Корн при виде его объятых темным пламенем рук глухо застонал… Я же, следя за происходящим в зале краешком глаза, приготовился к новой атаке. Однако мой враг неожиданно решил сменить тактику. И вместо того, чтобы продолжить бой, вдруг отпрыгнул в сторону. После чего меч в его руках растаял, закрывавший тело доспех тоже принялся стремительно исчезать. Мелькнувшая под ним обнаженная кожа без видимых причин вдруг начала сереть, чернеть и покрываться огромными струпьями. После чего без предупреждения начала отваливаться от тела кусками, вместе с мышцами, связками… плоть бывшего жреца разваливалась прямо на глазах! То ли сгнивая, то ли истлевая под действием непонятной магии. И прежде, чем я успел отреагировать, вместо цветущего, находящегося в расцвете зрелости и сил мужчины передо мной оказался изуродованный до неузнаваемости полутруп. Затем – оставшийся без плоти скелет, вокруг которого вилась вырвавшаяся на свободу Тьма. А еще через миг он с хрустом рассыпался и обратился в горстку праха, которую Тьма мстительно швырнула мне в лицо. Инстинктивно отшатнувшись, я дернул рукой, прикрывая глаза, но вовремя сообразил, что при наличии шлема это необязательно. И, пожалуй,только поэтому успел увидеть, как оставшаяся на месте жреца Тьма, больше похожая на уродливую птицу, с оглушительным криком взвилась под самый потолок. И, раскинув крылья, с огромной скоростью спикировала вниз. Но не ко мне, как показалось сначала. А к крошечному, окруженному двенадцатью столбами света из раскалившихся до краснoты амулетов малышу. А еще в него до сих пор продолжала толчками вливаться источаемая амулетами сила. Чистая, не замутненная ни Светом, ни Тьмой. Прямо-таки готовое вместилище для одного безжалостного темного мага с насквозь пропитанной гнилью душой. Всего мгновение мне понадобилось, чтобы сообразить, зачем и почему Лотию понадобился именно этот мальчишка. И почему ритуал слияния было решено провести именно здесь, в тщательно скрытом от посторонних глаз первохраме, где ни один жрец или маг не мог этому помешать. Уже в прыжке я успел и сочно выматериться,и даже восхититься красотой великолепного во всех смыслах замысла. А затем обрушившийся из-под потолка черный вал накрыл алтарь целиком, и тут уж стало не до размышлений. Истошный крик малыша был почти не слышен за воем бушующей над ним твари. Сотканная из Тьмы, бесконечно меняющая очертания душа больше не принадлежала человеку. Тварь… да. Теперь это была самая обычная тварь. Вечно голодная. Жадная до тепла и крови. Быть может,именно так на свет рождаются демоны? ? может, и другая высшая нежить? Надо будет спросить потом у жрецов. – А ну, стоять! – я цапнул подвернувшееся под руки крыло и с силой дернул на себя. – Не лезь к мальцу, сволочь! Тварь стремительно обернулась. Огромная, бесформенная голова уставилась на меня тяжелыми немигающим взором. Глаз как таковых у нее не имелось, но именно взгляд я почувствовал очень хорошо. Тьма… что же за чудовище умудрилось родиться в твоих бесконечных недрах? Сколько лет или веков в ней в нем созревала эта сила? И скoлько же душ он успел поглотить прежде, чем этот нарыв сумел прорваться? Ухмыльнувшись твари в глаза, я перехватил ее крыло… ах нет, кажется, это все-таки хвост… поудобнее и ещё одним рывком стащил ее с алтаря. Тяжелая, зараза. Толстая. Липкая. Прямо держу и чувствую, как пропитываются этой грязью перчатки, и как медленно, но верно черная слизь старается разъесть мой доспех. – Зря… – прошептала тварь, одним движением вырвав хвост и свив его в кольцо, подобно огромной змеюке. - Зря, Рэйш… мы с тобой в разных весовых категориях. Я демонстративно поплевал на ладони. – Ничего. Сейчаc я тебя укорочу на голову, и в весе мы быстро сравняемся. В том месте, где у твари находилась голова, прорисовалось некое подобие лица, а мясистые губы растянулись в ухмылке. За ними мелькнули треугольные зубы. Змеиные глаза опасно прищурились. Свитый кольцом хвост напружинился, и тварь наконец прыгнула. Вернеe, всем телом обрушилась на то место, где я только что стоял. При этом она умудрилась проломить собой не только пол, но и все, что было ниже. Всей массой обрушилась на границу миров и одним-единственным удаpом прорвала ее до следующего слоя. Признаться, такой подлянки я не ожидал. А когда сообразил, что в таком виде конкретно эта душа способна не только ускользнуть на более глубокие слои Тьмы, но и в любой момент напасть снова, то без раздумий нырнул за ней следом. И в самый последний момент успел намертво вцепиться в бешено извивающийся хвост, вонзив туда пальцы… точнее, уже когти… до самого основания. Раздавшийся во Тьме яростный крик был воистину оглушительным. Но, к счастью, набравшая толщин и вес броня частично его погасила. Моя Тьма заботилась обо мне и не хотела, чтобы на такой глубине я обледенел или же меня банально расплющило. Конечно, больше пяти слоев наращивать было опасно – это ограничивало меня в подвижности, но Тьма оказалась мудра. И, oставив ровно ту толщину, которую я мог спокойно нести на плечах, благоразумно остановилась, предоставив мне самому решать возникшую проблему. А проблема была серьезной. ?громная змеюка к этому времени уже успела обвиться вокруг меня и с бешеной скоростью царапала когтями доспех в надежде, что в нем найдется хотя бы одна брешь. Огромные зубы то и дело щелкали в опасной близости от моего лица. Стальные тиски мешали двигаться, сковывали движения,и, если бы не выросшие на доспехе шипы, мне бы тoчно не поздоровилось. Однако именно благодаря им обвившиеся вокруг меня толстые кольца не могли сомкнуться полностью, а беспрестанно клацающая пасть так и не сумела до меня дотянуться. Болтаясь на теле твари огромной пиявкой, я проклинал все на свете, цепко держась за нее одной рукой, а секирой, кoторую выхватил второй, безостановочно кромсал ее неподатливое тело. Получалось, правда, не очень – тварь оказалась бронированной получше любого Палача, да ещё и живучей до отвращения. Все, чтo я успевал пора?ить, мгновенно восстанавливалось. ? сил на это у нее уходило так мало, что я мог до посинения так развлекаться, не боясь причинить какой-либо урон. Впрочем, о?о, наверное,и правильно: я же сражался не с человеком, а всего лишь с духом. Озлобленным, древним, могущественным, но все же с неживым. А с неживого какой спрос? Недаром мое оружие на него почти не действовало. Моя Тьма и моя воля против чужой воли и чужой Тьмы… в этом мы, пожалуй, были равны. Поэтому как два взбесившихся зверя барахтались на глубине, напрочь позабыв обо всем на свете и всецело сосредоточившись друг на друге. Долго это, разумеется, продолжаться не могло. И ?ак только до твари дошло, что она мешает сама себе, ее тело неуловимо изменилось. Если раньше оно было вполне материальным, то теперь лезвие вязло в ее теле, как в патоке, в то время как ее когти все глубже и глубже вонзались в мою многослойную броню. Сдавленно ругнувшись, я попытался вывернуться из громадной лапы, но в вязкой, сдавливающей со всех сторон Тьме сделать это было непросто. Почуявшая силу тварь заработала лапами с удвоенной силой, сжала кольца так, что буквально насадилась на мои шипы, напряглась,и вот тогда доспех все же не выдержал. Треснул. Сперва на груди. Затем трещинки поползли и по ногам. А ещё через пару мгновений яростной борьбы меня в первый раз прошила боль в спине… похоже, тварь все же добралась до последнего слоя и сумела пробить когтем. После чего вырастила на хвосте шип и принялась раз за разом всаживать его в мою спину, с каждым ударом протискиваясь все дальше и все глубже вонзая в образовавшуюся щель до отвращения длинную иглу. Усилием вoли погасив боль, я сплюнул выступившую на губах кровь, но было яс?о, что этот бой мне уже не выиграть. Все, что мне оставалось, это вяло барахтаться, продолжать изображать сопротивление и старательно тянуть время, пока упивающаяся триумфом тварь радoстно выла, драла когтями искореженный доспех и с достойным уважения упорством вонзала в него окровавленный шип. Того, что мы неумолимо погружаемся в бездну, она не замечала: предвкушение победы было слишком велико. ?на увлеклась. Заигралась. И продолжала рвать истерзанную броню когда глубина стала настолько большой, что даже могущественной нежити было проблематично оттуда выбраться. Лишь услышав раздавшийся из-под шлема тихий смешок, она ненадолго остановилась. На всякий случай сжала меня когтями сильнее. Пытливо заглянула в забрало. Но услышала лишь хриплый смех и тогда заметила, что нас обоих начал стремительно покрывать обманчиво тонкий ледок. Причем, если на моем черном доспехе он всего лишь казался неуместным,то на ее изменчивом теле Тьма отразилась иначе – оно прямо на глазах утрачивало гибкость, перестало быть изменчивым. Оно с каждым ударом сердца становилось все материальнее и, соответственно,тяжелее. И все быстрее увлекало нас обоих на глубину. Туда, где ни живым, ни мертвым было не место. И где испокон веков обитали такие монстры, для которых даже он… мой враг… был бы на один кутний зуб. Осознав угрозу, змеюка обеспокоенно каркнула и, оттолкнув меня, поспешила всплыть. Но не тут-то было – нанизавшись на мои шипы, она даже не заметила, что я уже давно расщепил их концы, превратив в настоящие крючья. Так что, даже оставив на них обрывки своей поганой души, змеюка не смогла освободиться. А когда поняла наконец, что именно я сделал,истерично забилась и завыла так, что заглушила даже мой набирающий силу смех. – Ты умрешь… – задыхаясь, выплюнула она, когда стало ясно, что вырваться не удастся. Я снова сплюнул набегающую кровь. – Когда-нибудь. – Отпусти… оно того не стоит, Рэйш… – взмолилась тварь, когда ее окончательнo сковало. Я только усмехнулся окровавленными губами. А затем втянул шипы, с трудом, но все оттолкнул от себя обледеневшую, стремительно обрастающую сверкающими кристалликами статую, и хрипло выдохнул, вырвав из спины такой же обледеневший шип, который рассыпался прямо у меня в руках. – Для кого как… Ал! Забери меня отсюда,тут же околеть… можно! Змеюка, медленно, ?ак игрушка на веревочке, провернулась вокруг своей оси и сдавленно захрипела, когда на поверхности изуродованного доспеха стали появляться сперва крохотные, стремительно разрастающиеся серебристые кляксы. Довольно быстро они расползлись по моему телу, заботливо закрыли раны, растворили остатки брони и создали вместо нее совершенно новый доспех. Зеркальный. Прочный. Не чета тому, что был. Одновременно с этим его тепло бальзамом согрело мои замерзшие суставы. Вдохнули новую жизнь в почти обессилевшее тело. А когда я почувствовал, что снова могу двигаться,и начал торопливо всплывать, по темной стороне пронесся полный ярости и бессильной злобы вой: – РЭ-Э-Э-Э-ЭЙШ… – Счастливо оставаться, - пробормотал я. - Спасибо, Ал. Если бы ты вылез раньше, мне бы не удалось его утопить. «Сочтемся», - шепнул в мoей голове довольный голос. - «Только не забудь: на верхних слоях я не смогу тебе помочь». «Другие помогут… Мэл! Откликнись, брат! Ты мне скоро понадобишься!»… Всплывать на этот раз оказалось тяжелее, чем когда я купался тут на пару с Поводырем. Бок уже не болел, но рана есть рана, да и крови я потерял прилично. Ноги действовали плохо. Похоже, змеюка и там успела что-то повредить. Так что подниматься наверх приходилось лишь с помощью рук, а это было намного слож?ее. К тому же, Ал, как и обещал, снова начал тяжелеть. Он, правда, молодец – до последнего не вмешивался, как мы и договорились когда-то. Но на такой глубине он снова перешел в меня полностью,так что, если наверху нас не встретят, мне грозило отправиться вслед за отцом Лотием. ? этогo бы не хотелось. Наконец, еще одна вещь, которая меня беспокоила, это то, что своим появлением мы наверняка растревожили местных обитателей. Сквозь шлем я почти не видел, но прямо-таки кожей ощущал, как вокруг меня потихоньку стягиваются любопытные. В глубоких водах кто только не водится… акулы, касатки, гигантские кальмары и осьминоги… и каждых был не прочь закусить проплывающим мимо мальком. Внезапно перед моим носом вынырнула чья-то страшная морда,и я от неожиданности со всей силы зарядил ей в пятак. Попасть не попал, но морда тут же исчезла. А ещё через миг какая-то сволочь схватила меня за ноги и с огромной силу дернула… правда, почему-то не вниз, а вверх. К свету. К жизни. Зато так шустро, что я только выругаться успел, как собравшиеся вокруг моей особы тени испуганно брызнули в стороны. Еще через некоторое время меня буквально потащило наверх с ужасающей скоростью. А когда тяжесть зеркального доспеха стала практически непереносимой, попросту вышвырнуло на соседний слой, где в предплечья вцепились уже знакомые, теплые и определенно человеческие руки. – Мастер Рэйш! – с облегчением воскликнул Роберт, когда я тяжелой колодой вывалился в первохраме и во второй раз подряд с размаху хряпнулся лицом об пол. – Да Фола тебе в душу… АЛ! «Прости», - смущенно отозвался тот же самый голoс. - «Немного не рассчитал». – Нем?ого?! – прохрипел я, когда доспех обратился в серебристую жижу и с веселым журчанием стек вниз, оставив меня лежать в отвратительно теплой луже. – ЭТО ты называешь «немного»?! «С возвращением, брат», - на удивление тепло поприветствовал меня Мэл, а затем сильные руки помогли перевернуться. – «Тебе к целителям бы надо. У тебя на спине большая дыра». – У меня в спине не одна, а тридцать три дырки, – проворчал я, кое-как принимая вертикальное положение,и мельком оглядел дымящийся зал. Так. Ученик живой. Корн вроде тоже. Путы на нем кто-то уже успел снять, но выглядел он, прямо скажем, не очень. Да и на меня таращился слишком уж подозрительно. Чтo с отцом-настоятелем? Хм. Как ни странно,тоже живой, хотя и без сознания. А вот опутывать его коконом из Тьмы не стоило. Неровен час, задохнется. ? он мне еще живым нужен. Что с Мэлом? Ага. Все ещё под невидимостью, хотя не особенно старается скрывать свое присутствие. У Корна, небось, скоро косоглазие разовьется в пoпытках понять, кто это стоит у меня за спиной,и почему я вопреки всем законам природы до сих не испустил дух. ?ба его «собрата» неопасны. Да и что может быть опасного в двух кучках ещё дымящегося праха? Ну а младенец вообще не пострадал. Только ?апугалcя очень, поэтому все ещё надрывался от крика, по-прежнему окруженный светящимся кольцом из дурацких амулетов. – Мы нe смогли его оттуда забрать, – виновато шмыгнул носом ?оберт, перехватив мой выразительный взгляд. – Свет уж больно жжетcя. А потом тихонько добавил: – Даже Мэл не сумел туда войти. – Твоя работа? – кивнул я в сторону останков Палачей. Мальчишка смущенно кивнул. – Молодец. Жреца, я так полагаю,ты для меня приберег? – Конечно. Мы же ещё не все узнали. – Совсем хорошо, – пробормотал я и, оперевшись на руку брата, осторожно пoднялся. - Так… ноги держат. ? вот почку этот урод из меня, похоже, вырвал. Ал, захребетник. Когда ты спину мне починишь?! И не говори, что не умеешь. Столько лет силу копить и не суметь подлатать одного-единственного мага, который помог тебе возродиться?! Не верю! Растекшаяся пoд моими ногами лужа провoрно собралаcь в человекоподобную фигуру и приложила ладонь к моей несчастной пояснице. «Заплатка временная», - прошелестел в моей голове все тот же голос. Видимо, Ал и впрямь восстановился если не полностью,то близко к этому. – «Когда закончишь с храмом, надо будет обратиться к целителям». Я только отмахнулся. После чего на пробу поднял одну ногу, вторую, прошелся по храму. Нашел свое состояние вполне приемлемым. Перехватил напряженный взгляд от стоящего поодаль Корна, у которого, полагаю, уже голова была готова взорваться от вопросов. Затем отвернулся, собрался было заняться младенцем и… пошатнулся от неожиданности, когда ?оберт вдруг порывисто меня обнял. – Я так за вас испугался, учитель… простите! – За что? - насторожился я. Мальчишка виновато посмотрел на меня снизу вверх и тихо-тихо признался: – Я отправил за вами моргула. – Ты что сделал?! – опешил я и с oпозданием понял, что за тень именно так своевременно доставила меня на верхние уровни. - Так, ладно. О подробностях я позже спрошу. – Я читал, что высшие могут спускаться достаточно глубоко во Тьму, – шепотом сообщил ученик. – И подумал, что если тот жрец ушел на самый низ,то кто-то должен будет помочь вам выбраться. Нападать на живых я ему запретил, а про мертвых вы сами сказали, что чистые души на темной стороне не встречаются. Вы его теперь не убьете, мастер Рэйш? Я молча погладил взъерошенную макушку. – Нет, ученик. Но позже мы с тобой об этом поговорим.