– Богиня смерти всего видимого и невидимого, – заявил маг. Вот тут мое терпение лопнуло. – Рита, Маримона за один визит двух убить не может. Она энергетически слаба. Сегодня чудовище утащило душу чайника. С вами ничего не случится. – Не согласен… – начал Сергей, но я повысил голос: – Боря, включайте мое новое приобретение, заваривайте свой фирменный чай и несите домашний кекс. Его ножом режут, не ложкой накладывают. – Если используешь режущий прибор после шести вечера, урезаешь свою жизнь, – заявил колдун. Рита позеленела. – Ой! – Руками поломаем кекс, – успокоил ее Боря, – нет проблем. Из коридора раздалось цоканье, в столовую вошла Демьянка. Собака подошла к столу и положила морду мне на колени. Я погладил ее по голове. – Дорогая, чего ты хочешь? – Красивая псинка, – неожиданно обрадовался чернокнижник, – пес в доме – счастье в нем! Собака бережет хозяев от злых духов и людей, повышает энергетику, успокаивает нервы. И призывает эгрегор. – Долго еще мне тут стоять? – закричала из прихожей Николетта. Я невольно вздрогнул. Прощай, тихий вечер с книгой и порцией любимого коньяка. – Вава, Борис, – надрывалась маменька, – вы что, умерли? Батлер встрепенулся и поспешил на ее зов со словами: – Нет, нет, все живы. Едва маменька очутилась в столовой, как Демьянка опрометью бросилась под диван. – Опять идиотская собака топчется в комнате, – разозлилась Николетта. Я не стал ей отвечать. Когда-то Демьянку звали заковыристым именем Людвиг Ван Иоганн Вольфганг Цезарь Брут Ницше. Николетта приобрела щенка задорого у модной заводчицы, которая уверяла, что эта порода существует в России да и во всем мире в единственном экземпляре. Баба не соврала. Если от слияния двух неизвестно каких псов появляется потомство, то каждый экземпляр из помета уникален. Второго такого во всем свете не сыщешь. Довольно быстро Николетта выяснила, что ее обманули, собачка является представителем отряда двортерьер натуралис, и решила усыпить пса. Мне стало жалко веселого, здорового щенка, я забрал кобелька себе, назвал Демьяном, тот обрадовался и… родил ораву щенков. Пришлось спешно переименовывать Демьяна в Демьянку. Как мы ухитрились пристроить в хорошие руки ораву детей любви, это отдельная история. Сейчас собака хорошо знает, что она любима, на ночь устраивается в моей постели и пребывает в полнейшей уверенности, что ей простят любые шалости. Демьянка приветлива, рада даже незнакомым людям, дружит с кошками. Эта псинка – фонтан любви. Единственное исключение, на кого вода из этого источника не льется, – Николетта. Едва заслышав голос маменьки, псинка прячется и не хочет выходить из укрытия ни за какие коврижки. Госпожа Адилье всегда злится на тех, кто откровенно демонстрирует негативное отношение к ней, поэтому пара Николетта – Демьянка находится в состоянии войны, где одна сторона предпочитает не высовываться, а вторая кипит от негодования. Вот и сейчас маменька не могла успокоиться: – Собаке в доме не место! – Это ошибочное мнение, – заявил Сергей, – пес в доме омолаживает хозяев. – Да? – опешила Николетта. – И как он это делает? – Испускает флюиды, – сообщил колдун. – Флюиды, – повторила маменька. – Да, да, да, – затараторила Рита, – моя подруга Тина отвратительно выглядела. Правда, она уже не молодая, хотя и не такая пожилая, как вы. Из глаз Николетты вылетели огненные стрелы и понеслись в сторону неуемно болтливой и не очень умной Риты. А та, не понимая, что сейчас обрела смертельного врага, вещала: – Сергей посоветовал Тинке завести собаку, любить ее, кормить и поить. И через три месяца Тина, которая выглядела хуже вас, стала прямо Царевной Лебедь. – Истинная правда, – подтвердил колдун. – Собака возвращает молодость, но с одним условием: ее надо любить от всей души. Николетта наклонилась и засюсюкала: – Эй, как тебя там, выползай наружу! – Демьянка устала, – решил вмешаться Боря. – Если я зову, то обязан прибежать даже медведь, который в берлоге лапу сосет, – отчеканила маменька. – Можно сколько угодно считать себя начальником, – нараспев произнес Сергей, – но попробуй заставить обычную кошку слушаться тебя и поймешь, что ты на самом деле никто. Я чуть было не рассмеялся вслух. Наш гость странен, дурно воспитан, но он начинает мне нравиться. Глава одиннадцатая На следующий день в районе полудня мы с Борисом сидели в офисе. – Я проверил членов семьи Димкиных, – отрапортовал батлер, – ничего дурного ни о ком не нашел. В соцсетях ни Якова, ни Ольги, ни детей нет. Жена Яши – дочь Андрея Алексеевича, который служил когда-то алтарником в храме около Грунска. У него были дети от двух жен. От второй: Екатерина, Федор и Ольга. Катя – старшая! – Ее имя сейчас прозвучало впервые, – удивился я. – Екатерина в одиннадцать лет поступила в музыкальное училище, – продолжал Боря, – ее прописала к себе Варвара Сергеевна Полканова. Она давно скончалась. Екатерина местожительства не меняла, она работает на радио. – Возможно, у нее был конфликт с семьей, – предположил я. – И, вероятно, ни Ольга, ни Федор о ней не знают, – дополнил Боря, – Оля появилась на свет, когда Катя уже жила у Полкановой. Федя к моменту переезда девочки в столицу был совсем маленьким. И тут ко мне прилетело сообщение от Гоги: «Можешь позвонить?» Я набрал номер друга детства. – Слушаю тебя, что случилось? – Прикинь, Вадим умер, – огорошил меня бизнесмен. – Муж твоей жены? – уточнил я. – Ну да, – подтвердил Гога, – его инсульт разбил. – Неприятно, – пробормотал я. – Молодой мужик, – вздохнул Бобров, – вчера мы с тобой видели его живым и здоровым. И упс! – Час собственной смерти никому не известен, – сказал я. – Это да, – согласился Гога, – о мертвых плохо не говорят, но Вадима даже при всем желании никак нельзя назвать полезным членом общества. Что ты собираешься делать? – Хотел сегодня поговорить с Антипиным, – ответил я, – но теперь это намерение не осуществимо. – То есть ты свободен? – уточнил Гога. – Да, – согласился я. – Можно я заеду, дело есть? Нахожусь неподалеку. – Конечно, – разрешил я. И через минут пять раздалась трель домофона. Я вышел в прихожую и увидел Бориса и Веню, который снимал ботинок. В холле резко пахло одеколоном. – Зачем ты разувался? – удивился я. – Ты же в машине ездишь, по улицам не ходишь. – Кое-какие привычки вбиты в меня с детства, – объяснил гость, – я еще руки всегда перед едой мою. О! Привет тебе, собака, рад познакомиться. Меня зовут Гога, а тебя? Иди сюда! А-а-а! Небось не понравилось, что от меня кошкой пахнет! – У нас одно время жил представитель семейства кошачьих, теперь он поселился в Англии у друзей Ивана Павловича, ловит у них в замке мышей, – улыбнулся Боря. – Демьянка любит всех. Гога присел на корточки. – Иди сюда, дорогая! Обнимемся. Демьянка осторожно приблизилась к гостю, уткнулась мордой в его руку, потом фыркнула несколько раз и удрала.