Конечно, на обстановку я любовалась недолго. Лишь мазнула взглядом, всё своё внимание отдавая людям, находящимся здесь. Во главе стола сидел мужчина очень напоминающий Иллиадара. Я сначала подумала, что это его отец, но потом засомневалась. Разве во главе стола не должен сидеть хозяин дома? Хотя, может тут принято сажать более высокопоставленных гостей на это место. Всё-таки Тоберон Галахар граф, а хозяин этого дома титула не имеет и является просто главой города. Я глянула на второго мужчину. Явно невысокого роста, чуть полноватый, с небольшими залысинами. Волосы темные, глаза карие, брови густые, нос небольшой картошиной. Но при всем при этом мужчина выглядел вполне неплохо. Может, все дело в дружелюбной улыбки и сверкающих глазах? Граф в отличие от главы города выглядел хмуро и строго. Сидел он, выпрямив спину так сильно, что я и сама невольно выпрямилась. Глаза его неотрывно смотрела на меня, отчего была немного неуютно. — Сын, — сказал граф, не отрывая от меня глаз. — Да, отец, — Иллиадар коротко мне улыбнулся. — Это Селена. Она, как ты видишь, из северных альваров. Селена, это мой отец — граф Тоберон Галахар. А это уважаемый глава города, который любезно позволил нам воспользоваться его гостеприимством. Кадма Сперхия. Кажется, то, что я из альваров никого в этой комнате не удивило. Собственно, это вполне нормально, ведь они уже видели меня, пусть и без сознания. Насколько я поняла, моя внешность тут очень редка и бывает только у одного народа. — Мне очень приятно, — тихо сказала я, чуть наклоняя голову. — Как мне обращаться к вам, граф? — Можете звать меня милордом, — отозвался граф, нахмурившись. Иллиадар недовольно сверкнул глазами в сторону отца, но промолчал. — А меня зовите просто Кадма, моя дорогая, — встрял глава города. — Не думаю, что это уместно, — тут же осадил его Иллиадар, явно сильно недовольный. — И воздержитесь от своих… — Сын! — резко осадил Иллиадара граф. Я удивлённо переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь понять, что происходит. — Но отец! Я не позволю обращаться к Селене столь неуважительно. Ведь она моя… — Иллиадар замолчал, глянув на меня встревожено. — Кто? — спросил требовательно Тоберон. Мне показалось, он даже приподнялся немного. — Невеста, — спустя минуту ответил страж, буквально впившись упрямым и горящим взглядом в отца. Любому было бы видно, что он будет стоять на своем решении до конца. Я же, услышав это, разволновалась. Всё-таки так далеко мы не заглядывали. И мне было немного неприятно, что всё решили за меня. А с другой стороны с нашей небольшой проблемой другого выхода вроде как не было. Но мне бы хотелось, чтобы он хотя бы предложении сначала сделал, а не вот так, просто поставил перед фактом. Вздохнула, на короткий миг прикрывая глаза. Собственно, перед фактом нас давно поставили, сама магия сделала это, так что быть невестой всё-таки лучше, чем просто батарейкой, спрятанной где-нибудь в подвале замка. Мне нужно быть благодарной судьбе, что в стражи мне достался, видимо, благородный человек. Граф тут же посмотрел на меня. Не знаю, какие мысли бродили у него в голове, но спустя минуту, он коротко кивнул, явно не сильно обрадованный происходящим. — Погорим после обеда, сын, — произнёс он и принялся за еду, больше не обращая на нас никакого внимания. Иллиадар же, обернувшись ко мне, улыбнулся, явно пытаясь дать понять, что всё будет хорошо. Я тоже улыбнулась, правда вышло это несколько нервно. Всё мои силы уходили на то, чтобы держать себя в руках. Мне попеременно хотелось то заплакать, то немедленно обнять Иллиадара, то уйти отсюда, то накричать на кого-нибудь. Ужасное состояние, особенно, когда не можешь сделать ничего из этого. Всё наслоилось. Моё состояние, непривычное место, незнакомые люди, неожиданное предложение, от которого, кажется, невозможно отказаться. Я занервничала, желая поскорее оказаться в одиночестве или еще лучше с Иллиадаром наедине, чтобы хотя бы с одним разобраться. Быстро проглотив то, что лежало у меня на тарелках, даже не поняв толком, что именно я ела, поглядела на стража выжидающе. Он в это время разговаривал с главой города, а тот в свою очередь постоянно поглядывал на меня. При этом я видела, как блестят его глаза, словно перед ним горка золотых монет или же еще что-то в этом же роде. Стало неуютно. — Закончила? — спросил Иллиадар, заметив, что я сижу неподвижно. Я кивнула, боясь, что голос может меня подвести. Напряжение не спадало, и я нервничала всё сильнее, понимая, что мне срочно нужно покинуть это место. — Я провожу. Иллиадар поднялся и обошёл стол, подавая мне руку. При этом я видела, как тревожно он вглядывается в меня, словно ощущает или видит моё состояние. Подав руку, я прикусила губу. От прикосновения к стражу, меня опалило. Казалось, еще немного и я попросту вспыхну. Держать себя в руках становилось всё сложнее. Я едва понимала, что происходит вокруг меня. Все стали безразличны, кроме одного единственного человека, который держал меня за руку. Голова закружилась. Я стиснула зубы, медленно выдыхая. В груди горело так, что дышать становилось всё сложнее. Мир вокруг подрагивал, словно состоял из какого-то желе. С трудом подняв голову, я задержала дыхание. Весь мой мир сузился до голубых глаз, в которых, словно резонируя со мной, разгоралась жажда. С каждой секундой они становились всё темнее и глубже. Откуда-то из глубины своего сознания, я наблюдала за всем происходящим, расстроено качая головой. Это безумие какое-то! Ничего подобного раньше я не ощущала. Это не любовь, не желание, не притяжение, это нечто совершенно иное. Настолько сильно, что сопротивляться этому нет никакой возможности. Я никогда бы не хотела настолько сильно зависеть от другого человека. Пусть даже он будет защищать меня, но мне казалось, что я теряю себя в этом сумасшедшем желании. Кажется, мы шли. Я точно не скажу, так как не помню точно. Вроде мы только что были в столовой, но в следующую минуту я уже ощущала, как горячи губы яростно целуют меня. От этого прикосновения я застонала, выгибаясь в сильных руках. — Значит… — начала я, подставляя под поцелуи шею. Короткий укус должен был принести боль, но вместо этого по телу прокатилась жаркая волна удовольствия, — невеста? Спросила, а сама удивилась, как у меня еще хватает сил о чём-то говорить. Иллиадар на короткий миг замер, а потом принялся расшнуровывать платье. — Конечно, — отозвался он, прикусывая мочку уха. — Ты ведь не думаешь, что я смогу оставить тебя? Или то, что я смогу взять в жены другую женщину? — Как благородно, — отозвалась я, старательно пытаясь остаться в сознании. Мне хотелось поговорить, пусть тело и думало сейчас иначе. Конечно, можно и потом, но чем раньше я всё для себя выясню, тем лучше. — В моём поступке нет ничего благородного, — фыркнул Иллиадар, стягивая с меня платье. Отбросив его в сторону, он нахмурился, когда понял, что под платьем у меня еще и сорочка. — Просто я знаю, что не смогу быть далеко от тебя физически. К тому же, вряд ли найдётся женщина, которую я буду хотеть, так же как и тебя. Да, и ты себе не представляешь, что взять в жены кого-то из твоего народа невероятная удача. — Но твой отец, — прошептала, зарывая пальцами в непослушные волосы стража. — Не обращай внимания на него. Он сам понимает всю выгоду и необходимость, просто я его единственный сын, вот он и волнуется, — пробормотал Иллиадар, припав губами к соску. А учитывая, что сорочку он так до сих пор и не снял, ощущения были немного странными, но не менее приятными. — На самом деле, — продолжил он, отрываясь от своего занятия и начиная стягивать с меня последнюю деталь одежды, — я даже рад, что у нас нет другого выхода. Мне стоит поблагодарить судьбу, что именно я твой страж. Боюсь, в ином случае у тебя был бы такой выбор, что ты вряд ли обратила бы на меня внимание. — Какие глупости ты говоришь, — простонала я, позволяя опустить себя на кровать. В голове мелькнула мысль, что сейчас день и нас могут хватиться, но эта мысль быстро растворилась в голове, не оставив после себя ничего. — Стражем может быть только идеально подходящий человек. — Да, я понял, — Иллиадар снов поцеловал меня, поглаживая руками бедра. — Вот только без подсказки очень сложно обычно найти этого идеально подходящего человека. Ты так не считаешь? Откровенно говоря, сейчас мне перехотелось говорить, так как сознание всё сильнее ускользало, а жар внутри уже невозможно было сдерживать. — Наверное, — ответила, задыхаясь, — ты прав. — Прости, что мне пришлось поставить тебя перед фактом насчет нашей свадьбы, — прошептал страж, раздвигая мне ноги. — Ничего, — выдохнула, облизывая нервно губы. Сейчас это было последним, о чём я могла думать. Хотелось немедленно избавить от того, что уже распирало меня. Громадное море давило изнутри, словно желало разорвать меня на части. — Давай, прошу тебя. — Как скажешь, — срывающимся голосом сказал страж. Затем последовал сильный и резкий толчок. Последнее, что я запомнила, были сияющие каким-то бешеным желанием голубые глаза стража, а потом я, кажется, потеряла сознание. Глава 14. Ревность и отбытие Кажется, я недооценила то, как люди могут реагировать на мою внешность. Первой ласточкой была Агата. После того, как страж второй раз забрал мою ману, я ощущала себя так, будто могу взлететь, если пожелаю. Ощущение легкости и свободы было таким всеобъемлющим, что я едва не задыхалась от восторга первое время. По-моему, с Иллиадаром было что-то в этом же роде. Я замечала, как он иногда замирал, словно пытаясь что-то запомнить. Поначалу мы настолько были погружены в свои ощущения, что почти не обращали внимания друг на друга. Хотя нам и не нужно было, так как лично я еще сутки после передачи ощущала Иллиадара так четко, словно он постоянно рядом. И это я не говорю об окружающем мире, на который я обращала внимания меньше, чем следовало бы. И вот на второй день я заметила, что Агата слишком пристально смотрит на меня. Поначалу я подумала, что это из-за любопытства. Ну, необычная внешность и всё такое. Но когда при переодевании я ощутила, как руки девушки слишком уж долго касаются меня, то напряглась. Второй ласточкой стал Кадма. Хотя, глава города и до этого слишком уж бурно реагировал на меня. На следующий день он, казалось, не обращал внимания ни на кого кроме меня. Сказать, что это не понравилось Иллиадару, ничего не сказать. Кроме этих двух остальные люди, с которыми мы сталкивались слишком уж неадекватно, на мой взгляд, вели себя в моем присутствии. Хорошо, что Иллиадар почти всё время был рядом, так что ничего страшного не случилось. Единственный, кто вел себя вроде как нормально, был отец Иллиадара. — Что происходит? — пробормотала я вполголоса, оказавшись в комнате. Агату я отослала, сказав, что сама в состоянии раздеться. Сделав пару кругов по комнате, села на кровать. — Это твоё обаяние. Я подпрыгнула от неожиданности, разворачиваясь. — Монту! — схватив себя за ворот платья, выдохнула я, угрожающе нахмурив брови. — Ты меня напугал. Где ты был все это время? Я не видела тебя со вчерашнего дня. И что ты имеешь в виду под обаянием? Прости, но такого просто не может быть. — Почему? — Монту поднялся и потянулся, оттопыривая вверх хвост. — Они ведут себя так, будто их опоили чем-то. Никакое обаяние не может дать такой эффект, — ответила я, снова садясь на кровать. Подумав немного, упала на спину, раскинув руки в стороны. — Ты забываешь об одной мелочи, — мурлыкнул Монту, а я закряхтела, так как этот невозможный кошак улегся мне на живот, сворачиваясь клубком. Учитывая, что он был намного больше любого кота, то весил Монту прилично. — Какой? — спросила, пытаясь скинуть кота на кровать, но тот не поддавался, лишь шипел рассерженно, бормоча что-то о моих мозгах, вернее, об их отсутствии. — Ты из белоснежных альваров, — ответил Монту, всё-таки сползая с меня и укладываясь рядом.