— У кого, у нее? — мое терпение тает на глазах. — Да у светленькой этой, новенькой, ну с глазами такими… Ноги у нее длиннющие еще. — Ареева? Дина? — А кто ж ее знает, я не знакомился, а он ее как только не называл, додик этот… — Валера, — все-таки встряхиваю парня, — когда она ушла? — Так она и не ушла, Максим Георгиевич, вон в стафф-руме спит, ей Алексей Юрьевич разрешил. — Так нахера ты говоришь, что никого нет? — отодвигаю охранника в сторону и иду к скрытому лифту. — Я же думал, вам кто-то из руководства нужен, — Валера продолжает оправдываться, но я его уже не слышу. И где Тимур таких уебков берет? Надо сказать, чтобы заменил… Быстро пересекаю зал, прохожу через бар и захожу в стафф-рум. В комнате горит свет, наверное, девушка боится проспать. Я раньше тоже засыпал с включенным светом, когда готовился к экзаменам. Это было давно, в той жизни, незачем о ней вспоминать. Дина спит, свернувшись клубком, как кошка, и подсунув под щеку ладонь. Опираюсь о косяк и смотрю. Ебать, какая же она красивая. Не надо ей здесь работать, моя интуиция сейчас во всю дурь мигает красным и воет как сирена воздушной тревоги. Вдруг вижу, что Дина не спит и смотрит на меня, будто я привидение. — Ты почему здесь? Она удивленно моргает, вскакивает и хватается за волосы, рассыпавшиеся по плечам. Пытается их то ли пригладить, то ли собрать в хвост. Снова резинки свои растеряла? Ее приоткрытые губы — припухшие и покрасневшие. Это потому, что прикусывает часто? С наслаждением представляю, как она обхватывает этими губами член, и в паху объявляется готовность номер один. Я в джинсах, поэтому мой стояк не так заметен, плотная ткань частично маскирует возбуждение. Жаль, что Дина не смотрит на мою ширинку, она смотрит мне в глаза. Она отказывается ехать домой, и я возвращаюсь к себе. Город уже просыпается, а я злой на себя просто пиздец. Какого черта приезжал? Чтобы этой малолетке навязаться? Надо срочно начинать курить, отсутствие никотина губительно отражается на моих мыслительных способностях. Все. Теперь точно спать. Просыпаюсь днем и долго разглядываю себя в зеркале в ванной, упираясь руками в умывальник. Мне же сны лет десять как не снятся. Чем тогда объяснить то, как полночи надо мной издевалось подсознание? Во сне я приехал в казино, а Дина спала на диване. Голая. Я даже раздеваться не стал. Только ремень и ширинку расстегнул. Дальше легче перечислить, у какой позе я ее не трахал, пока не проснулся. Ну хоть не кончил, мне еще поллюций не хватало в двадцать восемь. Член стоит как каменный, не помогают ни усилия воли, ни холодный душ. Немного действует ледяной. Приходится звонить Лане, и дальше все идет по пизде. Потому что пока Лана мне отсасывает, я понимаю, что мне вообще не вставляет. А ведь Ланка красивая. Стоит на коленях с моим членом во рту, грудь у нее хорошая, упругая, сделанная на совесть, колышется в такт ритмичным движениям головы. Заглатывает она глубоко, старается. Сука, что со мной не так? Раньше я бы кайфанул и феерично кончил, а сейчас смотрю, как Ланка отрабатывает свои деньги, и вспоминаю свой утренний сон. Приоткрытые пухлые губы, длинные ноги, которые я забрасываю на свои плечи, пока с наслаждением вбиваюсь в тесную и влажную Дину. Беру Лану за затылок, насаживаю на себя и с сипением цежу воздух сквозь зубы. У нее текут слезы, она хочет высвободится, но я вколачиваюсь с каким-то остервенением. Да упора, до разрядки. И понимаю, что это я не в нее сейчас кончаю, а в Дину. А это уже полная клиника. — Макс, ты что, уже уходишь? — Лана бежит за мной. Голос сиплый, на глазных белках красные прожилки. В самой глубине шевелится что-то похожее на совесть, но очень быстро затихает. — Да, ухожу. Сегодня продолжения не будет, — кладу на стол две купюры. Если я слегка повредил ее рабочий инструмент, то должна быть компенсация. Ей не за что на меня обижаться. От Ланы впервые выхожу с чувством неудовлетворенности. И дело здесь не в ней, а в малознакомой девчонке, которая на меня работает. Ну не пиздец? Кстати, надо выяснить, что там за история с двумя каре. Звоню Алексею и назначаю встречу То, что слышу от Алексея, мне вообще не нравится. В игре всякое бывает, но я не люблю полагаться на случайности. Три каре за игру — больше похоже на сговор с клиентом, а значит моя интуиция не зря подает сигналы тревоги. Скоро начало смены. Беру Тимура, Плоского и Ворона, и едем в «Пиксель». Выставляем из стафф-рума всех крупье кроме Дины и ее напарницы Юли. Мы вместе с Алексеем сидим за столом, девушки стоят перед нами. Исподлобья рассматриваю Дину. Страха в глазах нет, это та, вторая, трясется как мышь под веником. Дина стоит, скрестив ступня к ступне свои длинные ноги и спрятав руки за спину. Спокойная и немного отстраненная, под глазами легкие тени. Что, родная, не выспалась? Представляю ее выражение лица, узнай она, чем я сегодня полдня с ней занимался. Отвожу взгляд, чтобы не ухмыляться. — Вы знаете, о чем мы хотим спросить, — с суровым видом говорит Тимур, положив на стол руки. Допрос я доверил ему, самому влом. — Лучше признайтесь сами, это был сговор? Дина Конечно, я знаю, зачем нас позвали. Будут сейчас трясти, выяснять, каре сами пришли или это мы постарались. Как будто мы не знаем, что бывает за сговор с игроками. Алексей еще в самом начале рассказал, что будет с тем, кого заподозрят в сговоре. Но чтобы быстро и незаметно подтасовать нужную игру, надо часами тренироваться. Я и подумать не могла, что Горец со своей службой безопасности всерьез устроит нам допрос с пристрастием. Юлька испугалась ужасно. Я и сама бы испугалась, но меня дико вымотала ночная игра, плюс Домин с утра приперся в казино неизвестно зачем. Я так и не смогла потом уснуть, а дома между лекциями и следующей сменой удалось поспать от силы часа три. Сейчас меня саму удивляет собственное безразличие. Впрочем, можно попробовать протащить это под видом ледяного спокойствия и железной выдержки. Плоский хищно скалится, Алексей смотрит в пол, черноглазый незнакомец изображает прокурора. Зато Домин сидит так, будто палку проглотил. — Лучше признайтесь сами, это был сговор? Ага, значит, за главного у нас сегодня Тимур. Он смотрит не на Юльку, а на меня, и мне его взгляд кажется чересчур увлеченным. В ответ звучит наше «нет», хоть и нестройно, зато уверенно. — Может вас попросили? Или заставили? — Тимур говорит вкрадчиво и доверительно. — Не бойтесь, если сами признаетесь, ничего не будет. Ясно. Хотят, чтобы мы на Лешку все свалили. — Алексей Юрьевич в самом начале нас предупредил, что, если кого поймает, сразу на вылет, — наконец-то Юлька перестает трястись. На всякий случай киваю в знак поддержки. — Девочки, еще раз, — Тимур сцепляет руки перед собой, — такие игры сами по себе не ходят. Два каре за одну игру, вы хоть представляете себе, какие шансы сдать их по-честному? — Три каре, — уточняет черноглазый «прокурор». — Третье было у нее. — Три, — поправляется Тимур и продолжает сверлить меня взглядом. — Чего молчим? Интересно, они правда верят, что за две недели подготовки на курсах можно стать профессиональными шулерами? — Дина, Юля? Вы не ответили. — Четыре тысячи сто шестьдесят пять к одному, — отвечаю ему и переношу вес на другую ногу. Четыре пары глаз лучатся непониманием, один Лешка в курсе. — Вероятность выпадения каре четыре тысячи сто шестьдесят пять к одному, — поясняю кратко и уточняю: — Одного каре. — Кукла, ты что, в уме посчитала? — пучит глаза Плоский, но я не удостаиваю его ответом. Нет, конечно, не в уме. — Если вы еще не поняли, мы здесь не шутим, — у «прокурора» глаза становятся узкими как щелки. — Тимур Александрович, — снова меняю ногу, — этот человек, с которым мы вчера играли, опытный игрок или случайно в казино зашел? Снова ловлю на себе неоднозначный взгляд и чувствую себя увереннее. Если вчера его с натяжкой можно было назвать неравнодушным, то сегодня Тимур выглядит вполне заинтересованным. Не то, что эта непробиваемая каменная долбешка Домин. — Опытный, — отвечает вместо Тимура Алексей, продолжая изучать пол. — Вы считаете, он стал бы договариваться с новичками? — спрашиваю прямо. Парни молча переглядываются, видимо, мнения за столом разделились. Тимур снова смотрит только на меня. — Мы хотим выяснить. Вам могли угрожать, или шантажировать. — Тимур Александрович, — мне уже начинает надоедать это бесполезное сотрясание воздуха, — вчера был наш первый выход в смену. Вы правда думаете, что за это время можно чему-то научиться? Мужчины за столом сохраняют гробовое молчание и снова переглядываются. Внезапно вновь оживает Юлька: — Тимур Александрович, так там наша охрана все время рядом была, у самого стола стояли. Вы у них спросите, если не верите. Стали бы мы подтасовывать у них на глазах? Мраморное изваяние расширяет глаза и поджимает губы. — Точно? Они точно были в зале, Алексей? — поворачивается Тимур к Лешке, каменноликий подпирает подбородок кулаком. — Это не охрана, а какие-то уебки, Тимур, — говорил Плоский. — Надо их поменять. Особенно Валеру.