А потом я заметила, что он, несмотря на возраст, как бы боится меня. И я решила маленько его сплющить. – Ярослав Платонович, а знаете, почему я такая спокойная? Я ведь секретарём в суде работаю. Меня наверняка уже ищут. И наверняка скоро найдут. Потому что есть свидетели, которые видели, на какой машине нас увозили. Но к вам у меня претензий нет. Я скажу, что вы вырвали меня из лап бандитов. Вы мой спаситель. Давайте выпьем за это. Было видно, что Ярослав очень расстроился. Пришел Кирилл, наверно, проверить, все ли в порядке, было слышно, как Ярослав передал ему мои слова. – И ты поверил? – рассмеялся Кирилл. Дальше было не разобрать. Кирилл вышел на балкон, что-то там осмотрел. Вернулся в кабинет. Взгляд его уперся в небольшой красивый сейф. Ярослав беспокойно заерзал на стуле. – Не волнуйся, – пошутил Кирилл. – Я не медвежатник. – Мы сутенеры, – поддела я его. Кирилл глянул на меня злыми глазами: – А Эля, между прочим, голодовку держит. Ярослав пошел проводить Кирилла. Я выпорхнула следом. Они о чем-то поговорили в прихожей. Потом Ярослав закрыл дверь, оставив ключи в замочной скважине. Когда он вернулся, я уже сидела за столом, делая вид, что потягиваю пиво. Ярослав выпил бокал, потом еще. Наверное, перенервничал, боялся, что Кирилл уведет меня. Мы говорили о разной ерунде, а в голове у меня были только ключи. Я могу выбрать момент и открыть дверь. Но на лестничной площадке почти наверняка кто-нибудь стоит. Либо Корзун, либо Шепель. Не такой Кирилл дурак, чтобы не выставить сторожа. От волнения мне стало душно. Я предложила выйти на балкон. Ярослав нехотя согласился. Я вышла первой и неожиданно увидела на соседнем балконе водителя Ваню. Ваня тут же стерся в глубине квартиры. Я встала так, чтобы видеть его, но при этом, чтобы Ваня не попал в поле зрения Ярослава. Спустя время Ваня осторожно высунул голову и знаком показал, что я могу на него рассчитывать. У меня голова шла кругом. Неужели это не подстава? Вроде, не похоже. Или я ничего не понимаю в людях. Возвращаемся за стол. Ярослав начинает ерзать. Кажется, пиво сделало свое дело. – Клавочка, я оставлю тебя на минутку. Ярослав идет в туалет. Я подбегаю к входной двери, вынимаю ключи, бегу на балкон и перебрасываю их Ване. Сажусь за стол. Возвращается Ярослав. – А что это мы без музыки сидим? Включает музыкальный центр. Льется медляк. Сейчас пригласит на танец и начнет приставать. Но и пусть. Зато не услышит, когда Ваня будет открывать дверь. Ваня Я сказал маме, что сейчас уеду, и какое-то время меня не будет. Мама забеспокоилась. Начала спрашивать, в чем дело, что случилось? Я не мог объяснить, не было времени. Я вышел на лестничную площадку. Корзун курил у квартиры Гусакова, сбрасывая пепел себе под ноги. – Как она там? – спросил я. Корзун пожал жирными плечами, колыхнул пивным пузком. – А ты чего, тоже решил закадрить? Что вы все в ней нашли? – Корзун сплюнул себе под ноги. – А кто еще? – А ты не понял? Кирилла тоже хотюнчики заели. Я отключил Корзуна элементарно. Обхватил его за шею и сдавил сонную артерию. Он осел на пол. Открыл дверь. Затащил Корзуна в ванную. Из кабинета доносилась музычка. Я вошел. Гусаков и Клава танцевали. Некогда было разговаривать. Я ударил Ярослава ребром ладони. Он рухнул на ковер. Я готов был бежать. Но Клава стояла неподвижно, уставившись на связку ключей в моих руках. Чем они ее заинтересовали? Взяла у меня связку, выбрала самый большой ключ и подошла к сейфу. Сейф не был на сигнализации. Открылся тихо. В нем было полно денег. Клава схватила «дипломат» и стала набивать его пачками рублей, долларов, евро. Была даже валюта с иероглифами. – Что ты делаешь? Я пытался помешать Клаве, но она ударила меня по рукам. – Не мешай! Клава подержала в руке пачку с иероглифами и забросила ее обратно в сейф. Попыталась закрыть «дипломат», но он был набит с верхом. – Помоги! Я кое-как закрыл «дипломат». Клава взяла его, не доверяя мне. Оставшиеся деньги сложила в большой полиэтиленовый пакет. Мы бросились к выходу. На лестничной площадке, слава богу, никого. Опрометью спускаемся вниз по лестнице. Выскакиваем из подъезда, быстрым шагом идем к моему «Форду». Кажется, уйдем без проблем. Не тут-то было. Неожиданно «дипломат» раскрывается. Клава начинает собирать деньги. Оглядываюсь по сторонам. Никого. Слава богу, никого. Что-то меня кольнуло. Бросаю взгляд на стоящую неподалеку «тойоту». Черт возьми, в ней Шепель! Смотрит на нас выпученными глазами и звонит по телефону. Смотрю на окна Гультяева и вижу его. Он открыл окно и орет Шепелю: – Держи их! Ну, Шепель мне не соперник. Потому и сидит осторожно в своей «тойоте». Клава заскакивает в «Форд». Я уже за рулем. Пытаюсь выехать со двора. Но дорожку уже перегородил Шепель на своей «тойоте». Тараню его, не раздумывая. Жму на всю железку, сдвигаю с дороги. Гультяев выскакивает из подъезда, но что он может сделать? Выезжаем из двора, встраиваемся в поток машин. – Ушли! – радостно выдыхает Клава Глава третья Ваня Я свернул в тихий двор. Ехать дальше было бессмысленно и опасно. Гусаков и Гультяев призовут на подмогу майора Пряхина, будет объявлен план-перехват. Патрульные машины прочешут весь район. – Надо где-то отсидеться, – сказала Клава. – У тебя есть друзья? Как у нее все просто. Друзья существуют не для того, чтобы вешать на них подобные проблемы. – Скажи на милость, зачем ты это сделала? Во мне все кипело. Решил вытащить девушку из рабства, а стал соучастником ограбления. Теперь мне, как и этой сумасбродке, теперь реально грозила тюрьма. – Давай об этом потом. Клава не испытывала никакой неловкости, что впутала меня в это дело. И знала, что делать в этой дикой ситуации. Голова у нее работала так, будто ей уже приходилось обчищать миллионеров. Пряхин