Непонятно, что она имела в виду. Может быть, то, что раны ее не смертельны, и сил метаморфа достаточно для полного исцеления? А может быть, просто подталкивала Джошуа к тому, чтобы завершить инициацию? Кто знает? Джошуа даже и гадать не стал. Он подобрал с земли золотую дыню и спросил, глядя ей прямо в глаза: — Это поможет? — Не нужно… — ответила Кэт. — Плод только для тебя… Я же говорю… со мной и так все будет хорошо. Вот увидишь… Сейчас… только соберусь с силами… ты должен мне верить… Хотелось бы, подумал Джошуа, но, глядя на тебя, почему-то никак не получается. В кустах на краю поляны внезапно раздался сильный шум, и оттуда, сопя и отдуваясь, вывалилась знакомая парочка — Пирсон и Горман, с автоматами наперевес. Джошуа резко вскочил, загораживая собой Кэт. — О, летун… — просипел Стив. — Опять… Везет нам на тебя. — Действительно, летун, — добавил Адам. — Голый… Эй, одежду-то где потерял? А говорили, под арестом, мол… — А зачем ему одежда? У них тут любовь, наверное, — гаденько ухмыльнулся Стив. Адам коротко хохотнул. — Говорили тебе, летун, узкие в джунглях дорожки и трудно на них разойтись, — сказал он, отсмеявшись. — Удача сегодня на нашей стороне. Охотились за одним, а нашли сразу двоих. А ну-ка, подвинься, чтобы нам удобнее было… Джошуа почувствовал, как кровь приливает к голове, а разум начинает наполняться неистовой злобой и ненавистью к этим хладнокровным убийцам, ставшим для него поистине воплощением вселенского зла. — Убирайтесь, — сквозь зубы процедил он. — Пока еще можете. Адам и Стив переглянулись и одновременно захохотали. — Что ж, пеняйте на себя, — произнес Джошуа. Уже знакомым мысленным усилием он вызвал в памяти образ демона и через всю поляну прыгнул навстречу своим врагам. Метаморфоза завершилась уже в полете. Надо отдать должное — Пирсон и Горман, несомненно, были профессионалами. Неизвестно, какие чувства испытали уверенные в себе охотники за людьми, внезапно узрев перед собой не жалкого голого летуна, а разъяренную черную бестию: бесконечное удивление, страх, переходящий в ужас, мимолетное раскаяние… Однако, отреагировали они мгновенно. — Фа-а-ак! — заорал Адам и открыл огонь. Стив отстал от него на какую-то долю секунды. Смертоносный ливень настиг Джошуа еще в воздухе, однако остановить так и не сумел. Одно попадание в плечо и превращенные в решето крылья… Черт! Не смертельно, хотя и весьма болезненно. Оказывается, метаморфы тоже ощущают боль… Бедная Кэт… В считанные мгновения демон очутился рядом с убийцами. Адам округлившимися глазами смотрел на приближавшееся кошмарное чудовище и медленно, до невозможности медленно поднимал автомат. Стив трясущимися руками все пытался и пытался вставить новый магазин и никак не попадал… Не успеть вам, ни за что не успеть… Поздно, теперь мое время… Джошуа вырвал автомат из рук Адама, согнул в дугу горячий ствол и зашвырнул далеко в кусты. А затем схватил слабо барахтающегося бандита за горло и с размаху отправил следом. Истошный вопль оборвался на высокой ноте. Стив, отчаявшись справиться со своим оружием, бросил автомат на землю и метнулся в заросли, однако, уйти далеко так и не сумел. Джошуа настиг его через секунду. А мгновение спустя второго бандита постигла участь его напарника. Только тогда демон, нервно подрагивающий израненными крыльями, наконец, окончательно успокоился и, пошатываясь, вернулся на поляну. Его встретила Кэт. Не черное истекающее кровью чудовище с переломанными крыльями, а самая обычная прекрасная девушка с роскошными черными волосами. Живая. Судя по всему, здоровая. Только до невозможности бледная. Джошуа заметил, что от страшных ран не осталось и следа. У него сразу отлегло от сердца. Ну конечно! Процесс изменения формы и не должен предусматривать возвращение старых травм. Почему он раньше не догадался? Кэт сидела под деревом, сжимая в руках золотую дыню, и с болью в глазах смотрела на его крылья, висящие рваными, густо окрашенными красным, лохмотьями, и ужасную кровавую рану в правом плече. С Кэт, действительно, все в порядке, как она и говорила, подумал Джошуа. Что ж, самое время заняться собой. Он мысленным усилием вернул себе человеческий облик. Рана исчезла, словно ее и не было, а вместе с ней исчезла и боль. Застрявшая в плече демона пуля, поблескивая, валялась в траве у самых ног. Кэт встала, пошатываясь, подошла вплотную и провела ладонью по его щеке. — Зря ты с ними так, — сказала она. — Они заслужили. — Возможно. И все равно зря. Они же люди, это слишком жестоко. Джошуа скептически хмыкнул. Тоже мне, мать Тереза… Можешь думать обо мне все что угодно, только идея всепрощения не для меня. И подставлять правую щеку не собираюсь, даже не надейся. Пирсон и Горман получили свое, и раскаиваться в содеянном я вовсе не намерен. — Люди бывают разные, — сказал он. — Некоторых и людьми назвать трудно. — Все равно, они — люди… Не забывай об этом. Джошуа криво усмехнулся, всем видом демонстрируя несогласие с подобной точкой зрения. Недавно приобретенный опыт общения с отдельными представителями человеческой цивилизации основательно подорвал веру в ее светлое будущее. — Ну что, больше не хочешь вернуться? Джошуа немного помедлил, прежде чем ответить. Перед глазами промелькнуло все случившееся с ним за последние несколько суток. Стромберг, Миллс… инспектор Фергюсон и сержант Роббинс… Пирсон и Горман… Кэт… Сколько раз за истекшие часы он повторял себе, что Кэт была права? — Нет, — сказал он. — Уже не хочу. — Тогда держи, — она протянула ему золотистый плод. Он взял его обеими руками, взглянул на Кэт и неожиданно рассмеялся. Девушка наблюдала за ним в полном недоумении. — Все это так забавно, — наконец, сказал Джошуа. — Просто Ветхий Завет какой-то… Адам и Ева нового мира, нагие, не ведающие добра и зла… Только вместо яблока золотая дыня… И змея не хватает, хотя демон, наверное, тоже подойдет. — Не обольщайся, — легкая улыбка тронула губы Кэт. — Ты вовсе не мой Адам. Она быстро вырастила из пальца острый, словно бритва, коготь и срезала верхушку плода. — Пей. Джошуа внимательно посмотрел на нее, а затем поднес дыню к губам и сделал первый глоток. Часть 3 Ночь ледяных львов Глава 1 Коллинз расслабленно откинулся на спинку кресла и уставился на пейзаж за большим панорамным окном диспетчерской. Иллюзия того, что многослойные бронированные антибликовые стекла отсутствуют напрочь, была настолько полной, до такой степени обманывала разум и чувства, что даже местным старожилам, не говоря уж о новичках, абсолютно недвусмысленным образом представлялось, что здесь, всего в нескольких шагах от рабочих мест персонала, открывается широкий проход непосредственно в усыпанную яркими звездами бесконечность. Казалось, можно встать с кресла и пойти все дальше и дальше по усыпанной легчайшей пылью и мелкими камнями серой равнине к самому горизонту и даже за горизонт, туда, где возвышаются полуразрушенные метеоритной эрозией невидимые отсюда скалы — северная кромка кольцевого вала кратера Асари. Отсюда, с его южных склонов, где расположилась диспетчерская космопорта вместе с примыкающим к ней небольшим жилым куполом, эти скалы, разумеется, рассмотреть не представлялось возможным, и оттого создавалось совершенно ложное впечатление, что вся поверхность карликовой планеты такая же ровная и плоская, как и дно старого кратера. Насколько было известно Коллинзу, столь немаловажная особенность местного рельефа стала одной из причин размещения космопорта именно в этом месте, хотя на его, Коллинза, взгляд было бы куда логичнее соорудить стартовую площадку для космических кораблей где-нибудь поближе к экватору. Однако, проектировщики его мнения почему-то не спросили. Скорее всего просто потому, что в те далекие времена, когда строители закладывали камни в фундамент первой базы на Церере, его, Коллинза, еще не было даже в проекте. Ясное дело, из-за чего же еще… Другая причина представлялась куда менее очевидной. Вода. Местоположение кратера Асари вблизи северной макушки Цереры уверенно гарантировало новостройке практически бесперебойное водоснабжение. Учитывая тот факт, что солнце сюда никогда не заглядывает, и столь необходимый для жизни лед лежит здесь прямо на поверхности. Это сейчас хорошо известно, что лед на Церере вовсе не редкость, и воды на планете значительно больше, чем во всех океанах Земли. Причем даже искать ничего не надо, копай в любом месте и пользуйся в свое удовольствие. А тогда место для базы выбирали так, чтобы наверняка… Вон он, таинственно поблескивает в рассеянном звездном свете. Длинный белоснежный язык прекрасно различим через окно диспетчерской, особенно если знать, куда смотреть. Коллинз вдруг улыбнулся, вспомнив, как поначалу, когда он только-только прибыл на Цереру, будучи всего лишь зеленым новичком-стажером, столь тесное соседство со смертельно опасной безвоздушной средой страшно пугало и наводило некоторую оторопь. И нисколько не утешал тот факт, что, оказывается, диспетчерская на Церере — единственное в солнечной системе сооружение подобного рода с настоящим окном, распахнутым прямо во вселенную. Нигде больше нет ничего подобного, повсеместно используют обычные стереоэкраны… Вот уж повезло так повезло… Он старался держаться от окна как можно дальше, чтобы, упаси Господь, не зацепить локтем казавшееся таким хрупким стекло или же случайно, — абсолютно случайно, какие тут могут быть сомнения! — не двинуть в него чем-нибудь тяжелым… Конечно же, его маневры не остались незамеченными и немедленно вызвали ехидные реплики более опытных коллег. А сочувственные взгляды женской половины коллектива представлялись даже куда более обидными и ранили обостренное самолюбие куда сильнее откровенных насмешек. Особенно, если учесть, что была среди девушек-диспетчеров одна… Красавица из непонятной холодной России, где до сих пор, говорят, медведи бродят по улицам городов… Н-да. К великому сожалению, не обращавшая на молодого стажера абсолютно никакого внимания и державшая себя так, словно его и вовсе не существовало на свете. Ни разу взгляд прекрасных с томной поволокой глаз не остановился непосредственно на нем, практически всегда она смотрела либо мимо, либо прямо сквозь него. К величайшему, надо признаться, разочарованию. Коллинз мечтательно воздел глаза к небу. Несмотря ни на что воспоминания были приятными. Лю-да, Людми-ла, всплыло в памяти имя. Или Люся, как она предпочитала себя называть. Не Люси на английский манер, а именно Люся, по-русски. Где же ты теперь, Люся, по каким обращаешься орбитам? М-да… все именно так, как и должно было случиться. Ну конечно, зачем тебе сдался этот зеленый юнец-стажер, ничего толком не умеющий и ничего пока в этой жизни не добившийся?.. Так что все ты сделала правильно, хотя и досадно, конечно, чего скрывать. Вышла замуж за красавца-десантника и покинула Цереру в неизвестном направлении. А вот я так здесь и подзадержался… Коллинз согнал улыбку с лица и обвел помещение строгим взглядом. Никто на него не смотрит, все заняты своим делом. Это хорошо. Более того, это правильно. Руководитель полета, предающийся сентиментальным воспоминаниям и улыбающийся неизвестно чему за полтора часа до запуска — в этом есть что-то не совсем нормальное. Начальник должен быть серьезен, спокоен, строг. Иначе, какой он пример для подчиненных? Вот отправим «Ириду» к месту назначения, тогда и будем улыбаться. Впрочем, уже не полтора, меньше. Только что прошла пятидесятиминутная готовность. Коллинз бросил взгляд на экраны. Их у него аж целых четыре штуки. И на центральном она, красавица «Ирида», словно забытое кем-то неведомым до невозможности прекрасное ювелирное украшение, парящее среди звезд. Коллинз откровенно любовался стремительными обводами космического корабля, поразительно напоминавшими наконечник копья, нацеленного на невидимую для всех прочих цель. Звездолеты этой серии отличаются от своих предшественников, способных передвигаться исключительно в открытом пространстве, прекрасной аэродинамикой, позволяющей с легкостью маневрировать в атмосферах планет. По сравнению с левиафанами недалекого прошлого «Ирида» кажется попросту крохотной, но Коллинзу как никому другому хорошо известно, что по грузоподъемности она даст сто очков вперед любому из прежних гигантов. А причиной тому — новая энергетика вкупе с гравитационным приводом, которые и позволили конструкторам резко уменьшить размеры звездных кораблей. Существует несколько модификаций — от пассажирского лайнера до исследовательского либо десантного корабля и даже грузового транспорта. Однако, предназначение никоим образом не оказывает ни малейшего влияния на внешний облик судна. Все «Ириды» похожи друг на друга, словно близнецы-братья. Вернее, близнецы-сестры. Да-а, технический прогресс… Это как современный антиграв в сравнении с первыми автомобилями Генри Форда. Картинка на экране радовала глаз удивительной четкостью и яркой цветовой гаммой, что могло бы вызвать некоторое удивление у несведующего человека, особенно учитывая то обстоятельство, что «Ирида» в настоящий момент пребывает на расстоянии в несколько тысяч километров от Цереры. Однако Коллинз давно уже числился старожилом и прекрасно знал, что изображение поступает с оптического телескопа обсерватории, находящейся где-то на вершине горы прямо над их головами. Следует отдать должное нашей администрации, не самый последний астрономический инструмент в солнечной системе. Далеко не самый. Спасибо, не поскупились… Коллинз украдкой вздохнул. Так, чтобы не заметили подчиненные. Скоро, совсем скоро… Каких-то пятьдесят минут — и свобода. Сегодняшний запуск для него последний на ближайшие полгода. А дальше… О-о-о! Дальше — отпуск! Земля, солнечные пляжи с обжигающим белым песком и ласковое теплое море до самого горизонта. Или горнолыжный курорт где-нибудь в Альпах… Много ли надо смертельно уставшему труженику дальнего космоса? Ерунда, самую малость… Для начала всего лишь вкусить прелести живого человеческого общения, с головой окунувшись в людской поток в любом из земных мегаполисов. Затем затеряться в толпе таких же отдыхающих, как и он сам, где-нибудь на Мальдивах… Но лишь ненадолго, тут главное не переборщить. И, разумеется, женщины… Шампанское, легкий флирт… шелест прибоя и полная Луна над головой. Хм… не возбраняется, только без серьезных последствий. Зато потом пустынный атолл посреди океана, и чтобы ни одной живой души на тысячу километров вокруг… Лишь небо, океан и ты посередине… Рыбалка, подводная охота… И самое главное — никаких запусков. М-м-м… Какое все-таки прекрасное слово — отпуск! Здесь, на Церере, тоже есть довольно обширный водоем, по здешним меркам — целое море. Инженерам, конечно, пришлось немало потрудиться, чтобы растопить совершенно безумное количество подповерхностного льда, заполнив образовавшейся водой одну из бесчисленных пещер. Художникам, несомненно, тоже досталось. Оживить абсолютно безрадостный пейзаж весьма реалистичными голограммами — задачка та еще… Однако, получилось, надо сказать, недурно, совсем недурно. Пользуется определенной популярностью, по большей части среди новичков. И туристов, когда те здесь еще были. Согласно всеобщему мнению море очень похоже на настоящее, особенно если не задумываться над тем, что на самом-то деле над головой вовсе не бесконечное голубое небо с легкими белыми облачками, а тысячи тонн льда и камня… а дальше только чернота открытого космоса, совсем в незначительной степени оживляемая яркими точками немигающих колючих звезд. Теперь-то поток отдыхающих изрядно поредел, в основном по причине постигшего Лорелею катаклизма, так что побережье практически опустело, и это, по мнению Коллинза, было только к лучшему. Несколько раз за последний год ему удалось провести уикэнд на сияющих под искусственным солнцем теплых песчаных пляжах и, следует признать, не без удовольствия. Главным образом из-за отсутствия вопящих и галдящих туристов, когда-то коротавших здесь время в ожидании своего рейса. И тем не менее, разве может это рукотворное чудо идти в сравнение с любым из земных морей? Хм… вопрос, разумеется, риторический. Да простят меня неведомые дизайнеры и творцы. Впрочем, они и сами это знают. Коллинз слегка поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее.