Подойдя, я неуверенно переступила с ноги на ногу. Мужчины, заулыбавшись еще сильнее, тут же опустили паланкин на пол, позволяя мне забраться. — И чего они такие веселые? — буркнула тихо, но, кажется, Агата, шедшая рядом, меня услышала. — Это честь для них, конечно же, — ответила она, зорко поглядывая по сторонам. Хорошо, что я больше никогда не буду выходить замуж. Честно говоря, мне показалось, что весь город собрался поглядеть на невесту. На меня смотрели, ахали, так как полупрозрачная ткань не скрывала толком ни моего лица, ни цвета моих волос. Тыкали в меня пальцем, о чем-то просили, поздравляли, и даже проклинали. А еще хорошо, что нас сопровождали стражники. Иначе, я боюсь, мы бы так просто не дошли до храма. От всего этого гула и шума, я даже толком не рассмотрела храм. Поняла только, что он белый и высокий. А еще у него длинная лестница. Паланкин остановился прямо около этой самой лестницы. — Обычно невесту ведут родственник, который как бы и жертвуют ее мужу, но так как у вас никого нет, то вы пойдете одна. Граф с виконтом ждут вас внутри. Агата тут же отошла в сторону, присоединяясь к толпе за спиной. Я оглянулась, если заставив себя не охнуть. Небольшая площадь перед храмом была битком забита любопытными людьми. Стоило мне сделать первый шаг, как вся эта толпа качнулась. Неужели они собрались идти вслед за мной внутрь? Вздохнув несколько раз глубже, пошагала по ступеням верх, слыша позади шаги сотен людей и шорохи. На самом верху, перед тем как войти внутрь, я еще раз оглянулась — вся лестница была полна людьми, как и площадь. Я усмехнулась. Моих родственников еще поискать надо, но зато вон сколько желающих заменить их и принести в жертву будущему мужу. Развернувшись, смело пошагала дальше, почти сразу замечая стоящего около алтаря, который изображал из себя большой булыжник искрящего черного цвета, Иллиадара. Что это за камень такой? Напоминает авантюрин. Говорят, он помогает встретить человеку свою пару. Надо же, как символично. Пока шла, заметила, что и храм внутри полон совершенно незнакомыми мне людьми. Впрочем, неудивительно. В этом мире я пока что толком никого и не знаю. Около Иллиадара с одной стороны я увидела Тоберона, а с другой Аргота. Король улыбался так, будто это за него я замуж выхожу, чему он безумно раз. Когда я была близко, страж протянул мне руку и тут же схватил мо ладонь, стоило мне только протянуть ее. За алтарем тут же нарисовался местный, эм… священник, наверное. Я как-то особо не интересовалась местной религией. И вообще, что это за храм? — Мы собрались здесь, чтобы быть свидетелями знаменательного события, которое должно скрепить сердца двух любящих сердец, — начал местный служитель. Меня же больше интересовал алтарь. Не представляю, где они могли взять такой большой кусок авантюрина. И ведь его еще отполировали, сделав поверхность гладкой и ровной. И что-то подсказывает мне, что сегодня без кровопускания все-таки не обойдется. Ну, для чего-то же лежит тут небольшой нож и стоит золотая, покрытая камнями чаша, больше похожая на приплюснутый кубок. — Протяни свою руку, дитя. Я тут же вернулась в реальность. Заметив, что от меня чего-то ждут, тут же протянула левую руку служителю. Он тут же мягко улыбнулся мне, будто показывая, что все понимает. Затянув нечто похожее на песню, он взял в руки небольшой кинжал. Я же напряглась. Вроде Агата сказала, что сейчас не режут невест? — Не волнуйся, — шепнул Иллиадар. Я же скептически хмыкнула, позволяя порезать себе запястье. Больно! Под руку тут же сунули ту самую чашу, чем-то уже наполненную. Зашипев, я едва удержала себя, чтобы не вырвать руку из цепких и сильных пальцев. Они свой нож, что, вообще не точат?! Повинуясь моему желанию, рана на руке начала стремительно зарастать. Служитель на это метнул взгляд на меня, потом поочередно на Иллиадара и на короля, но промолчал. — И пусть кровь молодой девы сегодня будет принесена в жертву мужу, — заговорил он странным, грудным голосом. Иллиадар тут же поднял чашу и принялся пить. Сделав ровно три больших глотка, он поставил чашу обратно на алтарь. — И богам, — добавил служитель, когда чаша вернулась на алтарь. Взяв ее в руку, он снова завел какую-то песню, осторожно при этом поливая камень моей кровь, смешанной с чем-то красным. Вино? Вполне может быть. Я же с удивлением смотрела, как жидкость почти сразу впитывается в камень, словно это и не камень вовсе, а губка. А потом вокруг нас поднялся такой вихрь, что моя полупрозрачная фата куда-то улетела. Я даже не сообразила толком, что происходит, когда Иллиадар прижал меня к себе, обнимая. Оглянувшись, я с удивлением заметила, что мы окружены сияющим светом, в котором будто вспыхивают и гаснут многочисленные звезды. — Магия, — сообразила я, поднимая голову. Иллиадар смотрел на меня, а потом наклонился и поцеловал, прижимая меня к себе так сильно, что я даже испугалась, как бы ребра не переломал. Левую руку обожгло огнем, отчего я замычала в губы, едва устояв на ногах. В голове все помутилось. Огненный цветок в груди полыхнул, стремительно распускаясь. Я ощутила, как через меня проходит громадный потом магии, из-за которого я чувствовала себя хрупкой тросточкой. А потом все резко прекратилось. Иллиадар отпустил меня, отступая на шаг. Я, дрожа, оглянулась, понимая, что люди смотрят на нас с непонятными эмоциями. — Объявляю вас мужем и женой, — вклинился в звенящую тишину голос служителя. Все тут же посмотрели на него, отчего немного взъерошенный и растерянный мужчина попятился, будто опасаясь, что на него сейчас накинутся. Все продолжали молчать, пока в той же тишине не прозвучали одинокие хлопки. Я оглянулась, понимая, что хлопает король. Следом за ним захлопал Тоберон. Еще с минуту их поддержка была единственной, пока к ним не стали присоединяться остальные люди. Я несмело улыбнулась, делая небольшой шаг в сторону стража, а потом меня вдруг всю скрутила боль. Я задохнулась воздухом, ощущая, как мир мгновенно поблек, а потом и вовсе окрасился в черный цвет. Последним, что я ощущала, был короткий вскрик и сильные руки, подхватившие меня, а потом я оказалась в чернильной темноте, тягучей и очень тяжелой. Конец первой книги