Глеб взъерошил волосы. Вид у него был совершенно обалдевший. – Нет, ты это слышала?! – громким шепотом произнес он. – Охренеть. Марина взяла со стола чашку. – Вам не нужна квартира, вы не хотите меня ограбить или ударить по голове… – она произнесла последние слова и в упор взглянула на Глеба. – …но вы зачем-то ко мне пришли. Мне хотелось бы узнать. Я это заслужила. Я поняла, что лучше выдать всю правду, и незамедлительно. – Извините нас за этот спектакль, – быстро заговорила я. – Нам нужно было выяснить про ваши отношения с Семеном Ойстрахом и Олегом Скобелевым. Семена убили несколько дней назад, там дело сложное, труп нашли в реке, и нет очевидцев, кроме одного… – Зачем вам это нужно? – У меня есть знакомый мальчик, который и является единственным очевидцем убийства. Марина поправила волосы. – И кто же его убил? – не моргнув глазом спросила она. Мы с Глебом переглянулись. – Он не рассмотрел лица этого человека, – соврала я, почувствовал в ее вопросе какой-то подвох. – Да и не поверили ему в полиции. * * * – А какой хлеб-то брать? – спросила Соня, стоя в коридоре. – Какой хочешь. Это ты у нас разборчивая, а мне все равно, – ответила ей Марина. – И, Сонь, купи там себе что-нибудь. – Ладно. Входная дверь открылась, потом закрылась. Соня ушла в магазин, а мы остались ждать ее дома. – Я слышала про то, что случилось с Семеном, – медленно произнесла Марина. – Новости, будь они неладны. Одна чернота, а не известия. Но фоном иногда включаю. Вы про отель слышали? На днях ему исполнилось двадцать пять лет. Говорят, праздник провели грандиозный. – Слышали, – ответила я. – Но вы ведь проектировали здание отеля. Вас не пригласили? – Я и не пошла бы. Знаете почему? Потому что нет вечернего платья. Вот вам и причина отказа. Марина развела руками, показывая всю трагичность ситуации. Я вспомнила Горского, который тоже не полностью владел своим телом. Их с Мариной объединяла общая черта: оба глумились над своим нынешним положением и шутили над неспособностью жить полноценной жизнью. Разве что у Васи заболевание было врожденным, а Марина, судя по всему, приобрела его вследствие трагедии. Однако подробности уточнять не хотелось. Хозяйка дома и без этого получила кучу негативных эмоций. – Я тогда только-только устроилась в архитектурное бюро. Красивая была. И умная. Ничего не боялась. А тут мужчина к нам пришел и сказал, что хотел бы построить отель на самом берегу нашей набережной. Я тут же подскочила к нему, стала интересоваться. И среди всех он отдал проект мне. Мужчиной был Олег Скобелев. Между нами не сразу завязались отношения. Я больше смеялась и не замечала знаков внимания, которые он оказывал. А когда поняла, что он ко мне неровно дышит, то засомневалась, получится ли у нас что-то. Он же вон каким серьезным делом занят, а я со своими ватманами и расчетами ему мозги выношу. Стали встречаться и после работы. Я влюбилась, представляете? Чувствовала себя абсолютно свободной и счастливой. Казалось, что все смогу и все получится. Помню, стройка шла вовсю, и тут выяснилось, что в моем проекте была ошибка. Исправить ее было уже трудно, одна переделка потянула бы за собой другую, потом еще и еще… Я боялась признаться Олегу, что это моя вина. Но пришлось. Боялась его реакции, потому что исправления потребовали бы огромных денежных вложений. Понимала, что это может отразиться и на наших отношениях. Но он выслушал меня и рассмеялся. Сказал, что, в принципе, все понимает, но если делать нечего, то будем корректировать. И добавил: «А ты в наказание выйдешь за меня замуж». Конечно, я согласилась. Я бы и без этого случая обрадовалась предложению. Семен появился позже, когда мы уже подали заявление в ЗАГС. Почему Олег его со мной не знакомил раньше, я не знала. А тут вдруг привел. Семен мне не понравился. Не сразу, но после, всмотревшись, поняла, что какой-то он ненадежный. Да и в тот день, когда мы познакомились, он у нас дома напился. На ровном месте. Олег посадил его на такси и отправил домой. Извинился даже. Сказал, что сам такого не ожидал от приятеля. Отель построили быстро, я даже ленточку разрезала перед открытием. Это был, пожалуй, последний день моей беззаботной жизни. Но это я только потом поняла. Отмечали открытие мы в банкетном зале. Он огромный, на первом этаже. Гостей было очень много. Спонсоры, телевидение, какие-то артисты. Всем занимался Олег. Организацией, переговорами, контролем за подготовкой. И только потом я узнала, что Семен на самом деле является начальником Олега. Как так? Откуда? Почему я раньше не знала? Олег на эту тему говорить не захотел, а меня прям разрывало. Но он замкнулся, не стал ничего мне объяснять, закаменел. И я решила не лезть к нему. Подумала, что сам все объяснит в свое время. Понимаете, о чем я? Человек работает. Много, долго, забывая поесть и поспать. А другой вообще не появляется рядом, но руководит первым. А вот как он им руководит – это вопрос, который оставался без ответа. Семена никогда не было на стройке, он появился только на открытии. Ходил, напивался и фотографировался со всеми. Да и раньше его имени Олег не произносил, все решал сам. Проблемы с поставками стройматериалов? «Я решу». Не подписаны какие-то документы? «Я сам добьюсь». Наехали кредиторы? «Никто, кроме меня, не разберется». Я уже знала, что Олег раньше жил в Москве, а потом переехал в Тарасов. Знала и о том, что он раньше был под следствием из-за какой-то неприятной истории, связанной с работой. Но откровенничать на эту тему он не желал, хотя я пыталась узнать… – Извините, – я забылась и подняла руку, как делают ученики во время урока, – а что именно он вам рассказал? – Кажется, что-то связанное с ресторанами, – попыталась вспомнить Марина. – Там кто-то кого-то избил. Извините, я не помню. – И это все? – Это все. – Вернемся ко дню открытия отеля, – напомнил Глеб. – Вы сказали, что Ойстрах вел себя как хозяин, и вам это было неприятно? – Не то слово, – кивнула Марина. – Хотелось макнуть его мордой в салат, чтобы все увидели, какая он скотина. Но Олег весь вечер держался стойко, не показывал вида, что ему больно. А ему было именно больно. К тому времени я уже научилась «читать» его, как открытую книгу. Все так и было, он не смог меня обмануть. Вы извините, – обратилась она ко мне. – Не принесете таблетки? В желтой коробочке, они на кухне стоят. Я тотчас принесла лекарство. Марина запила таблетку уже остывшим чаем. – Тот вечер никогда не забуду, – с трудом произнесла она. – Все было хорошо. Я взяла себя в руки, Олег наговорил мне всякого, чтобы успокоить. Он знал, как я переживаю. А потом он исчез. Вот только что видела его, а теперь не вижу. Поискала в толпе – нет его. А людей-то куча. Все топчутся во всех направлениях. Кто-то танцует, кто-то собрал вокруг себя слушателей и что-то объясняет, а кто-то мотается просто так. Я увидела Ойстраха. Подошла, поздравила. Все-таки он тоже… причастен. Спросила и про Олега. Сказала, что не могу найти. А Семен улыбнулся криво так и говорит: «Я его вон там видел, на сцене, он с Еленой». Я пошла к сцене, а на ней Олег и Елена в обнимку. И такие оба счастливые… Знаете, Олега я таким давно не видела. А тут прям как подменили. Семен почему-то оказался рядом, прошептал перегаром в ухо: «Он с ней давно. Я думал, что ты знаешь». Думаю, все мои переживания и проблемы скатались в ком именно на дне открытия, и я споткнулась об этот ком. Если бы упала по-настоящему, то разбила бы лицо и потеряла зубы. Это, если не насмерть. Но то, что ощущаешь, не всегда нужно показывать. Поэтому я ушла домой. Ревность, усталость, обида – все это ведь имеет накопительный эффект. Чтобы взорвалось, нужна сущая малость, она у каждого своя, индивидуальная. Мне хватило того, что я увидела Олега с другой женщиной. Сразу собрала свои вещи и ушла к маме. Оставила Олегу записку, а потом ее выбросила. Он пытался меня вернуть. Прилетел сразу же, как только заметил, что меня нет ни в банкетном зале, ни дома. Передавать слова Семена я ему не стала. Какой смысл? Я же все своими глазами видела. Свадьбы не случилось. А через неделю я поняла, что жду ребенка. Когда родился Алешка, то Олегу ничего не сказала. – У Скобелева был сын, – ахнула я. – Простите. Он о нем хоть знал? – Он пытался, – спокойно ответила Марина, – но я сообщила ему, что у ребенка другой отец. Больше Олег не делал попыток появиться в моей жизни. А я внушила себе, что тоже не хочу его видеть. В этот момент вернулась Соня. Зашелестела пакетом в коридоре, загремела ключами в замочной скважине. – Все нормально? – спросила Марина. – Да. Твой хлеб на кухне, – сообщила девочка и ушла в свою комнату. Глеб проводил ребенка задумчивым взглядом. – Она, получается, внучка Скобелева? Марина не ответила. Ответ и так был известен. – Потом, когда прошло очень много времени и я уже успела дважды выйти замуж и развестись, я поняла, что натворил Семен. Да и я сама, знаете ли… Исправить ничего нельзя, но по Олегу я до сих пор скучаю. Даже не так – тоскую по нему. Она опустила голову, но не сдержала слез. Одна капнула на плед, закрывавший ее бесчувственные ноги. – Если кто-то помог Семену утонуть, то я не стану называть этого человека преступником, – тихо сказала она. – Не верю в карму, не верю в судьбу. Гороскопы, гадания эти… Но что-то к нему точно вернулось из прошлого. То, что он когда-то запустил собственной рукой. Глава 9 Мы пробыли у Марины несколько часов и болтали обо всем на свете. Тогда же Марина рассказала, почему начала заниматься охотой на мошенников. – Второй мой муж ушел очень некрасиво, – сообщила она. – Он вообще придурком оказался, но это сразу не проявилось. А вот со временем аж заполыхал. Мелочным стал, расчетливым. Я к тому времени уже перестала ходить, а Соня была совсем маленькой, чтобы на нее полагаться. Муж и стал меня упрекать в том, что я расслабилась, не слежу за ребенком. «Ребенок жрет всякую дрянь, а ты ей даже суп погреть не можешь!» К слову, он работал сутки через трое, бывал дома чаще, чем нам бы того хотелось. Но ни разу не занялся Соней. Все свалил на меня. Но я не могла двигаться так же быстро, как раньше. Я теперь не умею этого делать. А еще коляска иногда застревала в коридоре. Какая кухня? Соня с ранних лет приучена справляться сама. Там, где не справлялась, я, конечно, помогала, и то – если получалось. Так и жили. В общем, я попросила моего дорогого супруга свалить к черту. Но жить на что-то надо, а платят мне гроши. Решила продать квартиру. Стала принимать посетителей. Одна пара сразу зацепила чем-то нехорошим. Стали уговаривать поехать к ним на дачу, а они пока тут ремонт сделают, а потом квартиру купят. Я поняла, что это аферисты. Взяла время подумать, проводила их, а потом сразу же позвонила в полицию. Ребят этих задержали. Оказалось, что их давно ищут. В полиции меня даже похвалили, а потом… ой, ну это, конечно, мечты сбываются, не иначе… потом меня оформили в отделении полиции на должность уборщицы. А в обмен предложили продолжать разведывательную деятельность. Думала я недолго. Квартира на сигнализации, просто так ко мне не проникнуть. Да и покупатели нечасто посещают. Вот так вот и работаю. Зарплата уборщицы идет, и премия за каждого обнаруженного мошенника по итогам работы. Соня ходит в школу и подрабатывает, выгуливая чужих собак. Они ее боятся, а она смеется. Мы вышли от Марины только к вечеру. Я попросила Глеба сесть за руль. То, что мы узнали об отношениях Ойстраха и Скобелева, сильно прояснило ситуацию. – Думаешь, что Скобель не простил Семену то, что тот сломал ему жизнь? – спросил Глеб. – Вероятно, вполне. – Долго же он вынашивал план мести. – Мне тоже это пришло в голову, – сказала я. – Что-то подтолкнуло его к этому. Что-то, что случилось совсем недавно. – Или хотел приурочить мокруху к юбилею отеля, – добавил Глеб. – Так сказать, отпраздновал с размахом. Шутка понравилась, несмотря ни на что. Я представила Скобелева, который приводит Ойстраха на набережную и берет за грудки. – Поздравляю тебя, – говорит он. – Спасибо, – улыбается Ойстрах. И Олег Викторович начинает его убивать. – Опа, дедушка переходит в неположенном месте, – сказал Глеб. – Нарушил. Арестуем? – Не догоним. – Это не у тебя телефон ругается? – спросил Глеб, кивая на сумку. Я не слышала звонка из-за шума мотора. Думала совсем о другом. На экране было имя следователя Носочука. – Притормози, – попросила я Глеба. Он послушно съехал с дороги.