– Ни при каком раскладе, – подтвердил тот, покачав головой. Кен решительно кивнул: – В таком случае у меня созрел новый план. Мне нужно выпить, поссать, потом еще выпить и снова выпить. Вы меня поддерживаете или нет? Напоминаю: зарплату плачу вам я, поэтому советую выбрать первый вариант. Ребята пробормотали, что согласны, старательно изображая воодушевление. – Эй, Нолан, да не расстраивайся ты так, по крайней мере мы попытались, – подбодрил меня Пьер. – Ага, – ответил я. – Спасибо. Кен хлопнул меня по плечу: – Ты ведь знаешь, приятель, что мы должны сделать перед тем, как свернем лавочку. Только давай с первого дубля, ладно? Мне и правда надо отлить. Они с Пьером поменялись местами, чтобы оператор мог снимать сидя, держа камеру низко, отчего великанская стена за моей спиной казалась совершенно невероятной. Молли, опершись коленями о соседнюю лавку, подняла над моей головой микрофон. Глядя на ее лоб, можно было бы подумать, что его жгли паяльной лампой. – Ну что ж, – начал я, нацепив самую беспечную улыбку из своего арсенала. – Похоже, мы столкнулись с очередной загадкой человечества, которой суждено остаться неразгаданной, во всяком случае пока. Наши постоянные зрители уже знают – такое иногда случается. – Скорее уж, всегда, – пробурчала Молли, а Джемма, стоявшая передо мной, тихонько хихикнула. Я сделал вид, что ничего не заметил. – Но это не повод для разочарования. Ведь то, что нас вдохновляет, дает импульс для развития не только самих себя, но и нашей культуры, – это не ответы, вовсе нет. Это наши попытки найти их. Главное – продолжать искать. – Краем глаза я видел, что Джемма шевелит губами, точно воспроизводя эти слова одновременно со мной. Интересно, а если я столкну ее за борт, это дело удастся замять?.. В любом случае нужно будет попробовать. – Итак, вы сами читали отчет Кинкейда, – упрямо продолжал я. – Вы знаете о пещере. И теперь все зависит от вас. Я не собираюсь никому навязывать свое мнение – я призываю вас составить собственное. Думайте. Задавайте вопросы. Верите ли вы в то, что нам рассказывают об истории Америки и всего человечества? По душе ли вам тот факт, что официальная наука игнорирует любые идеи, не вписывающиеся в рамки удобной ей концепции? Если нет, то дайте мне знать в «Твиттере» или на «Фейсбуке». И прежде всего, помните… – Стоп, – прервал меня Пьер. Я метнул в него испепеляющий взгляд. Если он с чем-то напортачил, нам придется заново снимать весь этот стыд и срам, а я, честно говоря, и так был уже на пределе. Однако оператор, оторвавшись от видоискателя, глядел куда-то мимо меня. – Что это там? – Все та же унылая хрень, на которую мы как дураки пялились целый день, – взорвался я. – Какого черта, Пьер? – Нет, – возразил он. – Вон там, наверху? Я развернулся и посмотрел туда, куда он показывал пальцем. Еще одна скала: высокая, очень высокая, с полосатой поверхностью… Всего-то. – Слушай, Пьер, если ты решил, что сейчас самое время повеселить публику, то здорово прогадал с моментом. К черту все это. С меня хватит. Остальное допишем на берегу. – Ну-ка погоди, – сказал Кен, поднимаясь с лавки. – Эй, капитан, можешь сделать так, чтобы нас не очень качало? – Кен, если ты не заметил, у меня сегодня неважно с чувством юмора, так что… – Замолкни, Нолан. И присмотрись хорошенько. Я снова развернулся. Кен указывал на нижний уровень скалы, примерно четвертую ее часть, где, помимо отложений пород, виднелись многочисленные пятна. Выглядело это так, словно какой-нибудь циклоп выплеснул здесь на стену содержимое огромной чашки кофе. И вдруг, буквально на какое-то мгновение, среди этих гигантских брызг появилась крошечная, более темная, точка. – Она то исчезает, то появляется, – заметил Пьер. – Слишком мелкая, плюс лодка движется, да и освещение постоянно меняется. – Я ничего не вижу, – произнесла Молли, щурясь от солнца. – А вы точно… Ой, вон она! И правда. Теперь уже все мы стояли, вглядываясь в стену. Дилан сделал что-то с передними веслами, и на полминуты плот почти замер на месте. – Тебе как профессионалу, конечно, виднее, – шепнул мне Кен, – но по мне, так это вполне даже смахивает… на какую-нибудь пещеру. Глава 11 Для лагеря выбрали крошечный участок суши в излучине реки, который попался нам на глаза минут через двадцать после того, как мы отплыли от нашей находки. Он был наполовину скрыт нависающей над ним скалой и располагался под таким углом, что закатное солнце светило прямо на него. Хотелось верить, что за день камни накопили достаточно тепла, чтобы ночью – хотя бы в первой ее половине – мы не замерзли насмерть. Молли сменила гнев на милость, да и общее настроение в группе было приподнятым, хотя радовались все с осторожностью: мало ли что мы там сегодня нашли. И тем не менее радовались: нашли ведь, не ушли с пустыми руками, вот что главное. После того как все вещи были вытащены на берег, мы втроем – Пьер, Кен и я – примостились в тени булыжника, чтобы без помех рассмотреть отснятый материал. Стена каньона в максимальном приближении выглядела размыто, покачивание лодки тоже не прибавляло картинке четкости, однако никаких сомнений быть не могло: в скале имелась небольшая расщелина. Она находилась всего в трехстах футах над поверхностью воды, то есть намного ниже, чем рассказывал Кинкейд, но это лишь подтверждало мое подозрение: в своем отчете исследователь постарался запутать следы. Правда, три сотни футов – высота в любом случае приличная. А учитывая, что расщелина располагалась в тени скального выступа, различить ее снизу можно было лишь под чрезвычайно узким углом. – Пьер, ты молодчина, – сказал я. – Можно было бы запросто проплыть мимо, так ничего и не заметив. Я уж думал, придется возвращаться несолоно хлебавши. – Мне просто повезло, – ответил он. – К тому же ты привел нас в правильное место. Это ведь та пещера? – Та или не та, но что пещера – несомненно, – вставил Кен. – В худшем случае это просто пещера, которая еще никому не попадалась на глаза. Вопрос в другом: как мы в нее попадем? Пьер перемотал запись назад и, постоянно нажимая на паузу, заново просмотрел определенный фрагмент. – Заберемся по стене. – Хрена с два, – возразил Кен. – Ты на меня посмотри! – Да, это не так просто, – согласился Пьер. – Но стена по большей части вогнутая, в ней достаточно трещин и выступов, а значит, есть куда поставить ногу и за что ухватиться. Наденем перчатки для гребли. Если действовать осторожно – задача вполне выполнимая. – Для тебя – может быть, – возразил я. – Но тут не все такие, как ты. – Тогда я пойду первым, – спокойно ответил он. – Проложу маршрут. Не получится так не получится, тогда ты просто придумаешь новый план. Но я точно знаю, что Молли занималась скалолазанием, а судя по тому, как вела себя в воде Фезер, она в приличной физической форме. О Джемме мне ничего не известно, но думаю, она тоже справится. – Чудно, – сказал Кен. – А я у нее на плечах поеду. Мы переглянулись и захохотали. – Решено, – объявил я. – Давайте вскарабкаемся на эту стену. До ночи было еще далеко. Мы с Джеммой сидели друг напротив друга у костра, разложенного возле самой воды. Каждый член нашей компании был занят своим делом. Молли щедро намазывала лицо гелем алоэ. Обнаружив, что баночка с бальзамом для губ пуста, она злобно выругалась. Фезер застыла в позе йога. Пьер менял батарейки в своей аппаратуре и скидывал отснятый материал на жесткий диск. Дилан, как ни странно, читал книгу. А Кен, развалившийся в походном кресле, просто созерцал звезды, курил сигарету из моих запасов и прихлебывал водку из на удивление невместительного стакана. Джемма посмотрела на меня. – Поздравляю, – произнесла она. – Всем когда-то везет, не так ли? Она закатила глаза: – Да я вовсе не о том. Я имела в виду, тебе есть чем гордиться. – Пока рано об этом говорить. – А ты и правда серьезно относишься к своей работе. – Да. Потому что не всегда то, с чем мы имеем дело, – выдумки на пустом месте, – ответил я. – Кстати, любопытно, как многие из этих загадок перекликаются друг с другом. Возьмем, к примеру, Тутувени. – Что, прости? – Переводится как «Газетная скала». На небольшом участке этой скалы, что находится на границе штата Юта, обнаружено пять тысяч петроглифов – они просто выскоблены на черной поверхности. Согласно официальной версии, это символы клана, которые более тысячи лет подряд вырезали там юноши племени хопи. Это была часть обряда инициации. И надписи якобы означают: «Я здесь во славу моего племени и моих богов, как бывали тут и мои праотцы до меня». Однако, помимо традиционных для хопи изображений, таких как койоты и кукурузные початки, встречаются и весьма причудливые. Например, отпечатки ног с двумя или шестью пальцами, напоминающие скорее отпечатки ладоней. Ну разве не странно? Ведь если человек вознамерился потратить немалое время на то, чтобы высечь на камне изображение руки или ноги, то, думается мне, он знает наверняка, независимо от «примитивности» его культуры, сколько пальцев надо нацарапать. – Это могут быть отпечатки звериных лап. – Назови мне хоть одно шестипалое животное. – Слоны, – незамедлительно последовал ответ. – И гигантские панды. – Ты шутишь? – Вовсе нет. – Допустим, но ни те ни другие не являются коренными обитателями северо-западной части США, согласна? – А что, если раньше являлись? – спросила Джемма, заговорщически понизив голос. – Вдруг в древности здесь повсюду бродили стада непуганых панд, а мы об этом не знаем, потому что властям на руку наше дремучее невежество…