— Оу, ты где за мной нечестную игру заметил? — перебил я Боряна. — Спина у меня не болит, но для профилактики я мажусь этим средством. — Опасно, Сергей, — чуть ли не шёпотом, произнёс Чуриков. — Никакой опасности. Я здоров. Сейчас как раз иду получить заключение от хирурга. — Раз так, держу кулаки, чтоб у тебя всё получилось, — улыбнулся Боря, тряся своими руками. Поблагодарил я за поддержку Чурикова и вышел из палаты. По коридору уже шёл радостный Швабрин, размахивая папкой с документами. — Родин, а я всё прошёл! Вот сходил к одному из врачей на… повторный осмотр, — улыбнулся Фёдорович, тряся медицинской книжкой. — Вань, ну ты уже не молодой, — посмеялся я и показал ему на щёку. Швабрин быстро понял, что следы повторного осмотра остались у него на лице. Облизнув палец, он быстро стёр все улики. — И я так по всему госпиталю шёл? — спросил Фёдорович. — На этой ярко-красной помаде не написано имя, так что анонимность твоего доктора гарантирована, — улыбнулся я и пошёл в сторону выхода. — Серый, главное не дрейфь. Ты здоров и у тебя всё хорошо. И тогда никакая Белла Георгиевна тебя не завалит, — сказал мне Иван. — Спасибо. Всё так и будет, — кивнул я. Перед входом в кабинет врача небольшое волнение, всё же присутствовало. В определённой степени, сейчас решается моя дальнейшая судьба. В очереди со мной сидел сурового вида военный, недовольно пыхтевший от столь долгого ожидания. — Малец, дай я первый зайду. Мне поставить у неё печать и всё, — спросил он у меня. — Если только печать, — ответил я. — Да я уже прошёл медкомиссию. С этой командировкой все нервы уже себе надорвал. А ещё там непонятно сколько быть, — сказал подполковник. Я успел прочитать на его медицинской книжке звание. А также краем глаза посмотреть на бланк с кучей каких-то прививок. — «За речку» готовитесь? На какую базу?- спросил я. — Не знаю ещё. Может, и не туда вовсе, — отмахнулся от меня подполковник и заскочил в кабинет Беллы Георгиевны, из которого вышел один из пациентов. Не прошло и пары минут, как я вошёл во владение этой женщины. Внутри ничего за год не поменялось — ширма слева от входа, большой стол и запах дорогого зарубежного парфюма. Вряд ли такая шикарная женщина будет использовать наши советские духи. — Сергей Родин, рада вас видеть, — улыбнулась мне Белла Георгиевна, вышедшая из-за ширмы. Не могу ответить ей тем же. Однако надо признать, что она продолжает выглядеть очень привлекательно в свои не самые молодые годы. Хирург медленно провела аккуратными руками по своим ягодицам, приглаживая белый халат, а затем сложила руки на груди. — Добрый день, Белла Георгиевна, — поздоровался я. Памятуя о том, что в прошлый раз мне было сразу указано раздеваться, я не стал дожидаться команды и снял с себя футболку. — Запомнили мои требования, — улыбнулась хирург, говоря своим страстным голосом. — Так будет быстрее, — сказал я, снимая дальше свои спортивные штаны. — У нас с вами всё только начинается. Вы же не юнец, который торопится при виде девушки, — с придыханием сказал Белла Георгиевна, и нагнулась за резиновыми перчатками в ящик стола. Опять на ней кружевные чулки. Издевается надо мной тётя! Как раз в этот самый момент я остался в одних трусах. — Поворачивайтесь спиной, нагибайтесь и снимайте трусы, — сказала Белла Георгиевна и я подчинился. С самого «весёлого» решила начать! Закончив с осмотром, госпожа Хрекова дала мне указание одеваться. — Пока неплохо. По урологии нет жалоб? — спросила хирург. — Нет. Всё… работает очень даже хорошо, — улыбнулся я. — Я это заметила, Сергей. Всегда в готовом состоянии, — указала она шариковой ручкой ниже моего пояса. — А что у нас со спиной? — Всё хорошо. Не болит… — Да, да. Это я уже слышала. Тогда почему используете «Матасанос»? — спросила Белла Георгиевна. Вот как она догадалась, какой я мазью пользуюсь⁈ Она почти не пахнет и впитывается моментально, следов не оставляет. — Для профилактики. Катапультировался же не так давно, — ответил я. — Не запрещено вроде? — Нет, конечно, — замахала она своими руками. — Но наводит меня на мысль, что вы испытываете дискомфорт. Так ли это? — Нет. У меня ничего не болит, — ответил я. — И даже не врёте? — загадочно посмотрела на меня Белла Георгиевна и медленно встала из-за стола. — Удивительно. Я должна вам верить? — медленно подошла она ко мне, аккуратно ступая на каблуках по деревянному полу. — Да, — спокойно ответил я. — Смотрю я на вас, и вы мне моего мужа напоминаете. Ох, как он хотел летать на истребителях! Но спина у него была не ахти. Тоже мазала его «Матасаносом», чтоб не болела, — сказал Белла Георгиевна, и облокотилась на стол своей пятой точкой. — И как? — Да никак, — задрала хирург нос вверх. — Списала его, и мы первый раз развелись. Мне показалось, что Белла этим своим поступком очень гордится. Только пока не пойму, к чему она всё это клонит. — Белла Георгиевна, вы меня уже посмотрели. Может, напишете заключение? — спросил я. — С удовольствием, — хлопнула она в ладоши и пошла на своё место. Похоже, всё прошло очень даже хорошо. — Рентген ваш я посмотрела. Ничего там критичного нет, — сказала хирург, присаживаясь на стул. Вообще хорошо! Комиссия пройдена! Осталось дождаться заключения Центральной ВЛК и всё — едем сдавать теорию и практику в Циолковск. Белла Георгиевна начала что-то расписывать в истории болезни. А я уже представлял себе, как буду летать над густыми лесами Подмосковья. — Пожалуйста. Желаю удачи, — сказала Белла и отдала мне историю болезни. — Книжку потом распишу. Позже заберёте. — Спасибо, Белла Георгиевна. Разрешите идти? — Конечно, дорогой мой! — радостно воскликнула хирург, и я быстро пошёл к двери. — Вы только направление забыли, Сергей. Ёптить! Какое ещё направление⁈ Остановившись перед дверью, я медленно повернулся к Белле Георгиевне. — Сергей, да вы и про основное нагрузочное испытание забыли. Как же так? — скрестила она перед собой пальцы со светло-розовым маникюром. — Вам центрифугу ещё пройти надо. Да чтоб я провалился! Какая ещё центрифуга? Её же обычно космонавты проходили? — Разве нам нужно проходить центрифугу? — спросил я. — А как же⁈ — удивилась Белла Георгиевна. — Вы — экспериментальный набор в испытатели. На вас решили опробовать новую программу прохождения ВЛК. Решено включить и центрифугу. В будущем это испытание проходили на ВЛК все лётчики, кто на истребителях летает. Не думал, что это начнётся вот так рано. — Хорошо. А потом вы мне подпишите заключение? — спросил я. — В этот же день. Правда, после повторного осмотра, — улыбнулась Белла. — Как раз и я удостоверюсь, что у вас ничего не болит. Что такое центрифуга? Это очередной, но самый эпичный «аттракцион» на ВЛК. Он определяет способность лётчика, спокойно или не очень, переносить перегрузки. Утром следующего дня, в компании ещё трёх человек, мы проследовали к отдельному зданию, где и находилась центрифуга. На входе нас встретила невысокого роста бабуля, чей суровый взгляд к приятной процедуре не располагал. — Мальчики, вы мои. Зовут меня Галина Николаевна, и я вам вот что скажу — сюда вам лучше было бы не приходить, — покачала она головой. Начало положено. В глазах одного парня уже читалось — да пошло оно всё! — Это была шутка. Занимаюсь я этим делом уже больше двадцати лет. Юрка Гагарин при мне в космос летал. Такой же пришёл сюда. Всё улыбался, — с некоторой ностальгией в голосе произнесла Галина Николаевна. — У меня подход следующий — все выполняют мои команды. Только в этом случае вам гарантировано продолжение ваших полётов на истребителях. — А если не пройду? Спишут? — занервничал один из моих коллег.