Иван переступил порог и очутился в огромной комнате, похожей на танцевальный зал, хотя вряд ли кому-то взбрело бы в голову устроить здесь танцы, уж слишком все было заставлено мебелью – диваны и диванчики, кресла и креслица, столы и столики разных размеров и мастей, тем не менее сочетавшиеся друг с другом. Обстановка была милой, уютной, немного забавной. Не иначе Ермолаевы отвалили кучу денег именитому дизайнеру. Все диванчики, словно подсолнухи к солнцу, были обращены к камину. Не какой-нибудь имитации живого пламени с помощью светодиодной подсветки, тлеющих фальш-поленьев и углей из полимерного пластика, а самому настоящему, с закопченным зевом топки, обрамленным мраморным порталом, кованой решеткой, небольшой дровницей, на которой ждали своего часа аккуратные полешки, подставки с кочергой и каминными щипцами, бронзовыми фигурками зверей на каминной полке. От всей гостиной веяло таким теплом и спокойствием, что Рыбак невольно позавидовал обитателям дома. Надо будет наделать фотографий и предложить Молчанову обустроить подобным образом комнату в своем доме, чтобы иногда приезжать с Аськой и тем, кто пока еще сидит у нее в животе, греться и успокаиваться. Мыслей о том, чтобы самому обзавестись подобным интерьером, Рыбак в голове не держал – слишком много мороки. – Здесь у нас столовая. – Глеб толкнул еще одну дверь, тоже резную, но попроще, и запахи еды с порога атаковали детективов. Пахло каким-то фантастически вкусным мясом, сдобными пирожками, апельсинами и сладкими заморскими фруктами, названия которых Иван не знал. – А вот и наши гости! Как раз к обеду! – радостно приветствовала Ивана маленькая бойкая старушка в длинном темно-синем платье в белый горошек, в которой он с трудом узнал Матю, или, по паспорту, Матильду Аполлоновну Пасичник. – Только вас и ждали, за стол не садились. С прошлого приезда Рыбака с Асей в дом Ермолаевых во внешности помидороводицы произошли разительные изменения. Если раньше она была болезненно полной, рыхлой и агрессивной, то сейчас потеряла примерно треть своего веса, заметно помолодела и прямо-таки излучала спокойствие и любовь ко всему миру. – Здравствуйте, Матильда Аполлоновна! – вежливо отозвался Иван. – Да ладно тебе, какая из меня Аполлоновна! – отмахнулась женщина. – Зови меня как все, просто Матей. – Здравствуйте. – Ася оторвалась от созерцания двери и присоединилась к Ивану. – Асечка, деточка, – Матя обвила ее худыми руками, – проходи! Давай одежку свою, я повешу. Видно было, что Ася чувствует себя не в своей тарелке из-за такого потока внимания, но тут подоспела помощь. – Матя, оставь девушку в покое. Видишь, на ней лица нет. Проходите, Ася! Сюда. Мы с вами еще не знакомы. Меня зовут Татьяна Максимовна, а это моя семья – Матя и Кира. Ну еще Глеб. Он не совсем семья. Зять. Сами понимаете – инородное тело. От Ивана не ускользнуло, как при этих словах едва заметно дернулась щека Глеба. Он знал, что в прошлом у матери Киры диагностировали синдром Капгра, и только этот диагноз помог ей избежать уголовной ответственности за нанесение тяжких телесных повреждений соседу, которого она приняла за своего мужа, бросившего ее на произвол судьбы с маленьким ребенком. Ермолаев сказал, что у тещи сейчас стойкая ремиссия, но как тогда объяснить ее пренебрежительное отношение к зятю, который обеспечил ей сегодняшний уровень проживания? Да и Рыбака она игнорировала, делая вид, что не замечает, принципиально общалась только с Асей. Татьяна Максимовна подвела Асю к большому столу, за которым уже сидели Варвара Мельникова, Ариадна Марс и Кира Ермолаева – миловидная брюнетка с пышной челкой. – Здравствуйте! – сердечно приветствовала она Ивана с Асей. – Извините, что не встретила вас. Я работаю удаленно и сейчас как бы нахожусь на службе. – Обеденный перерыв у нее, – ворчливым тоном пояснила Татьяна Максимовна. – Нет бы выбрать нормального мужа, чтобы можно было не работать, а только и делать, что заниматься этим, как его… Подскажи, Матя! – Шопингом, бьютингом, – с готовностью бросилась перечислять Матильда. Очевидно, разговор этот велся не в первый раз. – Так, хватит, – скомандовала Кира, и, к удивлению Рыбака, Матя тут же замолчала, да и Татьяна Максимовна утратила интерес к теме разговора. – Будем ждать Сережину дочку с мужем или уже приступим к еде? – спросила она Киру. Та посмотрела на Глеба. – Я говорил с Дамиром, на шоссе пробка, и они будут не раньше чем через сорок минут. – Это слишком долго, у Кирюши обед закончится. Да и Асе нужно поесть и отдохнуть с дороги. Подавай, Мадина! – распорядилась Татьяна Максимовна. Помыв руки и вытерев их белоснежным полотенцем с логотипом «Райского сада», Ася с Иваном заняли свои места. – Попроси, пожалуйста, у Глеба пароль от Wi-Fi, – шепнула Ася. Интернет у детективов был свой, мобильный, в неограниченном количестве. Иван понял, что Асина просьба вытекает из лебедевского звонка, а потому, не задавая лишних вопросов, передал телефон подруги хозяину дома. Похоже, внутренним этикетом различного рода гаджеты за столом не приветствовались, и Матя нахмурила брови, отчего ее лоб сделался маленьким и морщинистым, но ничего не сказала. – Извините, – сочла необходимым пробормотать Ася. Матя, скорее всего, даже не расслышала, потому что в это время Мадина – высокая черноволосая девушка с фантастически длинной косой – Ивану даже захотелось проверить, настоящая ли она, – начала разливать суп из большой пузатой супницы. Обед проходил в полной тишине, нарушаемой лишь звяканьем столовых приборов, и Рыбак никак не мог решиться спросить у Аси, чего от нее нужно было Лебедеву. Оставалось дождаться удобного момента, и он не заставил себя ждать. Где-то, кажется в глубине одного из кресел, раздался звонок мобильного. Лоб Мати снова катастрофически уменьшился в размерах, но тут она молчать не стала. – Что за телефонные разговоры за столом?! – громогласно вопросила она. – Я не за столом. – Глеб подскочил с места и помчался за продолжающим трезвонить гаджетом. – Не за столом он, как же! – пробурчала Матя и хотела еще что-то сказать, но тут Ариадна Марс подняла правую руку, выставив вперед ладонь. – Едут… Гости едут… – произнесла она придушенным, замогильным голосом. – Грядут перемены… Кого-то ждет большая потеря… Надо всем надеть обереги… Беременной Асе тоже… Ее глаза жутко закатились, рука упала на стол, чуть не опрокинув тарелку с остатками супа, в глубине перстня вспыхнул и тут же погас зеленый огонь. Словно глаз спящего великана открылся на мгновенье и снова погрузился в дремоту. «Черт бы подрал эту сумасшедшую старуху, возомнила себя невесть кем». – Иван посмотрел на Асю, но той, казалось, не было никакого дела до марсианского бреда. Воспользовавшись тем, что все внимание приковано к Ариадне, она что-то писала в своем смартфоне. Переписывается с Лебедевым, понял Иван. Закончив, Ася вышла из мессенджера и кликнула по иконке почты. Телефон тут же пискнул, сообщая о новом письме. Иван заглянул через ее плечо и заметил, что в послании нет текста, зато прикреплен какой-то файл. Все понятно. Лебедев прислал шпиона, который сейчас с легкого Асиного пальца пойдет гулять по местной Сети в поисках ноутбуков обитателей дома. – Это Дамир звонил, они через пять минут будут здесь, – провозгласил Глеб, возвращаясь за стол. – Мадина, поставь прибор для брата, он согласился с нами пообедать. Мадина подскочила, легкая, словно птичка, коса метнулась следом за хозяйкой. Настоящая, подумал Иван с уважением и перевел взгляд на Асину косицу. У нее волосы были чуть ниже плеч, и обычно она сооружала из них французскую косу, тщательно приглаживая, чтобы ничего не торчало, отчего становилась похожей на учительницу. Сейчас, после дороги, прическа растрепалась, русые волосы торчали во все стороны, и подруга напоминала Страшилу из книги про волшебника Изумрудного города, но, даже невзирая на это обстоятельство, Асина коса в глазах Ивана была прекрасней кос всех Мадин в окрестности. Рыбак вдруг почувствовал огромное желание зарыться лицом в соломенные пряди и сидеть так долго-долго, вдыхая аромат вербены, любимых Асиных духов, который в его голове уже давно ассоциировался с запахом любви. Права ясновидящая, ему должно быть стыдно за до сих пор не оформленные отношения. Но он старался. Честно старался! Даже обзавелся приличествующим случаю костюмом и в назначенный день явился в ЗАГС[8]. Тогда свадьба не состоялась не по его вине, но не будешь же все это рассказывать сумасшедшей старухе. А в том, что она сумасшедшая, сомневаться не приходится. Вот только пять минут тому назад что это было? Грядут перемены… Чтобы такое заявить, вовсе не нужно быть ясновидящим. Вся наша жизнь – сплошная цепь перемен. Да и потери, конечно, тоже случаются. Большие и маленькие. Вообще, величина потерь – вещь сугубо субъективная. Для кого-то посеять сто рублей – вселенское горе, а кто-то миллион потеряет и не поморщится. Про обереги – это, наверное, какая-то местная фишка, надо будет у Глеба поинтересоваться. Еще и Аську приплела, зараза! Хорошо, что та не слышала. С ее болезненной мнительностью подобные, так сказать, «пророчества» совершенно противопоказаны. Ася сунула телефон в карман. – Я что-то пропустила? – Ничего особенного, вот-вот приедет дочь Новикова с мужем. Ася машинально пригладила рукой волосы. – Как я выгляжу? – Как всегда, замечательно, – улыбнулся Иван, нисколько не покривив при этом душой. Это была странная парочка – женщина лет сорока в длинном белом пуховике с надвинутым на лоб капюшоном и высокий мужчина в классическом однобортном пальто из черной шерсти. Кукольное лицо женщины, обрамленное белокурыми локонами, носило выражение избалованного ребенка, которое совершенно не вязалось с ее возрастом. Мужчина же выглядел законченным подкаблучником. По мнению Ивана, экстрамодное пальто было ему слегка коротковато, из-за чего зять Новикова казался выше и худее, чем был на самом деле. «Долговязый», – мысленно окрестил мужчину Рыбак. – Здравствуйте, я – Антонина, это мой муж, Эдуард, – представилась женщина, стянула пальто и, небрежно бросив его на руки подоспевшей Мадине, поинтересовалась: – Где я могу попудрить носик? «Чем, интересно, она собирает пудрить свой носик?» – задался вопросом Иван. В руках женщины не имелось ни сумочки, ни косметички, а бежевое шерстяное платье так облегало все изгибы стройного тела, что спрятать под ним хоть что-нибудь было проблематично. Мадина подобными вопросами не заморачивалась. – Пойдемте, я вас провожу, – сказала она. – Я с тобой. – Эдуард тут же стащил пальто, оставшись в более демократичных джинсах и светлом джемпере, отчего уже не выглядел таким несуразно долговязым. – Эдуа-а-рд! – очень похоже передразнила Антонину Матя. – Весь обед испортили. На самом деле обед уже плавно перешел в стадию завершения, Мадина убирала тарелки. – Предлагаю чай выпить в гостиной, а эти пусть сами обедают, – подала голос Татьяна Максимовна. – И то правда, – согласилась Матя, вылезая из-за стола. Все остальные последовали их примеру. Только Кира, извинившись, скрылась за дверью, ведущей, как понял Иван, на второй этаж. В гостиной, той самой, с диванами и креслами, Мадина уже поставила на низкий столик вазочки с печеньем, вареньем, расстелила кружевные салфетки и с подносом, нагруженным целой кучей разнообразных чайничков, подошла к Рыбаку. – Чай черный или зеленый? Ивану, в принципе, было все равно, лишь бы не травяной. Он неопределенно покивал, и Мадина поставила перед ним сразу два чайничка. Сама она села в большое бежевое кресло, похожее на добродушного пса, и налила в пиалу чая. Похоже, здесь, в гостиной, запрет на разговоры за едой не действовал – усевшись в кресло с самой высокой спинкой, Матя скомандовала: – Рассказывай, Ада! – Да нечего особо рассказывать, – принялась набивать себе цену Марс. – Все очень быстро произошло. Как будто полет, стремительный и смертельный… – А кто летел-то? Кто, Ада? – теряла терпение Матя. – Да не знаю я, не успела разглядеть! – Хоть не Кэп? – Нет, точно не он. У него же оберег мой, его я издалека узнаю. – Что за оберег? – Это Антонина, приведя носик в порядок, в сопровождении верного Эдуарда присоединилась к компании. – Мадина! – всполошилась Матя. – Ты почему гостей за стол не усадила? Они небось голодные с дороги. – Не стоит беспокоиться, – возразила Антонина, – мы в аэропорту пообедали, еще и в самолете перекусили. Я с гораздо бо́льшим удовольствием послушаю ваши разговоры об отце. Это же его вы называете Кэп? Судя по ее лицу, особого удовольствия перспектива посиделок в такой странной компании ей не доставляла, но за отсутствием выбора пришлось смириться. Антонина устроилась в кресле напротив Ариадны и, скрестив руки на груди, приготовилась слушать. – Оберег… – постаралась вернуть к себе утраченное внимание Ариадна. – Это был шарф. Большой шарф. Батюшка ваш, Сергей Егорович, немного приболел, и я решила связать ему в подарок шарф. Дамир, добрая душа, – Ариадна с благодарность посмотрела на жующего печенье таксиста, – отвез меня в Ялту на рынок. Ты, кстати, Иван, собрался ехать куда-то? Смотри, сам не езжай. Пусть Дамир тебя отвезет. В горах скоро стемнеет, нечего разъезжать. А если все-таки поедешь, Асю с собой не бери. Не бойся, мы тут ее в обиду не дадим. «И откуда она узнала, что я собираюсь уезжать? – подумал Рыбак. – Я сказал только Глебу и Асе. Подслушивала под дверью? Может, действительно не ехать?» Он собирался смотаться к Крылову, поговорить еще раз с глазу на глаз, попутно прикупить в каком-нибудь строительном маркете респиратор, чтобы обследовать помидорные кущи. Если нужно что-нибудь спрятать – тот же ноутбук, – лучшего места не найти. Можно, конечно, позаимствовать что-нибудь для защиты органов дыхания у Глеба, но кто знает, как он отнесется к подобной просьбе. Иван до сих пор не был уверен в намерениях хозяина дома и в его непричастности к пропаже постояльца. На обратном пути он собрался заглянуть к Кариму. Туда, конечно, можно и с Асей, но пусть лучше отдохнет и заодно послушает разговоры. Может, и удастся поймать золотую рыбку в этом мутном потоке информации. Ну пусть не совсем золотую… Тут Рыбак заметил, что Ася вопросительно смотрит на него. – А? Что? – вынырнул он из своих мыслей.