– Даркнет, дарквеб и еще с десяток названий, – начал Боря, – за всеми скрывается собрание веб-сайтов, на которые обычный пользователь никогда не попадет. Это частная сеть. Соединение пользователей в ней происходит с помощью нестандартных протоколов и портов. Высокая степень анонимности достигается из-за сокрытия IP-адресов. – Чем он тут занимался? – громко спросила Татьяна. – Всяким разным, – ответил Боря. – В даркнете есть поисковики Torch, Grams, Ahmia. Но самое интересное творится на неиндексируемых форумах. На них можно найти работу наркокурьером, разного рода порнографию, там сидят шпионы, организаторы преступлений, киллеры. Впрочем, найдется и нормальная информация. Книги, которые, например, запрещены в вашей стране. В интернете есть сайты, вход на которые невозможен, допустим, в Китае. На даркнете работают их «зеркала», куда знающий человек пролезет. В общем, там всякой твари по паре. Гляньте на крышу дома, там небось антенны есть. – Спасибо, Боря, – поблагодарил я и положил телефон в карман. – Сегодня день удивительных открытий, – прошептала Татьяна. – Отремонтированная вторая половина избы, уголок хакера в сарае, который оказался добротным домом, только убогим с виду. И на связке остались ключи, которые не подходят ни к каким дверям ни в избе, ни в хозпостройке! Что делать будем? – Поедем в Москву, – предложил я, – утро вечера мудренее. Мы вышли на улицу, Таня задрала голову. – И правда, антенны. Такие теперь у многих стоят, народ к разным каналам телика подключается. Глава двадцать вторая Подъезжая к дому, я подумал, что Демьянка бросится со всех лап встречать меня, засунет нос в карман моего пиджака, а там… пусто. Обычно я держу в бардачке обожаемое псинкой лакомство, собачьи конфеты. Понятно, что они не похожи на трюфели, мармелад или птичье молоко. Это небольшие кусочки сушеной курицы. Производитель обещает, что собака будет долго жевать угощение, но Демьянке хватает пяти минут, чтобы расправиться с ним. Я притормозил у супермаркета, который удачно попался на дороге, отправился искать отдел зоотоваров и был остановлен девушкой, скучавшей за стойкой. При виде покупателя она резко оживилась и закричала: – Вам сюда! Непременно! Гляньте, какое выгодное предложение. Вы не сможете от него отказаться. Во мне взыграло простое человеческое любопытство, поэтому я приблизился к прилавку и прочитал рекламное объявление: «Купи огурцы и молоко. Получи в подарок туалетную бумагу». Повторив про себя текст три раза, я наконец справился с удивлением и спросил: – Это шутка? – Вообще-то нет, – ответила продавщица, – все для вашего удобства. Огурцы и молоко полезное питание. Я не стал спорить. – Возможно. Но употреблять их вместе не рекомендуется. Девица ринулась в атаку: – Разве ставится такое условие? Просто купите пакет молока и огурчики на один чек. А потом лопайте их, как считаете нужным, а я вам туалетную бумагу выдам. Один рулон. Выгодная покупка. Я неожиданно для себя согласился: – Беру. Далее мой путь лежал мимо гастрономического отдела, где я узрел нечто диковинное и замер у витрины. Полная продавщица, которая рылась в своем телефоне, отвлеклась от увлекательного занятия и осведомилась: – Мужчина, чего вы хотите? – Сыроподобный продукт с дырками… – начал я, но дама по ту сторону прилавка не дала мне договорить. Она принялась корчить рожи, вращать глазами, сфокусировала их на потолке, постояла короткое время, потом опять взглянула на меня, подмигнула и уставилась на светильники. Я невольно перевел взгляд в том же направлении. Камера! Продавщица снова подмигнула мне и прокурлыкала: – Мужчина, какой сыроподобный продукт вы желаете попробовать? Ох, не зря русский народ сложил поговорку про кошку, которую сгубило любопытство. Вместо того чтобы поблагодарить торговку за явный знак: «за нами следят, не могу сказать правду» и идти дальше, я решил попробовать неведомую еду и вступил в беседу: – Есть разные сорта? – Российский, французский, итальянский, американский, – перечислила тетушка. Грешен, я обожаю сыр, который привозит из Парижа Олег, мой друг, а заодно и сосед. Как раз вчера я доел последний кусок, поэтому попросил: – Мне французский! И тут же получил пластиковую тарелочку с ломтиком. Выглядел сыроподобный продукт нормально, правда, никакого аромата не издавал. Я положил кусок в рот и стал жевать. – Нравится? – осведомилась продавщица. – М-м-м, – пробормотал я. С чем сравнить вкус? Один раз маленький Ваня, которого поставили в угол за какую-то провинность, стал от тоски ковырять стену. Детские пальчики проворны, вскоре я проделал дырку и увидел внутри какие-то белые шарики. Они очень походили на любимое драже под названием «Морские камушки». Учитывая мой возраст, отнеситесь снисходительно к тому, что я решил попробовать «конфетки». Большей гадости и представить невозможно. И вот сейчас сыроподобный продукт напомнил мне о той детской глупости. – Могу еще предложить вам новинку, – не утихала продавщица, – вот, ознакомьтесь. Я взял протянутую «ванночку» бежевого цвета и пробежал глазами по тексту на крышке: «Шикарное утро с черносливой. Молокосодержащий продукт с заменителем молочного жира, сахарозаменителем, с ароматизатором, идентичным вкусу натуральной черносливы. Произведен по технологии массы творожной». У меня возник вопрос: интересно, в каких краях водится чернослива и в каком родстве она состоит с черносливом? Сестра? Жена? Дочь? Продавщица протянула мне бумажную салфетку: – Плюй сюда! – М-м-м, – пробормотал я через пару секунд. – Что? – спросила женщина и тут же сообразила: – А-а-а! У тебя виниры? Коронки? Я кивнул. – Ступай в отдел, где зубную пасту продают, – посоветовала продавщица, – возьми «Радость белочки». Сыроподобное только она отдирает. На остальные пасты даже не смотри. У нас еще маслоподобные продукты есть в запасе. Хочешь попробовать? Я покачал головой. – Иди тогда с богом, – махнула рукой продавщица. Поскольку то, что прикинулось сыром, лишило вашего покорного слугу дара речи, я не мог обратиться к продавцам и ориентировался исключительно по указателям. А они были нестандартными. «Получи леща. Рыбный направо», «Толстого ребенка украсть тяжело, кондитерский налево», «Все от веревки до мыла. Хозтовары», «Купи пасту, лиши дантиста работы. Богатый ассортимент для ваших зубов и не только». Я живо нырнул в нужном направлении и углубился в дебри товаров для гигиены рта. Почти сразу у меня возникла мысль: в советском обществе тотального дефицита всего на самом деле жилось очень даже здорово. Почему? Да потому что, увидев очередь за зубной пастой, гражданин становился в нее, испытывая нервный трепет, у него замирало сердце, в голове гвоздем торчал вопрос: хватит ли ему товара? И когда в руки, наконец, попадала заветная упаковка, покупатель приходил в несказанный восторг. Ура! Получил! Достал! Добыл! Если же неожиданно продавщица совала ему в руки два тюбика, вот тут неизбалованный советский человек впадал в эйфорию, бежал к телефону-автомату, хватал за рукава прохожего: «Разменяйте пятачок, позвонить надо. Удалось взять несколько упаковок зубной пасты, нам с женой и маме». Две копейки ему незнакомец дарил и восхищался: «Повезло тебе». Потом в семье долго говорили: – Когда у нашей соседки день рождения? Вспомнили! За неделю до того, как папе две зубные пасты достались. А сейчас? Бродишь между стеллажами, всего полно. На любой вкус и на каждый зуб есть средства с каким угодно ароматом. Разгон цены, как набор скорости у «Ламборджини»: за считаные секунды от нуля до космической. – Вам помочь? – осведомился за спиной вкрадчивый голос. Я обернулся, увидел тетушку в футболке с надписью «Ваши зубы – наша задача», схватил первую попавшуюся коробку и дернул к кассе. Больше всего я хотел оказаться дома, принять душ и поужинать. Потом лечь на диван в своей спальне, поставить на столик фужер с небольшой порцией коньяка, взять «Екклезиаст» и уже не первый раз читать гениальное произведение, автором которого одни историки считают Соломона, сына царя Давида, а другие пытаются доказать, что оно написано уже после смерти Соломона. На шорох страниц ко мне прибежит Демьянка и устроится рядом. Я укрою ее пледом и продолжу свое путешествие по «Екклезиасту». На улице завывает вьюга, ветер швыряет в окна пригоршни снега. А дома тепло, на диване уютно, и коньяк настоящий, из одноименной французской провинции. В квартире царит тишина, лишь Демьянка сопит, привалившись ко мне. Интересно, почему храп человека раздражает, а сопение, которое издает ваш домашний питомец во сне, умиляет? Размышляя о том и о сем, я подошел к двери и нажал на звонок, Боря открыл и прошептал: – Николетта и Сергей ждут вас в столовой. Подавив желание сказать: «Давайте выгоним их», я нашел в себе силы кивнуть и пошел мыть руки. И только открутив кран, я сообразил, что оставил пакет с зубной пастой в прихожей. Идти туда не хотелось, поэтому я решил воспользоваться тем, что уже было в моем санузле. Остатки сыроподобного продукта растаяли от применения любимого средства, не стоило ничего приобретать в супермаркете. Я вытер лицо полотенцем, посмотрел в зеркало и сказал сам себе: – Рано или поздно все хорошее и все плохое завершается. В конце концов колдун устанет и уйдет спать, уводя с собой Николетту. И тогда, наконец, я получу возможность отправиться в свою спальню. Глава двадцать третья Первое, что меня удивило, когда я вошел в столовую, это посуда, из которой маменька и Сергей пили капучино. Ну, согласитесь, странно видеть шапку белой пены над эмалированной кружкой красного цвета в белый горошек. – Ну, наконец-то! – воскликнула Николетта. – Где тебя носило? – Сложный вопрос, сразу на него и не ответишь, – улыбнулся я, – то там, то сям. Решал рабочие задачи. Борис, что с нашими сервизами? Все разбились? – После вашего отъезда позвонила госпожа Адилье и попросила купить такие кружки, – пояснил помощник. – Нельзя использовать посуду, из которой кто-то уже ел и пил, – отрезала маменька. – Правда?