Поели они наспех: немного выбились из графика, и их уже поджидал в Скайпе Этьен Пасье. Извинившись за опоздание, Реми принялся загружать сделанные сегодняшним вечером снимки. Этьен рассматривал их молча, и что творилось в его душе, никто сказать бы не мог. Впрочем, ясно, что ничего радостно-светлого там не происходило: фотографии и даты на них повествовали об истории еще одного предательства. – Дюваль впервые появляется на совместных фотографиях с Анжелой в марте две тысячи третьего года, и дальше регулярно. И все это время на других снимках параллельно присутствует Олег. Я правильно понимаю, что они продолжали… – произнес он. – Да. Мы специально подобрали фото так, чтобы вы могли сами сопоставить. Но в сентябре Олег снимается с Анжелой в последний раз. Во всяком случае, других фотографий мы не нашли. Похоже, они все же расстались перед ее замужеством, – мягко ответила Ксения, будто пыталась утешить Этьена. Реми еле заметно улыбнулся. Доброта жены иногда его раздражала, порой смешила, а то и умиляла. Ну и да, нередко восхищала, чего уж там. – Она просто прогнала своего любовничка, – желчно проговорил Этьен. – Испугалась будущего мужа потерять, как когда-то меня. Я материалы читал, Дюваль богатый мужик был. Винодел, обширные угодья в Бургундии. Интересно, она их унаследовала? – В досье об этом ничего не сказано. Но если вы поручите собрать информацию… – Да мне пофиг. Больной откинулся на подушку. Ксюше показалось, что в уголках его глаз блеснули слезы. Впрочем, в таком ракурсе понять трудно… Они с Реми уже привыкли к длинным паузам и терпеливо ждали, пока Этьен снова заговорит. – А зачем ему португальский кораблик понадобился? – вдруг приподнял голову Пасье. – О чем речь, простите? – вежливо спросил Реми. – Да вот, он в руках держит. – Этьен указал исхудавшей рукой на одну из фотографий на экране. Это был тот самый «пельмень», назначение которого Реми с Ксюшей угадать не смогли. – Господин Пасье, что такое «португальский кораблик»? – Медуза такая… Но это муляж, настоящую медузу в руки взять невозможно: она ядовита. Ксюша быстро ввела название в поисковую строку телефона и через несколько секунд зачитала: – Португальский кораблик, или физалия… та-та-та… вид колониальных гидроидных из отряда сифонофор, колония которого состоит из полипоидных и медузоидных особей… – Она оторвала глаза от телефона и улыбнулась. – Ничего не поняла… А, вот! слушай, Реми. Крупный прозрачный пузырь… та-та-та… размер которого достигает 30 см, заполнен газом, что удерживает его на поверхности воды. Он придает португальскому кораблику внешнее сходство с медузами сци… Неважно, пропустим. Ловчие щупальца представителей этого вида несут огромное количество стрекательных клеток, яд которых опасен для человека. – Она выключила экран. – Жуть какая. И зачем Олегу такое чучело? – В материалах сказано, что он был тренером и по фитнесу, и по дайвингу, – проговорил Реми. – Видимо, в летний сезон учил подводному плаванию, а в зимний занимался с группами в бассейне. Так вот, судя по тому, что пишет Википедия, этот кораблик очень ядовит, и муляж служил наглядным пособием, чтобы при столкновении с опасным существом отдыхающие немедленно плыли подальше от него. – Точно! – одобрила ход мысли мужа Ксения. – Вы будто дети. – Пасье недовольно откинулся на подушку. – Если вам так интересно, потом изучите Википедию вдоль и поперек. А сейчас вернемся к нашим делам! – Извините, – смутилась Ксюша. Но Этьен Пасье снова умолк. Реми с Ксенией ждали. – Скажите им правду, – наконец произнес он. – Раз новый муж Анжелы скончался, разговор с ней у вас состоится не скоро… Да и не так уж теперь он нужен. Фотографии все рассказали. Я не могу больше ждать. Скажите моим мальчикам все как есть, покажите результаты экспертизы ДНК… Пусть прилетят. Я хочу обнять сыновей и проститься с ними. – Но вы же понимаете, что несколько дней уйдет на похороны Антона. – Поэтому я и тороплюсь. В моей ситуации день как год. Пусть прилетят сразу после. – Хорошо, месье Пасье. Я им обязательно передам, – кивнул Реми. – А как быть с Анжелой? Встречаться с ней или в этом уже нет необходимости? – А знаете что… Попробуйте. Она ведь не в курсе, что вы видели фотографии. И что снимки обо всем проболтались! Расспросите ее, как жила. Она будет лгать – вы обязательно запишите на диктофон, я потом посмеюсь! – И саркастическая ухмылка тронула его бледные сухие губы. Этьен Пасье отключился. Реми с Ксюшей спустились вниз, в бар, где их поджидал Алексей Кисанов. Он уже знал о внезапной кончине мужа Анжелы, так что отчет о событиях вечера начался с описания хождения по квартирам Олега и Анжелы. И завершился пересказом разговора с Этьеном Пасье. Услышав про «португальский кораблик», Кис заинтересовался, принялся набирать словосочетание в поисковике, но Ксюша ему подсунула свой смартфон: страница Википедии осталась у нее открытой. – Ничего себе, – проговорил Алексей, прочитав информацию и рассмотрев картинку. – Что за странное создание природы. – Медуза какая-то, подумаешь, – пожал плечами Реми и жестом подозвал официанта. – С ядовитыми щупальцами длиной более полуметра, это уже не какая-то медуза, а крайне опасное существо. Тут написано, что может даже случиться смертельный исход. Где они водятся? – Да везде, – ответила Ксюша. – В океанах и морях. – Мрак. Теперь, прежде чем поехать на отдых, буду выяснять, не замечены ли в тех местах физалии, – дернул подбородком Алексей. – Представляешь, а ну как дети, завидев лиловый «пузырик», к нему бросятся?! – Какие физалии? – не поняла Ксения. – Так это второе название «португальского кораблика», в статье ведь написано… Я коньяк буду, как всегда, – поднял голову Алексей к официанту, уже стоявшему возле их столика. Ксюша заказала бокал вина, Реми – виски. Официант отошел, и в этот момент у Реми зазвонил мобильный. На экране появился Мика. Время было весьма позднее, и все трое удивились его звонку. Точнее, насторожились. – Прошу нас с братом извинить, – заговорил в трубку Мика, – но завтра мы с вами встретиться не сможем, поскольку мама прилетает утренним рейсом. Мы должны быть с ней. К тому же придется заниматься похоронами… Хотя мы с вами ведь уже закончили, верно? Исповедь мы вам выдали, фотки сделаны. Что еще? – Еще? Важное: встретиться с вашей мамой, задать ей несколько вопросов. – Она в таком состоянии, я даже не представляю, как самому с ней разговаривать. А уж посторонние люди, да с бестактными расспросами… Ксюша и Алексей видели, как в этот момент Реми свел брови. Однако причину не знали, поскольку слов Мики слышать не могли. Мика же, ровно наоборот, не мог видеть лицо сыщика. «И к счастью», – подумала Ксения. Очень уж грозными были брови мужа. – Дело ваше, – сухо ответил Реми. – Но пока мы не выполним поручение полностью, господин Пасье завещание не напишет. А когда напишет, то поскольку вы отказались от теста… Вы знаете, каков налог с наследства, который платят посторонние люди? Не-родственники? – М-м-м… Слышал, что большой… – Неимоверно. Примерно шестьдесят процентов от суммы, но может оказаться и больше. – Ого… А родственники? В смысле, дети? «Ого», ага. Быстро сообразил мальчик. Интересно, когда побежит тест ДНК делать? – Дети – сорок пять. Реми слушал тишину в трубке. Мика, видать, подсчитывал в уме разницу. – Разница в пятнадцать процентов, – сыщик решил помочь творческому человеку, который явно не в ладах с арифметикой. Реми же легко решал в уме такие задачки. – То есть сто пятьдесят тысяч с каждого миллиона, а их двадцать восемь, как вы помните. В сумме выйдет больше четырех миллионов, которые достались бы вам, будь вы детьми Этьена Пасье. А так отойдут французскому государству. Реми снова послушал тишину. – Да, и не забудьте: есть еще недвижимость, стоимость которой пока можно назвать лишь приблизительно. Но тоже несколько миллиончиков получится. А с них тоже налоги. Очередная порция тишины для ушей Реми. – Вы где сейчас? – неожиданно прорезался Мика. – В гостинице… – удивился сыщик. – Я могу подъехать к вам? Реми удивился еще пуще, но согласился. Спросив название отеля, Мика заявил, что будет минут через двадцать. – Готов поспорить: Микаэль решился на тест, – усмехнулся Реми, пряча телефон. Спорить никто не стал. Однако Ксюша нахмурилась. – Ты с таким сарказмом произнес эту фразу… Но на его месте любой бы решился, разве нет? – Разумеется. – Тогда почему сарказм? – Потому что мне двадцать восемь миллионов никто не завещал! – засмеялся Реми. В ожидании сыщики решили время не терять и приступили к обсуждению ситуации. Странностей в ней имелось немало, и пора их было рассмотреть со всех сторон. – Итак, – произнес Алексей, – пока вы трудились, в поте лица добывая снимки семейства Багировых-Дювалей, а также Олега Костюкова, я пребывал в блаженном фарниэнтэ[12], которое, как известно, способствует вдохновению. А оно – друг мыслительного процесса.