Принесли хлебную корзинку. Эвери кинулась к ней как голодный лев, а Кайла разломала булочку на кусочки и положила их на тарелку, чтобы потом поднести один ко рту, прожевать миллион раз и наконец проглотить. Боже, я словно в первый раз ее видел и внезапно удивился, как мы могли так долго встречаться. Столько вещей разделяло нас еще до помолвки. Я всегда презирал привычки Кайлы в еде, особенно после всех стычек по поводу ее диет. Тогда она считала идеальным худое тело и, очевидно, в этом отношении не сильно изменилась. Я никогда не обращал внимания, насколько худым было ее лицо, или как свободно висела на ней одежда. Большинство женщин, вероятно, позавидовали бы ее тонкой фигуре, но у меня же ее вид вызывал желание пробежаться пальцами по ногам Эвери и сжать ее покрепче. — Как… замечательно, — Эвери поперхнулась, отпивая огромный глоток вина между гигантскими укусами хлеба. — Можем делать заказ? — ДА! — ответил я немного громче, чем следовало. — Послушайте, ребята… — у Кайлы опустились плечи. — Я оценила представление, но, честно говоря, мне неудобно и лучше не станет. У меня весь день нет аппетита, так что почему бы вам сегодня не насладиться ужином вдвоем? — Она поднялась. — Эвери, люблю тебя. Потом пообщаемся. Ее взгляд переместился на меня. — Лукас. И она ушла. Я облегченно вздохнул, а Эвери указала на корзинку и с полным ртом спросила: — Ты будешь это есть? — Сделай одолжение, бери хоть все пять. Они не именные, — пошутил я, пока официант раскладывал меню. — Это было… — я оглянулся на дверь. — Как она? Эвери фыркнула. — А как бы ты себя чувствовал, если бы встречался с кем-то большую часть своей жизни и думал, что это навсегда, а потом обнаружил его в чужой постели с последующим закрученным сюжетом? — Она буквально разрывала булку. — Ну а теперь, когда она, наконец, пережила это, внезапно вступает в роль ее глупая маленькая сестра и решает, что тоже хочет урвать кусочек. Я потянулся за булочкой, но мою руку отбросили. — Нет, — прорычала Эвери. Со вздохом я наклонился вперед и тихо произнес: — Ты не думаешь, что я в курсе, насколько сильно это ранило? Насколько ужасным все оказалось на следующий день, когда я проснулся в дьявольском похмелье? Я никогда не хотел причинять ей боль. Слушай, не зависимо от того, что было между нами, она совершенно не заслужила произошедшего. У Эвери изо рта выпал кусочек хлеба. — Ты правда так считаешь? — Конечно, — я закатил глаза. — Я не совсем чудовище, думал, ты лучше меня знаешь. — Я пытался изгнать боль из голоса, но это оказалось невозможно. Наши взгляды встретились. Воздух стал напряженным из-за невысказанных слов. За все четыре года. Я отвел глаза, внезапно благодарный за отсутствие Кайлы. Потому что это позволило мне провести время с единственной девушкой, с которой я действительно хотел поужинать в среду. Эвери. Дерьмо. Похоже, я глубоко погряз в нем, верно? Я не мог ничего видеть за пределами ямы, которую сам же себе и выкопал. Поцелуй словно высвободил проклятие, и чем больше я отталкивал ее, тем сильнее причинял ей боль. Она была готова придушить меня в половине случаев, когда я приводил своих девочек, но все же встречала меня с высоко поднятой головой и яростью, которую я находил настолько чертовски неотразимой и восхитительной, что мое желание лишь возрастало, и я ничего не мог с этим поделать. Подошел официант. — Стейк, — я подмигнул Эвери. — Принесите нам два огромных стейка, картофельное пюре, домашний салат и… — Кукурузу! — добавила Эвери, запихивая в рот еще один кусок булки. — Вы слышали леди, — усмехнулся я и отдал ему меню. — Желаете чего-нибудь выпить, сэр? — спросил он. — Нет, спасибо. — По какой-то причине я хотел трезвую голову, да и после нашего поцелуя я уже был наполовину пьян от рта Эвери, того самого, который она все еще набивала хлебом. Я поднял брови. — Когда нервничаю, я ем, — защищаясь, произнесла она. — Спасибо, что подошел и помог убедить Кайлу, что все по-настоящему, но теперь можешь идти к Челси, уверена, она злится. И, как всегда рядом с Эвери, я себя почувствовал настоящим козлом. — На самом деле, она думала, что намечается групповушка. Но я немного разочаровал ее, рассказав, что ты не имеешь никакого отношения к сексу и все еще носишь спортивные лифчики. — Как мило с твоей стороны. — Эвери пнула меня под столом. Я вздрогнул. — Это было незаслуженно. — Ты оскорбил мои сиськи, знаешь, они очень чувствительны. Я выругался и потянулся за водой. Она была юной, неопытной и, вероятно, не предполагала, что ее слова на меня как-то повлияют, и все же меня беспокоила быстро растущая под столом эрекция. — Что-то я не то сказала. — Ее щеки густо покраснели. — Забавно, а я бы сказал, очень даже то, — я наклонился вперед. — Давай обсудим это поподробнее. — Оу, прости, не могу. Я не твоя типичная среда, поэтому не зависимо от того, как закончится эта ночь, у тебя или у меня, мои интимные части тела для тебя недоступны. — Тебе стоит прекратить обращать мое внимание на твою грудь. А то можешь подать мне плохую идею. Она сглотнула и уставилась на мои губы. — Ага, ладно, когда я нервничаю, я несу всякую чушь. Ты вправе игнорировать меня остаток вечера. Скажи, как мы от всего уйдем и забудем про нашу затею? — Остаемся, — я взял ее руку в свою, — здесь. Она подалась вперед. — Но… — Похоже, это плохо кончится, — я сменил тему и потянулся за последним куском хлеба. Она пожала плечами. — На самом деле ситуация говно. В конце концов, я не обязана защищать твой образ жизни и объяснять, почему ты сидел с другой девушкой. — Румянец снова обжег ее щеки, и она нахмурилась. — Но я бы не хотела, чтобы она видела тебя таким, я просто… хочу сказать, ненавижу тебя, понял? — Правда? — Сердце замедлило удары в ожидании ее ответа. — Ты действительно настолько меня ненавидишь? Она моргнула и опустила взгляд на свои руки. — Хочу. — Хочешь ненавидеть меня, но не можешь. Она кивнула. — Тогда это означает, что я тебе даже нравлюсь? — Что за школьные шуточки? — Не могу знать, давно там не был, а вот ты… эй, едва ли лет пять прошло… Она толкнула меня в грудь. Я схватил ее за руку и прижал обжигающие пальчики к своей шее, и они начали медленно ползти вверх, накрывая щеку. — Ответь мне на один вопрос, Торн, только честно. Я вздохнул, тело вибрировало от напряжения. — Ладно. Она облизнула розовые губки, а ее ладонь продолжала поглаживать мое лицо, сводя с ума от желания поцеловать ее.