих пор. – Ты хочешь сказать, что мы не задали нужных вопросов? – спросил Микке. – Сама она говорит, что была в тот вечер пьяна почти до бесчувствия, у нее большие пробелы в памяти. – Может быть, теперь она еще что-то вспомнит? – сказала Чарли. – Когда стало ясно, что положение нешуточное. Улоф кивнул – это правда. Им мало что остается, кроме как попытаться найти владельца того телефона и переговорить еще раз с друзьями. Потому что может оказаться, продолжал он, что многие начнут что-то еще вспоминать, понимая, что дело серьезное. – Мне хотелось бы больше узнать о самой Аннабель, – сказала Чарли. – Что еще ты хотела бы узнать? – спросил Микке. – Я думал, вы успели прочесть материалы. Вы ведь получили их по почте, а сейчас мы рассказали вам все остальное. – Я хотела бы больше узнать о ней как о личности, – проговорила Чарли, – а не только факты о последних часах, когда ее видели. Я хочу знать, что она за человек, чем любит заниматься, мечты, желания, страхи. Что? – спросила Чарли, заметив, как Микке поднял глаза к небу. – Да так, ничего, – ответил Микке. – Просто мне кажется, что это довольно трудно – в смысле, все это выяснить. – По словам родителей, она – самый обычный подросток, который любит читать и хорошо учится, – сказал Аднан. – Что-то не похоже на обычного подростка, – усмехнулась Чарли. – Все контакты в социальных сетях подтверждают эту картину, – сказал Улоф. – Ее страничка в «Фейсбуке» полна советов, какие книги стоит прочесть, и запросов от одноклассников, которым нужна помощь с домашним заданием. – У нее может быть несколько страничек, – возразила Чарли. – Да, многие подростки держат одну страничку, куда пускают родителей, родственников и работодателей, но при этом имеют также другую, скрытую, на которой могут быть более… откровенными. – Не знал, что ты еще к тому же эксперт по подросткам, – сказал Микке. – А я и не эксперт, – пожала плечами Чарли. – Просто говорю, что так может быть, мне доводилось с таким сталкиваться. У нее наверняка есть другая сторона – та, которую она показывает лишь немногим избранным. – Об этом нам уже известно. Я имел в виду – в поселке обсуждают не только ее школьные успехи. Чарли повернулась к нему, ожидая продолжения. – У нее плохая репутация, – продолжал Микке. – Говорят, что она… любит пофлиртовать. – Кто это говорит? – спросила Чарли. – Это, конечно, просто слухи, но… – Но – что? – Говорят, что она крутит романы, – Микке посмотрел на Улофа. – Ну да, люди так говорят, – сказал он, словно кто-то с ним спорил. – Я просто рассказываю то, что слышал. – Тебе известны фамилии тех мужчин, с которыми она крутит романы? – спросила Чарли. – Или фамилии тех, кто такое утверждает? Микке ответил, что нет, это всего лишь слухи, как и было сказано. Просто он хотел, чтобы они это знали. – Что-нибудь еще? – спросила Чарли. – Дневник? Улоф покачал головой. В ее комнате они не обнаружили никакого дневника. – Так что вы думаете? – спросил Андерс. – Что же произошло? – Мы не знаем, – ответил Улоф. – Откуда мы можем это знать? – Но если исходить из того, что известно на сегодняшний день. Какое у вас возникает первое чувство? – Невольно возникает мысль, – проговорил Улоф, собирая бумаги. – Невольно возникает мысль, что она попала в руки сумасшедшего. – Как часто это случается? – спросил Андерс. – Не так часто, но бывает. Психов еще немало на свете. И трасса Е18 проходит не так далеко. Многие ненадолго останавливаются здесь, чтобы выпить пива в мотеле и… – И находят среди ночи дорогу в заброшенный сельский магазин, чтобы похитить семнадцатилетнюю девочку? – Ты спросил про мое первое чувство, – сказал Улоф. – Я просто отвечаю на вопрос. Чарли почувствовала, что у нее пересохло в горле. Извинившись, она вышла в маленькую кухоньку. Царивший тут беспорядок вызвал у нее чувство большого облегчения: никаких бумажек со строгими указаниями, как надлежит прибирать за собой, только грязная посуда, контейнеры из-под еды и стаканы с грязными приборами. Единственную чистую чашку украшал зелено-белый логотип местного футбольного клуба. Чарли налила в нее воды, сделала несколько глотков и ощутила хорошо знакомый привкус воды из-под крана. Те, кто приезжал в Гюльспонг из других мест, всегда жаловались на качество воды. У нее был какой-то странный вкус – не то железа, не то извести, не то канализации. Только сейчас Чарли поняла, что они имели в виду. 12 Первое совещание закончилось, и Улоф показал Андерсу и Чарли, где они могут расположиться. – Этим кабинетом давно не пользовались, – сказал он, отпирая дверь в комнату, заставленную стеллажами с черными папками. – Все это осталось еще с восьмидесятых. Не возникало потребности в дополнительных помещениях. Я попрошу кого-нибудь вынести лишнее, чтобы освободить вам место. – Нам нужны только столы, – сказала Чарли, кивая на два рабочих стола из тика, стоящие у окна лицом друг к другу. В этот момент Улофу позвонили, и он исчез, а Андерс подошел к окну и стал открывать жалюзи. – Что ты делаешь? – спросила Чарли. – Я подумал, что немного дневного света нам не помешает. – Лично я предпочитаю, чтобы было темновато. – Почему ты всегда говоришь все наперекор? – Тот же вопрос могу задать тебе. – Большинство людей любят свет, – произнес Андерс. – Особенно сейчас, когда наконец-то стоят солнечные деньки. – Нет ничего более угрожающего, чем ясное голубое небо.