– Смотри. Все, что тебе надо для такого макияжа, уложено в кейс. Лейла тебя проинструктирует, как и чем наносить. Слушай и запоминай. Макияж простенький. Что-то сложное ты не осилишь. Жаль, что времени нет тебя научить. Тебе же надо, чтоб ты сама могла накраситься. – Спасибо, Элька. Что бы я без тебя делала? – Хочешь совет? На дорожку… – Давай. Как же ты, да без советов? – Ты своего мужа соблазни. Если он тебе изменять собрался, то отбей у этой выдры. – С чего ты взяла, что она выдра? Может, там девица красы невиданной. – Все равно тебе в подметки не годится. Ириша, я не верю, что он тебе изменяет… По нему видно, что он в тебя до сих пор по уши влюблен. – Может, и влюблен, а может, разлюбил. Ну все. Сколько с меня. – Офонарела? Нет, вы посмотрите на эту личность. Сколько… Ребенка в мою честь назовешь. – Ага. И отчество Леонардовна ему дам… Элька, ты палку-то не перегибай. – Пришла в себя? То-то же. А то ишь, сколько она должна? Ладно. Ну, давай. Счастливого пути и удачи. Ты заходи, если что… – Спасибо. И пока. Вышла на улицу. Иду довольная: мне тоже мой новый образ понравился. Я даже знаю, какую одежду я буду Никите в поезде ночью демонстрировать. А то, что я буду демонстрировать, я для себя уже решила. Точно Элька мне подсказала. Я соблазню собственного мужа. Лишь бы только он меня раньше времени не раскусил. А то будет мне позорище, а не соблазнение. Он потом посмеиваться надо мной будет долго. Приехала домой. Мама выпала в осадок. – Это с чего такие перемены? Ты Никиту бросаешь? – Нет, с чего ты взяла? – Но ты поменялась и стала какой-то… сексуальной. – А раньше я была серой мышью? – Не серой. И не мышью. Сейчас ты стала приманкой для мужиков. – Это я собралась соблазнить собственного мужа. Для него стараюсь. – Иришка, а это не перебор? Надела бы парик. Линзы в глаза. Очки там. – Ага. Шляпу. Мама, я соблазнить собралась своего мужа. А парик, линзы и очки меня не спасут. Он меня узнает. Надо, чтобы точно не узнал. – Мне кажется, он тебя и такую узнает. Он тебя узнает на генном уровне. – Это как? – Ты еще далеко идешь, а он уже знает, что ты где-то рядом. Сколько раз так было. Так что ты, может быть, зря красилась. Но получилось здорово. И лицо такое стало. Глаз не оторвать… Мама сказала, что я стала приманкой для мужиков. А этого мне не надо. Меня толпа не интересует. Меня интересует один. Мой муж. Надо чемодан собрать. Белье новое возьму и что-нибудь сексуальное. Или нет. Лучше простые джинсы, майки. Чтоб не слишком выделяться. Слишком сексуальное его скорее оттолкнет. Простенько и со вкусом. Одежду выбрала. Туфли и тапки для купе приготовила. Очистила лицо от макияжа. Все, как Лейла рассказала. Потом утром лицо накрашу. Или сегодня потренироваться? А то вдруг завтра не получится? А и фиг с ним. Не получится и ладно. Чего я парюсь? Тогда просто прослежу издалека и успокоюсь. Если с девицей его засеку, то разведусь. Измены я терпеть точно не буду. Я его честно об этом предупреждала. Если не принял мои слова всерьез, так ему же хуже… Встала утром. Настрой боевой. Осталось нанести боевую раскраску и выйти на тропу войны. Хотя с Никитой воевать не было ни сил, ни желания. Только одно сплошное любопытство. Вещи собраны, документы сложены, макияж нанесен. Получилось почти так же, как вчера. Мама сказала, что даже лучше. Это она мне наверняка льстит. Мама меня любит, поэтому все, что я делаю, она считает гениальным. Или талантливым… Поезд вечером отходит в семь с копейками, поэтому я успею еще с мамой наговориться. Времени вагон. Позвонил Никита, хотел попрощаться. Ответила ему дружелюбно: без надрыва и упреков, пожелала счастливой дороги. В пять часов стала сама собираться. – Вызвать такси? – Зачем? На метро спокойно доеду. Зачем деньги лишние тратить? Да и не дай бог, в пробке застрянем. – Как приедешь, позвони, чтобы я не волновалась. – Позвоню… – Ты только не обостряй. Не надо… – Не собираюсь я ничего обострять. Мама, ты меня как на фронт собираешь. Ты чего? Я просто прослежу и домой. – Куда домой? – Это уже зависит от того, что я обнаружу. Если измену, то к тебе сюда приеду. А если просто какие-то тайны мадридского двора, то к нему вернусь. Я хочу понять, почему он мне ничего не рассказывает. Что за секреты появились у моего мужа от меня? – Любопытно? – Еще как! – Посидим на дорожку… Посидели и попрощались. Вот, ей богу, осталось для полноты картины, чтобы мама глаза платочком вытирать начала. Провожает, как в последний бой. А я всего-то за мужем следить собралась… Приехала на вокзал вовремя. И не слишком рано, и не слишком поздно. Поезда пока нет. Вон и Никита стоит. Рядом какая-то стерва трется. Пытается заинтересовать. Она что-то ему говорит, жестикулирует. А Никита от нее никак отвязаться не может. Неужели деваха не видит, что он ее не слушает? Никита глазами рыскает по вестибюлю вокзала. Ищет, что ли, кого-то? Или просто заскучал с собеседницей? Ну, это точно не любовница. Эта мамзель его не интересует. А он-то ее как раз сильно заинтересовал. Никита стал на меня смотреть. Хорошо, что я догадалась очки надеть. Хоть не сразу меня раскусит. Да нет, такого просто не может быть. Мой муж мной заинтересовался! Я вызвала у него охотничий инстинкт. Без слов от своей спутницы отошел и идет сюда. Все! Мне конец! Сейчас он меня раскусит! – Девушка, вам помощник не нужен? Давайте знакомится? Это какой-то парень ко мне клеится. А ничего так внешне. Смазливый. Можно его пока использовать. Я Никиту знаю. Если рядом со мной кто-то будет стоять, он подумает, что мы пара и не станет ко мне подходить. Время выиграю… – Нужен. Тяжести таскать. А то чемодан тяжелый. – С удовольствием помогу. Я Костя. Константин. Что значит… – Постоянный. Знаю. Я Марина. Решила назваться похожим на мое именем. Так будет проще. – Куда едем? – А вы? – Марина, давайте перейдем на ты? – Давай. Подвинула к нему свой чемодан. Костя по-хозяйски его возле себя поставил. Со стороны должно создаться впечатление, что мы пара и просто на вокзале договорились встретиться. Как оказалось, мы с ним едем на одном и том же поезде. И вагон один. Он мне и чемодан в вагон взялся занести. Все тяжести не тягать. Никита как-то странно на меня посмотрел. И остался стоять на месте в гордом одиночестве. Его бывшая собеседница стоит и не знает, что предпринять. То ли к нему пришвартоваться со своим чемоданом, то ли изобразить обиду и остаться на месте. Интересно, что победит. Гордыня или желание… Желание победило. Дамочка четким шагом, цокая, как строевая лошадь копытами, прошествовала к моему мужу. Крепко ее Никита зацепил… Теперь проблематично ему будет от этого репейника отцепиться. В общем-то, сам виноват. Говорено же было классиками: не разговаривайте с незнакомцами… Костя тем временем мне что-то рассказывал. Судя по его улыбке, смешное. Только вот понятие смешного у нас с ним, видимо, разные. Мне всегда было интересно, почему некоторые люди не замечают, что их шутки и анекдоты не смешные? Но я изобразила улыбку. Он понял, что мне не весело и перестал юморить. Помолчать с ним, видимо, не удастся. Он опять что-то стал рассказывать. Вот мне с Никитой и помолчать удовольствие. Зачем этот Костя так языком мелет? Что помелом. Пытается быть интересным? Так это, наоборот, отталкивает. Неужели он не понимает? Смотрю на Никиту. Там такая же история. Спутница искусно пытает его словоблудием. Судя по его хмурому лицу, он близок к решению застрелить ее. Главное, чтобы Никита не сорвался. Хоть бы поезд уже подали к перрону. Вот и нам повезло. Объявили, что подают поезд. Пошли все строевым шагом к месту посадки. На перроне наши с Никитой спутники опять прилепились к нам. Липучки! Никита одним из первых вошел в вагон. Я зашла в вагон чуть попозже, чтобы не мозолить ему глаза. Константин завез и поставил мой чемодан в купе. Мы с ним попрощались и договорились позже встретиться. Он звал меня настойчиво в вагон-ресторан, но я не люблю кушать в поезде. В дороге привыкла просто пить чай с какими-нибудь печеньями. И мне этого хватает. Тем более нам и ехать недолго. Всего-то двадцать часов. Поезд тронулся, а я в купе одна. Попутчиков по купе нет. Неужели они опоздали на поезд? Или билеты никто не купил? Вот повезло… Поздно вечером лежу на полке, практически засыпаю. Вдруг слышу тихий стук в дверь и шепот. Ну, думаю, Костик совсем оборзел: никто его ночью ко мне не звал и ничего не обещал. Прислушалась, а это мой собственный муж за дверью ласковые слова шепчет. Вот сволота какая… Ну хорошо. Хочешь большой и чистой любви? Будет тебе. И любовь, и ласка. Обласкаю так, чтобы мозги набекрень свернуло. А потом просто брошу… Гад какой! Выключила свет и опустила штору. Темнота в купе, хоть глаз выколи. Главное, чтобы меня не осветило лампочкой из коридора. Открыла дверь и отошла. Никита был доволен, что незнакомка впустила его. Радуется, шепчет с восторгом слова красивые и обещания. Сразу вспомнилось начало нашей семейной жизни… А сегодня будет ее окончание. – Я думал, не пустишь меня. А где твой ухажер? Я не знаю, как и что ему отвечать. Он же меня по голосу сразу узнает. И не нашла ничего лучше, чем впиться ему в губы крепким поцелуем. С намеком, мол, некогда говорить. Времени мало, всего двадцать часов. Давай делом займемся. И он сразу же приступил к таким активным действиям, что мозги набекрень у меня свернуло. Мы всю ночь, наверное, не давали спать своим соседям. Никита, не переставая, меня целовал и шептал что-то. Дышать нормально не давал. Правда, к нам никто не приходил. Не орал и не стучал в дверь… А может, нам повезло и соседи просто были глухими… Только под утро мы стали засыпать. Никита крепко обнял меня, накрыл одеялом. – Иришка, давай спать. – Что? Как ты меня назвал? – пытаюсь говорить, изменив голос. – Иришка, ну хватит. Что за игры? Я тебя еще там, в вестибюле узнал. Просто хотел убедиться, что ты какую-то игру затеяла. – Почему не подошел тогда? – Да, я хотел. Но тут появился твой спутник. И я решил тебе подыграть. – Зачем?