Я зажмурилась, но не от желания восстановить события в памяти, а от ужаса, потому что прекрасно помнила, как возвращалась за ключами. — Заперта на ключ. — Вот-вот. Менты умрут от счастья. Скажут, как же так, гражданочка, ключи на тумбочке, дверь заперта, следовательно, на улицу выйти никто не мог, а у вас тут труп образовался. — Ты мог. Ведь вошел же? — Но после того, как дядю кокнули. — Ты мог войти раньше, когда я лежала без памяти, а потом разыграть этот спектакль. — И на фига мне это, не подскажешь? Если б я его кокнул, то быстренько бы смылся, и возись сама с этим трупом как знаешь. А я приперся и надо же: в самый неподходящий момент. — Я его не убивала, — кусая губы, заявила я. — Конечно. И я его не убивал. Но кто-то его кокнул? — Почему я должна тебе верить? — А я с какой стати должен верить тебе? — скривился Мишка. — Говорю, дело наше дохлое. Не тебя, так меня непременно посадят, а скорее всего обоих. — Но почему… — По кочану. И отвяжись. Говорю дохлое, значит, дохлое. По башке ты ему двинула, выходит, и пристрелить вполне могла от избытка чувств, а на меня и так всех собак рады навешать. Я уже семь месяцев отсидел в СИЗО, и можешь мне поверить, ни малейшего желания туда возвращаться не имею. — За что? — вдруг спросила я. — Чего? — не понял Мишка. — За что сидел семь месяцев? — А-а, из-за твоей сестрицы, чтоб ей… Ладно, чего теперь. Но мне там жутко не понравилось, и тебе тоже не понравится, так что слушай, что говорю: надо от него избавиться. — Почему я должна тебе помогать? А если ты его вправду убил, а теперь… Ведь я не убивала… — Опять сказка про белого бычка, — развел руками Мишка. — Короче, так: я не верю тебе, ты не веришь мне, труп здесь, менты нагрянут, и чем дело кончится, ведомо одному господу. Второй вариант: ты веришь мне, а я тебе, и мы быстренько избавляемся от трупа. — А потом? — А потом суп с котом. Давай решим одну проблему, а уж после этого будем голову ломать над остальным. — Но как мы от него избавимся? — теряя уверенность, спросила я. — На руках понесем? — Зачем? В гараже машина. Вывезем потихоньку… Ой, с души меня воротит от такого дерьма… — Меня тоже, — кивнула я обреченно. — Давай шевелись. Найди какое-нибудь покрывало. Я поднялась наверх, заглянула в шкаф и в самом деле обнаружила кое-что подходящее, правда не покрывало, а верблюжье одеяло, с ним я и вернулась к Мишке. — Вот, — сказала я со вздохом. — Годится. Помоги мне, надо его завернуть. Стараясь не смотреть на Юрия Павловича, я опустилась на колени рядом с Мишкой, мы расстелили одеяло, закатили на него труп и с большим облегчением закрыли его лицо. — Что теперь? — перешла я на шепот, и Мишка тоже шепотом ответил: — Я понесу его, а ты двери открывай. — Он взвалил на плечо бездыханное тело и стал спускаться по лестнице, я забежала вперед, открыла дверь гаража и включила свет. — Багажник открой, — прошептал Мишка так тихо, что я едва услышала и ответила: — Я не умею. — Нечего уметь, он не заперт, просто поверни вот эту штучку. — Я повернула, багажник открылся, а Мишка чуть возвысил голос: — В углу клеенка, постели ее, да поживее, он тяжелый. — Клеенку я постелила, он положил на нее труп, и тут выяснилось, что в багажнике Юрию Павловичу несколько тесновато. — Вот черт, — разозлился Мишка, укладывая его поудобнее, а я принялась стучать зубами. — Осторожней, — проронила я, а он огрызнулся: — Может, сама попробуешь? — Наконец он хлопнул крышкой багажника и сказал: — Садись. — Куда? — В машину, естественно. Поедешь со мной. — Я не хочу… — Я тоже. Но если решили, значит, надо действовать… И перестань стучать зубами, у меня от этого мурашки по коже. Я ухватила свою челюсть и, точно во сне, села на переднее сиденье, Мишка устроился рядом, завел машину и тут уставился на меня. — О черт, иди переоденься. — Я перевела взгляд на свою грудь и только сейчас сообразила, что на мне купальный халат, да еще и в крови. С легким визгом я бросилась переодеваться. — Халат захвати, — крикнул вдогонку Мишка. — Нельзя его в доме оставлять. Не помню, как я переодевалась, но минут через десять вновь оказалась в машине с пакетом в руках: в нем лежал халат. — Мы свет не выключили, — пробормотала я. — Вот и хорошо. Считается, что ты дома. — Я не очень поняла, что он имеет в виду, но уточнять не стала. Мы выехали из гаража и не спеша двинули в сторону проспекта. — Куда мы едем? — вновь перешла я на трагический шепот. — К реке. Самое подходящее место для того, чтобы прятать трупы. — У тебя есть опыт? — испугалась я. — Лучше заткнись, — скривился Мишка. Мы нырнули под мост и принялись плутать какими-то мрачными переулками, наконец дома кончились, и при свете луны я увидела пологий берег реки, заросший кустами. Мишка притормозил возле какого-то странного сооружения из кирпича, открыл окно, взглянул на него и заявил: — Отлично. — После чего направился к берегу, съехал с песчаной дороги и остановился возле самых зарослей. — Что дальше? — спросила я, мои зубы отбивали дробь, но я уже перестала обращать на это внимание. — Выходи, — сказал Мишка, затем открыл багажник, что-то достал оттуда и направился в сторону кирпичного монстра, а я, переминаясь с ноги на ногу, ожидала небесной кары в виде милицейского патруля или каких-нибудь сумасшедших купальщиков. Точно в ответ на мои мысли со стороны города появились огни, причем штук шесть, вскоре грохот двигателей возвестил о том, что к реке несется кавалькада мотоциклов. Я крикнула Мишке, но получилось тихо и жалобно, мотоциклы приближались, я завертелась на узком пространстве между кустами и машиной, но единственное, что сообразила сделать: захлопнула багажник. Потом прилегла в высокую траву, ближе к зарослям, потому что незваные гости уже были в нескольких метрах от меня. Сначала я решила, что они проедут мимо, но тот, что ехал впереди, затормозил, и остальные замерли как по команде. Здоровенный парень, обвешанный цепями, точно новогодняя елка украшениями, постучал по стеклу «девятки» и сказал: — Эй, дядя, здесь наша территория. С тебя штраф, десять баксов. Я уткнула голову в согнутый локоть, с ужасом ожидая, что за этим последует. А последовало вот что: публика, никак не меньше десяти человек, окружила машину, кто-то распахнул дверь и весело сообщил: — Хозяин отсутствует, а ключи в замке. — Может, решил искупаться? — Ну что ж, назад пойдет пешком. — Все дружно заржали, один из парней сел за руль, потому что заработал двигатель, и через полминуты все направились по песчаной дороге в сторону кладбища, впереди Мишкины «Жигули», а за ним мотоциклы. Еще через минуту сделалось темно и тихо, лишь луна продолжала сиять ровно и отстранение… К этому моменту появился запыхавшийся Мишка. — Где машина? — рявкнул он, я вылезла из кустов, ткнула пальцем на запад и сообщила: — Там. — А труп? — Я только головой покачала. — Эти придурки угнали машину вместе с трупом? — Они ж не знали, что он там. — А ты куда смотрела? — разозлился Мишка. — Я в кустах лежала, — огрызнулась я. — Ты чего хотел, чтоб я вступила в поединок с десятком парней? Нет уж, спасибо… — Да им бабки нужны. — Точно. Десять баксов. У меня с собой ни копейки. А доллары я видела только в кино. И отвяжись. Если ты такой храбрый, чего ж не прибежал и здесь не разобрался?