– Привет, Лейф! – воскликнул он, как только протиснулся ко мне. – Ты вернулся! Теперь я увидел, что у него отсутствуют четыре передних зуба – два в верхней и два в нижней челюсти. Питер перехватил мой взгляд. – Смотришь на это? – усмехнулся он, указывая на свой беззубый рот. – В конце концов, это случается со всеми нами! Я улыбнулся, но не смог скрыть своего потрясения: я никогда не терял в бою зубы и не ожидал, что с Питером такое случится. Он был одним из лучших палочных бойцов в Майпосине и уступал лишь мне одному. Да и сегодня показал класс. – Что, не срослось в городе? – спросил он. – Все прекрасно срослось. Я прошел обучение у лучшего механика в Джиндине. Сейчас сезон закончился, и я на несколько месяцев вернулся на юг. Сказанное было сущей правдой, но я не упомянул темную сторону того, что выпало на мою долю: ужасные смерти. И я старался выглядеть не слишком весело. Не стоит показывать себя хвастуном. Хотя перед моим отъездом Питер и пожелал мне удачи, я знал: он сам был бы рад поехать в Джиндин поучиться приемам боя. Но счастливый билет вытащил именно я. – Я сберег твои палки в целости и сохранности. Как насчет поединка, Лейф? Интересно посмотреть, кто из нас теперь лучший. Пока тебя не было, я взял твою корону официального чемпиона Майпосина. Не хочешь проверить, удастся ли тебе ее вернуть? Питер – достойный противник, но он ни разу так и не смог меня победить. Я отрицательно покачал головой: – К сожалению, вынужден тебя разочаровать: мне больше нельзя биться на палках. Это одно из правил, установленных Тайроном. Механиком, на которого я работаю. Улыбка сползла с лица Питера. – Ты, должно быть, шутишь! – воскликнул он. – Он ведь никогда не узнает. Где мы, а где твой Джиндин?! Не будь неженкой, Лейф. Я заслуживаю шанса тебя победить. Ну, что скажешь? – Послушай, я бы рад, но не могу рисковать. Тайрон уже однажды выгонял меня за то, что я дрался на палках, и второй раз назад не возьмет. Ты даже не представляешь, как часто такое становится известно в Джиндине. – Это все отговорки! – оборвал меня Питер. Похоже, он рассердился. Его слова задели меня за живое: – Неправда, никакие это не отговорки! Я покончил с боями на палках. И с тобой драться тоже не буду. – Тогда зачем ты вернулся? – Хочу побывать на землях гентхаев, посмотреть, как живут соплеменники моего отца. В Майпосине я лишь мимоходом; остановился, чтобы тебя проведать. Мы ведь по-прежнему друзья, верно? Несколько секунд Питер буравил меня взглядом, затем его лицо расплылось в широкой щербатой улыбке: – Конечно, друзья! Может, пойдем поедим куда-нибудь? Я кивнул, и он повел меня сначала через грязное поле, а затем по узким улочкам с деревянными зданиями. Джиндин, где я теперь жил, в свое время сильно меня разочаровал – его дощатые мостовые и деревянные дома оказались такими же гнилыми, как и на юге. Но был там район под названием «Озерплаза», где жили богатые, успешные люди. Эта часть города произвела на меня впечатление. В его центре располагалась большая площадь с магазинами и кафе, перед которыми можно было посидеть на улице, когда позволяла погода. Здесь, в Майпосине, мы зашли в кафе, которое хотя и поражало своей убогостью, но было забито до отказа, и нам пришлось ждать, когда освободится столик. Мы заказали одно и то же: тост с яичницей и бобами и по стакану фруктового сока. Сначала разговор шел легко. Я расспросил Питера о парнях, которых помнил. Для большинства ничего не изменилось, лишь несколько отошли от дел. Один даже женился, и жена больше не позволяла ему участвовать в поединках. Прошло пять месяцев с тех пор, как я уехал из этих мест. За это время здесь произошли кое-какие перемены – и ничего удивительного в этом не было. Через увлечение палочными боями проходят почти все подростки. Но затем им становятся интересны другие занятия, они женятся или находят работу на фермах. Когда же Питер завел разговор о людях, о которых я даже слыхом не слыхивал, мне стало ясно, что с каждым годом у нас с ним будет все меньше и меньше общего. Чем дальше, тем больше я буду становиться чужим здесь. Когда же я попытался рассказать Питеру о моей новой жизни в Джиндине, стало видно, что ему не слишком интересно. При любой возможности он менял тему. Я даже заподозрил, уж не ревнует ли Питер к моим успехам. В конце концов, я уехал и стал учеником, которого готовят для боев на Арене 13. Теперь мой дом был в Джиндине. Мне нравилось учиться у Тайрона и жить под одной крышей с Дейноном, еще одним учеником, и другими членами семьи. Мне тотчас вспомнилась младшая дочь Тайрона Квин – ее волосы нарочно подстрижены короче с одной стороны, чтобы был виден шрам на щеке. Этот шрам она получила после активации одного из отцовских лаков и схватки с ним, клинок против клинка. Я скучал по Квин, но до сих пор не понял, какие чувства испытывает ко мне она. Очнувшись от мыслей, я увидел, что Питер смотрит на меня как-то странно. – Слушай, мне пора, – сказал я. – Хочу оказаться подальше от города еще до наступления темноты. – Ты знаешь кого-то из гентхаев? – спросил Питер, нахмурив густые брови. – Недавно встретился с одним из них. И подумал, что неплохо бы побывать в их землях. – Ну, с тобой-то все будет в порядке, – сказал Питер, – ты ведь наполовину гентхай. Но те их них, кто остался в городе, просят милостыню или воруют и каждый вечер напиваются в стельку. Те же, что живут на племенных землях, – чем они лучше нас? Но мы им никогда не нравились… – Это их право – жить самим по себе, – возразил я. Я пытался сохранять спокойствие, но меня раздражало, когда кто-то критиковал соплеменников отца или жаловался на них. – Не обижайся, Лейф! Я просто пытаюсь сказать, что в последние месяцы дела пошли хуже. Горожан, которые рискнули пойти в лес, вынудили вернуться. Одна группа охотников оказала сопротивление и устроила настоящий бой. Их избили до крови, а затем связали и выбросили на окраине города. Как ты знаешь, гентхаи всегда держались своей территории, но теперь они решили, будто весь лес принадлежит только им. Я лишь пытаюсь предупредить тебя – только и всего. Я улыбнулся и кивнул, но его слова меня встревожили. Не исключено, что навестить соплеменников отца окажется не так легко. До этого я был почти уверен, что стану желанным гостем, но теперь у меня возникли сомнения. – Спасибо, что предупредил, Питер, – сказал я, – но со мной все будет в порядке. Когда на обратном пути снова буду проходить через Майпосин, я тебе обо всем расскажу. Вскоре город остался позади, но предостережение Питера все еще звучало у меня в ушах. Коннит, вождь гентхаев, с которым я познакомился, говорил, что они готовятся к войне. Сейчас у них может не найтись для меня времени. Может статься, мне придется вернуться, впустую проделав весь этот долгий путь… 2. Полукровка Луна тускнеет, когда солнце становится ярким. «Амабрамсум», Книга мудрости гентхаев Ночью, лежа среди высоких хвойных деревьев на краю леса, я глядел на звезды и думал, что делать дальше. И решил, что, если меня остановят, я объясню, почему отправился в путь, и попрошу разрешения следовать дальше. Но если слова не помогут – придется повернуть назад. В конце концов, этот лес – часть владений гентхаев. Время от времени меня тревожили лесные существа, правда, это были лишь неопасные мелкие зверьки. И я лежал, размышляя и вспоминая. После того, как гентхаи спасли нас с Квин перед цитаделью Хоба от слуг этого чудовища, Коннит сказал: «Сперва мы должны отобрать нашу землю у предателя, который называет себя Протектором, и очистить Мидгард от такой мерзости, как Хоб. Когда с этим будет покончено, мы отправимся за Барьер, чтобы победить тех, кто запер нас здесь». Последняя фраза вызвала у меня сомнения. Она казалась слишком дерзкой. Неизвестно, насколько мощный отпор ждет людей по ту сторону Барьера. Тем не менее я всей душой желал уничтожить Хоба. Несколько столетий назад в великой войне человечество потерпело поражение от могучих джиннов, восставших против своих создателей-людей. С тех пор этот мир – единственное, что у нас было. Как гентхаи могут надеяться изменить порядок вещей? Хотя я не питал любви к Протектору и его гвардии, я опасался, что если свергнуть того, кто поставлен править нами и держать нас в покорности, нас всех ждет жестокая кара. Ведь Протектор – правитель Мидгарда, его гвардия поддерживает здесь порядок. Даже если гентхаи сумеют победить его и отстранить от власти, как они надеются преодолеть Барьер, окружающий нашу землю со всех сторон? Эта стена из тумана и ужаса сводит людей с ума. Я бы никогда не осмелился на это. Да и вообще, пересекать Барьер – просто глупо. Некоторые смельчаки изведали это на собственной шкуре: они вернулись, испуганно бормоча нечто невнятное и полностью лишившись рассудка. Возможно, гентхаи зорко оберегают свою территорию, чтобы чужаки не заметили их приготовлений к войне? Мои размышления прервало уханье совы и пронзительный крик неведомой птицы. Вокруг постоянно раздавались какие-то шорохи, и я знал, что в лесу обитают и хищники – большие черные медведи и волки. Вскоре я услышал далекий вой, а потом рык. Не знаю чей, но точно не волчий. Наконец я погрузился в тревожный, прерывистый сон. За пару часов до рассвета меня разубедило движение среди деревьев неподалеку. Я встал на колени и, схватив кинжал, прислушался. Мне показалось, что эти звуки издает существо, привыкшее ходить на двух ногах, а не на четырех. Черные медведи опасны, но они не нападают, если их не спровоцировать и если их жизни ничто не угрожает. Неизвестное существо вскоре прошло мимо, и я снова заснул. Ближе к вечеру нового дня я понял, что за мной следят. Соглядатаев было минимум трое. Они двигались бесшумно, но краем глаза я несколько раз замечал мелькнувшие среди деревьев тени. По всей видимости, это были гентхаи. Мне казалось, они постепенно сокращают расстояние между нами. Сколько еще пройдет времени, прежде чем они меня догонят? Впереди виднелась поляна, но не успел я дойти до ее середины, как путь мне преградила какая-то фигура. Я оглянулся через плечо и увидел, что мои преследователи теперь, не таясь, появились сзади, прямо у меня за спиной. Их было пятеро. Конные гентхайские воины, которые спасли меня от слуг Хоба, имели татуировки на лице. У этих вооруженных людей татуировки отсутствовали, но, несомненно, это тоже были гентхаи. Одетые в кожу и меха, они были вооружены мечами в наплечных ножнах и кинжалами, висевшими на уровне бедра. Кроме того, у всех имелись боевые топоры. В свои пятнадцать лет я был рослым парнем, но когда я остановился и они окружили меня со всех сторон, стало понятно, что гентхаи по крайней мере на голову выше меня. Тот, кто стоял передо мной, был гигантом, под два метра ростом. Взяв в правую руку топор, он закинул его на широкое плечо. – Тебе здесь не рады, – пророкотал он, и его слова прозвучали словно из глубин его могучего тела. Я посмотрел ему прямо в глаза и, прежде чем ответить, немного подождал, давая ему возможность заметить цвет моей кожи, которая была почти такой же темной, как его. Я хотел, чтобы эти люди увидели, что в моих жилах течет кровь гентхаев. – Я пришел посетить землю, на которой живет народ моего отца, – сказал я. – Меня зовут Лейф. Мой отец сражался на Арене 13 под именем Мэтьюз, хотя большинство людей называли его Мэт. А его гентхайское имя было Лазарь. Рослый воин удивленно поднял брови и посмотрел на меня сверху вниз. – Возможно, твой отец и был гентхаем, но твоя мать была не из нашего племени, – произнес он голосом, полным презрения. – Ты полукровка. В Джиндине я иногда сталкивался с предрассудками из-за моей темной кожи и внешности типичного гентхая, но мне и в голову не приходило, что что-то подобное ждет меня и здесь, в лесу. Внезапно меня осенило: я понял то, чего никогда не понимал раньше. Я чужой и для гентхаев, и для горожан. Я всегда буду где-то посередине, ни для кого не становясь своим. – Меня пригласил сюда Коннит, – сказал я, подавляя раздражение. – Коннит? О котором Конните ты говоришь? Есть несколько семей, которые носят это имя. Я быстро оглядел окружавших меня воинов. Все как один были гладко выбриты – в отличие от Коннита.