– А до этого чего делал? – Об этом у него спросите. Из палатки вышел мужчина лет двадцати пяти в спортивном костюме с помятой физиономией, окруженный ароматом свежего перегара. Он взглянул на приезжего и буркнул: – Чего надо? Лютый раскрыл перед лицом комбата мандат. – Читай, капитан! Туренко прочитал, понял, что перед ним начальство, подтянулся и выпалил: – Извиняюсь, господин Лютый! – Значит, вместо того чтобы командовать батальоном, ты, капитан, пьянствуешь? – Вовсе нет. Ну, выпили вчера малость. Хлопцы из Рубово девок привезли. Мы, сами понимаете, расслабились немного. – А девицы где? – Так обратно в поселок и отправили. – А сегодня они заявят, что их изнасиловали славные бойцы батальона национальной гвардии, опора правительства, так? Туренко рассмеялся и заявил: – Если их и изнасиловали, то лет десять назад, не меньше. Это же шлюшки были. – С этим позже разберемся. Но предупреждаю, впредь никаких расслабух, горилки, дивчин, ясно? – Ясно. – Отойдем в сторону. – Как скажете. Лютый и Туренко прошли к старой березе, высившейся на опушке рощи. Представитель штаба антитеррористической операции спросил: – Что у тебя за люди, Туренко? – Хлопцы в основном с майдана. Есть партия добровольцев из западных областей, но тех немного. – Значит, почти все обстрелянные? – С ментами дрались, здания брали, местных всяких разгоняли. Нормальные хлопцы. – Много кровью повязанных? – Да почти все. До формирования батальона обретались кто где. По большей части, конечно, на майдане, но есть и такие, которые кацапов на улицах отстреливали да забивали насмерть. – Это хорошо. В Зареченске крутой шухер организовать сможете? Там придется валить не только мужиков, но и баб. Всех, кто подвернется под руку. Наглухо! – А вот это смотря сколько власти заплатят. Даром серьезно чистить город бойцы не станут. – Деньги будут. – Тогда и шухер будет. А если еще войска поддержат, то снесем к черту весь этот Зареченск. – С оружием у вас как? Туренко усмехнулся и ответил: – Этого добра хватает. Мы ведь теперь официальное специальное подразделение! Батальон! Когда работать начнем? – Скоро. А пока подумай, как будешь действовать в ходе зачистки. Определи, кто какой улицей пойдет, какие здания брать будет, что взрывать, а что поджигать. Операция должна быть рассчитана до мелочей. Это понятно, капитан? – Понятно! – Насчет расслабухи и девчат? – Понятно. – Сегодня же ты встретишься с командиром бригады. Собственную предварительную задачу не озвучивай. На вопросы комбрига отвечай уклончиво, мол, батальон прислали сюда для совместных действий с бригадой, но конкретной задачи пока не ставили. О нашей встрече сказать можешь, но только то, что познакомились, потом я посмотрел твоих бойцов, вооружение. Никакой конкретики. Особо с комбригом не откровенничай. Не наш он человек. – А как же с ним тогда воевать? – А кто сказал, что именно с ним? Ты же сам офицер, должен знать, что командиры приходят и уходят, а подразделения, части, соединения остаются. Ты будешь взаимодействовать с батальонами и ротами бригады, а не с каким-то конкретным командиром. Это понял? Туренко пригладил непослушные, немытые волосы. Соображал он по-прежнему туго. – Да вроде понятно. В общем, с командиром встретиться, но лишнего не говорить. Только то, что мы будем действовать вместе. А что и как, определит начальство. – Верно. – Один вопрос разрешите? – Давай! – Вы не тот Лютый, сотня которого мочила москалей в Гороцке? – Тот, а что? – Да очень лихо вы их, без лишних базаров! До вас, по-моему, никто вот так открыто не открывал огонь по населению. – Мне был отдан приказ, и я его выполнил. Надеюсь, что в этом плане и у нас с тобой проблем не возникнет. – Какие могут быть проблемы? Единственное, надо бы парням заплатить. – Сказал же, этот вопрос решу. – Когда ждать? – Как только, так сразу. Ты делай то, что сказано. – Есть! – Ну и добре. Поехал я. – Может, дождетесь завтрака, а пока отдохнете? – Нет! Мы позавтракаем и отдохнем дома. – Ну, тогда счастливого пути. – Спасибо. Работай, капитан! – Все будет нормально! – А иначе тебе не жить, Вася! Революция ни предательства, ни ошибок не прощает. Бывай! Пара внедорожников выехала из рощи, прошла Каровск, свернула на трассу. На подъезде к столице Лютый достал из кармана сотовый телефон, набрал номер. Послышались длинные гудки, потом ему ответил хрипловатый мужской голос: – Да?! – Это Влас, Родион Александрович. Доброе утро. – Доброе. Ты где сейчас? – На подъезде к столице. Готов немедленно доложить о результатах поездки на восток. Скажите, куда подъехать? – В город не въезжай. Останови сразу за постом ГАИ. На стоянке у кафе. Сейчас десять двадцать. В половине двенадцатого подъеду, тогда и поговорим. Понял?