Но жизнь не игра. Давайте разбираться что же произошло в реальности. Итак, первое с чего начинается успешное правление? Разумеется с «чистки» и проскрипций (это красивое емкое слово мы еще будем разбирать подробно когда дойдем до Рима). По-видимому в распоряжении Филиппа на момент начала правления должно было быть примерно 3000 «гипаспистов» (щитоносцев) — полных аналогов гоплитов. И 600 «гетайров»(друзей царя) — аналогов полюсных всадников. Все это знать. Неизвестно сколько их было на самом деле, после неудачного похода Пердикки. Вполне возможно, что это просто некий высший мобилизационный потенциал, то есть по факту на призыв откликнется хорошо если половина, даже в лучшие годы. Скорее всего просто в Македонии было около 3000 владений с которых можно было выкормить гоплита, и около 600 владений побогаче, которые выставляли по всаднику. И дальше начинается территория загадок, погруженных в тени недосказанности. В любом случае армия так себе, с иллирийцами не поспоришь. Похоже, что начал Филипп не с армии. Получив власть Филипп немедля начал женихаться. Технически, мы не знаем можно ли было быть многоженцем в Македонии того периода, и если да, то насколько — обычаи и законы от местности к местности могут сильно разниться. В той же Спарте, например, было разрешено многомужество, и даже одно время сильно распространено. К тому же, в случае с царем брак мог рассматриваться именно как политический союз, и развод в таком случае вовсе не был так уж сложен как в средневековье. Женщина из благородной семьи, вместе с ребенком — потенциальным наследником и частью имущества — возвращалась в «семью». Скорее политическую группу, связанную не столько дальним или близким родством, сколько общностью экономических интересов. Это некий аналог современного российского «клана», вплоть до наследуемых должностей. Но это не означало позор, или тем более смерть, бывшей жены царя. Так же очень похоже, что в некоторые отдельные моменты жен у Филиппа было несколько. Но в любом случае рекордов Филипп не ставил, за все время жизни женился он раз десять, максимум. Мы более-менее точно знаем о пяти женах царя. Все это происходило на фоне скачкообразного увеличения гетайров. Источники в один голос говорят «собирая аристократов со всей греции и отдавая им земли врагов царя, Филипп смог к концу правления увеличить численность гетайров кратно…». Кстати, существовали щитоносцы царя — отряд в традиционные 300 человек, вооруженный за счет самого царя и служивший постоянно. Именно они изначально назывались Педзетайры (pezhetairoi — буквально «пешие гетайры»), и уже сильно позже это название распространилось на фалангитов с длинными копьями, которых мы представляем говоря «македонская фаланга». Но вот людей для этого отряда «пеших друзей» отбирали не по гражданским правам, а по физическим данным. «Со всей Македонии собирались самые высокие и сильные люди…». Это был с одной стороны отряд телохранителей, охранявшей царя во дворце и на пирах, а с другой стороны ударный отряд на поле битвы. При этом еще были и архигпасписты — люди с большими щитами, прикрывающие царя в бою. Если залезть в источники с ногами, то выяснится, что все довольно запутанно, поэтому углубляться не будем, важно то, что в Македонии уже существовали традиции «воинской повинности». Были некие институты, позволяющие забрить человека в гоплиты на пару десятков лет. И был институт ополчения лично свободных македонцев, которые выполняли функции пелтастов. Примерно с такой (совершенно непонятной) армией Филипп и захватывает основу своей экономической мощи — рудники. Вернее, он отбивает у Иллирийцев долину реки Стримон (Strymon) в западной Фракии, а с ней вместе серебряные шахты и золотые прииски. По утверждениям Аристотеля, эти шахты и прииски дают Македонскому царю доход в 1000 талантов серебром. Талант весит примерно 26 килограмм. Вообще многовато, но я не стал углубляться, ясно только одно — именно с этого момента и начинается строительство Македонской армии. Почему иллирийцы не сподобились построить свою, иллирийскую фалангу на эти же деньги? Я бы безосновательно предположил, что тут проблема с социальным устройством и организационными возможностями. Знать иллирийцев неплохо наварилась, что было выгодно в краткосрочной перспективе для них лично. И иллирийский народ со временем тихо уйдет с исторической сцены — туда им идиотам и дорога, просрали свой шанс. А вот Филипп, по видимому, сумел сплотить вокруг себя и аристократию, и свободных, и мотивировать их для жертвы дохода с рудников на общие интересы, с долгосрочными перспективами. Это действительно выдающееся деяние. Далеко ходить не надо — прямо сейчас Китай соревнуется с США в космической гонке, с прицелом на построение постоянных баз в точках Лагранжа вокруг земли. Китайцы уже даже отправили зонды для поиска подходящих металлических астероидов, не скрываясь что планируют их буксировать к земле и разрабатывать. А представьте, если бы у них еще двадцать лет назад был Байконур с ржавыми Буранами? Они бы уже во всех трех точках Лагранжа наверно бы по космической базе имели. Просрать будущее не трудно, трудно добиться легитимности и лояльности необходимых для, не то что амбициозных, а просто отдаленных, целей. Я сомневаюсь, что в условиях невероятно рыхлых, буквально условных, на уровне суеверий, институтов власти, Филипп прямо так уж смог запугать своих македонцев зловещими комиссарами с именными махайрами вместо маузеров, которые прямо вот бедолаг македонцев гнали на рудники, в бой, и не давали воровать. Вне всяких сомнений, царь смог выступить руководящей и направляющей силой, оседлав волну всеобщего стремления к лучшему будущему. Опираясь на широкую поддержку и проявив и в самом деле выдающиеся организаторские и лидерские качества, Филипп вдруг оказался неожиданно амбициозным молодым царем. Он решает не останавливаться на достигнутом, тем более что пользуясь слабостью Македонии, её интересы были ущемлены со всех сторон. Со стороны Греции фокийцы стригли с македонцев шерсть так, что возможности продавать свой товар македонцам в Греции почти не оставалось. Со стороны моря греческие колонии, такие как Мефона и Византий, не просто доминировали в морской торговле, а банально вырезали македонцев, попытавшихся торговать мимо их портов и разорительных пошлин. И так далее, и тому подобное. Эти, довольно мелкие, если задуматься, дела и заняли Филиппа на долгие годы. Больше чем на десять лет, если быть точным. В течении которых Филипп… Постоянно терпел поражения. Откровенных разгромов он все же сумел избежать. Но были и явно проигранные битвы, были неудачные осады. К несчастью подробности этого насыщенного и запутанного периода его жизни нам неизвестны. Мы находим буквально несколько строчек в источниках, например что однажды македонцев победили с помощью «камнеметов». Источники упоминают что и македонцы очень любили всякие баллисты, использовали осадные башни, по утверждению источников в 24 метра, с баллистами на нескольких ярусах — но все это очень противоречиво, и весьма скудно описано. Так что пожалуй единственную битву, которую можно действительно относительно нормально разобрать, пользуясь перекрестными источниками, некоторые из которых даже писали современники событий, и опираясь на относительно неплохой археологической базой на тот период — так это битву при Херонее. Которая случилась через 20 лет после восшествия Филиппа II на престол Македонии. Тут надо понимать что это уже кульминация. Позади у Филиппа двадцать лет непрерывных войн и поступательного развития его военной машины. Двадцать лет в историческом плане — не так много. Двадцать лет в социальном плане, это разница в поколение. Двадцать лет в плане организационного и технического развития — разные века. Двадцать лет с точки зрения вечно меняющейся политики — целая эпоха. Я знаю, мы живем в довольно устойчивое и спокойное время, к тому же мы сами участники исторического процесса, и поэтому нам трудно судить. И даже может показаться что двадцать лет это хоть и большой, но не принципиально огромный срок. А вы сравните например Европу в 1919-м, и её же, те же страны, в 1939-м. Это два разных мира. И такие стремительные изменения в истории — норма. Так что мир вокруг поля битвы близ городка Хиронея, в 338-м году до нашей эры, был так же не похож на себя времен Пелопоннесской Войны, как армия Филиппа II Македонского на армии гоплитов классического периода Древней Греции. Да и сам Филипп был уже далеко не тем горячим юношей, каким он взошел на трон. Во первых Филипп II хромал на левую ногу. Не совсем понятно когда именно, но его умудрились ткнуть копьем в бедро. Ну как ткнуть. Пробили копьем насквозь царский окорочек, и убили под ним лошадь. Даже удивительно как царь выжил. А еще Филипп Македонский в самом начале своего правления потерял глаз. В молодости, он славился отвагой, и например постоянно пытался первым завязать сражение. В общем, постоянно мельтешил под стрелами. И во время осады Мефоны стрела выбила ему глаз. Но надо сказать это тоже был своеобразный подвиг — стрела была из катапульты. Считается что выжил царь только благодаря мастерству личного врача. Врач тем самым увековечил свое имя в веках, и хотя мы его и не знаем, но оно записано в древних рукописях. Видимо это происшествие слегка утихомирило буйный царский нрав — к битве под Херонеей он уже только разрабатывал гениальные тактические схемы, которые чрезвычайно успешно воплощал не лично, а через своих военачальников. Кстати рост царя Филиппа №2 составлял около 180 см., что для македонян античного времени было чрезвычайно высоким. Да и не только для них, еще в начале века в России средний рост был 160 см. Книга «Место встречи изменить нельзя», основанная на реальных событиях послевоенных лет, приводит личное дело уголовника с аналогичным ростом, и у этого уголовника говорящее погоняло — «Столб». Так что царь был, во всех смыслах, мужчина приметный. Но не только статью и богатством. К Херонее Филипп пришел имея вокруг себя определенный ореол легендарности. Солдаты его армии рассказывали о его подвигах в молодости, а враги восхищались его хитростью и изобретательность. Филипп похоже и в самом деле был умен и сообразителен, это видно хотя бы по некоторым его словам, дошедшим до нас. «Даже в самой неприступной крепости найдется калитка, через которую сможет пройти осел груженый золотом». Это пример гораздо позднего «облагораживания». У Диодора эта фраза выглядит гораздо живее. К царю приходят его воины, и говорят что укрепления города, который предстоит взять, слишком хороши. В ответ Филипп грубо орет: — Да эти стены сможет взять даже осел! — и добавляет после секундного размышления — Если он, конечно, нагружен золотом. Как видите у человека есть чувство юмора, а это верный спутник интеллекта. Но мозги это не совсем то, что нужно чтобы повести за собой людей. Другой случай — в лагерь Филиппа приходят два уважаемых и знатных человека, которые только что пустили армию царя за стены, которые были доверены им в защиту. Они пришли за обещанным — золотом. Их подкупили. Интересно как они сами воспринимают свою подлость — они не видят в ней ничего плохого, и жалуются Филиппу, что пока они шли по лагерю македонцев им кричали обидные слова, типа «предатели». Филипп говорит: — Простите нас, македонцев. Мы не такие утонченные люди как греки, и привыкли называть вещи своими именами. Вы наверняка слышали и эту фразу, возможно в несколько облагороженных, или сокращенных вариантах. Но интересно на самом деле то, что произойдет дальше. Взяв сундуки с серебром и золотом, оба предателя с сопровождающими рабами вышли из шатра царя. и буквально через несколько десятков метров на них напали македонцы, и всех убили. Филипп II не препятствовал расправе, однако после неё заставил участвовавших в ней (там было несколько командиров) поделиться добычей со всеми своими товарищами. Неудивительно что царя в армии любили — он был справедлив. А еще он был милостив. Что такое милостивый царь, с поправкой на IV век нашей эры? Когда очередная осада Мефоны увенчалась успехом, Македонский царь разрешил оставшимся в живых жителям уйти. И даже забрать с собой… Одежду. Но не больше одного предмета. Сам город был срыт, а земля отошла македонским гражданам. Нам может показаться что это и не милость вовсе — но это нам. Многим грекам Филипп Второй представлялся весьма хорошей альтернативой вечной грызне и беззаконию, в которой тонула материковая греция, а его поступки назывались милосердными без тени иронии. Время такое было. Фактически, к 337-му году против Македонии остались только Афины и несколько запуганных союзников, и такой же Фиванский союз. Но это все еще были очень богатые и густонаселенные полисы, которые полностью контролировали море. В 338 Филипп вторгся в Грецию, благоразумно обойдя долгим путем Фермопилы, и объединенная армия союзников встретила его уже близ местечка Херонея, недалеко от Афин. Но об этом в следующий раз. Глава 16 Херонея 338 Второе число августа 338 года до нашей эры. Оставалось 330 лет до ближайшего августа. Но македонские десантники уже тогда продемонстрировали восхищённой публике рукопашный бой, упражнения с холодным оружием и стрельбу по-македонски. В полосатых доспехах и голубых шлемах, сдвинутых на затылок, они кричали «За гипаспистов!», после чего голыми кулаками раскалывали строй противника и орали нехорошие слова. А может и нет. Но так или иначе, но второе августа в минус 338-м году, выдалось деньком ясным, солнечным, но влажным и шумным. Влажным от крови и шумным от грохота битвы. Филипп привел на земли Греции несметную орду, желая сделать то, что не удалось даже великим царям Персии. И против него встали те, кто превыше жизни ценил свободу. Например, рабовладельческие Афины, и не менее рабовладельческие Фивы. Макендонцы. Считается что царь Филипп привел на битву со всей Грецией примерно 30 000 человек. Из которых 9000 были его «пешими товарищами» (педзетайры), 1000 конными товарищами (гетайры), и 3000 гвардией (гипасписты). Остальные — наемники, в том числе и примерно 1000 всадников. Это весьма увесистая армия. Что хуже, это многоопытная армия, имеющая за плечами около 20 лет почти беспрерывных войн. Нельзя сказать что это была армия, прямо уж необоримая и не знающая поражений. Во первых, царь Филипп славен своим живым умом и сообразительностью, а поэтому военные компании зачастую вел в очень «римском» стиле: Полиэн, 4.2.17 «Филипп, желая приобрести Фессалию, сам открыто не воевал с фессалийцами, но, пока пеллинейцы воевали с фарсальцами и ферейцы — с лариссянами, а остальные разделились по враждующим сторонам, всегда приходил на помощь тем, кто его звал. Одерживая верх, он не изгонял побежденных, не отнимал оружия, не разрушал укреплений, но еще более усиливал распри или развязывал их, поддерживал слабых, более сильных ниспровергал, был другом представителям народа, демагогам оказывал услуги. Именно этими стратегемами, а не оружием Филипп завладел Фессалией.» На войне Флипп не только терпел победы, но и пару раз порадовал своих врагов вполне заслуженными поражениями: Так же Полиэн, 2.38.2 (обещанное мной ранее поражение Филиппа от камнеметов) «Ономарх, готовившийся к бою против македонян, занял у себя в тылу полукруглую гору и, спрятав на обеих вершинах камни и камнеметы, вывел войско на лежащую внизу равнину. Когда же наступающие македоняне выстрелили, фокидяне притворились, что бегут к середине горы. Македоняне уже теснили их, преследуя с мужеством и напором, те же, метая камни с вершин, сокрушали македонскую фалангу. Именно тогда Ономарх дал сигнал фокидянам повернуть и атаковать врагов. Македоняне же, когда одни атаковали их сзади, а другие метали камни, с большим трудом бежав, отступили. Говорят, что во время этого бегства царь македонян Филипп сказал: „Я не бежал, но отступил, как баран, чтобы снова произвести более сильный удар“.» Теперь давайте о армии Филиппа еще раз, но коротенько. Начиная с дальнего. Вот там, на коняшке, гетайр. Гетайры всадники, и априори подразумевается что у них есть как минимум копье, шлем и меч. Копье не простое, а «ксистон», примерно 3–4 метра длинной. Гетайры тяжелая ударная кавалерия. Фессалийская наемная конница — тоже. Обычно же греческая конница подразумевает в массе своей неких конных метателей дротиков. Они не являются неким уникальным оружием, по сути гетайры и союзная конница македонцев полностью аналогична коннице греков, единственное отличие, это массовое применение длинных копий. Воин по середине это гипаспист. Гипасписты, или по русски «щитоносцы», полностью аналогичны греческим гоплитам. Так же меня поправили про гипаспистов: Именно на момент правления Филиппа, про вооружение гипаспистов существует два полярных мнения. В основном все сходятся на том, что гипасписты не были на тот момент тяжеловооруженными гоплитами. Более того, считается, что они как раз таки были легковооруженными воинами, которые использовались в связке с гетайрами (и это можно увидеть уже в сражениях Александра). Считается, что тяжелое вооружение гипасписты получили в ходе развития военной машины эллинистического мира и позже Филиппа. Во время похода Александра или позже во время диадохов. Про вооружение гипаспистов мы знаем из разных фресок, которые были сделаны ПОЗЖЕ правления Филиппа. Так что тут не все однозначно… Сами по себе они ничем не удивят греков — у тех же фиванцев и афинян то же есть аналогичные отряды спецназа по 300 человек. Также уже есть регулярные отряды числом в 1000 (или даже больше) вполне профессиональных солдат. Ну и наконец, убероружие, педзетайры, та самая пресловутая македонская фаланга. И её видом греков тоже было трудно удивить. Вот он, красавец-педзетайр. На щите стилизованная восьмиконечная звезда хаоса — царский символ Македонии. Пока греки грызлись между собой с помощью персов, сами персы грызли всех вокруг с помощью греков. А вернее, греческих наемников. И это приняло такие масштабы, что очередная междоусобица в Греции всерьез мешала стратегическим планам Державы Ахеменидов. Персы докатились до того, что начали пытаться добиться мира в Греции. И в 375 году до нашей эры персам это удалось. Немедленно был нанят некий опытный полевой командир Ификрат (Ἰφικράτης). Афинянин, который впрочем начал карьеру в 18 лет на персидском флоте. А вместе с ним все, кто только согласился забриться в персидскую армию. Всего было собрано около 20 000 греческих наемников. Проблема была в том, что гоплитов среди них было меньше половины. На самом деле многие источники отмечают общее обеднение Греции на протяжении IV века до н. э., и в частности, как следствие, что немногие могли позволить себе приобрести полную экипировку гоплита. Чтобы найти выход из этой ситуации, Ификрат предложил создать воинов, которые могли бы заменить собой недостающих гоплитов. Всех греческих наемников превратили в такабара. Вот они: Как мне подсказали в комментариях — к эпохе Ификрата социальное расслоение в греческих полисах зашло так далеко, что большинство граждан не могли позволить себе не то что доспехи, но и сколько-нибудь приличные щиты. Ификрат просто зафиксировал сложившееся положение дел, предложив отменить термин «гоплит» кроме как в переносном смысле и начать считать полноценными воинами тех, у кого было типичное на тот момент для греков вооружение — самый дешевский плетеный щит, копье и 20-сантиметровый ножик (полноценные мечи, даже короткие, давно стали грекам не по карману). При всем нищебродстве ификратидов, их не следует недооценивать. Комплекс вооружения — легкий щит, копье, нож, иногда дротики, плюс голая задница — в принципе мало отличается от комплекса вооружения зулу, нагибавших до прихода европейцев всю Южную Африку. Если ификратид был опытным наемником, то даже с таким убогим вооружением он мог задать жару. Экспедиция Ификарта провалилась, но ификратиды зарекомендовали себя с хорошей стороны. Вполне возможно что уже при Левкрах, где как говорят английские историки «Беотийцы победили спартанцев с помощью геометрии» — тот самый странный «косой строй» был следствием использования фиванцами некоего аналога будущей македонской фаланги. Очень глубокого построения с длинными копьями. А «Священный отряд Фив», по видимому выступил неким аналогом гетайров Александра. Но, как я уже говорил, это все весьма скользкая дорожка предположений, по которой так легко съехать в область собственных домыслов. Но с уверенностью можно сказать — источники упоминают воинов вооруженных аналогично македонским педзетайрам уже пару десятилетий. Как полностью, так и кусками — то уменьшенные щиты, то удлиненные копья в вооружении очередной армии. Короче, у нас есть основания полагать что македонские педзетайры столкнулись с греками, заметное количество которых было вооружено аналогичным образом. Давайте разберемся про этих педзетайров сразу, чтобы не отвлекаться в главах про Александра. Итак у нас тут вундервафля, как она есть. Благо что я написал книгу по Второй Мировой, и нахватался верхов, но уже могу с уверенностью сказать — вне компьютерных игр абсолютного превосходства не бывает. Даже если у нас винтовки, а у врага пехота IV века, наша победа все еще не очевидна (гуглить «Битва при Изандлване»), так что как таковое подавляющее боевое преимущество фаланги с длинными копьями я бы сразу поставил под сомнение. Косвенно это подтверждается и тем, что юниты предыдущей «технологической ветки», гоплиты или гипасписты, по прежнему занимают в македонской армии видное место. И более того, именно гипасписты однозначно являются признанной элитой. Основной признак педзетайров это сарисса. Технологически это копье сильно превосходит свои аналоги, которые станут распространены в Европе через 2000 лет. Сарисса разборная, для удобства транспортировки. Она заметно тяжелее европейской пики. По середине у неё бронзовая втулка, сзади массивный подток, которым можно орудовать в бою как дубиной и коротким копьем, если сломается передняя часть сариссы. О таких случаях есть упоминания в источниках. Я уже говорил, что результативно ударить такой штукой в человека так же просто, как забить гвоздь грифом от штанги. Что вовсе не исключает такой возможности — люди и не такие чудеса могут вытворять, дай им мотивацию и время на совершенствование. Сами источники утверждают что таранный удар македонской фаланги по настоящему страшен. Я безосновательно предположу, что эффективность македонской фаланги лежит скорее в психологической плоскости. Наверно очень тяжело смотреть на приближающееся к тебе, на вид бесконечное, людское море из которого торчит буквально лес пик со зловещими лезвиями. Что мы знаем точно? Не так много. Как ни странно, но в этот раз нам помогли даже не столько реконструкторы, сколько реконструкция македонской фаланги в голливудском фильме «Александр» 2004-го года. Сам фильм сосредоточился на самом важном в жизни великого полководца, а именно на мучительном определении своей сексуальной ориентации. Но, тем не менее, к съемкам привлекли историков, которые смогли порезвиться в заданных рамках. Не в смысле ориентации, а в смысле реконструкции армии Александра Македонского. Массовка изображающая солдат армии Александра была действительно большая, массовке была выдана вполне аутентичная амуниция, и массовку тренировали действовать аналогично тому, как мы представляем себе действия их реальных прототипов на поле боя. Первое — в фаланге с длинными копьями должны быть заметные промежутки между солдатами. Это совсем не фаланга гоплитов с перекрытыми щитами. В фаланге гоплитов люди буквально касались друг друга плечами, выражение «плечом к плечу» это совсем не эвфемизм для граждан полисов. Но если у вас в строю у каждого огромное и тяжелое копье, то чтобы им хоть как-то ворочать и действовать, нужно хоть немного пространства. На съемках, опытным путем, это расстояние определили примерно в 40–60 см. Не мало. Второе — это простой для освоения строй. К 2000-м годам нашей эры мы уже не так свято верим источникам, поэтому истории про то что у македонской фаланги были копья разной длины уже вызывают только скепсис. В фильме вся массовка была вооружена одинаковыми копьями для взаимозаменяемости и смогла освоить ряд основных приемов и построений буквально за три часа тренировок. Конечно, надо сделать скидку на то что современная нам массовка состояла из солдат, а македонцы были людьми из того времени когда даже само понятие «государство» еще не было. Но все же это показательно. По видимому, если преодолеть некоторые сложности и добиться подчинения от диких людей с длинными копьями, то сформировать из них относительно вменяемое боевое подразделение способное построиться и даже передвигаться по полю боя можно сравнительно быстро. При этом требования к индивидуальному боевому мастерству, в виду специфичности оружия, сравнительно не высоки. Много, быстро, дешево — похоже вот основные признаки убероружия. И они не изменились за последние, как минимум, три тысячи лет. Мы можем не знать еще некоторые нюансы, которые делали македонскую фалангу куда эффективнее. Например, уже чистые реконструкторы в Европе провели неожиданный и интересный эксперимент. Они смогли собрать несколько сотен человек в подобие македонской фаланги, а потом массированно обстреляли эту фалангу из луков. Выяснилось что сариссы, с их длинными древками и массивными наконечниками, сами по себе служат неплохим прикрытием от стрел. Не менее эффективным, чем щиты. Довольно продолжительный обстрел не только не привел к заметному числу «раненых», но даже не помешал фаланге свободно двигаться и перестраиваться. К несчастью, реконструкторы использовали тупые стрелы, поэтому однозначно утверждать низкую эффективность воздействия обстрела из луков на фалангу, все же нельзя. Но этот эпизод подсказывает нам, что македонская фаланга вполне возможно еще таит в себе сюрпризы. Греки