Джейн Мне снилась беспокойная белиберда, и, в наручниках или нет, спала я отвратительно. А проснулась от чужого пристального взгляда. Ощупывающего, похотливого и противного – на стуле у стола, поигрывая ключами, сидел незнакомый бородатый мужик. Стало ясно, что за звякающий звук металлического кольца вплелся в остатки ускользающего сна. На матрасе я села резко. – Пробудилась, пташка? Никогда не терпела уменьшительно-ласкательных прозвищ от сомнительных типов. Они, будто пятна грязи, липли не к одежде, но к душе. Мужик продолжал дистанционно щупать мою фигуру – майку, штаны, босые ноги. Он воспринял меня за обыкновенную бабу, не за солдата – я умела определять это по взглядам. Девку-подстилку. Ему, видимо, приказали меня куда-то доставить; в дом помешанного на безопасности Арида случайный человек бы не проник. А этот, еще сильный, но уже обрюзгший, расположился на чужом стуле, как на своем собственном. – У тебя пять минут на сборы. Пять минут? Во мне колыхнулась волна ярости – я притащила её с собой из сна, в котором рубила ножом врагов. Пять минут на то, чтобы умыться, провести гигиенические процедуры и поесть? Обрубится. – Пятнадцать. Наши взгляды звякнули друг о друга, как точеные края мечей. – Ах вот почему он с тобой забавляется, – гнусный голос под стать гнусной внешности, – любишь «трепыхаться»? Я подумала о том, что обещала Ариду не нападать. Не нападать на самого Арида. Но не на этого ублюдка. А руки чесались. Хотелось вспомнить, что такое «развязанные конечности», хотелось вспомнить так сильно, чтобы затрещали, ломаясь, чужие кости. И да, сил мне хватит. В ванную я прошла, опасаясь поскользнуться на толстом слое сала, которым взгляд этого мужика обмазал меня, стены и пол. Мылась быстро, тщательно. Надела сухое чистое белье, выстиранное накануне, связала в хвост волосы. Вышла, собиралась направиться к холодильнику, когда мистер «я-не-брился-пару-недель» преградил мне путь. – Может, задержимся здесь еще на тридцать минут? Я скажу, что ты долго спала. А я тебя не будил. Он правда думал, что я от радости прыгну ему на бедра? Я умела фальшиво улыбаться, очень ласково. Приблизилась к врагу почти вплотную, отметив контрольные точки для действий. Спросила так, будто флиртовала: – А ты продержишься тридцать минут? Ответить он не успел – я выхватила из чужой кобуры пистолет, направила в харю. И да, «харя» бы бросился в атаку, но я тут же повторила жест Арида – выстрелила по траектории вдоль уха. Очень-очень близко к уху – «борода» пошатнулся. – Сейчас ты выходишь из дома и ждешь меня на улице, – процедила я. Он понял, что курок еще раз я нажму без раздумий. Двинулся на выход задом, и взгляд чужих глаз перестал быть сальным – он стал откровенно злым. «Плюс еще один враг в копилку». Вот только плевать. Я была совсем не против начать этот день с крови. Ела по обыкновению спешно: жевала, глотала, запивала водой. «Когда я смогу выпить обыкновенного хорошего чая? Без спешки?» – вопрос без ответа. Когда-нибудь. Все заканчивается, закончится и это. Хорошо, хоть жрать пришлось не под взглядом этого чмошника, который теперь терпеливо сидел снаружи. Потому как пистолет его лежал рядом со мной на столе. «1:0 в мою пользу». Утро было ранним, хмурым; машина во дворе стояла незнакомая. «Харю» я под прицел взяла сразу, как только вышла из дома. – Куда едем? Молчание. И выражение лица: мол, щас я тебе буду все объяснять. – Я прострелю тебе колено первым выстрелом. – Наверное, что-то очень нехорошее застыло в моих глазах, потому что кадык «бороды» дернулся. – Второй будет в живот. Контрольный в башку. – Он сказал привезти тебя к нему! – Арид? – Кто же еще? – Веди аккуратно. И не зли меня. Хорошо было, наконец, очутиться на месте начальника, а не жертвы. Я от роли «жертвы» порядком устала. Незнакомец чертыхнулся, сел за руль. Завёл мотор. Я сняла с плеч чужой рюкзак, найденный мной в доме. Куда кинула пару бутербродов и бутылку с водой. Качнула дулом. – Если приедем не к Ариду, ты поляжешь. На ухабах мы затряслись под витиеватый слог, сплошь состоящий из матов. – Выходи. Это я приказала водителю, когда он доставил меня на место. Арид действительно ждал на краю поляны – расположение «шахматных фигур на поле» он оценил сразу. В чьих руках пистолет, на кого он наведен. – У неё пушка! – борода кинулся к командиру сразу. Ждал, что тот метким выстрелом сразу выбьет мне глаз? Едва не свалился возле ног Арида, споткнулся о кочку, развернулся, окинул напуганно-злым взглядом сначала меня, потом – спокойного генерал-майора. Все надеялся, что тот «спасёт». – И что? Когда «борода» понял, что помогать ему никто не собирается, выдал новую порцию матов. – Джейн, верни ему пистолет, – раздался приказ. Момент истины. Отличный шанс убить их обоих. Прекрасное утро, свежее, бодрящее. Чуть туманное и тихое-тихое. Внутри меня баланда из усталости, напряжения и ярости – сейчас я бы убила кого угодно. И могу, если нарушу клятву. Мне прямо в глаза смотрел Арид. Он знал мои мысли, конечно, знал. И опять не боялся, что свалится на землю поверх «бороды», ему было не всё равно, нет. Он просто хотел видеть, настолько можно верить моему слову. Я его нарушу? Я ведь могу… Возможно, я должна. «Никто не узнает». Но… Я не нарушу. Потому что не выстрелю в Арида, потому что не хочу в него стрелять. Так вышла наружу правда – я и обещание не нападать дала, руководствуясь тем же неосознанным желанием видеть его живым. Ощущать его живым. Осознанной эта моя слабость стала только теперь. Потому я бросила, несмотря на отвращение к собственным действиям, пистолет в сторону – пусть «харя» бежит и подбирает его, как шавка. Тот подобрал. И получил приказ «уезжать». Мотор он заводил, кидая в мою сторону короткие взгляды-дротики. Видимо, запоминал, чтобы отомстить позже. Когда чужой старый, покрытый грязевыми пятнами джип скрылся из вида, мы остались с Аридом одни. Он был совсем другим. Какой раз я думала об этом? Не просто телом и членом, именуемым «мужиком», – он был отлитым из стали. Идеальным сочетанием выносливости, терпения, ловкости, спокойствия и непробиваемости. С прожилками чувственности при идеальной, очень привлекательной внешности. Какое-то время я смотрела на него, после обвела взглядом поляну – очередной полигон для испытаний. «Почему здесь?» Что-то странное было в этом месте, чуть зловещее, хотя безмятежная идиллия природы ничем не была нарушена. Деревья в этой стороне росли реже и в высоту были ниже. Иначе выглядела трава – зеленой снизу, сверху бурой. Мне тут не нравилось. – Как спалось? Опять накрыло ощущение, что мы давно муж и жена, что мы просто зачем-то играем в войну. – Отлично. Я не стала говорить о том, какой чернотой меня накрыло при виде мужлана на стуле. До сих пор хотелось плюнуть вслед уехавшей машине. – Он тебя не тронул? Заботливый вопрос. Командир при всей своей жести оставался человеком галантным.