Юлька озабоченно рвалась на выход, Рита не пускала ее, схватила за плечи. Юлька подняла голову: — Она родит и продаст мне ребенка, — Юлька сейчас в точности походила на Ирку перед отпуском: такой же блаженный вид, безумная улыбка и чуть ли слюни не пускает в предвкушении. — Ага, — не прожевав, выдала Анька, — мы договорились. Я типа инкубатор, рожу за деньги. — Ну, — Юлька наступала на Риту, — что не так? Это же не запрещено! Справку она принесла, все в порядке, я мать знаю, отца, — Юлька поморщилась еле заметно, — видела пару раз. Не красавец, чуть приятнее обезьяны, но хоть без видимых дефектов. Бывает и хуже. Прошмыгнула мимо обалдевшей Риты и усвистала со своими грушами. Анька дожевала яблоко, открыла контейнер и взялась за индюшку. Вонь стала вовсе уж невыносимой, Рита открыла окно, по кабинету загулял сквозняк. Руснакова по-прежнему не шевелилась, но и не спала, пялилась в одну точку и крепко держала мышь. — Кто окно открыл, — ворвалась Юлька, — ты с ума сошла? Ребенку это вредно! Закрой сейчас же! Груши полетели на Анькин стол, Юлька бросилась к окну. Рита пропустила ее и ушла к себе, закрыла дверь на замок, распахнула свое окно настежь. И тут же пришлось закрыть — отбойники и перфораторы грохотали так, что заглушили бы и взлетающий истребитель. Химера морщила морду и чуть не плакала, пыль клубилась вокруг ее поникших шипов, казалось, что монстр похудел за одну ночь, бока сильно запали. Рита отвернулась к стенке и смотрела на драные обои. Тут на стене стыковались плиты, дешевая бумага надулась и треснула от пола до потолка еще при Марианке, а Рите казалось, что это разваливается на части ее жизнь. И так себя жалко стало, так хотелось зареветь, что еле сдержалась, прикусила костяшку указательного пальца. Прикрыла глаза и принялась мысленно сортировать проблемы — от самой мелкой, вроде сломанного ногтя, до глобальной, угрожающей, и на вершине пирамиды вдруг оказалась Руснакова. Рита крутила мысль так и этак и убеждалась, что да — это самый большой ее пролет, самая большая ошибка — и угроза репутации, и завал работы отдела, и вообще позорище и предмет шуточек и сплетен. «Это надо было так нарваться?!» Рита крутилась на стуле, стараясь не смотреть в окно, и все прислушивалась к звукам из-за двери. Такое впечатление, кто, кроме Юльки, там никого нет, слышен только ее голос, ну еще и пару раз прозвучала мелодия звонка, и все. Эти две дурищи ей не помощники, обеих можно не брать в расчет. Но сама она с Руснаковой не справится, если сдать ее кадрам, вертухайка Шумилина мигом расколет алкашку, но шума будет до небес. Надо как-то по-тихому все провернуть: и терпеть Руснакову больше нельзя, она в дрова уже с утра и увольняться не планирует. «Надо как-то подвести ее к заявлению по собственному, — Рита еще раз крутанулась на стуле, — сделать так, чтобы она сама написала, организовать все так, чтобы помочь ей принять нужное решение. Ирку подожду». Немного отпустило, на душе стало полегче. Ирка мастерица в таких делах, правда, придется признаться ей, что прокололась, но лучше уж так, чем позориться на весь банк. И все бы ничего, но Ирка выйдет недели через три, придется пока терпеть и молиться, чтобы эта волосатая мымра ничего не отмочила. «На больничный ее услать?» — Рита крутила в руках телефон, борясь с желанием немедленно написать Ирке, покаяться и попросить о помощи. Но, во-первых, это жестоко — дергать человека в долгожданном заслуженном отпуске, а во-вторых, от Ирки уже несколько дней ничего не поступало. Где сейчас она, куда пропала? Давно нет вестей из Прованса и Лангедока. Телефон ожил, задрожал, запел в руках, Рита смотрела на экран, собралась с силами и решила-таки ответить. — Привет, — бодро сказал Черников, — как отчет, сдала? Спорим, что Милютин не писал и не звонил тебе? — Ты меня просто спас, — Рита невольно улыбнулась, — сдала, даже с уточненкой. Он жив, надеюсь? — Милютин? Чего ему сделается, у него жира как у моржа, на две жизни хватит. Давай зверюг сегодня проведаем. Я Каштану игрушку купил, то ли страус, то ли цапля, непонятно. Шея длинная, таскать и грызть удобно, мне так в магазине сказали. Нормальный подарок, как считаешь? Ну и пожрать им, само собой, потрохов на рынке взял. Поедешь? Рита повернулась к окну. Там что-то изменилось буквально за несколько минут, и она не могла понять, что именно. Потом сообразила — срубили большой клен, что обычно хлопал ветками по стеклу, и химера сделалась как на ладони. Сейчас она напоминала найденыша, пса с дороги — точно так же припала на все лапы и прижалась к крыше, точно хотела сделаться маленькой и незаметной. Отбойники грохотали, пыль клубилась как в пустыне. «Так не пойдет». — Рита подошла к окну, открыла, посмотрела вниз. Так и есть, клен лежит на земле, ветки уже отрублены и валяются рядом, еще живые, ствол распилили пополам и готовятся прикончить остатки. «Так не пойдет». — Чего? — не понял Черников. Видимо, последние слова Рита произнесла вслух и сама этого не заметила. — Все хорошо, — сказала она, — все в порядке. Поеду, конечно. Во сколько? — В полшестого на парковке, — у Черникова уже был готов ответ. — Раньше не получится, мне Тарновский целую кучу дел накидал. Но я разгребу. До встречи. Рита еще посидела, сжимая телефон в руке, посмотрела в стенку, послушала Юльку — ее очень хорошо было слышно и через дверь. — Витамины надо принимать три раза в день после еды, — поучала она Аньку. Та молчала, видимо, жевала полезную пищу и старалась не отвлекаться. — Это в первом триместре, потом я куплю тебе другие, они тоже очень хорошие. А ты будешь присылать мне отчет каждый день: что ела, сколько гуляла и спала… — Ой, девочки, вы такие милые! Юлька заткнулась, Рита выглянула из кабинета. Ожившая Руснакова покачивалась в проходе, хваталась за край стола, а тот вырывался и норовил уползти куда подальше. Тогда она схватилась за спинку стула, из висящей на ней сумки послышался веселый звон, Рита кинулась к Руснаковой и вытолкала ее в коридор. Юлька следила за ними во все глаза, Анька меланхолично жевала грушу с индейкой, запивая все тыквенным соком. — Что такое? — вяло бормотала Руснакова. — Ритуля, что вы делаете? Разве я вам мешаю? И вот провалиться на этом месте, но она была права. Не мешала, никому не мешала, сидела, как мышь под веником, и успела накидаться до такого состояния, что еле держалась на ногах. «Она прямо на работе пьет», — осенило Риту, и от этого открытия накрыли одновременно злость и бессилие. Получается, она пришла утром в приличном состоянии, а до кондиции дошла ближе к обеду. Уговорила два или три мерзавчика, судя по звукам из сумки, и — к гадалке не ходи — еще осталось про запас. «Может, отдать ее Черникову, вот прямо сейчас, сию секунду? Или Шумилиной? Черт с ним, со служебным расследованием». Рита готова была сдаться. Руснакова не просто больна, она опасна, фиг знает, что ей придет в голову через минуту, какие голоса звучат под спутанной «мочалкой». «А ты что скажешь в свое оправдание?» — вспомнилась умница Латова, ошалевшая Галанова, и Рита потащила Руснакову на выход. Та бубнила что-то несвязное, но вышла почти ровно, своими ногами, даже ступеньку благополучно преодолела на выходе. Постояла, вдохнула глубоко пару раз, включила автопилот и пропала из виду. Рита убедилась, что Руснакова ушла, выждала еще несколько минут и пошла работать. Удалось сосредоточиться за закрытой на ключ дверью, к половине шестого отчет только что не блестел бриллиантом чистой воды — показатели выверены идеально, первичка отсканирована и подложена по хронологии, даже служебки (к коим Милютин относился с особой нежностью) имелись в наличии. Рита отправила «драгоценность» по назначению и пошла на парковку. Черников при полном параде, в костюме и неизменной белой рубашке, уже ходил вокруг машины, поглядывал то на часы, то в сторону выхода. Заметил Риту, пошел ей навстречу, потом вернулся, снова шагнул вперед. Рита отдала ему галстук, Черников неожиданно обрадовался, снова принялся наматывать на кулак, точно бинтовал руки перед дракой. Кстати, они у него заметно подрагивали, Рита сделала вид, что ничего такого не замечает. — Смотри, — Черников кинул галстук в бардачок, а сам вытащил из салона что-то длинное, лохматое и цветастое, — крутая штука. Мне сказали, что надо делать вот так. Он схватил нечто за самую узкую часть, потряс, и тут стало понятно, что это птица с длинным клювом, вроде аиста и что ни один пес не устоит, чтоб не погрызть ее и не потаскать как следует по траве и камням. — Собаки от нее с ума сходят, — радовался Черников, — суперигрушка. Надо будет еще одну купить, эту Каштан за пару дней убьет. Еще кольца специальные есть, чтобы грызть… — Рита, привет. Мы можем поговорить? Черников так и застыл с аистом в руке, еще улыбался по инерции. Рита обернулась — пред ними стоял Игорь весь в белом, как жених, полит отличной туалетной водой с ног до головы, выбритый, причесанный, как с картинки. Да еще и с огромным, вот реально размером с небольшую клумбу, букетом мелких пудрового цвета розочек. Перед глазами все поплыло, розочки двоились, троились, кружились вихрем, тот набирал обороты, Игорь улыбался во весь рот. Подошел, буквально сунул Рите в руки букет, обнял и поцеловал в щеку. — Нам надо поговорить, — он не сводил с Риты взгляд, чертовы розочки как бешеные мелькали перед глазами, потом раздался громкий хлопок, и наваждение спало. «Ровер» рывком дернул с места и выкатился на проспект, на пустое место осыпались розовые лепестки. — Ритка, какая ты красивая, — Игорь попытался поцеловать ее в губы, Рита увернулась в последний момент. И чудом же удержалась, не влепила бывшему букетом по физиономии, и то только потому, что руки задрожали. — Чего тебе надо? — выдавила она кое-как, посмотрела в сторону проспекта. «Ровер» пропал из виду, там неторопливо катились машины, тормозили перед забором и недовольно гудели на пешеходов, перебегавших дорогу в неположенном месте. — Ритка, я соскучился, — еще шире улыбнулся Игорь. — Ну не дуйся ты на меня, хватит уже. Пойдем лучше посидим, выпьем чего-нибудь. Взял ее под руку и повел в другую сторону, не туда, где исчез «ровер», а в кафе, куда на бизнес-ланч в обед бегала половина сотрудников банка. Тут и сейчас было полно народу: к вечеру в кафе менялись и меню, и обстановка. Появлялись приятная музыка и официанты, довольно приятные и вежливые ребята и девчонки. Игорь поначалу растерялся, потом уверенно потащил Риту к столику у окна. — Зарезервировано, — опередил их серьезный молодой человек со смешной тощей бородкой и мигом поставил на скатерть соответствующую табличку. Игорь недовольно поморщился, осмотрелся — почти все столики заняты, хороших не осталось. Почти все места вдоль панорамных окон занимала большая компания, оттуда слышались знакомые голоса. Рита присмотрелась — это гуляли банковский отдел кадров и часть бухгалтерии, отвечавшая за начисления зарплаты и премий. В центре спиной к окну сидела толстая румяная барышня из этого самого отдела: ее то ли повысили, то ли она отмечала свой день рождения. А рядом, через одного человека, помещалась Галанова — она моментально узнала Риту и даже привстала, вытянула шею, прищурилась. Рита отвернулась, но было поздно. «Отлично, — крутилось в голове, — просто отлично». Но деваться было некуда — не бежать же, в самом деле, хотя очень хотелось. — Могу предложить вот этот, — официант отодвинул стул от столика на двоих на самом проходе. Игорь злобно зыркнул на парня, но выбора не оставалось. — Хрень какая-то. Ритка, садись уже, а то… Пришлось сесть, не дожидаясь этого самого «а то». Букет занял весь стол, мест для тарелок не оставалось. Хорошо, официант сообразил вместе с меню принести вазу с водой, букет отлично уместился в нее и за ним было удобно прятаться. Розочки приятно пахли и казались до того нежными и беззащитными, что Рите стало их жалко. Она коснулась пальцем крохотного цветка и подумала, что букет она тут не оставит. Вот что бы дальше ни произошло, как бы дело ни повернулось, цветы она унесет с собой. — Ритка, я сам закажу, — Игорь повеселел, развалился на стуле, — я знаю, что ты любишь, так что отдыхай пока. Эй, сюда пойди! Бородатый юноша подошел с невозмутимым видом, приготовил блокнотик. Игорь принялся тыкать пальцем в меню. — Картошку жареную две порции, курицу вот эту, мне котлеты. Так, еще колбасу и вот эту нарезку. И салатик еще, с майонезом! Официант все записал и отошел, Игорь перегнулся через стол и улыбнулся. Хорошо, букет оказался достаточно развесистый, и поганая улыбочка бывшего терялась за ветками. — Почему ты решил, что я все это люблю? — Рита старалась смотреть в сторону, но там была Галанова. Она потеряла к имениннице всякий интерес, постоянно смотрела на Риту, и это было меньшее из всех сегодняшних зол. — Ты же сама все это постоянно готовила, — заявил Игорь и добавил, понизив голос: — Ритка, я же все помню. Все-все, что было. Я звонил, писал, но ты меня везде заблокировала. А я так скучал по тебе, так скучал! Он потянулся взять ее за руку, Рита откинулась на спинку стула, но не хватило немного, буквально пары сантиметров. Игорь схватил ее за пальцы и сжал точно клещами, больно было даже пошевелиться. — Я тоже помню, — Рита разглядывала цветы, — не все, конечно. Но многое трудно забыть. Продал квартиру, свою долю получил? Налог с продажи платить не пришлось? Игорь по-прежнему улыбался и сжимал ее пальцы, только руки у него стали влажные. Рита дернулась, но Игорь не отпускал ее, придвинулся еще ближе, их разделяли листья букета и довольно острые шипы на тонких стеблях. — Ритка, не злись, — поморщился Игорь, — ну чего ты, в самом деле. Неужели непонятно, зачем я так делал? — Грабил меня? — уточнила Рита. — Вернее, использовал? Нет, непонятно. Мозгов-то у меня нет, дура я. Объясни, пожалуйста. Игорь опустил голову, потряс волосами над тарелкой, хрюкнул что-то неразборчиво: то ли выругался, то ли ему реально было смешно. Официант принес овощи и нарезку, целое блюдо разной колбасы, ветчины и еще чего-то подобного. Игорь принялся грести себе еду на тарелку. Рита смотрела на Галанову, та ела виноград и только что не улыбалась ей через весь зал. — Бери, чего ты, — спохватился Игорь. — Ну, давай я за тобой поухаживаю. И навалил ей всего вперемешку, сам принялся жевать с довольным видом. Принесли залитые майонезом салаты, Игорь свалил колбасу в свой салат, второй на столик не помещался. Игорь сидел с ним как курица с яйцом, не знал, куда пристроить. — Ешь, — сказала Рита, — я все равно на диете. Игорь облегченно выдохнул, поставил плошку рядом с собой и ткнул вилкой в колбасу. — Ритка, ты вроде умная, должна соображать, — он жевал и говорил одновременно, некоторых слов было не разобрать, да Рита особо и не старалась. Она решила для себя, что уйдет ровно через полчаса, и просто выжидала время. — Должна соображать, что в той халупе мы оставаться не могли, — прочавкал Игорь, — дом старый, почти развалина, в ремонт вкладываться смысла нет. Нам надо было купить новую квартиру, — он оторвал от вилки указательный палец, — а чтобы купить, нужны деньги. Вот я и забирал тогда твои, копил. Ты не дождалась совсем немного, уже хватало на первоначальный взнос. Могли бы уже в своей квартире жить, если бы ты деньги на ерунду не тратила. — Эта ерунда — моя жизнь. — Да брось, — скривился Игорь. — Для женщины настоящая жизнь — это муж, дети и кухня, а тебя по свету носило. — Как ты все хорошо за меня решил. Раздался негромкий стук, Игорь исчез, вот реально как под землю провалился, только вилка валялась в недоеденном салате и на скатерть упал кусок колбасы. Рита отвлеклась от букета, осмотрелась, и тут заметила, что на нее смотрят со всех сторон, а Галанова так и вовсе вскочила с места и пялится во все глаза. — Ритка, прости дурака, — донеслось откуда-то сбоку и снизу. Рита повернулась, и сама чуть не упала — Игорь стоял рядом с ней на коленях и молитвенно прижимал руки к груди. — Ритка, я дурак, — чуть ли не орал Игорь, — прости, пожалуйста! Невозмутимый официант обошел Игоря, впихнул на стол большое блюдо жареной картошки и так же невозмутимо удалился. Галанова только что пальцем на Риту не показывала, хорошо, хоть не снимала на мобильник, и на том спасибо. Но в понедельник об этом будет знать весь банк, и Черников в том числе, причем со всеми подробностями. — Прекрати, — прошептала Рита сквозь зубы, — прекрати ломать комедию. Что тебе от меня надо, какого черта ты приперся? «Скотина!» — крутилось на языке, но она сдержалась. Игорь с достоинством поднялся, отряхнул брючки и сел на место. Поправил вилку, брезгливо отложил колбасный огрызок, подпер подбородок кулаками. — Ритка, — Игорь жмурился, как кот, — Ритка, какая ты красивая, как я по тебе скучал, если бы ты знала. Какой же я дурак был. — Был? — перебила его Рита. — А сейчас поумнел? Кстати, как ты меня нашел? Вопрос глупый, если разобраться: Игорь знал, где она работает, даже приезжал к ней несколько раз, уже не вспомнить зачем. Спрашивать надо по-другому: на кой черт я тебе понадобилась, сволочь? Какого черта ты приперся именно сейчас, когда моя жизнь изменилась к лучшему, ну или шло к тому? — Твоя мама сказала мне, что у тебя все хорошо, что тебя повысили, у тебя двадцать человек в подчинении и большая зарплата. И ты купила квартиру, — с милой улыбкой выдал Игорь. — И я понял, какое сокровище я потерял. Мать, снова мать влезла не в свое дело, снова подставила и разболтала все тайны. «Такую мать волкам отдать». Рита старалась смотреть только на цветы. Бутончики уже разворачивались, от нежных лепестков приятно пахло, но жаренная в масле картошка перебила все ароматы. — Она любит тебя, волнуется, что ты одна, что не вышла до сих пор замуж, что у тебя нет детей, — вкрадчиво говорил Игорь. — Знаешь, я ее понимаю, женщине очень трудно одной, особенно если она уже не молоденькая девушка и кандидатов в мужья с каждым годом все меньше. Она тебя любит и желает тебе счастья. Сказала, что я буду дурак последний, если не верну тебя… — Меня или мою квартиру? До намеченного времени оставалось меньше четверти часа, Рита решила подождать. На них уже не смотрели, даже Галанова поглядывала в их сторону все реже и реже. Впрочем, они уже хорошо приняли на грудь, оттуда доносилась музыка, кто-то требовал караоке.