– Капучино или американо? – Капучино. – Там стул есть, устраивайся, – сказал он. – Кофемашина вон там, я сейчас принесу. Я послушно опустилась на пластиковый стул, оказавшись лицом к двери. Из угла послышался низкий жужжащий звук – заработала капсульная кофеварка. – Тут очень здорово, – крикнула я, думая, что за всем этим шумом меня будет плохо слышно, но кофемашина вскоре умолкла, и Костя вернулся с двумя кружками в руках. Косте на вид было лет двадцать пять, вряд ли больше. Он оказался худого телосложения и невысокого роста, и я отчего-то вдруг почувствовала себя гораздо старше, чем была на самом деле. Может быть, сказывалось «послевкусие» общения с Артемом – иногда мне не хватало более зрелого собеседника, каким являлся, к примеру, Глеб. Такого, который имеет за плечами некоторый жизненный опыт и сможет порассуждать о чем-то не с юношеским максимализмом, а даже с некоей усталостью. Артема нельзя было назвать глупым мальчишкой, вовсе нет. Парень был на редкость эрудированным человеком, и палец в рот ему класть не хотелось. Взять хотя бы его молниеносную реакцию на слова Леси о том, что мы с ним похожи. Он тут же вступил в игру и нарекся моим сыном. – О чем задумалась? – весело спросил Костя. – О том, что высокие технологии проехались по мне и пересчитали каждый позвонок, – вздохнула я. – Чувствую себя так, словно попала в будущее. Костя рассмеялся. – Так говорят почти все, кто сюда заходит, даже если бывают часто. У нас есть работники, которые, попав в серверную спустя год, все равно удивляются космической атмосфере. – Ты сумел сделать свое рабочее место уютным. – Я старался. Потолочную подсветку видишь? Моих рук дело. Скобелев ни слова против не сказал. Ему что ночь, что вода – главное, чтобы дело было сделано. Я – делаю. И он об этом знает. – И клавиатура у тебя тоже светится, – улыбнулась я. – Заметила? Да, она прекрасна. Приятно же работать не с бездушной техникой, а с той, которая на тебя реагирует, правда? – Что-то сенсорное? – Зачем? – удивился Костя. – Хотя я бы не отказался от такой. Но в моей работе не это самое главное. – А что же главное в твоей работе? – Эстетика. То, что радует глаз. То, к чему приятно прикасаться. Без этого никак. Я бы с ним поспорила насчет таких характеристик. У тети Милы сохранился старенький миксер, подобные модели давно уже не выпускают. У иных он бы давно дал дуба еще десять лет назад, но у тети Милы он живет почти тридцать. И дело не только в умелых руках, а еще и в том, что тетушка предпочитает красоте функциональность и практичность. Однажды, когда мне было лет двадцать, мы забрели с ней на радиорынок, и я предложила купить домой кое-какую бытовую технику типа кухонного комбайна или утюга. Но тетя Мила не поняла меня: – Зачем нам комбайн, Женя? – Он красиво смотрелся бы на нашей кухне. И тебе, возможно, облегчил бы жизнь. – Нет уж, дорогая, – возразила тетя. – Эта красота таит за собой кучу проблем. Гладкий корпус мигом покроется пятнами, а любая поломка отправит эту зверскую штуку на помойку, потому что ремонт мы не потянем. Та же история и с утюгом. Наш вполне еще гладит. Да, он не новый, но я знаю, как его починить, если сломается. Внешний вид не настолько важен, чтобы ставить его во главу угла. После этих слов я стала смотреть на тетю с еще большим уважением. Тем временем Костя подался вперед и с любовью погладил какой-то черный матовый шар размером с крупный апельсин. Другой такой же стоял на противоположном краю стола. – Это что такое? Какие-то непонятные ядра. – Это колонки, – расхохотался Костя. – Не видела такие? – Нет, – честно призналась я. – А откуда там играет? – В том-то вся фишка, – оживился программист. – Не видно, откуда идет звук. А еще эти колонки сказочно трудолюбивы: они не выдают звуки, а распространяют их вокруг себя… – Я поняла. Видела рекламу в Интернете. Не хочу тебя обидеть, но я посчитала ее каким-то разводом. – Скобелев так не думает. – А при чем тут он? И тут пазл собрался. Корпоратив, на котором присутствовало огромное количество людей. Его посетили все сотрудники. Так, кажется, сказал Саныч? И никто не ушел без подарка. На своей странице в соцсети некая Таня Кошечка опубликовала фотографии, сделанные во время праздника. На каждом присутствовали люди с дорогими подарками в руках. Уверена, что колонки достались Косте тем же путем. Либо в качестве подарка, либо в качестве выигрыша в лотерею. Это означало, что я нашла человека, которого спокойно смогу расспросить о том памятном вечере, и он все мне расскажет. – Слушай, – доверительно произнесла я, – я читала про праздник, который проходил у вас в компании недавно. Это правда, что Скобелев одарил всех сотрудников отеля ценными презентами? Костя многозначительно улыбнулся, но в его взгляде улыбки я не заметила. Неужели он не так прост, каким хочет казаться? Неужели я снова бегу впереди паровоза? – Хочешь узнать о том, как все было? – спросил он. – Очень хочу. – А с чего ты решила, что я буду тебе все выкладывать? Да, все-таки не так прост. Быстро справившись с растерянностью, я нашла в себе силы улыбнуться ему в ответ: – Просто интересно. Не от тебя одного слышу добрые слова в адрес Олега Викторовича. Теперь я работаю на него, и мне хотелось бы утвердиться в мысли, что он действительно хороший начальник. Аргумент был так себе. Он отдавал фальшью, а я в свою очередь отдавала себе отчет в том, что могла перегнуть палку. Теперь все зависело от Кости. Поверит он мне или нет? А если нет, то как можно будет все исправить? Ох, рановато я стала праздновать победу. С чего-то решила, что нашла простака, у которого отсутствует такая часть тела, как задняя мысль. – Скобель – чел с большой буквы, – с вызовом сказал Костя. – И кто же тебе его нахваливал? Извини, я резко, конечно. – Да уж. Я вернулась на место, заглянула в свою кружку и сделала глоток. – Ну и кто же отзывался о Скобеле? – повторил вопрос Костя. – Леся. Больше я тут никого не знаю. – Ну… Лесе положено любить начальство, – усмехнулся Костя. – Думаю, и ты останешься довольна. С ним легко работать. Но, знаешь, вообще-то я не из тех, кто любит перемывать кому-то кости. Даже с душистым мылом. Сплетни у нас тут не приветствуются. Программист оказался непрост. Он будто предупреждал меня о чем-то и делал это очень откровенно. Я к подобному оказалась не готова. Да и повода для сомнений в своей честности не давала. Но что-то подсказывало, что рано уходить, разыграв обиду и громко хлопнув дверью. Поэтому промолчала и стала усиленно дуть в кружку с кофе. – Кофемашину тоже он подогнал, – добавил Костя. – Правда? – Видно, придется объясняться за полученные подарки, – покачал головой мой новый знакомый. – Вот уж не думал, что обязан отчитываться… – Да с чего ты взял, что я требую какого-то отчета? – не выдержала я и отодвинула кружку в сторону. – Я просто не встречала раньше такого… Таких условий, вот. Дорогая мебель, радушный начальник, лестные отзывы, недешевые подарки… Я вообще впервые вижу, чтобы шеф задаривал подчиненных дорогущей оргтехникой. На моих прежних местах работы подобного и в помине не было. Забывшись, я почти принялась перечислять увиденное на фото в соцсетях. А там ведь чего только не было: от парфюма до кухонных гаджетов. Костю, видно, проняла моя проникновенная речь. – Ладно, не обижайся, – примирительно сказал он. – Не люблю глупых баб, но ты, кажется, к ним не относишься. – Но, увидев меня, ты именно так и подумал, да? – Не подумал, – ответил Костя. – Ну сама подумай. Я тебя вижу пять минут, знакомы мы четыре минуты, вместе пьем кофе минуты три, наверное? И ты уже просишь описать коллективный загул, к которому не имеешь никакого отношения. – Я не просила описать, – возразила я. – Ты сам захотел рассказать, а я не стала отказываться. Он мне вдруг надоел. Сказалось напряжение, которого немало накопилось за последние дни. Да и Артем все еще был под присмотром Леси, а не под материнским, как полагается. – Спасибо, – сказала я. – И за кофе, и за беседу, приятную во всех отношениях. Костя не стал меня задерживать. Я покинула его волшебный мир, не оглянувшись на синий свет под потолком. * * * Не успела я сделать пять шагов по коридору, как навстречу мне вылетел Артем. Я тут же схватила его за рукав и притянула к себе. – Ты обалдел тут носиться? – А ты пропала. Я всмотрелась в его лицо. Оно было очень бледным, практически прозрачным. Не об этом ли говорил Артем недавно, объясняя причину изменения цвета кожи человека, испытавшего стресс? Неужели я выглядела тогда так… невесомо? Машинально приложив ладонь к его лбу, я поняла, что дело не в самочувствии. Происходило что-то странное. – Что такое, Артем? – Пойдем домой, – попросил он.