С тяжёлым вздохом он замирает, а вокруг стягивается кольцо полицейских машин. БТР, пробуксовывая, тормозит всего в пяти метрах. Лица у сил правопорядка в край охреневшие, но это не мешает им выполнять свою работу. Устало оглядев их, я медленно поднял руки над головой... ...И активировал Вспышку. Ослепляющая волна накрыла улицу, а когда бойцы с проклятьями и стонами проморгались, меня уже там не было. Две секунды, чтобы вытряхнуть из ближайшей полицейской машины водителя. Газ в пол, и я полетел по ночной улице, вытащив из кармана телефон и голосом забив в навигатор нужный адрес. Ещё миг, и на соседнее сидение упала радиостанция. Следить за дорогой и параллельно переключать на ней нужные тумблеры было не просто, но это слово вообще имело мало общего с моей жизнью. — База, приём. — Васнецов, приём, как слышишь! Статус! — в ухе прозвучал взволнованный голос полковника. — Миссия частично выполнена. Эвакуация в точке один невозможна. Двигаю в точку два. Обеспечьте пути отхода. — Принял. Эвакуация доступна через... 32 минуты. Успеваешь? — Да. Конец связи. — Ни пуха. Конец связи. К чёрту. Радиостанция отправилась обратно в Карман, а я прокручивал информацию, добытую в конспиративной квартире ЦРУ. Надеюсь, этого хватит, чтобы опознать предателя. А с тем ублюдком мы ещё не закончили. Я пустил ему кровь. В следующий раз подготовлюсь лучше, и он не уйдёт. Машина наверняка отслеживается. Лишь вопрос времени, когда меня снова догонят. Нужно опередить полицию. Нужно успеть раньше. Старинные улицы ночного Будапешта проносились с обеих сторон от меня, а в самом его центре медленно вырастало недостроенное здание из стекла и бетона. Глава 31 Ещё четверть часа, и я протаранил закрытые ворота. Сбоку мелькнуло испуганное лицо сторожа. Натужно взвыл движок, и едкий дым повалил из-под капота. Машина дёрнулась, замедляясь с каждым метром и заглохла уже через несколько секунд. Здесь возводили огромный небоскрёб, примыкающий боком к чему-то типа торгового центра. Высотное четырёхгранное здание были лишь частично застеклено, а верхние этажи и вовсе ещё не достроили. Среди маленьких европейских домов оно выделялось, как клоун на похоронах. На строительной площадке даже в неурочный час кипели работы. Я видел десятки трудяг, работающие высотные краны, вилочные погрузчики, паркующиеся грузовые машины и цементовоз. Атмосфера шумная и хаотичная ничуть не изменилась с моим появлением. Лишь несколько ближайших ко въезду работяг стали свидетелями аварии. Один из них достал телефон и начал снимать. Второй — ломанулся куда-то прочь. Возможно, искать начальника, чтобы свалить проблему на него. Спешно достав из Кармана плащ, я накинул его поверх доспехов, чтобы хоть чуть-чуть снизить свою заметность. А сам бросился бежать к строительному лифту, один из которых примостился у торца небоскрёба. Вокруг мелькали удивлённые лица. Шлем многих заставлял недоумённо коситься мне вслед. Какой-то важный тип в деловом костюме ожесточённо спорил с мужиком в строительной каске, державшим чертёж. Возможно, архитектором или прорабом. Тот при виде меня аж челюсти распахнул. Впереди уже показалась коробка лифта, и прямо на моих глазах платформа, сука эдакая, отправилась вверх. Ещё и нагруженная доверху мешками с цементом, что снижало её скорость. Пришлось мчаться на другой конец здания, а вдали уже слышался нарастающий перезвон полицейских сирен. В громкоговоритель что-то натужно закричали на венгерском, и работяги, буквально бросая всё, торопливо направились в сторону ворот. Похоже, моё присутствие, наконец, дошло до местного начальника. Вылетев из-за угла, я поймал второй лифт, который быстро опускался сверху, набитый людьми, как сардинами в банке. Многие явно нервничали, а, завидев меня, и вовсе что-то закричали. Как только он достиг земли, строители бросились врассыпную, отталкивая друг друга. Меня явно посчитали особо опасным преступником, почти маньяком. Сзади что-то закричали, явный приказ исходя из интонации, но я наплевал и, влетев в кабину, вжал верхний этаж. Несколько пуль ударили по решётке, и земля начала быстро отдаляться. А там уже собралось почти полдюжины полицейских. Один что-то орал в рацию, второй — опустошил магазин в мою сторону. Десятый этаж, двадцатый. В лицо ударил ослепительный свет и, нахмурившись, я отыскал полицейский вертолёт. Он кружил на солидном расстоянии, заливая меня сиянием прожектора. Скрипел мегафон, наверняка, что-то в духе «вы окружены, бросайте оружие». Томительно тянулись секунды, наконец, платформа вздрогнула и остановилась на последнем этаже. Выбравшись, я торопливо огляделся и швырнул себе за спину осколочную гранату. Громыхнуло и платформу перекосило, а электроника жалобно заискрила. Ещё несколько секунд, чтобы автоматной очередью прострочить пульт управления вторым лифтом. Дальше я бросился к временной лестнице, ведущей на самую верхнюю платформу — недостроенное перекрытие этажа. Всё это время за мной неотрывно следовал луч прожектора и такое пристальное внимание стало реально раздражать. Выхватив из Кармана снайперскую винтовку, я прицелился. Вертолёт как раз завис на месте. Грохот выстрела. Мимо. Через долю секунды ещё один, и фонарь разлетелся вдребезги, а пилот в панике начал набирать высоту, уводя машину подальше. Теперь можно заняться делом. Я спешно вывалил из Кармана обвязку, дрона и специальный прочнейший трос. Несколько секунд, чтобы влезть во что-то похожее на снаряжение альпиниста. Подсоединить обвязку тросом к дрону и... Устройство в виде чёрной сферы с двумя парами лопастей рвануло ввысь, постепенно разматывая шнур. А пара сигнальных гранат окутала меня облаком яркого дыма. Никифор говорил, что пеленгация пойдёт по дрону, но пусть лучше будет дополнительный приметный маяк. Заодно и меня скроет от внимательных глаз. Железяка должна достигнуть высоты около ста пятидесяти метров и удерживать её до подлёта помощи. Кстати, о ней. Вновь вытащив радиостанцию, я подал голос: — База, приём. Занял точку два. Дрон выведен. Через сколько будет кавалерия? — Васнецов, пташка в воздухе. Прибудет через... четыре минуты. Держись. Шумел второй лифт — похоже, стрельба по пульту управления нихрена не помогла — снизу явно приближался отряд ТЕКа. Однако теперь я уже не мог отойти, будучи прицепленным к далёкому дрону. Поэтому оставалось только перезарядить свой барабанный гранатомёт и выпустить последний залп в сторону решётчатой створки. Бойцы будут явно в противогазах, поэтому слезоточивый газ им никак не помешает, но хоть видимость ухудшит. Радиостанция отправилась обратно в Карман. Казалось, что время остановилось. А ещё в голову начали закрадываться нехорошие мысли. Меня могли кинуть на съедение волкам. Кто гарантирует, что наш «крот» не имел доступа к подготовке этой операции. Случайное вмешательство, и эвакуация просто опоздала. Сумасшедшего Стальнова расстреляли ракетами? Да? Какая жалость. Внутренним зрением я видел изумрудные фигуры, с каждой секундой приближающиеся к крыше. Полтора десятка, и, судя по положению рук, несколько сжимают гранатомёты и пулемёты. На замену вертолёту с простреленным прожектором пришло сразу два новых. Причём, один был всё той же гражданской модели, пусть и в расцветке полиции, с парой снайперов в открытой двери. Зато второй — явно военный, с курсовыми[1] пулемётами, а также парой пулемётов, торчащих из специальных отверстий на боку. Вечер однозначно перестаёт быть томным. По мне застучали первые пули со стороны лифта. Дым до сих пор скрывал мою фигуру, но военный вертолёт точно имел тепловизоры, да и ветер постепенно сдувал маскирующее облако. С некой основательностью зашелестели патронные ленты, и свинцовый дождь ударил с правого бока вертолёта в подставленный щит. Отдача на Бастион пришлась сильнейшая, и мне пришлось напрячься, иначе не удержал бы его в руках. Даже плечом навалился, чтобы добавить свой вес. Грохот выстрелов вкупе с работающими винтами вертолётов делал звуковую идентификацию абсолютно невозможной. Сколько времени прошло? Две минуты? Три? На крышу высыпали упакованные бойцы ТЕКа. В ход пошли гранатомёты. Первый взрыв раздался в нескольких метрах от щита и его я почти не почувствовал. Ещё один. Ещё. Затем один из снарядов упал где-то сзади, и взрывная волна заставила меня покачнуться. В пояснице и позвоночнике волной отдавалась тупая боль. Доспехи защищали моё тело, но не могли полностью исключить запреградное действие. Твою же мать! Вертолёт повернулся ко мне кабиной и включил спаренную установку. В щит будто тараном двинули. В предплечье что-то хрустнуло. И я зарычал, налегая на Бастион всем телом, чтобы хоть как-то противостоять убийственной мощи. Мана к этому моменту уже восстановилась почти вся, поэтому не жалея её, я разрядил Вспышку. Сильнейший белоснежный импульс ударил по глазам всех, кто собрался на крыше и тех, кто сидел в вертолётах. Мелкая вертушка в страхе отпрянула прочь. Военная же дёрнулась, дав очередь так близко, что едва не задела своих же. Те прижались с криками к земле, растирая глаза и срывая приборы ночного видения. Понятно. Меня бросили. Надо прорываться к лифту. Добраться до машины и... Земля с хлопком ушла из-под ног. Одномоментный импульс был такой силы, что захрустели все суставы там, где кираса впилась в тело. Меня будто великан сгрёб и швырнул в небо. Миг, и небоскрёб остался позади. Ещё один, и высотка съёжилась в размерах, а меня утаскивало ввысь. Прямо над головой натянутый до отказа трос уходил к далёкому военно-транспортному самолёту. Его очертания я с трудом различал в ночной облачной завесе. Как и говорил Никифор, этот способ оказался не самым приятным. В тот раз у нас состоялся разговор следующего содержания: — Не так давно один из наших умников разработал концепцию воздушной эвакуации, взяв за основу американскую. Слышал что-нибудь про Фултоновскую систему подхвата наземных целей с воздуха? — Нет. — Объясню в двух словах. Эвакуируемый надевает специальную обвязку, которая соединена шнуром с мини-аэростатом. Тот выпускается в небо, где его цепляет самолёт, оборудованный особым устройством на носу по типу вилки или крюка. Собственно, у наших западных «друзей» сокращённо эта система так и называется «Небесный крюк». — Дай угадаю, а дальше тебя вздёргивают на скорости триста километров в час, попутно ломая все кости? — Веришь или нет, но у них за всё время использования, был всего один летальный случай. — О котором вы знаете. Фадеев поджал губы. — О котором мы знаем, — со вздохом согласился он. — В общем, наш умник модернизировал систему, заменив аэростат мощным дроном. Выходит не настолько заметно и менее уязвимо. Самолёт пеленгует этот квадрокоптер и подхватывает пассажира с земли, после чего дрон самоуничтожается.