Часть 3 из 11 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Тут снизу послышались шаги. По лестнице довольно шумно поднимались трое мужчин. Всех троих я неплохо знала, оттого наша встреча вышла теплой.
— О, какие люди в Голливуде, — раздвинув рот до ушей, приветствовал меня Сергеев.
— Очень смешно, — ответила я.
— Уже не очень, — покачал он головой, — раз наша власть в вашем лице, так сказать, почтила. Ну что, хлопнули соколика? — спросил Сергеев, закуривая. Его спутники, поздоровавшись с нами, направились в отделение.
— Хлопнули, — кивнула я.
— Прибавил, гад, работы.
— От них только пакости и жди, — опять кивнула я. — Нет бы жили себе спокойно, дали отдых ментам.
— Ладно, ладно, — засмеялся он. — Все менты ленивые, тупые и ни на что не годные Мне об этом жена каждый день твердит.
— Умная женщина. Установили, что это за тип? — спросила я.
Сергеев покачал головой:
— Скорее всего, кто-то из приезжих. Нашли его в подворотне, возле пивнушки на Герцена. Форменный бомж. Его вполне могли отделать без особой причины, то есть для местного контингента причина, конечно, наиважнейшая: бутылку не поделили. Но потом сестра разобрала в его бормотании слово «киллер» и позвонила нам, проявила бдительность. Я приехал, послушал. Вроде бред, а вроде похоже на правду.
— Что конкретно он сказал? — поторопила я.
— Болтал о киллере, о встрече в баре…
— В каком баре, когда?
— Бар «Витязь». Не знаю, где такой. Наверное, забегаловка из самых паршивых. При мне дату не называл, но медсестра утверждает, что это двадцать первого мая, после девяти вечера.
— И из его слов следовало, что там произойдет встреча с киллером?
— Не-а, — покачал головой Сергеев. — Ничего из его слов не следовало. Нормальный бред, то одно пробормочет, то другое. При известном старании можно, конечно, понять и так: «К нам едет киллер, и ждать его следует в баре „Витязь“ двадцать первого мая после девяти». — «При известном старании» он выделил и выразительно взглянул на Ларионова. Тот усмехнулся, а Сергеев продолжил:
— Теперь, когда парня замочили, его бред лично у меня вызывает уважение и даже трепет.
— Скоморох, — буркнул Ларионов, а Сергеев вздохнул:
— Ну не было, не было в его словах ничего такого, что могло бы всерьез насторожить. А то, что медсестра рассказала… может, правда болтал, а может, она присочинила, насмотревшись детективов.
— Задницу от стула оторвать было лень, так и скажи, — проворчал Ларионов.
— Виноват, исправлюсь, — отозвался Сергеев. — Что ж, пойдем глянем, что бог послал.
— Топай, — ответил мой спутник. — Мы уже насмотрелись.
Сергеев отправился вслед за коллегами, а Ларионов усмехнулся:
— Видела работничков?
— Сергеев мент правильный, дело свое знает, а то, что лишней работы не ищет, так это вполне понятно. Я ее, к примеру, тоже не ищу.
— Теперь у него работы прибавится, — ехидно заметил Ларионов.
— Это точно, — кивнула я.
— Пойдем где-нибудь посидим, поговорить надо, — предложил он.
Мозолить глаза людям на лестничной клетке и в самом деле не стоило, раз толку от этого ни на грош. Мы ушли из больницы. Через дорогу напротив было кафе, туда мы и направились.
Ларионов заказал пива, я решила, что меня тошнит от кофе, и попросила минералки.
— Может, водки выпьем? — предложил Ларионов. В народе имел хождение миф о моем алкоголизме, и мой добрый друг, должно быть, решил, что я вынуждена этот порок утаивать и оттого страдать. Я еще раз невольно сравнила его с Лялиным и покачала головой.
— Я ж в завязке, — заметила я обиженно. — Хлопну рюмку — и опять в запой. Дед давно грозился уволить меня, если за ум не возьмусь.
— Чего ты дурака валяешь? — рассердился Ларионов. — Из тебя алкоголик, как…
— Приглядываешь за мной, — перебила я. Он серьезно ответил:
— За всеми. Работа такая.
— Поговорим о работе, — предложила я. — Я так и не поняла, чем тебя этот парень насторожил? То есть с какой стати ты связал предполагаемое появление киллера с особой Деда? — Этот вопрос по-настоящему меня интересовал. Если верить Сергееву (а ему я верила), к словам парня можно было отнестись как к бреду, не более. Но если кто-то взял на себя труд сократить пребывание этого человека на земле, бред выглядел страшненько.
— Сам не знаю, — поморщился Ларионов. — Говорю, неспокойно как-то…
— Так не пойдет, — предупредила я.
Подошла официантка с заказом, и мы замолчали, но, как только девушка отошла, Ларионов вновь заговорил:
— Хорошо, хорошо, было кое-что… На днях один тип шепнул, что у Деда проблемы.
— Что за тип?
— Перестань. Ты же знаешь, что на этот вопрос я не отвечу. Вроде бы наш старик не очень-то считается с интересами некоторых людей, гнет свою линию и все такое.
— Насчет линии в самую точку, — усмехнулась я. — Ничего нового. Дед в своем репертуаре, и у него полно врагов.
— Наверное, ты права, и я дую на воду, но… просто так совпало: данный разговор, а потом еще этот тип. И я подумал, для кого мог понадобиться киллер-гастролер? В городе вроде тихо, всякая мелочовка по мелочам и разбирается, выходит, что…
— Ничего не .выходит, — сказала я. — Но лучше дуть на воду, чем оказаться у разбитого корыта. Давай прикинем, что у нас есть: кто-то шепнул тебе о проблемах Деда. Человечек-то хоть стоящий?
— Не волнуйся, стоящий.
— Ага. Значит, он шепнул, и через пару дней… я права?
— Через три дня, — уточнил Ларионов.
— Через три дня твой человек в ментовке сообщает тебе об этом парне. Парень получил побои, несовместимые с жизнью, и в бреду упоминает киллера и вроде бы даже дату. А сегодня его не поленились пристрелить. Из чего логично сделать вывод: кто-то считал, что парень обладает некой информацией, которую лучше унести в могилу. Он сказал «киллер», следовательно, скорее всего, информацию о киллере и хотели сохранить в секрете. Имеет это отношение к Деду или нет, в любом случае стоит разобраться.
— Вот и разберись, — совершенно серьезно заявил Ларионов. Я даже не нашлась, что ответить. Ларионов побил все рекорды, он поверг меня в изумление в третий раз за вечер.
— Кто у нас начальник службы безопасности? — наконец нашла в себе силы произнести я.
— Я помню, кто у нас отвечает за безопасность, — ответил Ларионов. — И меры, конечно, приму. Но я не оперативник, а здесь необходимо провести расследование. Или я что-то путаю?
— Расследование — это замечательно, а менты — самые подходящие для этого дела люди.
— Не уверен. Слушай, о чем мы спорим? Ты не раз проводила расследования по поручению Деда, а теперь, когда речь идет о его безопасности… Хорошо, возможно, речь идет о его безопасности…
— В милиции вряд ли придут в восторг, если я начну путаться у них под ногами, — напомнила я, но это не произвело на него никакого впечатления.
— Не смеши. Они уже давно привыкли. То есть я хотел сказать, что если бы путаться у них под ногами начал я, тогда другое дело, а ты для них свой человек. И им хорошо известно, как к тебе относится Дед. Так что рядовые сотрудники помогут тебе по старой дружбе, а начальство мешать не будет. Что скажешь?
Вообще-то Ларионов был прав. Не раз и не два я проводила расследование, когда это было угодно Деду, и друзья у меня имеются, которые захотят помочь, и начальство в самом деле не будет особо против. Но все равно меня переполняло желание послать Ларионова к черту хотя бы за то, что так торопился переложить свою головную боль на меня. Хотелось, но было одно «но» — речь шла о Деде, и теперь я думала: чем черт не шутит, может, он в самом деле кого-то так прижал, что этот «кто-то» всерьез решил от него избавиться?
Тут надо заметить, что наши отношения с Дедом простыми не назовешь. У меня самой не раз возникало желание избавиться от него. Не буду врать, что я столь кровожадна и мечтала о его кончине, меня бы вполне устроило, если бы мы просто больше никогда не встречались.
Но как только я допустила мысль о том, что ему угрожает опасность, беспокойство меня не оставляло. Даже думать не хотелось, что… У большинства людей редко прослеживается логика в желаниях и поступках, а искать ее у меня — и вовсе бесполезное занятие. Так что, сидя в кафе напротив Ларионова, я уже знала, что опять влезаю в какое-то дерьмо, хотя не далее как вчера клялась и божилась…
— Хорошо, — кивнула я без всякого намека на энтузиазм. — Пошарим, посмотрим, глядишь, чего-нибудь и нароем.
— Спасибо, — совершенно серьезно сказал Ларионов и даже похлопал меня по руке.
— Чудеса, — сказала я.
— Что? — не понял он.
— Ничего. С людьми творится что-то странное. Ладно, мы уже довольно долго мозолим глаза друг другу, пора и честь знать.
Он расплатился и спросил:
— Идем?
— Я еще немного посижу.
Ларионов кивнул на прощание и скрылся с глаз. Не успела я ощутить большую радость от его ухода, как зазвонил мой мобильный. Высветившийся номер ничего мне не сказал, но я по доброте сердечной решила ответить и голос узнала сразу. Звонил Сергеев, с которым мы не так давно простились в больнице.
— Говорить можешь? — незамысловато начал он.