Небольшая комната вмещала в себя четыре камеры, по две с каждой стороны от коридора, забитые почти до отказа разного рода клиентами, ожидавшими, когда за ними придут. А вот кто именно придет: родственники, друзья или сопровождающая полицейская команда, зависело от тяжести и доказательств их злодеяний. При входе в помещение, за небольшим столом с телефоном и настольной лампой, сидел, читая газету, грузный чернокожий коп в отглаженной форме. – Привет, Рик, ну что там пишут? – спросил Маккарти, подойдя почти вплотную к столу. – Не спрашивай. Наши вчера продули всухую, вот читаю пресс-конференцию тренера, как он оправдывается. А я всегда говорил, что этот бездарь может привести команду только в болото. Надо его гнать в шею, пусть лучше тренирует пуделей прыгать за сосиской, – покачал головой охранник, откладывая газету. – За что ты так ненавидишь пуделей? – с сарказмом спросил детектив. – Да не, пудели хорошие. Но куда-то этого надо же устроить, чтобы глаза не мозолил. Дуглас положил перед ним на стол листок и быстро окинул взглядом камеры. – Я его забираю. Откроешь? – вопрос прозвучал как утверждение. Полицейский взял документ, быстро пробежал глазами и протянул его детективу. Не сказав ни слова, двинулся к одной из камер. За решеткой молча сидели несколько человек, заметно оживившихся от звука отпиравшегося замка. – Микки, давай на выход, – твёрдо сказал Маккарти, постучав рукой по решётке. Парень просиял, увидев своего соседа, и кинулся к двери, затараторив, как печатная машинка. – Дуглас, это не моё. Они подбросили. Я никогда… – Помолчи и пошли. Расскажешь на улице, – перебил парня детектив. Он кивнул охраннику в знак благодарности и, подталкивая Микки в спину, пошёл к выходу. Как только они оказались на улице, он жестом приказал парню садиться в шевроле, а сам в это время достал фляжку с виски и, отхлебнув, открыл водительскую дверь. – Ты о чём думал!? – почти переходя на крик, возмутился детектив, как только они вместе оказались внутри. – Хочешь присесть? Свобода не прельщает? – Я…я, – начал, заикаясь Микки, – не моё это! Я… никогда! – А в протоколе написано другое? Марихуана! Да ещё и толкал на районе! Это же торговля! Понимаешь! Срок огромный! – продолжал давить Маккарти, но, заметив, как сильно напуган паренёк, немного сбавил обороты. – Твоя жизнь из-за этого дерьма может закончиться в камере. – Не… не я это! – у Микки началась истерика. – Я не торговал! Это всё копы! Этот белый, здоровый мне подкинул! – Ты ещё будешь обвинять полицейского? Ты серьёзно? – значительно понизив голос, спросил Дуглас, понимая, что парень уже на грани срыва. – Ну а кто же ещё? Я этим не занимаюсь! Наркота не моё! Покурить на тусовке, да, могу, но с собой не таскаю. Тем более толкать эту дрянь не буду, – всхлипывая, пытался оправдаться Микки. – Твою ж мать! Ещё этих проблем не хватало, – фыркнул Маккарти, взявшись руками за голову. – Приняли за наркоту. Он откинулся на кресле с видом потерявшего смысл жизни человека. Наступила тишина, изредка нарушавшаяся всхлипами парня, который изо всех сил старался подавить в себе истерику. Он боялся даже спросить, что его ждёт дальше, ситуация патовая. Через пару минут молчания Микки всё же не выдержал и спросил: – И что теперь будет? Меня посадят? – Не знаю, надо думать, – с досадой ответил Дуглас. – Что я теперь скажу маме? – гнусаво прошептал парень. – Раньше надо было думать. С кем был, когда повязали? – С Майлзом и Зикки. Мы тусовались возле входа в клуб ночью. И тут внезапно нагрянули копы. Зикки, увидев, что меня принимают, дал дёру, а Майлз сказал, что просто мой знакомый и подошёл поздороваться. Его отпустили, а у меня из кармана достали пакетик при свидетелях. Но я клянусь, он не мой, – замотал головой Микки. – Это ты судье расскажешь. В протокол занесены свидетели, вы стоите у входа в клуб ночью. Здесь без вариантов, – промолвил детектив, вынимая свёрнутый листок из внутреннего кармана и показывая пальцем на показания. – И с чего ты решил, что это полицейские подкинули, а не твои дружки слили своё тебе на карман, пока ты ворон считал? – Они не могли, это честные пацаны. Мы с детства друг за друга. И они с наркотой не связываются. – И потому они разом соскочили, когда тебя повязали. Хороши дружки, ничего не скажешь, – ухмыльнулся Маккарти. Парень взялся обеими руками за голову, уставившись в пол, и тихо завыл. – Что же теперь будет… – Одно могу сказать точно. Ничего хорошего! – жёстко ответил детектив. – И перестань ныть, у меня от тебя уже голова трещит! Микки резко замолчал, продолжая сидеть, держась за голову. Дуглас оценивающе посмотрел на него и продолжил: – Короче, я везу тебя к матери. Ты ничего ей не говоришь, собираешь вещи, отправляешься в пансионат и грызёшь науки. Как только придёт время, поступишь в колледж. Со своими корешами завяжешь, никаких уличных тусовок, пьянок и всего подобного. Сидишь и учишься! А я попробую замять это дело. – Как замять? – удивился Микки, поднимая на детектива глаза. – Пока не знаю. Наворотил ты, дружок. Оставь это мне, а сам сиди и не отсвечивай. Понял? – Понял! Конечно! – радостно закивал головой парень. – Вот и славно, – подытожил Маккарти, заводя двигатель. Купив в вагончике мексиканской еды и кофе, детектив подошёл к небольшому пластиковому столу, располагавшемуся среди подобных на улице под большим синим зонтом, за которым уже ждал Раджа. Вынимая из пакета бурито и несколько вегетарианских салатов, он также открутил от фляжки пробку и наполнил её до краев. – Тебе не предлагаю, – с сарказмом сказал он, принимаясь за еду. – Салаты выглядят неплохо, – похвалил Джавал, открывая небольшие пластиковые контейнеры. Маккарти вынул листок из внутреннего кармана и молча протянул его индусу, указывая рукой, чтобы тот прочёл. И пока Раджа, не успевший даже притронуться к пище, изучал написанное, он выпил виски и принялся поглощать продукцию уличной кухни. Через пару минут Джавал отложил бумагу и спросил: – Это что? Вырезка из книжки про всемирный заговор? – Вот ты мне и объясни. Не я же специалист по всяким подобным бредням, – с набитым ртом промычал Дуглас. – Для начала, откуда это? – Из библиотеки фонда, заботливо реквизируемое добрыми людьми. – Реквизируемое? – переспросил Раджа, отправляя в рот ложку салата, похожего на кучку бездумно перемешанных овощей. – Угу. Заботливо! – подчеркнул детектив. – Ну, хорошо. Всё это похоже на организацию, продвигающую какие-то свои идеи. Религией здесь и не пахнет. Может, в этой библиотеке находится устав, философия учения? Что-то большее, чем просто некий протокол собрания. – Не, – ответил Маккарти, не переставая жевать, – это почти всё, что есть. – Почти? Детектив вынул еще несколько листков с цифрами и диаграммами, распечатанных троицей хакеров, и протянул индусу, кивая, чтобы тот их тоже прочёл. – Интересные цифры, – переходя от одного документа к другому, промолвил Раджа. – Очень интересные. Как ты всё это достал? Хотя, какая разница, это не столь важно. – Что скажешь? Индус опустил пластиковую вилку в контейнер с остатками салата и посмотрел куда-то вдаль, словно греческий философ, пытающийся осознать смысл бытия. – Скажу. Это очень похоже… Да нет, это точно! Общность людей, объединившихся одной целью и создающее своё внутреннее устройство, основанное на идеях и правилах, прописанных этим самым Советом. Что-то вроде идей коммунизма, анархизма, либерализма и тому подобных. Это политическое устройство, никак не религиозное. – Возможно, – многозначительно изрёк Маккарти. – А поподробнее можно? А то ничего особенного ты и не сказал. – Ну да. Так как здесь присутствует слово социализм – это говорит о том, что идеи этой организации направлены на благополучие всех её членов. Социализм там, где все довольны, сыты, одеты и примерно, одного уровня, дабы исключить возможность эксплуатации. Потому я и пришёл к выводу, что здесь идёт речь о благосостоянии всех членов группы. И это подтверждается одинаковыми выплатами каждому человеку, независимо от благосостояния. Все одинаково сыты и довольны. – Идея так себе, не находишь? – усмехнулся детектив, отправляя последний кусок в рот. – Не нахожу, – покачал головой индус. – Это лучшее, что может быть. Вот представь себе, что все люди на Земле не имеют ни в чем недостатка, нет ни коррупции, ни воровства, ни зависти. Ты можешь просто взять всё необходимое. Не надо трястись за будущее своих детей, вкалывая как проклятый, чтобы хоть как-то дать ребёнку образование, жильё и всё остальное. Идеальный мир. – Да ты, как я погляжу, прям фанат таких идей, – перебил Маккарти. – Естественно. По сути, это убирает злостную конкуренцию и логику «человек человеку волк». Хочешь ты быть художником – пожалуйста, инженером – нет проблем, учёным – никаких вопросов. И не надо думать о достатке, можно просто заниматься любимым делом на благо общества. – А шахтёр будет согласен получать за свою работу столько же, сколько библиотекарь. Или, может, гениальный учёный будет рад иметь как уборщица? – Ты не понимаешь, суть таких идей в том, чтобы убрать деньги на второй план и дать людям возможность занять нишу, в которой они компетентны, – ответил Раджа, снова принимаясь за салат. – Возвращаясь к шахтёру или работнику буровой в северном море. Зачем им гробить своё здоровье, когда можно просто пойти работать экскурсоводами в Майами, доход-то один и тот же? – не унимался детектив. – Да, так оно и есть. Стараться никто не будет. Такой мир возможен только в высокотехнологичном обществе, где самые тяжелые профессии заняты роботами. Иначе никак, – ответил индус, не отрывая взгляда от следующего контейнера с салатом. – Ха, вот и развалилась вся твоя философия, – довольно произнёс Дуглас. – Кто знает. Понимаешь, для реализации такой идеи необходимо общество другого порядка, особый склад ума. Может, поэтому в организации присутствуют богатые и влиятельные, те, кто уже ощутил вкус денег и хочет чего-то иного? Кто уже устал жить в постоянной борьбе и желает спокойного существования? Посмотри на многих богачей, которые живут в простых домах, не нуждающихся в предметах роскоши. Они отдают большую часть средств на благотворительность. Может, там именно такие люди, потому и называют учение Высшим социализмом, как бы подчёркивая, что все они прошли этот эволюционный путь и готовы перейти к новой модели их мироустройства?