Настроение у всех убавилось. А вот Марик, наоборот, слегка повеселел. — Прекрасно, — топнула ножкой Мила и пошла в сторону кубинцев. Гнётов пару минут возмущался, но затем отпустил меня дальше вести занятие. Первую неделю я решил заняться только отработкой техники пилотирования. Пускай у этих лётчиков уже и был достаточный опыт боевых вылетов в Анголе, но МиГ-21 для них по-прежнему совершенно новый самолёт. Стоит сказать, что осваивали они новый самолёт быстро. Вполне им хватило нескольких полётов в паре, чтобы уже спокойно держаться за мной и выполнять основные манёвры. Между вылетами я успевал давать немного теории и разбирать с ними ошибки. Никогда бы не подумал, что буду объяснять иностранцам, что они неправильно летают. В один из таких разборов на травке за капониром, мне пришлось досконально объяснить своему подопечному, что он неправильно заходит на посадку. — Ты подходишь к полосе, — показывал я на макете МиГ-21 этап выравнивания. — Взгляд переносишь чуть вперёд, понимаешь? — Си! Да, маэстро, — кивал лысый усач Хорхе Бенитес. — Обороты двигателя снижаешь. Эм… эволюсьон менос, верно? — показывал я рукой движение перевода рычага управления двигателем. — Маэстро, си, — соглашался Бенитес. — Так ведь я посадка сделать? — Сделать-то ты сделал, но начал прыгать по полосе, — сказал я, и тут уже мне в переводе помогла Мила. Бенитес соглашался, задав при этом ещё несколько вопросов по технике пилотирования. Марик же всё это время стоял рядом и не сводил глаз со жгучей брюнетки Милы. Она продолжала быстро переводить планы на завтрашние полёты. — Товарищ Родин, а можно… перерыв? — сказала Андреева, у которой уже язык заплетался столько переводить. Девчонка и на полётах сидит рядом с руководителем, подсказывая в эфир на испанском. Теперь ещё и на разборе тараторит, как умная колонка из будущего. — Да, конечно, Мила Григорьевна, — кивнул я и объявил перерыв. Уставшая переводчица прошла мимо всех, удостоившись оценивающих её фигуру взглядов. — Я отойду, маэстро? — спросил с издёвкой у меня Барсов и побежал вслед за Андреевой. Кубинцы зашептались между собой, а Кампос Лопес подошёл ко мне. — Маэстро Родио, Милагрос и компанеро Барсов между собой аманте? — спросил темнокожий капитан, намекая на взаимные чувства между Андреевой и Марком. — Нет, — замотал я головой, но по довольной ухмылке Лопеса было видно, что он мне не поверил. — Милагрос красавица. Эрмоса! — похлопал он меня по плечу, будто намекая, чтоб я не упускал своего шанса. Я и не отслеживал, насколько близко стали общаться переводчица и наш Осмонский Казанова. У меня было больше головной боли с обучением кубинцев. Следующий день начали с изучения тактики воздушного боя. Для этого я вывел всех на свежий воздух, как когда-то и меня учили мои инструктора. Прямо на стоянке самолётов я показывал, как нужно начинать бой с истребителями новых поколений, у которых есть неплохие радары. Изначально со мной пару человек не согласилось. — Маэстро, а как же ракеты? У «Миража» они бьют дальше. Что тогда делаем? — спросил короткостриженый старший лейтенант Рауль Фалькон. — Чтобы пустить ракету, вас сначала нужно обнаружить и захватить в прицел. При должном использовании местности мы выходим из зоны поражения прицела «Миража», — ответил я и наглядно показал на схеме, как использовать местность Анголы. И тут есть особенности. Привычный для меня горно-холмистый рельеф занимает центральную часть страны. Вдоль побережья океана — прибрежная равнина. — Так как вы уже летали в этих районах, то понимаете всю сложность полётов. Чем дальше на юг и восток страны, тем рельеф более пустынный. А значит, вас будут видеть их локаторы, — сказал я. Проблема для кубинцев, если они собираются воевать на МиГ-21, в том, что нет гарантии, в какой версии у ЮАР может использоваться «Мираж» Ф-1. — Это может быть как версия Ф-1А с дальномером, который видит на 8 километров. А может, и Ф-1С-100 или Ф-1С-200 с РЛС и дальностью захвата 45 километров, — объяснил я. Тут-то и я им рассказал о нашем афганском опыте борьбы с Ф-14. Про сбитого мной иранского аса я умолчал, поскольку помнил о подписке с неразглашением подробностей той истории. — И как будем поступать, маэстро? — спросил у меня Лопес. — Всё просто. Жмёмся к земле. Идём на высокой скорости, а затем выполняем атаку. При этом, для связи с офицером боевого управления подымаем ретранслятор, прикрываем его и получаем команды о местонахождении нашего противника. В этот же день решено было опробовать подобную тактику. За цель пустили двух кубинцев, а мы с Мариком на «спарках» с нашими подопечными. Взлёт произвели штатно, собрались в пару и на предельно-малой высоте пошли в сторону горного хребта. — Хорхе, снижаемся плавно, — сказал я, но на русском было сложно чего-то от кубинцев добиться. — Суавементе бахар, — произнёс я на своём ломаном испанском. — Си, маэстро, — ответил он мне по внутренней связи и резко пошёл вниз. Его ведомый, естественно, за ним сперва не пошёл. — Забыл дать команду, — сказал я, наблюдая, как следует за нами самолёт Барсова и его обучаемого Лопеса. — Декрето не забывай. — Понял. Декрето компанеро. Высота уже 200 метров и Хорхе вывел машину из пикирования. Следом пристроился и его ведомый. Слева от нас Сандалашский хребет, ведущий в горный район Чимгана. Где-то вдалеке видны предгорья Тянь-Шаня. Под нами изумрудные поля растительности, прозрачные глади нескольких горных озёр и небольшие деревеньки. Ноги держу наготове, чтобы быстро поставить на педали, а ручку управления самолётом постоянно сопровождаю. Пока Хорхе ещё сильно таскает машину из стороны в сторону. Либо пытается справиться с восходящими потоками, но на такой скорости они влияния особого не оказывают. Либо просто любуется склонами, вращая головой из стороны в сторону. — Хорхе, ты смотришь перед собой? — спросил я, когда наш самолёт совсем уже уклонился влево. Так, недолго и крылом чиркнуть по горному склону. — Вперёд смотреть, маэстро. Я так делать, — ответил Бенитес. Мы приближались к месту выполнения манёвра. Самолёт-ретранслятор передавал нам команды, а мы готовились выполнить разворот с набором высоты. — 505й, десять километров до точки разворота, — передал нам команду офицер боевого управления через ретранслятор. — Понял, — сказал я и посмотрел назад. Ведомый шёл рядом, слегка покачиваясь с крыла на крыло. Хорхе же держал самолёт ровно. Но сейчас ему предстоит выполнить манёвр. — Не забудь декрето компанеро, — подсказал я Бенитесу. — Си, маэстро. — Пять километров, — снова ретранслировали нам команду ОБУшника. Хорхе на испанском дал предварительную команду ведомому и ждал дальнейших указаний. Высшая точка гор слева была сейчас около 2000 метров. Этот хребет кубинцам нужно будет перемахнуть и выйти в заднюю полусферу своему условному противнику. — Внимание, влево на курс 260°, — передали нам команду и самолёт, задрав нос, пошёл в набор. Ручку на себя дёрнул Бенитес сильно. Я даже слегка вжался в кресло от такого манёвра. Перегрузка пошла вверх, обороты Хорхе держал на форсажном режиме. Ведомый справа чуть отстал, но главное, чтобы он также выполнил разворот как можно ближе к хребту. Приближаемся к высшей точке. Высота уже 1900. — Влево, — на ломанном русском кричит в эфир Бенитес и аккуратно перемахивает через горную вершину. — Выключи форсаж. Включи прицел, — сказал я Хорхе и тот, выровняв машину тут же включил оборудование для атаки. Цель, в количестве двух истребителей перед нами. Горит лампа — пуск разрешён. Наши подопечные по очереди отрабатывают по целям. Дважды повторяем подобные атаки и заканчиваем условные перехваты. Простейшее задание, но к нему нужно было готовиться очень тщательно. — Сходимся для ближнего боя, — говорю я в эфир Марку, тем самым отправляя на посадку наших напарников, которые были целью. — Маэстро Родио, как в ближнем бою с «Миражом» поступать? Он новее и быстрее, — спросил у меня Бенитес. — Как хочешь, так и крутись, — сказал я и скомандовал на начало боя. — Помни про виражи. Хорхе начал сближаться с самолётом Лопеса, но тот пошёл выполнять вираж. Бенитес следует за ним, не отстаёт. Для себя отмечаю, что это первая и главная его ошибка. И ведь только что предупредил его про подобное маневрирование. Лопес маневрирует, делает переворот и уходит на предельно малую высоту. Мой подопечный не отстаёт, пикируя в развороте. Я вижу, что можно уже атаковать, но Хорхе не жмёт на кнопку. Лопесу хватило секунды, чтобы развернуться в другую сторону и уйти с линии атаки. — Поздно. Десквидар бахар! — громко говорю я по внутренней связи, но Хорхе продолжает просто идти по пятам своего противника. Тому только это и надо. Там же сидит Марк, который знает пару манёвров, чтобы перейти из обороны в атаку. Лопес уходит в разворот с набором и вытягивает за собой Хорхе. Скорости солидные, так что чувствуется напряжение и давление на некоторые участки тела.