Но я качнула головой и выдала лишь одно слово: – Нет. «Не меняем». Никто не пролезет внутрь меня уже никогда. Вход завалило взрывом. Пора было уходить, пока выпитое пиво не завело наш диалог в совсем уже неудобные дебри. Я взяла в руки тарелку, стакан. И тут же получила саркастичный вопрос: – Хочешь помыть посуду? Думаешь, это спасет тебя завтра от полноценной тренировки? И я позволю тебе мести двор? – Нет, командир. Не спасет. Болело внутри царапнутое место про мою травмированность. Пусть я собрана из кусочков, пусть мой внутренний рисунок некрасив, но и вскрывать это место лишний раз не надо. Ни одна на свете история этого не стоит. Я развернулась и зашагала к дому с посудой, когда меня нагнала фраза: – Я все равно раскопаю, капрал. «Копай» – я не стала ни поворачиваться, ни отвечать. Информации об этом нет, личные дела уничтожены, чтобы не задевать чужую честь. Чтобы не летели головы и погоны, чтобы те, кто этого не заслуживает, могли служить дальше. Арид ни до чего не докопает – бумаг нет. Только моя память. А в ней темно. И вход наглухо заварен. 6.3 Арид (ChristinaGrimmie- Deception) В том, что он её коснулся, Арид был уверен. Помнились под пальцами её соски, он однозначно прижимался к ней пахом. Не зашел дальше – хвала Создателю, – не зашел в реальности. Иначе уловил бы это по выражению лица Дэйзи, по невербальным знакам. Он слишком хорошо такие вещи чувствовал и подмечал. Ночь, костер. Она давно ушла в дом, а он всё сидел, смотрел не на пламя уже, на угли; бревна прогорели. И продолжал чувствовать тягу. Некую странную тягу к девушке в собственном доме, не только физическую тягу, но душевную, зовущую, как магнит. «Пусть это будет нейроксин, – мысленно ворчал Арид, – пусть его «пробудил» наркотик, и пусть его отпустит завтра. Будто ничего не было». Она – временный элемент в жизни, пришла – ушла. И будут отдельно от него однажды снова течь её будни, его тоже. Какие? Вопрос. Наверное, довольно тусклые, судя по внутреннему настрою. Но у него есть важные дела, которые нужно закончить, есть миссия. Джейн в эту миссию не вписывалась, туда, собственно, вообще не вписывался никто, способный пробить брешь в его стабильном, спокойном поле, если спокойствием можно назвать постоянную ненависть. Ему нужно завершить довольно важную задачу, способную повлиять на судьбы тысяч людей, но не тысячи, если быть честным, его волновали. А опороченное имя. Он слишком много в него вкладывал, чтобы вот так просто выкинуть, как оплеванное и затоптанное пальто. А Джейн… Он покачал головой, удивляясь самому себе. И подумал: можно быть таким. Сентиментальным. Но только сегодня, потому что нейроксин, потому что так сложились обстоятельства. Можно вспоминать, как она склонила голову ему на грудь, как родилось давно забытое желание кого-то погладить. Завтра ему придется стать жестким, как обычно. Если не к ней, то к себе точно. Без вариантов. Прежде чем подняться с кресла, чтобы затушить чадящий костер, Арид позволил себе вспомнить кое-что – её забавные предположения о том, что он «может быть не предатель». Она была в них столь логична, столь честна. Рациональна даже. И да, он сидел возле неё на мине, подозревая, что скоро взлетит на воздух, так как она тянулась к неверному проводу. Как заметила свою ошибку – по его глазам? Хорошо его чувствует, если так. Жалел бы он себя? Нет. Её? Каждый выбирает судьбу сам, но ей бы еще пожить. У неё потеряно еще не всё. А он, независимо от того, получится отстоять свою честь или нет, почти выгорел. Хотел остаться кем-то в собственных глазах, но не в её. У него давно отвалилось желание казаться кому-то лучше, чем тот, кем он являлся на самом деле. Предатель? Не предатель? Просто время, затерлась разница в смысле слов, осталась только нужда завершить миссию и отделить зерна от плёвел. (Gazelle Hunter, Skye Emanuel – Wrecking Ball) Про «зёрна и плевела» он размышлял уже в кабинете. А они были. Существовало разделение на «чистых» и «грязных» людей даже на верхних ступенях. Иначе к его дому уже согнали бы бронетехнику, запустили бы по траектории пару боевых вертолетов, сожгли бы коттедж вместе с лесом. Но пока Ларден не рискует вести себя столь очевидно, боится кому-то себя-урода выдать. Получается, есть кому выдавать. В главный штаб, отдающий приказы не только «Квадрону», но и нескольким другим боевым отрядам, он, бывший командир, еще проберется. Когда-нибудь. Начал бы крутиться в голове по привычке сложный план, но пикнул сигналом вызова ноутбук. В чате печатал Брукс. «К тебе направляются трое. Будут примерно через три часа». Арид надел наушники, напечатал значок «аудио» – спросил товарища, может ли тот перейти на голосовые. Через пару секунд в динамиках раздался голос Гила. – Идут разными траекториями. – Кто они? Ларден, производивший разговор на глазах у свидетелей, не смог не отреагировать. Трое – это по-божески. Мог отправить больше. Заложница ему не ценна? Если Брукс мог отвечать, значит, он находился дома, не в штабе. Военный канал он давно научился копировать на себя, шифровал «утечку» так, что её уже долгое время никто не видел. – Каплис и Донован. Арид, они «чистые», я проверял. – Понял тебя. – «Чистые» – это не значит, что он отпустит их сразу, без допроса. Возможно, их уже пытались вербовать, и он должен выяснить, кто и как это делал. Есть большая вероятность, что всплывут новые имена. – Кто третий? – Кион. Ага… Жнец. Здоровенный боец-громила с большими мышцами и маленькой, но очень хитрой башкой. Жнец – потому что служил ради крови и ради убийств. Так он получал деньги за то, что любил делать. Даже Арид не мог его перевоспитать, хотя пытался. И Александр Кион был тем, кто достал нож и попытался воткнуть его командующему в спину на тех складах. – Будешь применять к нему «гамлу»? Старый метод особо жестких пыток? Арид мог бы, но не хотел о Жнеца даже мараться. Возможно, полагал, что пробьет ему башку в разных местах. Шанс на это был большой, потому что слишком сильной была захлестываювшая волна злости. – «Гамлу» не буду. Он просто до меня не дойдет. Есть ведь помощники, они сдвинут его с траектории в лес, заставят наступить на мину. Когда темно, их очень сложно заметить. Придется сделать после разговора один звонок, и Кион сам поставит ногу не туда. Случайно, конечно. Но случайности определяют жизненный путь, в том числе его конец. Гил, кажется, пил пиво. Поговаривали, что в «Квадрон» взяли двух новых связистов, их каналы Брукс уже тоже копировал на всякий случай, чтобы не прошла мимо закрытая информация. Арид уже думал, что чат сейчас отключится – информация передана, – но собеседник на том конце ожил снова. – Слушай, я тут поспрашивал. Про Джейн. – И? Джейн. Почему-то очень живая тема, очень Арида интересующая. – Постоял, как ты просил, как бабка «со свечкой», все вызнал через первые, вторые и третьи уши. – Ближе к делу. Гил был талантлив до чертиков, другого такого не найти. Но была у него одна пагубная привычка: он любил поболтать. Жил один, с бабами встречался редко, иногда попросту скучал. И армейскими прибаутками сыпал время от времени плоскими. – Она не спала с Ларденом. – Уверен? – На девяносто девять процентов. Это большой процент. Для программиста-гика, всю информацию на земле измеряющего цифрами, кодами и алгоритмами. – Он к ней подкатывал, – донеслось из наушников, – подкатывал не единожды. Каждый раз получал от ворот поворот. Посылал её на гауптвахту, давал наряды, придирался, вписывал в протоколы штрафов несуществующие причины. «Вот мудак…» – Собственно, он взял её не по параметрам, как я понял, а за мордаху. Думал, будет ему жить веселее. Да, Ариду теперь «веселее» было тоже. – А другие? – Что другие? – Подкатывали к ней? – А как же. Многие. Кто-то получил по роже, кто-то лишился зубов. Кто-то просто пытался намекать, что «не прочь бы, но Джейн непробиваема. Она не спала ни с кем в «Квадроне», даже шашни не крутила и не улыбалась никому. Может, лесбиянка? Не лесбиянка, это однозначно. Она реагировала на Арида очень чутко, она испытывала по отношению к нему ту же химию, что и он к ней. Умственные и мозговые порывы можно контролировать, а вот эта самая пресловутая химия контролю не поддается. Никто до сих пор не выяснил ни причины её внезапного появления, никто ничего не понял про внезапные выбросы гормонов и феромонов. Хотя бились над этим многие институты. Конечно, выгодный был бы материал в принудительном использовании, бесценный просто. Но нет. – Лесбиянка? – Арид усмехнулся. Он помнил её глаза сегодня вечером, помнил расширенные зрачки, когда Дэйзи смотрела на его губы. Он так же смотрел на её. – А она бывала в прошлом замечена с женщинами?