— Витя, лично мне они пошли на пользу, — спокойно ответил Валера, — а Швед вообще переполнен умениями. Неизвестный мне дотоле мажорёныш решил оспорить тезис и потребовал привести пример. — Без проблем, — подключился я, — есть ли здесь кто-нибудь кого регулярно мучают боли в верхней части позвоночника? Типа остеохондрозных. — Меня мучают, — неожиданно откликнулась Зоя Владимировна (52 года), представленная, как совладелица трёх банков. Одинокая, кстати. — Сеанса у хиропрактора даже на два дня не хватает, приходится обезболивающие принимать, дожидаясь утра. — Именно в армии я прошёл курсы мануальной терапии технического уровня. Работаю плечевой пояс, шею и голову. Совершенно неубедительно, так как такие же курсы можно и на гражданке пройти. Но мне пофиг дискуссия об армии, мне нужно использовать столь удачно подвернувшийся шанс. Женщина явно состоятельна, а значит имеет отличные связи. Можно подсадить её на крючок и она всегда будет впрягаться за меня, чтобы не потерять уникальную возможность облегчить свою участь. — Пойдёмте в мою комнату, я проведу сеанс, а через неделю вам позвоню. Расскажете, как себя чувствуете. Через полчаса мы вернулись, когда все уже подзабыли о нас. — Зоя Владимировна, такие сеансы нужно будет проводить раз в неделю и тогда никакие хиропракторы не понадобятся. Боли просто уйдут из вашей жизни. Но пропускать сеансы нельзя, лучше работу прогуливайте. — Игорь, — решила порекомендовать кое-что мадам Либенкова, — так может ты лучше свой обезболивающий отвар будешь готовить для Зои. Он же у тебя очень хороший был и прекрасно помогал. Окружающие сразу затихли и премного удивились. Жена хозяина дома не тот челвек, чтобы попусту болтать. А значит есть нечто из прошлого столь немаловажное в нынешнем. Даже богатые мучаются иногда от болей. Вроде обезболивающих пруд пруди, но нет единого самого эффективного. — Лариса Фёдоровна, — обрушил я надежды на панацею, — ту рецептуру я продал армии. Больше не могу её использовать, а, тем более, продавать отвары. — А если исподтишка, только для своих? — Увы, я человек чести, вы же знаете. Если слово дал, то уже не нарушу его. Сразу же встрял Виктор. — Ой, да ладно, вам. Всё продаётся и покупается, даже честь. Зависит лишь от размера суммы. Все пять Либенковых посмотрели на него, как на балбеса. С жалостью к болезному на голову. — Витя, это не распространяется на Шведа, — мягко пояснил глава семьи, — он редко даёт обещания, но всегда их исполняет. — Ты видимо с собой и такими же, как ты сам, путаешь, — сочуственно пожалела недоумка Ирина, — Игорь, человек слова и дела, и его уважали за это все. — А ещё его уважали за то, что он никому не позволял сесть себе на шею, — поставила финальную точку Лена, старша сестра Валерона. Зоя Владимировна более внимательно посмотрела на меня и кажется сделала в своей голове какую-то отметку. А Юля наконец-то выбрала объект для приставания и использования в личных целях. — После того, как эта туса кончится, рванём в клуб, чтобы оторваться, — шепнула мне, дабы порадовать от всего сердца. — Увы, ты мне не подходишь. — Как это, я настоящая европейка, к тому же отвязная. У кого хочешь спроси. Хорошо, что Ира пояснила девчушке ряд нюансов, связанных со мной. — Юля, Шведу нужна подруга с высшим образованием. Иначе ему не о чем будет поговорить. — Ирэн, какие разговоры, когда можно оттянуться вовсю? — Самые обыкновенные. О тайнах истории, космоса, мироздания… Вытаращенные глаза юной девушки подчеркнули то, что мы не европейцы, а какие-то отсталые туземцы. — Тогда ему нужна синий чулок. — Вот-вот, именно такую он ищет. Мир на глазах наполняется какими-то неправильными молодыми людьми и Юле стало некомфортно. Она-то хотела показать свою крутизну, а тут нет никого кто может это оценить. И что прикажете делать бедняге? Карету, ей, карету! Глава 4 Глава четвёртая Полиграфистов мы раскатали не столь крупно, всего лишь 11:3. В первом тайме все дружно выдыхались с азартом и почти вничью получилось. А вот во-втором масть и пошла. — Швед, ты на наркоте, что ли? Так поделись и все будем бегать, как энерджайзеры. — Вы сначала курить бросьте, а потом пить. Затем начните бегать по утрам. — И зачем нам это? Вполне разумный подход. не оспоришь. Зачем человеку здоровый образ жизни, если можно жить, как все? — Тогда даже не пытайтесь сравниваться со мной. Я, всё-таки, с малолетства качаюсь и другими видами физо занимаюсь. У меня врождённый культ силы и динамики может быть. — Ясно, что ничего не ясно. Играли на поле соперника, простеньком, как ситцевые трусы. Стандартная поляна и два ряда деревянных скамеек вдоль неё. А на них не только их полтора землекопа, но и наших восемь с половиной. Да, после сенсации количество фанатов "резко" выросло. Даже первые горлодёрки появились. Что-то вроде "Экспресс — молодес!" и "Шведу — победу". Я тащусь от народного творчества когда полная околесица, лишь бы рифма была. С соперниками, после игры, чуть не подрались, доказывая что я не Роналду и даже не Месси. И не из ЦСКА перешёл в грузчики. — Недруги, мать вашу, — огрызаюсь, чтобы хоть что-то втолмить недотыкомокам, — я в армии бегал марш-броски по двадцать километров с полуторной выкладкой. С чего мне уставать, когда в трусиках и в маеечке? И всего лишь полтора часа на ровненьком поле, а не по пересечённой местности. — Зато вы легко на грудь принимаете литр водяры, потому что в этом классно натренированы, — продолжаю лекцию — а я поплыву после второй рюмки. Каждому своё и неизвестно что больше в жизни пригодится. Хорошо, что вмешался один из наших землекопов, предъявив удостоверение. Он, хоть и в гражданке, но всё-таки капитан линейной ментуры. Да ещё и по фамилии Морозов, вот и отморозил всех срачующихся. В кабак со всеми я не пошёл, откорячившись тем, что уменя забыта с восьми утра дежурство. Это у них выходной и им сегодня можно стоять под стрелой, залезать на опоры ЛЭП и переходить улицу на красный свет. Желающие могут даже трамвай обходить сзади. Довелось когда-то полицезреть плакаты советских времён, вот кое-что и запомнилось. Постепенно знакомлюсь с бытом второй железнодорожной. Меня постоянно пытаются приблечь к работам, не входящим в мои обязанности. Мол, молод и "дюжий" вот и должен всякой хренью заниматься. Больница дотационная и всегда везде всего не хватает. Больные лежат в простых палатах, в ВИПовских и кое-где в коридорах. Нет не на полу, а в кроватях, которые туда вынесены. Бухгалтерия замучалась вычищать страховки подчистую, так что родственникам приходится ещё и наличкой иногда доплачивать. Поэтому и мне на шею стараются влезть при каждом удобном случае. А это по инструкции не положено. В смысле, на моей шее ездить, я им не московский гид. Наверняка строчатся жалобы и скоро выгонят за неподчинение. — Санитар! Показал Гошке фокус с верёвочкой, которую посередине разрезешь, потом узелком завязываешь, потом в кулак скомкиваешь, а потом она целая оказывается. — Дядь Игорь, но это же невозможно! — Многое невозмпжное возможно, если продумать. Давай покажу тебе в деталях суть манипуляции. Мальчишка сразу на целую голову стал счастливее, когда у него самого этот фокус удался. Сразу умчался другим показывать. А я случайно пересёкся с одним человеком, которого где-то видел. Опаньки, так это же известный актёр, ставший продюсером. Подхватил где-то гепатит и вынужден был уйти из профессии. — Ты не поверишь, но чувствую облегчение. Какбудто гора с плеч свалилась. — Согласен, вы из своей рутины фактически в новый мир шагнули. — Ну вот, хоть кто-то меня понимает. А то остальные говорят, что я лишь хорохорюсь для бодрости. Разговорились и он поведал, что хочет уехать в деревню к своему дяде, леснику. — Много лет мечтал, но не мог вырваться. Сейчас собираю манатки и рвану на своей таратайке. А ты чего в санитарах? Или практику добираешь? — А мне без разницы, я другим по жизни занимаюсь.