Фрэнк надулся: – Наверное, не станем. Хейзел передразнила его. – Конечно не станем, – исправился Фрэнк. – Это безвкусно. Фрэнк по-прежнему ходил вперевалочку, как добрый мишка-гризли, но стал более расслабленным, смешливым, будто начал наконец осознавать, что его судьба больше не зависит от маленькой деревяшки. Для Фрэнка Чжана, как и для всех нас, были открыты все дороги. Он оживился: – Кстати, зацени, Аполлон! – Он завернулся в свой пурпурный преторский плащ, словно собирался, как вампир, обратиться летучей мышью (и Фрэнк был вполне на это способен). Но вместо этого плащ просто превратился в большую теплую накидку. – Я понял, как это делается! Хейзел закатила глаза: – Дорогой, милый мой Фрэнк. Давай обойдемся без накидки? – А что?! – возмутился Фрэнк. – Она непробиваемая и удобная. Позже в тот же день я навестил и других своих друзей. Лавиния Асимов исполнила угрозу/обещание научить Пятую когорту чечетке. Ее подопечных теперь боялись и уважали во время военных игр, потому что они умели выстроиться «черепахой», танцуя шаффл. Тайсон и Элла с радостью вернулись к работе в книжном магазине. Единороги по-прежнему оставались боевыми. Замысел Джейсона Грейса претворялся в жизнь, и каждую неделю возводились новые святилища. А вот что меня по-настоящему удивило: Перси Джексон и Аннабет Чейз приехали в Новый Рим и поселились там, чтобы за два месяца привыкнуть к новому окружению, прежде чем начнется учеба в колледже. – Архитектура, – сказала Аннабет, серые глаза которой сияли так же ярко, как и глаза ее матери. Слово «архитектура» в ее устах звучало как ответ на все проблемы мира. – Хочу заниматься дизайном среды в Калифорнийском университете в Беркли и параллельно поступить в Университет Нового Рима. К третьему курсу, наверное… – Так, постой-ка, Всезнайка, – запротестовал Перси. – Сначала ты должна помочь мне сдать английский за первый курс. И математику. И историю. Улыбка Аннабет озарила комнату пустого общежития: – Да, Рыбьи Мозги, знаю. Основы пройдем вместе. Но ты сам будешь делать домашнее задание. – Фу. – Перси посмотрел на меня в поисках сочувствия. – Домашка. Я обрадовался, что у них все отлично, но был согласен с ним насчет домашки. Богам ее никогда не задавали. Нам она была не нужна. Мы сами раздавали задания в виде смертельно опасных квестов. – А ты какую специализацию выберешь? – спросил я его. – Ну, э… морскую биологию? Аквакультуру? Не знаю. Потом решу. – И вы живете здесь вместе? – Я указал на кровати. Может, Университет Нового Рима и был колледжем для полубогов, но правила в его общежитии были такие же строгие и консервативные, как и везде. – Нет, – оскорбилась Аннабет. – Ты видел, как этот парень разбрасывает повсюду грязные вещи? Фу. К тому же всем первокурсникам нужно общежитие, а проживание у девочек и мальчиков раздельное. Моя соседка, наверное, не приедет до сентября. – Ага, – вздохнул Перси. – А пока я буду на другом краю кампуса в пустом мужском общежитии. За целых два квартала отсюда. Аннабет шлепнула его по руке: – И между прочим, Аполлон, вместе мы живем или нет – не твое дело. Я поднял руки, показывая, что сдаюсь. – Но вы проехали через всю страну вместе, пока сюда добирались? – С нами был Гроувер, – сказал Перси. – Было круто: мы втроем снова вместе. Но, чувак, эта поездочка… – …Пошла наперекосяк, – согласилась Аннабет. – Более косой и не придумать. Но мы выжили и добрались. Я кивнул. В конце концов, это практически исчерпывающее описание любого путешествия полубогов. Я вспомнил о своей собственной поездке из Лос-Анджелеса в Лагерь Юпитера, когда мы сопровождали гроб Джейсона Грейса. Перси и Аннабет, казалось, прочитали мои мысли. Несмотря на предвкушение счастливых дней и общее радостное настроение, царящее в Лагере Юпитера, грусть еще не отступила, она оставалась рядом, мерцала, мелькала то тут, то там как один из Ларов лагеря. – Мы узнали, когда приехали, – сказал Перси. – Я все еще не могу… – Его голос сорвался. Он уставился вниз, ковыряя ладонь. – Я все глаза выплакала, – призналась Аннабет. – И все еще жалею… Жалею, что не была рядом с Пайпер. Надеюсь, с ней все хорошо. – Пайпер сильная девушка, – сказал я. – Но да… Джейсон. Он был лучшим из нас. Никто не стал спорить. – Кстати, – я решил сменить тему, – Перси, у твоей мамы все в порядке. Я только что виделся с ней и с Полом. А твоя младшая сестренка – само очарование. Смеется без умолку. Он оживился: – Точно! Эстель классная. Как же я соскучился по маминой выпечке! – С этим я могу помочь. – И, выполняя обещание, данное Салли Джексон, я телепортировал блюдо с ее свежеиспеченным синим печеньем прямо к себе в руки. – Чувак! – Перси запихнул печенье в рот и от удовольствия закатил глаза. – Аполлон, ты лучший. Беру назад почти все, что о тебе говорил. – Да ладно уж, – отмахнулся я. – Погоди… что значит «почти»? Глава 39 Двести десять Это немало хайку, но Могу сочинить еще… (*вставить сюда звуки бога, которого душат*) Кстати о Пайпер Маклин: когда я решил навестить ее, то жутко опозорился. В Талква, штат Оклахома, стояла дивная летняя ночь. В небе сияли миллионы звезд, в листве стрекотали цикады. Холмы окутало тепло. В траве мерцали светлячки. Я пожелал появиться там, где сейчас находится Пайпер Маклин. И обнаружил, что стою на плоской крыше скромного сельского дома – родового гнезда Маклинов. На краю плечом к плечу сидели двое, темные силуэты были повернуты ко мне спиной. Один, наклонившись, целовал другой. От смущения я, сам того не желая, сверкнул как вспышка фотоаппарата и случайно сменил облик Лестера на взрослую внешность Аполлона: тога, светлые волосы, мускулы – вот это все. Голубки повернулись ко мне. Слева сидела Пайпер Маклин. Справа – девушка с короткими темными волосами и пирсингом в носу – камешком, поблескивающим в темноте. Пайпер высвободила руку из руки подруги: – Класс, Аполлон. Как всегда, вовремя. – Э, прости. Я… – Кто это? – спросила незнакомая девушка, заметив, что я завернут в простыню. – Твой отец с ним встречается? Я чуть не взвизгнул. Отец Пайпер Тристан Маклин в прошлом был одним из главных сердцеедов Голливуда, поэтому мне страшно хотелось сказать «Еще нет, но я был бы не против». Только Пайпер бы вряд ли оценила это. – Старый друг семьи, – ответила Пайпер. – Извини, Шел. Подождешь секундочку? – Хм, конечно. Пайпер поднялась, схватила меня за руку и отвела в дальний конец крыши: – Привет. Что случилось? – Я… Э… – Я не мог подобрать слов, в последний раз такое случалось, когда я вынужден был постоянно находиться в теле Лестера Пападопулоса. – Я просто хотел заглянуть, проверить, все ли у тебя хорошо. Кажется, это так? Пайпер едва заметно улыбнулась: – Пока рано судить. – Ты работаешь над этим, – вспомнил я ее слова, сказанные мне в Калифорнии.