Теперь мурашки побежали у меня: – Откуда ты знаешь? – Видение. Секундная картинка, словно… словно Пифон хотел показать мне это. Он выглядел как человек, но вот голова… – …Львиная, – сказал я. Рейчел вздрогнула: – Точно. А вокруг его тела скользили… – …Змеи. – Так тебе известно, что это? Я напряг память. Как обычно, выкопать оттуда ничего не удалось. Пусть вас не удивляет, что мне так плохо удавалось пользоваться своими божественными знаниями: человеческий мозг – несовершенное хранилище. Мое отчаяние можно сравнить разве что с чувствами человека, вынужденного сдавать сложнейший тест по прочитанной книге. Скажем, вам задали пятьдесят страниц. И вы их прочитали. А потом учитель решает проверить вас и спрашивает: «Быстро! Какое первое слово на странице тридцать семь?» – Я не уверен, – признался я. – Очевидно, это какой-то сильный страж. В последней пророческой терцине говорилось про льва, который змеей объят. – И я рассказал Рейчел о нашей поездке с Седыми сестрами, во время которой в буквальном смысле глаза вылезали из орбит. Нико хмуро смотрел на чертежи, словно хотел заставить их выдать нам свои секреты. – Получается, кем бы ни был этот страж, Нерон доверяет ему свою жизнь. Мэг, ты вроде говорила, что Лугусельва – могучая воительница? – Так и есть. – Так почему же она не может сама справиться с этим стражем и уничтожить фасции? – спросил он. – Зачем ей… ну, чтобы вы сдавались в плен? Нико выразился дипломатично, но я понял, что он хотел сказать. Если Лу не может сама победить этого стража – что смогу сделать я, Лестер Пападопулос, не такой уж могучий? – Не знаю, – пожала плечами Мэг. – Но на то должна быть причина. «Например, Лу хочет, чтобы нас убили», – подумал я, но благоразумно промолчал. – Допустим, Лу права, – продолжал Нико. – Вас поймали и посадили в эту камеру. Она вас выпускает. Вы убиваете стража, уничтожаете фасции, Нерон слабеет, ура. Но даже в этом случае, уж простите, что я такой кайфолом… – Теперь я так и буду тебя называть – кайфолом, – весело сказал Уилл. – Заткнись, Солас. Даже в этом случае вас и тронный зал Нерона будут разделять полбашни и армия императорских охранников, так? – Мы и раньше справлялись с армиями, – заметила Мэг. Нико рассмеялся, хотя я и не предполагал, что он на это способен. – Хорошо. Мне нравится твой настрой. Но вы забыли об одной маленькой детали – тревожной кнопке Нерона. Если он почувствует угрозу, то может в мгновение ока взорвать Нью-Йорк. Как вы это предотвратите? – О… – Рейчел пробормотала ругательство, недостойное жрицы. – Так вот зачем нужны они. – Дрожащими руками она открыла новую страницу с чертежами. – Я спросила о них папиного старшего архитектора, – продолжала она. – Он так и не понял, зачем они нужны. Сказал, что чертежи наверняка неправильные. В шестидесяти футах под землей, окруженные тройными стенами. Огромные чаны, словно в здании есть бассейн или водоочистная установка. Они соединены с городской канализацией, но посмотрите: здесь отдельная электросеть, генераторы, насосы… Словно вся эта система спроектирована, чтобы качать воду изнутри и затопить город. – Только не воду, – поправил Уилл. – Греческий огонь. – Кайфолом, – пробормотал Нико. Я вгляделся в схему, стараясь вообразить, как такую систему вообще удалось построить. Во время нашей последней битвы в заливе Сан-Франциско мы с Мэг видели больше греческого огня, чем существовало за всю историю Византийской империи. У Нерона его в разы больше. Казалось, это невозможно, но у императора были сотни лет на подготовку и почти неисчерпаемые ресурсы. Потратить едва ли не все деньги на систему самоликвидации – это так в духе Нерона. – Он ведь и сам сгорит, – изумился я. – И вся его семья, и стража, и его драгоценная башня. – Может, и нет, – пожала плечами Рейчел. – Здание спроектировано с установкой на автономность. Теплоизоляция, замкнутая циркуляция воздуха, жаростойкие материалы повышенной прочности. Даже стекла в окнах специальные взрывоустойчивые. Нерон может спалить весь город, а его башня останется нетронутой. Мэг смяла пустую пачку из-под «Ю-ху»: – Это на него похоже. Уилл посмотрел на планы: – Я не эксперт по чтению чертежей – но где тут подходы к чанам? – Доступ только в одной точке, – ответила Рейчел. – Вход наглухо закрыт, автоматизирован и находится под охраной и постоянным наблюдением. Даже если удастся пробиться или тайно проникнуть внутрь, вам не хватит времени отключить генераторы, прежде чем Нерон нажмет тревожную кнопку. – Если только, – заметил Нико, – вы не пророете подземный туннель к этим резервуарам. Можно вывести из строя всю систему, а Нерон даже не узнает. – И-и-и мы опять вернулись к этой ужасной идее, – сказал Уилл. – Они лучшие строители туннелей в мире, – настаивал Нико. – Они смогут пробиться сквозь бетон и сталь, даже сквозь небесную бронзу – и никто даже не заметит. Это наша часть плана, Уилл. Аполлон и Мэг сдаются в плен и отвлекают Нерона, а мы тем временем пробираемся под землей и выводим из строя его оружие Судного дня. – Погоди, Нико, – сказал я. – Может, все-таки объяснишь, кто эти пещерные друзья. Темные глаза Аидова сына смотрели на меня так пристально, как если бы я был слоем бетона, сквозь который нужно пробуриться. – Несколько месяцев назад я установил контакт с троглодитами. Я подавил смешок. Это было самое нелепое, что я слышал с тех пор, как Марс клялся мне, что Элвис Пресли жив и обитает, кхм, на Марсе. – Троглодиты – миф, – заявил я. Нико нахмурился: – Бог говорит полубогу, что что-то миф? – О, ты знаешь, что я имею в виду! Их не существует. Этот паршивый писака Элиан выдумал их, чтобы продать побольше своих книг во времена Древнего Рима. Племя подземных гуманоидов, которые едят ящериц и сражаются с быками? Я тебя умоляю! Я вот никогда их не видел. Ни разу за тысячи лет жизни. – А тебе не приходило в голову, – сказал Нико, – что троглодиты могут прятаться от солнечного бога? Они терпеть не могут свет. – Ну, я… – Ты когда-нибудь пытался их разыскать? – настаивал Нико. – Ну, нет, но… – Они существуют, – подтвердил Уилл. – К несчастью, Нико их нашел. Я пытался переварить услышанное. Я никогда не принимал всерьез рассказы Элиана о троглодитах. Правда, если честно, я и в существование птиц Рух не верил, пока как-то раз одна такая не пролетела над моей колесницей и не обгадила ее. Это был плохой день для меня, птицы Рух и нескольких стран, которые загорелись от моей вихляющей колесницы. – Как скажешь. А ты знаешь, как их снова найти? – спросил я. – Думаешь, они нам помогут? – Это два разных вопроса, – ответил Нико. – Но мне кажется, я смогу уговорить их нам помочь. Может быть. Если им понравится мой дар. И если они не убьют нас на месте. – Отличный план, – проворчал Уилл. – Так, – сказала Рейчел, – вы забыли про меня. Я уставился на нее: – В каком смысле? – Я тоже иду. – Исключено! – запротестовал я. – Ты смертная! – А еще я вам необходима, – настойчиво сказала Рейчел. – В пророчестве об этом сказано: «Сумеет Дэр на тайный путь взглянуть!» Пока я только показывала вам чертежи, но я способна на большее. Я могу видеть то, что не доступно вам. К тому же у меня есть личный интерес. Если вы погибнете в башне Нерона, то не сможете сразиться с Пифоном. А если вы его не победите… – Ее голос дрогнул. Она сглотнула и согнулась пополам, задыхаясь. Сначала я подумал, что глоток «Ю-ху» попал ей не в то горло. Я похлопал ее по спине, но это не помогло. Вдруг она снова села и выпрямилась. Глаза ее засветились, а изо рта повалил дым – обычно от шоколадных напитков такого не случается. Уилл, Нико и Мэг отпрянули в своих креслах. Я бы последовал их примеру, но на полсекунды мне показалось, что я понял, что происходит: пророчество! Дельфийские силы Рейчел вернулись! Но потом меня затошнило от ужаса: я заметил, что дым не того цвета – не темно-зеленый, а бледно-желтый. А уж вонь… пахло кислятиной и гнилью, словно запах шел прямиком из подмышек Пифона. Когда Рейчел заговорила, это был голос Пифона – замогильный рокот, исполненный злорадства. Кровь Аполлона осквернит мой яд, Во тьму спуститься должен он один. Сивилле к его знакам путь заклят, Покуда в смертной битве не сойдемся с ним. И он исчезнет без следа засим.